Мазохистка

[POV Занзас] {The Killers - Mr Brightside} Это было отвратительно. Бесило меня до тошноты. После того, как я уже испытал это, казалось бы, обоюдное душевное единение и влечение, она вдруг смотрит на меня полными слез глазами. И я прекрасно понимал, о ком она плакала - явно уж не обо мне. Об этом белобрысом ублюдке. Очередном. *лять. Ревность жрала меня живьем - мало того, что она трахалась с ним, пока я тут как евнух какой-то устроил себе добровольное воздержание, так еще вспоминает о нем до сих пор. Ну да, она только вчера с ним рассталась, но ведь и так понятно, что он сраный пи*дабол, и больше они не увидятся, х*ли о нем думать вообще? И ведь, *лять, все равно поделать ничего с собой не могу - вижу, мокроту развела, хочется - нет, что-то изнутри требует - успокоить. Помнится, раньше она курила - начала после того, как "похоронила" патлатого - так что не нашел ничего лучше, чем заказать ей пачку сигарет. Кто бы знал, что самому выкурить захочется. И вся то она стала такая правильная: не пьет, не курит, людей не мочит, глазки в пол, что аж прям раздражает. Хочется встряхнуть хорошенько, чтобы стала самой собой. И ведь промелькивает иногда, особенно как выпьет или разозлится, что-то оттуда, из прошлой жизни. Из тех шести месяцев, когда, мне казалось, вот-вот она сдастся, поймет, кто она на самом деле и с кем ей уготовано быть судьбой. И почему только она так отчаянно всегда ей сопротивляется? Я до сих пор помнил как сейчас каждый из наших бухих разговоров по душам, каждый ее простреливающий насквозь как шальная пуля взгляд, каждую кривую улыбку, каждое неосторожное прикосновение. Я до сих пор помнил те два поцелуя, оба из которых она благополучно стерла из своей памяти. И я помнил, *лять, ту ее фразу, которая не давала мне покоя все эти годы. "Вы же не такой, я знаю", - вот, что она сказала мне тогда. После всего, что с ней произошло в тот день. Наверное, именно эта фраза и убедила меня, что я не ошибся в своем выборе - будто я когда-то ошибался - но все же, сколько бы я отдал, чтобы она расшифровала свои слова. Ведь кое-чего я о себе и своей жизни все же не рассказывал ей никогда. Впрочем, я никому этого не рассказывал. Так почему у меня сложилось такое впечатление, будто она видит меня насквозь? Я посмотрел на нее и прежде, чем она спрятала свои глаза, увидел в них кое-что ах*ительно интересное. Там было то же, что я видел в примерочной, но такое более... целенаправленное. Не придерживайся я своей установки с выжиданием, смахнул бы все к херам и трахнул ее прямо на этом столе - уж слишком много неприкрытого желания было в этом взгляде. Желания не бездумного, а адресованного лично мне. Я уже решил, что на моей улице скоро будет праздник, но не тут то было. Конечно же, эта невыносимая женщина начала со мной пререкаться, припомнила мне мой косяк со вчерашней шлюшкой, да еще все так, сука, иносказательно, что закачаешься. Особенно меня выбесила часть со ртом - сразу полезло в голову всякое до боли реалистичное дерьмо, фантазия то у меня хорошая. И сучка эта еще дров подкидывает, злит меня, издевается. А я смотрю, как она ртом шевелит, как глотает, а хер так и дергается в штанах. И я уже них*я не выкупаю, кого конкретно я представляю, себя или этого мудака, и из-за чего злюсь, от ревности или от того, что не могу получить желаемого прямо здесь и сейчас. Я стоял возле машины и нервно курил. Даже не помню, когда делал это в последний раз - кажется, подростком еще. Нет, иногда я могу выкурить сигару, особенно под хороший вискарь, но вот чтобы сигаретами затягиваться... Вспомнилось, как Рена постоянно мучилась с кнопками и не могла их раздавить пальцами, пока однажды, будучи пьяненькой, не забыла об этом и не зажала фильтр зубами слишком сильно. До сих пор помню это удивленное лицо - как у ребенка, увидевшего Санта Клауса. И почему только я храню в памяти подобную ерунду? Да еще так, сука, бережно. Усмехнувшись, я зажал кнопку зубами, ощутив привычный запах, стоявший в те времена в гостиной, пока она с жаром обсуждала детали своей очередной зачистки. "А потом я сбила его с ног в подкате - благо, кровищи уже на полу было дохрена - и только он перехватил мою руку с береттой, как я выхватываю револьвер и... Блин, ты слушаешь вообще меня, чертов босс?" Интересно, она понимала вообще, что я притворялся спящим для ее же блага? Тогда, когда, казалось, стоило только подмять ее тело под себя, немного надавить, чутка принудить, а там глядишь и... "Я могу отдать себя тебе только сама". И вот мы. Сидим как чужие люди в одной машине. Стоило ли оно того? Мое ожидание, мое не понятное даже себе самому самообладание? Стоило ли оно того, чтобы оказаться снова в исходной точке? И сколько мы на этот раз будем идти до того уровня, где мы вместе распиваем в гостиной и пи*дим о чем душе угодно? Придем ли мы к нему вообще? - Извините, - раздался тихий голос, прервавший мои размышления. Я посмотрел на женщину, опустившую свой будто бы виноватый взгляд. - Я вовсе не хотела с Вами ссориться, я просто... все это... столько навалилось, я... это, наверное, от нервов, я... Как она это, мать ее, делает? Как в ней это сочетается? Эта тихая покорность с непримиримой яростью, смущение и податливость с язвительным упрямством, нежность с похотью, умение просить прощение с грубостью. Девственница и шлюшка в одном лице, будто в ней живут две личности. И почему они нравятся и заводят меня обе? Может, у меня где-то в пути кукуха поехала? Она молчала, кусая губы. Вся такая несчастная, хрупкая, будто маленькая девочка, которую нужно защищать. В те полгода, когда мы сблизились, иногда мне казалось, что она воспринимает меня как старшего брата, этакое замещение, и поначалу мне даже этого было достаточно - не шарахается, и ладно. Наверное, при другом раскладе, в какой-нибудь другой Вселенной мы могли бы быть просто друзьями - если бы я верил в дружбу между мужчиной и женщиной. Просто потому, что с ней реально было интересно пи*деть, потому что ее жизненная философия совпадала с моей, у нас были одинаковые мысли и одинаковые чувства по поводу одних и тех же вещей и событий. Но проблема была в том, что я никогда не хотел с ней дружить. И что бы она ни говорила и даже не убеждала бы саму себя в этом, я видел, что к концу этих шести месяцев я стал для нее чем-то большим. И если бы только у меня было чуть больше времени... Может, все сложилось бы иначе. Впрочем, я никогда не был из тех людей, что ноют о превратностях судьбы и сидят, сложа руки. Если жизнь подкидывает мне лимоны, я делаю из них закусь для текилы. Да, может, я вернулся к старту в этой е*учей "Монополии", но зато кроме меня не осталось никаких других игроков, зато я уже выучил все правила этой игры и знаю, что надо делать. Если женщина расстроена, ее нужно утешить, это аксиома. А поскольку в слова я в таких ситуациях не умею, остается только тактильный контакт. "Где ж ее потрогать, чтобы успокоить?" - я разглядывал ее соблазнительную фигурку в поисках подходящей зоны для утешения. Были у меня мыслишки, конечно, хотя вряд ли бы она оценила. Не найдя ничего лучше, я сжал ее ладонь в своей. Выбирал так долго, что зеленый загорелся, а я даже не заметил. Еще какой-то придурок сзади вые*нуться решил. Впрочем, женщина заметно повеселела, а значит метод действенный - сделал я себе заметку на будущее. Самое странное, что я делал в своей жизни - это поход за продуктами. Пожалуй, до этого момента я даже не подозревал, до какой степени меня бесят люди. Мало того, что они ползают со скоростью улитки, бездумно таращась по сторонам и залипая как зомбари на всякую е*анину, так их еще нельзя сбивать тележкой. Собственно, почему нет? На входе таких указателей не было. Но женщина сказала, что нельзя, значит, так и быть, живите, медленные ублюдки. Хотя вон того белобрысого урода я бы все же сбил. Пару раз. И проехался бы туда-сюда по его морде. Думает, что беспалевно он пялится на мою женщину, если очки надел темные, дебил. А вот этого я точно сейчас собью как кеглю в боулинге, *лять, вытаращился он, вы поглядите. И почему только Рене всегда надо в противоположную сторону? Заметив по пути отдел с алкашкой, я решил проверить кое-что - оптовик, у которого я закупался и для своего клуба, и для личного пользования, уверял меня, что у него самые низкие цены, так что я отошел чекнуть, так ли это на самом деле. Однако я столкнулся с некоторой трудностью - там были какие-то не понятные для меня обозначения, какие-то суммы в кружочках, зачеркнутые цифры, разноцветные ценники и прочая дребедень. Обернувшись, я застал Рену о чем-то глубоко задумавшейся. Она была так погружена в свои мысли, что даже не заметила, как я подкрался к ней вплотную. Так бы и съел такую задумчивую и вкусную, а как пахнет, ммм. Не знаю, какой ее образ заводит меня сильнее - пугливой лани или бесстрашной хищницы, но когда один резко переключается на другой, это просто сносит мне башню. "Интересно, а в постели она так делает?" - стоило об этом подумать, как штаны стали слишком тесными, а она еще и прижалась прямо как надо и оговорилась удачно. Когда она называет меня на "Вы", это становится каким-то одним сплошным извращением. Сразу лезут какие-то порнушные картинки в духе начальника и подчиненной, босса и секретарши и вот этого всего. Слишком дох*я для моего самообладания. К тому же, на "ты" мы перешли как раз за полгода нашего скоропалительного сближения, так что нынешний прогресс был налицо. - Я нашел, что искал, - ответил я на ее вопрос, сжимая в руках то самое, искомое. А оно еще так трепыхается забавно, будто хочет убежать, но как-то без особого энтузиазма. Оптовики таки меня нае*ывали, но я отчего-то даже не взбесился, хотя следовало бы - когда таки все, что искал, в твоих руках, сложно концентрироваться на чем-либо еще. А она еще лицо так близко, дуреха, оборачивает, будто сама в пасть лезет. Скорее чтобы не перегнуть и отвлечься, я свалил от нее за бухлом. На минуту буквально. И этого, конечно же, как обычно хватило - стоило мне, *лять, отвернуться, как она уже пялится на очередного блондинистого мудилу, он пялится на нее, и так они, сука, друг на друга засмотрелись, что меня-то и не заметили. Вот когда он вкатил в меня свою тележку, я и решил, что наконец настало мое время кого-нибудь в этом раздражающем помещении грохнуть. И ведь серьезно собирался, даже после всех этих ее до дрожи успокаивающих поглаживаний, и вдруг... "Я засмотрелась на тебя". Пока я решал, почудилось мне это или нет, женщина куда-то свинтила. Серьезно, стою я такой в ступоре как полнейший дебил, а она цок-цок-цок и все, нет нигде, ходи потом ищи ее как дурак. И ведь хотел высказать, что нех*й так сваливать, а сам сказать вообще них*я не могу. Стою, пялюсь куда-то, едет эта лента километровая, и вот ваш счет. А? Что? Когда? Е*ать, где я вообще? Пи*дец, вот я влип. Сижу как лох в тачке и лыбу давлю. Из-за каких-то дебильных слов, ну не детский сад ли? И даже смотреть на нее не могу, потому что понимаю, что выкину что-нибудь неадекватное. Песня еще эта по радио усугубляет ситуацию, даже баба там в красном платье*. А сравнение для гудящих проводов у меня есть и получше, особенно явственно это гудение я ощущаю по утрам эти четыре долбаных месяца. И все же есть что-то в этой попсовой мелодии, в этом тексте, подначивающим, похоже не меня одного - стоило посмотреть в глаза рассматривающей меня уже некоторое время женщины, я увидел в них столько разных эмоций, многие из которых явно перекликались с ее прошлым. Она смотрела прямо как тогда, когда знала, что может умереть в любую секунду, и это ее абсолютно не пугало. И чем дольше я сам на нее пялился, тем сильнее ощущал какую-то роковую предначертанность происходящего. "Поцелуй меня жестко, перед тем, как уйдешь", - заело у меня в голове. И я жду. Жду сигнала, жду намека, первого шага, чего угодно. И это невинное прикосновение к моей щеке меня не устраивает. Мне нужно больше, намного больше. "Я могу отдать себя тебе только сама". И все, что она может отдать сейчас, это поцелуй в щеку - так она говорит. Ладно, хрен с ним, пусть будет так, хоть какая-то инициатива, в конце концов. И раз уж я пообещал не вторгаться насильно в ее личное пространство, придется отдать ей этот единственный ключ. Вместе с ключом от своего разъе*анного ею в пух и прах сердца.