Дары равновесия

«Точно неизвестно когда на Землю пришли те, кого сейчас называют «Ноблесс». Кто-то верит, что те появились вместе с людьми. Кто-то верит, что они жили на Земле задолго до людей. В давние времена люди были далеки от науки и цивилизации. Регулярно они подвергались множеству опасностей и нападений. Желая защититься от плотоядных хищников, люди начали просить помощи у существ, наделенных небывалой силой и мощью. Защищая людей, эти существа легко расправлялись с сильными и грозными хищниками. Вскоре люди стали селиться вблизи мест, где обитали эти существа. Они стали поклоняться им как богам и великим правителям. В разных местах подобные культы обретали свои собственные очертания. В благодарность за защиту люди почитали их, подносили им дары, которые существа снисходительно принимали. Но проходили годы, столетия, и люди менялись. Уровень жизни медленно, но верно возрастал. Как и потребности людей. Желая возвыситься над сильными существами, они стали использовать их силы в корыстных целях. Не желая становиться орудиями мести и человеческой жадности, существа покинули мир людей. Возведенная ими стена стоит уже много веков, перетекающих едва ли не в несколько тысячелетий. Только законы равновесия никто не в силах отменить и переписать. В мире, где живут сильные и слабые, для стабильности всегда рождались равные… по силе Ноблесс и истинным оборотням».

*** «Время очнуться…»

Шинву было плохо. Его тело сотрясало от холода, а царапина на ладони горела огнем, создавая просто невероятные ощущения. Перед глазами все плыло, а в голове звучали чьи-то голоса. Хотя он бы их назвал скорее одновременным криком сотни разных голосов, которым почему-то приспичило звучать именно у него в голове. Кое-как умудрившись померить температуру, Хан Шинву обязательно удивился, если был бы способен. Градусник показывал стабильное 36,6, хотя он был готов спорить на свой лучший хук, что его голова плавится на 40 градусах. Делать было нечего, заглотив таблетки от простуды и умывшись, Шинву отправился в школу, которую сегодня прогуливать было никак нельзя, ибо директор Ли возвращался из длительной командировки. А, значит, вместе с ним вернутся Рей, Регис, Сейра и Аджосси тоже... Думая о друзьях, Хан остановился, опираясь о столб светофора. Дышать было трудно, как после сотни кругов по их школьному стадиону. Шею сдавило металлическим кольцом, от чего дышать стало еще труднее. На его плечо опустилась чья-то рука, и Шинву с огромным усилием заставил себя посмотреть на того, кто его коснулся. Он даже с уверенностью не смог бы сказать, кто перед ним. — Вам плохо? — наконец услышал Хан вопрос незнакомого мужчины. — Нет, спасибо за беспокойство, — Шинву тряхнул головой и натянуто улыбнулся. «Вот ведь парадокс, голова, как чугун, а вид не слишком больной!» — подумал подросток, продолжая свой путь в школу. Невольно он стал вспоминать, как он докатился до такого отвратительного состояния. Началось как всегда с его же жалостливого стона «Ик-хан, мне скучно!», на что его друг детства строго поправил очки, встал и молча притащил игру, протягивая ему второй джойстик. А, чтобы не скучно было играть, проигравший должен был выполнить волю победителя. Шинву на это лишь пожал плечами, соглашаясь с условиями. Только потом пожалел, знал бы, во что выльется желание его друга, и близко бы не подошел к этой чертовой игре. Конечно, он проиграл, и в наказание должен был пробраться в здание закрытой больницы, минуя двух охранников, подняться на крышу и помахать Ик-хану с другой стороны. Шинву сразу понял, что друг издевается, давая ему такое глупое и опасное задание, но, не дав Ик-хану опомниться, он стал обуваться, чтобы выйти на улицу. Конечно, друг пытался отговорить его, но упрямство тогда не позволило отказаться. Негромко переругиваясь, они достигли больницы, той самой, в которой какой-то маньяк убил всех. Власти до сих пор не знали, что делать со зданием, поэтому пока закрыли его. Пробраться на территорию оказалось проще, чем представлял себе Шинву. Двух полицейских явно пугало это место, поэтому они стояли чуть ли не у самых ворот, лишь бы подальше от самого здания. Хан не мог их винить. Даже он чувствовал тяжелую атмосферу этого места. Оказавшись в здании, Шинву остро ощутил — ему тут не рады. Будь он параноиком, подумал бы даже, что за ним следят. Свет от фонарика вполне мог привлечь внимание полицейских, поэтому холл Шинву преодолел практически на ощупь. Попав в коридор, он включил фонарик, разглядывая буро-коричневые пятна на потолке, стенах и полу. Подросток искренне посочувствовал копам, которым пришлось тут работать. По спине пробежал холодок, Шинву остановился, прислушиваясь к могильной тишине, что сопровождала его. Снова появилось чувство, что за ним следят, но на этот раз ощущения были сильнее. Чей-то взгляд буквально сверлил его спину, и это напрягало подростка. «Успокойся, тут никого нет!» — сказал себе Хан, продолжая путь. Следуя по указателям, он стал подниматься вверх по лестнице, которая должна была привести его на крышу. Все его инстинкты обострились, когда за спиной раздался шорох, вновь заставляя его замереть на месте, вглядываясь в пустоту. Глубоко вздохнув, Шинву попытался успокоить своё воображение, которое нарисовало ему страшных зомби, терпеливо выжидающих в темноте, чтобы схватить его и съесть. «Ведь монстров не существует…» — подумал Шинву и нахмурился, потому что собственная мысль показалась какой-то неправдоподобной. Добираясь до нужной двери, он схватился за ручку и тут же отдернул руку, чувствуя мимолетное жжение. Небольшая царапина, на которую он решил пока не обращать внимание, обещая себе заняться раной дома. То, что произошло потом, Шинву объяснить не смог бы никогда. Ему вдруг резко стало холодно, безо всякой на то причины. Холодок прошелся по всему телу, мгновенно отдаваясь сильной дрожью в руках. Фонарик упал, вызывая громкий глухой звук. Шинву почувствовал, что его охватывает страх, и чтобы избавиться от этого чувства, он дернул на себя дверь и практически вбежал на крышу. Ощущение холода пропало, и он, опираясь руками о колени, пытался отдышаться. «Да чтоб я еще раз поспорил с этим четырехглазым!» — ругнулся про себя Шинву, выполняя требования друга. Он поспешил убраться из этого проклятого места как можно скорее. И спустя три дня после своего приключения чувствовал себя так, словно вот-вот умрет. «Может, все же стоит обратиться в больницу!» — подумал Шинву, возвращаясь к реальности. Два дня он провалялся в кровати, практически не вставая с неё, а сегодня пришло СМС от Ик-хана, что директор возвращается. Он так соскучился по своим друзьям, что твердо решил: умрет, но приползет в школу! Первый признак того, что друг был прав, и директор и впрямь вернулся — стоящий на воротах Аджосси. Тот внимательным взглядом серых глаз осматривал школьников, следя за их приходом. Как всегда сдержан, холоден и напряжен, словно струна. «Навсегда твой разбужен дар...» «Спокоен, как удав! Будто это я две недели неизвестно где пропадал!» — подумал Шинву, стараясь не прислушиваться к тому, что говорит ему неизвестный голос. Он вновь посмотрел на Аджосси и постарался сосредоточиться на своем расстройстве. Ведь друзья как обычно пропали куда-то, даже не позвонив им. Он понимал, что взрослые не обязаны перед ним отчитываться, но Рей, Регис или Сейра могли бы хоть СМС написать… они ведь и правда о них волнуются. Отбросив своё недовольство, которое он вполне мог высказать потом, Шинву хотел улыбнуться и сказать привычное: «Доброе утро, Аджосси!» Но не смог, потому что, поравнявшись с охранником, Шинву почувствовал, что его словно ударили чем-то тяжелым по голове, и он, теряя сознание, упал прямо в руки побледневшего Аджосси. — Шинву!