Мазохистка

      Итак, этот день, наконец, настал! Я ехал домой из штаба семьи Джованни с замечательными новостями. Мне не терпелось поскорее обрадовать свою женщину, что угрозы больше никакой нет. Конечно, невольно приходилось признавать, что есть в этом и заслуга Занзаса – устранение альянса, сделавшего мою женщину круглой сиротой, велось как нельзя оперативно. Ну, как бы там ни было, больше по этому поводу беспокоиться не нужно было, и я, наконец-то, мог объявить хоть всему миру, что Рена Ринальди принадлежит мне. «И пусть поломают головы, как же так произошло, что женщина босса стала моей», - я ухмыльнулся этой мысли, прибавив газу. Когда я въехал во внутренний двор, время близилось к семи утра. Открыв дверь, я, как ни странно, застал женщину сидящей на кровати, будто она только что вскочила с постели, чтобы что-то сделать, но не успела. Проигнорировав ее невеселый вид, я громко выдаю заготовленную фразу: - Просыпайся, женщина! Сегодня есть повод для праздника! - Так ты помнишь про нее? – лицо Рены мгновенно просияло, мое же вытянулось от удивления. - Про кого – про нее? - Проехали, - обиженно ответила она, рухнув обратно на постель и накрыв голову подушкой. - Не знаю, что ты там имела в виду, - я прошел к кровати и сел рядом с женщиной, погладив ее по спине, - но сегодня мы, наконец, избавились от альянса! – я ожидал, что она от радости кинется мне на шею, или, как минимум, вылезет из-под подушки. Однако ни первого, ни второго не произошло. - Ты чего, женщина? Я собственнолично зарубил последнего босса – Джузеппе Джованни! - Очень рада за тебя, - ответил мне приглушенный голос. «Вот так вот, млин. Ты тут ради нее стараешься, а в ответ ноль реакции». - Что-то я не ощущаю твоей радости. - Да потому что… какая разница – есть они, нет их. Альянс и так был все это время тише воды, ниже травы, - она все так же не показывалась из своего укрытия, и это начинало меня раздражать. - Зато теперь ты официально моя женщина! – я надеялся, что хоть на это она среагирует. И не ошибся, вот только одного не учел: - Что? А до этого была чья? – на меня посмотрело ее удивленное лицо, и я замялся. - А до этого… ничья, - я отвернулся от этих допытывающихся глаз. - Что-то ты темнишь, дорогой! Не связано ли это с моими утерянными воспоминаниями? «О, Мадонна, опять она это вспомнила!» - Почему бы тебе просто не обрадоваться? – я снова повернулся к ней лицом, в упор разглядывая эту несносную женщину. - Да я ахренеть как счастлива. Видишь? – она саркастически улыбнулась, и я, не выдержав, схватил ее за шею, нависая сверху. - Врооооой! Что здесь происходит, женщина? О чем ты говорила в самом начале? – понял я, что причина такого ее настроения именно в этом. – Про кого я должен был вспомнить? - Не «про кого», а «про что», - она отвела взгляд, оставив меня в полном недоумении. Как я ни пытался, никак не мог понять, что она имеет в виду. – Но, естественно, зачем нам помнить о таких мелочах? У нас же тут последний мусорный босс, наконец, сдох, - она так пренебрежительно это сказала, что окончательно вывела меня из себя. - Ох, женщина, как же ты меня бесишь в такие моменты! - Всегда пожалуйста, рада стараться, - огрызнулась она. Да, за то время, пока мы вместе, эта наглая женщина совсем потеряла страх. Не от того ли, что я согласился взять ее в свой отряд? - Ну, хорошо, сейчас ты мне все расскажешь, - я решил все выяснить поцелуем, но эта упрямица и не подумала отвечать на мои приставания. Когда я начал кусать ее губы и шею, она не подала ни звука. «Ну, ладно», - я потянул снизу вверх сорочку, решив, что уж тогда-то… Но нет – обиженно отвернулась, так ничего и не сказав. Это меня окончательно озадачило. «И что же такого могло произойти?» - кажется, я задался этим вопросом вслух. – И долго я должен теряться в догадках? - Какое сегодня число? – наконец, подала голос Рена, тяжело при этом вздохнув. - Пятнадцатое? - Да. И знаешь, что это значит? – «Нет». - Что сегодня середина месяца? – выдал я очевидную истину, совершенно не понимая, что происходит. - Нет, идиот! Ты помнишь, какого числа ты вернулся с миссии, когда Занзас отправил тебя на месяц? «Эм… на месяц? Что-то не припомню такого». - В-в-в-роооо-й… а когда это было? - Что?! – обернувшись, она так сердито на меня посмотрела, что я понял, что крупно попал. - Да хватит уже, скажи прямо, - я за руку развернул ее к себе лицом. - Пятнадцатого ноября ты вернулся с миссии. Вернулся раньше… «О, как я мог забыть такой момент? Это же тот самый раз, когда…» - Да, точно. - И что потом было? «Сама, что ли, не помнишь?» - М, мы занимались сексом! – я вспомнил все в подробных деталях, и внутри сладко заныло. - Боже ж ты мой, ну да, но, в общем и целом, что было? – «Блин, да что она хочет от меня?» - Было круто. Как и всегда, - я привлек ее к себе поближе. «А теперь давай займемся сексом и все забудем». Но нет, женщина отпихнула меня руками, снова рассердившись. - Ты что, вообще не соображаешь? Пятнадцатое ноября. А сегодня пятнадцатое мая. Понимаешь? - И? – «Каждого пятнадцатого числа мы занимаемся сексом? Она ведет календарь?» - Твою мать, прошло полгода, значит! – «Полгода… неужели? Я так долго терплю эту бабу?» - Ты хочешь поставить памятник моему терпению? – усмехнулся я. - Иди ты, - шутку мою не поняли и хотели уже обиженно отвернуться, вот только кто им позволит. - Ладно, перестань, - я сжал женщину в объятиях, разглядывая такое милое в своей сердитости лицо. – Я понял. Полгода это что, круглая дата? - Ну да, вообще-то… - она все так же не смотрела на меня, дуясь. - Просто я не понимаю, зачем заниматься такой ерундой. Я же не считаю время, проведенное с тобой. - И зря. «Опа на. Вот с этого момента поподробнее!» - Ты что, собралась куда-то уходить? – в голове сразу возникли все возможные кандидатуры, которых в этом случае нужно устранить в самое ближайшее время. - Нет. – «Фуф». - Ну. И зачем тогда вся эта ерунда? - Затем, что так принято, - она рассматривала свои ногти, пытаясь скрыть досаду, а я разглядывал ее лицо. «Черт возьми, она так расстроилась из-за этого. Мог бы и догадаться, времени-то, и в самом деле, много прошло. Ну, извините, откуда мне знать, какой херней страдают нормальные люди?» Она вдруг посмотрела на меня и произнесла: – Ладно, забудь. Наверное, ты прав, и не так уж это и важно, - она поцеловала меня, не размыкая губ, показывая, что я, по-видимому, прощен. «Ну, вот и славно. Зачем вообще было поднимать всю эту муть?..» - Погоди, сначала я хотела… - она высвободилась из моих объятий, свесилась с кровати и достала из-под нее какую-то продолговатую коробку. Когда она протянула ее мне, мне стало неловко. Никто, кроме родителей, не делал мне подарков, поэтому ее поступок вызвал во мне бурю противоречивых эмоций. - Женщина, зачем ты… - естественно, я поспешил скрыть их под негодованием. - Просто открой, ладно? Я пару минут терроризировал женщину взглядом, гадая, что в коробке и как я должен на это отреагировать. «А если там что-то, что мне совершенно не нужно? Я должен буду нацепить радостную мину, чтобы ее не обижать? И что это вообще такое вытянутое? Удочка, что ли?..» Я медленно откинул крышку и то, что я там увидел, поразило меня до глубины души. Мне вдруг стало неудобно за свои мысли. «Да, и как я мог подумать, что она подарит мне то, что мне не понравится? Но… этот меч! Я что, столько ныл, что хочу его купить, что ей так засело это в голове? Ужасно. Так потратилась, просто чтобы…» - я посмотрел на нее, с улыбкой разглядывающей мое лицо, потом на меч, так и ждущий, чтобы его взяли в руки. - Не может быть, – наконец, выдавил я из себя. – Неужели это… - «Глупо спрашивать, и так же вижу, что это он». - К сожалению, это не совсем тот. – «Я что, слепой?» - Но этот стиль, - я вытащил меч из коробки, рассматривая его на свету. «Ошибки быть не может». Я провел пальцем по острому, как бритва, лезвию, оставившему от легкого прикосновения ровный разрез. – Хаттори Ханзо, - я, прищурившись, взглянул на женщину, явно обманывающую меня. - Его сделал преемник Ханзо. На тот, что ты хотел, у меня не хватило бы денег. Гомен, - неожиданно произнесла она по-японски. «Еще и извиняется. Нет, ну вы подумайте! Даже я бы не отличил, если бы она не сказала. Прекрасная работа. Балансировка, что надо. И не переутяжелен». Я понес драгоценный подарок к своей настенной коллекции и закрепил его на том месте, где раньше был тот, которым я сражался с Туром. Еще раз полюбовавшись оружием, я вернулся к женщине на кровать. «Черт, это же надо. С бухты барахты такой не купишь же. Нужно договариваться с мастером, платить вперед… Значит, она уже давно это затеяла. И надеялась, что я тоже помню об этой глупой дате, но…» - Тебе… не нравится? – испуганно спросила Рена, совершенно меня поразив. «Как такое может не нравиться? Нужно быть совсем больным». - Дело не в этом. Я… - «Я в шоке, что ты делаешь мне такие дорогие подарки, а сам я ничего не приготовил и… Стоп, дорогой подарок?..» – Откуда у тебя деньги? - Я не тратила зарплату, - осторожно ответила женщина. - Даже если так. Ты всего три месяца ее получаешь. – «Что-то тут явно нечисто». - Ну, я попросила экстразадания. – «Проклятье!» - У Занзаса? – у меня аж голос сел, когда я произнес это имя. Женщина кивнула, и внутри все похолодело. – А он и рад помочь, скотина. Сколько раз я тебе говорил, что не разрешаю ходить на миссии, в которых… - Ничего особенного – разведка и шпионаж. Я никого не убивала, честно. Я же послушная девочка, помнишь? – она с улыбкой начала гладить меня по руке, чтобы успокоить. - Как бы не так. «Итак, мне не к чему больше придраться. А значит, остается лишь признать, что я в полном ауте». - Почему ты сердишься на меня? – тихо спросила женщина, в очередной раз меня удивив. - Я не на тебя, - «Я на себя, черт возьми». - Ну и на кого же тогда? – Я посмотрел на нее, и женщина вздрогнула: - Хей, да перестань, ты чего?! Это же типично бабская привилегия – отмечать всякие даты со дня знакомства, с первого поцелуя, с начала отношений, с… - «Мать вашу! Сколько дат. И я… все их пропустил? И вот опять она меня оправдывает, хотя я этого совершенно не заслуживаю. Кажется, я вообще ей особо никогда ничего не дарил. Ну, да, она покупает, что хочет и в любых количествах, но… Отлично, никогда не поздно что-то сделать в первый раз». - Собирайся, женщина! – сказал я, резко поднявшись с постели. - Куда? – растерялась женщина. - Неважно. Просто собирайся, - я с улыбкой взглянул на нее, и она улыбнулась мне в ответ. *** «Ну, вот, даже подарки ей дарить невозможно, - начинается всякая херня, типа кроме тебя мне ничего не нужно, тыры-пыры. Вот как с ней жить после этого? Ну, ладно, нижнее белье никогда не повредит, тем более, что она вечно жалуется, что я его рву. Надеюсь, хоть в отеле ей понравится…» Как я и ожидал, не успели мы зайти, как тут же сообщили, кому нужно, и старый дон Антонио, информатор, служивший Варии верой и правдой уже не один десяток лет, предстал перед нами во всем своем грузном великолепии: - Сеньор Суперби, чем обязан такой чести – видеть капитана Варии в нашей скромной гостинице? - Не прибедняйтесь, дон Антонио. Вы же наверняка слышали о том, что… - Что последний враждебный клан вместе с его боссом пал от Вашей руки? Конечно! Позвольте ее пожать. - Не люблю я подхалимаж, но этот человек ни разу не заставил усомниться в свое преданности, посему я с некоторым запозданием протянул ему руку. – А кто Ваша прекрасная спутница? – обернулся мужчина к моей женщине. - Рена Ринальди, - она протянула свою ладонь, которую Дон Антонио не преминул поцеловать. - Я наслышан о Вас, сеньорита. Но мне казалось, что Вы являетесь… - «Женщиной Занзаса», - так и услышал я в своей голове, поэтому поспешил прервать болтливого мужчину. - Что-то ты сегодня на удивление разговорчив, дон. У нас сегодня годовщина, так что будь любезен организовать все… - Все будет по высшему разряду. Луиза, ключи от номера люкс, живо! – крикнул он какой-то девице и собственнолично затем проводил нас в номер, удостоверившись, что он нам подходит. Когда привезли еду и вино, мы разместились на просторном балконе, - все-таки в номере было немного душно. Женщина любовалась видом, а я любовался ей. Зеленый летящий сарафан, под малейшим порывом ветра оголяющий длинные стройные ножки, развевающиеся черные волосы, карие глаза в темной колдовской дымке, чуть приоткрытые губы, так и манящие их поцеловать, россыпь родинок, украсивших шею, плечи, ключицу, грудь… Грудь… - Тебе еще налить? – не отрываясь взглядом от этой самой груди, спросил я ее, держа на весу бутылку. - Давай, - оказывается, она тоже меня разглядывала, подперев щеку ладонью. – Как же здорово, что номер люкс оказался с балкончиком. - Да уж, здесь посвежее, чем в комнате. - Ты просто не включил кондиционер. Я про то, что здесь красиво! Смотри, какой вид! Я снова посмотрел на нее, охватив всю картину разом, и заключил: - Да, вид, и впрямь, ничего. - Да не туда ты смотришь! Вооон какое здание красивое! – «Пф, есть мне дело до этого здания!» - Да плевал я на это здание. Что в нем красивого? - А я, выходит, красивая? – с некоторым самодовольством спросила Рена. - Ты – да, - я выпил еще вина, которое сделало меня таким разговорчивым. Странная тишина, повисшая в воздухе, вынудила меня поднять взгляд. Рена сидела, смотря на меня чуть ли не с открытым ртом. – Ты чего, женщина? - Я… кхм… я в шоке. - Почему? – «Что опять не так?» - Ну… я ведь даже не знала… считаешь ли ты меня красивой… или нет… «Врооооой, чтооо?!» - Пф, стал бы я с тобой время терять, если бы не считал, - выдал я первый пришедший в голову аргумент. - Ну, может, ты считаешь меня только сексуальной, откуда мне знать? - Красивая и сексуальная для меня – одно и то же, - я аж головой тряхнул от того, что вынужден был пояснять такие очевидные глупости, но кто-то, конечно же, со мной не согласился: - Но, вообще-то, это не одно и то… - Так, все, я не хочу ничего об этом знать! – «А то щас начнееется. «А чего во мне больше – секса или красоты?» Ответишь так и сяк, она обидится, потом мозг начнет мне выносить. Оно мне надо?» Женщина, как ни странно, замолчала, думая о чем-то своем. «Нет, ну вот какая глупая. Не знала она. Что за…» - Неужели это и так не было ясно? – вино-таки сделало свое дело, и я зачем-то продолжил эту тему. - Ты о чем? – она подняла лицо, мы столкнулись глазами, и женщина вдруг порозовела. «Что я считаю тебя красивой», - подумал я, но вместо этого спросил: - Все женщины такие странные? - Тебе лучше судить, - прохладно ответила Рена. - Ты же знаешь, что у меня до тебя не было отношений. - Но женщины-то были. – «Отлично, давай поднимем еще и эту тему. Припомним мне всех шлюх, которых я пере*бал». - Тебе обязательно нужно, чтобы я произнес это вслух, чтобы понять, что я испытываю, - увел я тему в прежнее русло. - Но… - Неужели и так не видно? – Я смотрел в ее глаза, поражаясь, как она не замечает. – Вот сейчас, когда я на тебя смотрю, ты не понимаешь, что ты красивая? Когда от одного взгляда на тебя, мне срывает крышу, и я в ответ начинаю срывать с тебя одежду, ты не понимаешь, что ты красивая? – я сказал больше, чем привык говорить, и теперь отвернулся, разглядывая то здание, на которое женщина мне до этого показывала. «Ну, вот что в нем красивого?» - Иногда я хочу, чтобы ты произнес это вслух. Чтобы не мучиться в вечных догадках – а так ли я истолковала твой взгляд, и так ли ты думаешь на самом деле? – каким-то севшим голосом произнесла Рена. – Я не прошу тебя каждый день мне об этом говорить, но… иногда-то можно? Я уж молчу про то, что в последний раз слышала от тебя, что ты меня любишь, на тренировке, когда на спор заставила тебя… - А вот и н… - все-таки от выпитого я немного ослабил бдительность. - А вот и да. - Просто ты забыла. - Да я бы такое никог… - она вдруг, сообразив, подняла голову. – На балу? – Я молча кивнул. Некоторое время женщина ничего не говорила, видимо, представляя, в какой ситуации я ей это сказал. «Все равно не догадаешься». – Все равно. Уже почти пять месяцев прошло. - Что, думаешь, разлюбил? – хмыкнул я. - Какой же ты!.. Неужели нельзя… Женщина с чего-то вдруг сильно обиделась, порывисто поднялась и собиралась уже уйти в комнату. «О, боже, ну вот что ты истеришь? Истеричка моя любимая», - схватив ее за руку, я снял с третьего пальца свое кольцо и надел на ее пальчик. Великовато, конечно, но что поделаешь. «Пусть все знают, что она моя». - Боже, что ты… - Я отпустил ее руку. – Скуало… Она выглядела такой счастливой, разглядывая мое кольцо на своей руке, и мне вдруг стало хорошо, что я сделал для нее что-то приятное. «Люблю тебя». Она обхватила мое лицо ладонями, улыбаясь и с нежностью глядя мне в глаза. - Это будет лучшим доказательством, нежели мои слова? – я криво улыбнулся. «Ну, не умею я произносить этого вслух, что поделаешь». Она молча кивнула, пытаясь привести сбившееся дыхание в порядок. - Теперь я официально твоя? - Ты всегда была моя, - я притянул ее за талию, прислонившись щекой к ее животу. «Разве может быть по-другому? Я никому тебя не отдам. Не для этого я, оказывается, целых полгода, тебя терпел». Она гладила меня по голове, перебирая пальцами волосы. Там, где я прижимался к телу женщины щекой, оно пульсировало. И я уже так привык к этому, привык к тому, что оно всегда отвечает на мои ласки, прикосновения. «Может, это от того, что мое тело тебя любит?» - вспоминаю я реплику Рены, когда я впервые заметил это. И мне это нравится. Нравится просто касаться ее пальцами, скользить ладонью по белой коже, ощущая, как она покрывается мурашками. Нравится трогать черные, как смоль, волосы, губы, шею. Нравится просто смотреть, как женщина лежит голая или ходит по комнате в моей рубашке, пытаясь отыскать, куда я вчера выбросил ее одежду. Нравится, когда она ласковая и послушная, нежная и податливая, когда страстная и непокорная, игривая и сексуальная, когда сердитая и резкая, злая и еще более сексуальная. Нравится, как она мурчит во сне, когда спит у меня на плече, как морщит нос, когда ей что-то не нравится, как целует в щеку, когда благодарна за что-то, как смотрит, не отрываясь, будто увидела меня впервые. Я вдруг понял, что мог бы бесконечно перечислять какие-то совершенно обычные вещи, которые заставляют мое сердце биться чаще. «Странно, что один человек может так много значить для другого». Да, это было странно и пугало до чертиков, едва я представлял, что никогда бы не встретил ее, что она была бы с кем-то другим… «С кем-то другим бы спала», - вот эта мысль уже была совсем невыносимой. «Нет, спать ты можешь исключительно со мной. Правда, детка?» - я взглянул на нее снизу вверх, и Рена сразу все поняла. За это время, кажется, мы действительно научились понимать друг друга с полувзгляда. Особенно, когда дело касалось такого. - Пойдем, - шепнула она, потянув меня за руку. Стоило мне переступить порог чуть душной комнаты, как в голове произошло помутнение. Впрочем, не только в моей. Наверное, самым интересным в нашей совместной жизни было то, что я всегда хотел свою женщину, как в первый раз. Я мог отсутствовать неделю из-за миссии или же, наоборот, торчать несколько дней дома, но сумасшедшее желание оставалось неизменным. Я мог прервать фразу на половине и наброситься на нее просто потому, что не мог больше терпеть. И она всегда отвечала мне тем же, более того – нередко сама тащила меня в постель, скажем, за галстук или за полу рубашки, попросту бросив «я тебя хочу» или же завернув какой-нибудь тонкий пошловатый намек, который мгновенно заводил меня. Вот и теперь мы были похожи на двух животных, которых неделю держали в соседних клетках. Все, как в первый раз. Ее взмокшее тело под моими пальцами. Наши спутанные волосы и жадные поцелуи. Я уже было хотел взять ее, прижав к стене, но, передумав, отнес на кровать. Такая аппетитная, что хочется ее съесть. Я касаюсь губами разных точек, которые открыл для себя за сотни бессонных ночей, но женщина, похоже, уже не нуждается в доппинге: - Скуало, я не могу больше! – стонет она, и я нависаю сверху, заглядывая в ее полные похоти глаза. «Вот что я люблю – когда она просит поскорее оказаться в ней, стать одним целым…» Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг понял, что люблю вовсе не это. Я просто люблю ее. И все, что связано с ней. «Черт подери…» Она внезапно будто поняла, что я чувствую, - глаза ее широко раскрылись, рука потянулась к моей щеке. Я не мог оторваться от ее глубоких глаз, понимая, что сейчас мы чувствуем одно и то же. Совершенно невероятно, но факт. Мне вдруг захотелось сделать так, чтобы, в первую очередь, было приятно ей. Медленно вошел, сдерживая себя, стараясь прочувствовать каждый момент, каждый сантиметр ее тела. Я коснулся губами ее ароматной шеи, плеча, а она все так же гладила меня по щеке и перебирала волосы, отчего по затылку бежали мурашки. Как ни странно, я не мог бы сказать, что этот секс был чем-то хуже остальных. Напряжение накапливалось постепенно, а тем, что ты себя тормозишь, только больше заводишь. Женщина плавно двигала бедрами мне навстречу, и я чувствовал, как она расслаблена и получает кайф от каждого моего неторопливого движения. Она тихо стонала, то глядя мне прямо в глаза, то прикрыв веки и закусив губу, и мне нравилось смотреть на ее лицо, запоминая его выражение. В какой-то момент я заметил, что женщина о чем-то напряженно думает, и остановился: - Что-то не так? - Нет, я… - она запнулась, и я терпеливо ждал ее ответа, - Скуало, я люблю тебя больше всего на свете, - быстро проговорила она и уткнулась лицом мне в грудь. «Господи, такое ощущение, будто я ее за это побью. Глупая. Как можно так сильно любить такую глупую женщину?» - Я тебя – тоже, - ответил я на ее признание, поцеловав в макушку. Я вдруг вспомнил, как она в первый раз призналась мне в любви. Свои чувства, эмоции на тот момент. И поразился произошедшим во мне переменам. Такое ощущение, что это был уже не совсем я. Вспомнил, как боялся стать слабее, если позволю себе полюбить, и оказался неправ – на миссиях я оставался таким же, как и раньше, может даже, еще более хладнокровным и трезвомыслящим, ведь дома меня ждет она. Поразмыслив, я понял, что не стал другим, я просто открыл в себе еще что-то, какую-то новую грань, потайной внутренний мир. За эти полгода я испытал столько новых ощущений, которых никогда не смог бы испытать, не будь ее рядом. Вот так одна простая миссия может изменить целую жизнь.

Конец второй книги.