***
Когда немногочисленные запасы еды были поглощены Шинву и Франкенштейн убедился, что физическое и психическое состояние ребенка в норме, они устроились в небольшой гостиной за чашкой чая, готовые выслушать подростка, который все это время мучительно думал, что же им такого сказать. Или точнее, чего именно они хотят услышать. — Кхм, — Шинву откашлялся и почти беспомощно посмотрел на Рея. Который, как обычно, казался безразличным ко всему. Шинву понял, что помощи от друга можно не ждать, — в общем я без понятия, что говорить, может вы сами спросите. — Что происходило те пять минут, пока ты не дышал? — Лин вздохнул признавая, что, возможно, они рано полезли к Шинву с расспросами. Он растерян и сам себя не понимает. А по каменным лицам благородных не поймешь, о чем они думают. «Вот же нечитаемые снобы!» — заклинатель сделал глоток чая, призывая себя к спокойствию. — Я был… полагаю, это место можно назвать границей, — Шинву запнулся, не зная, как назвать странное пространство с плывущими огнями. — Душа, что привязалась ко мне, умерла в той больнице, где произошла резня. Я видел всю его жизнь от первого вздоха и до последних минут, наполненных ужасом. — Хан удержал себя от желания схватиться за горло. Впечатления от пережитого все еще не отпустили его. И было очень сложно взять себя в руки. — На протяжении этих четырех дней я чувствовал, как мое горло раздирают острые зубы того упыря, с которым я дрался тогда на стройке. Теперь я знаю, что это были воспоминания этого мужчины. Потом меня нашла моя бабушка и сказала, что я должен вынести приговор душе этого человека. Отправить его на перерождение или стереть без шанса на следующую жизнь. Я выбрал первый вариант из-за твердой уверенности, что каждый имеет шанс на исправление. Наверное, это слишком наивно. — Вовсе нет, — Франкенштейн немного успокоился. Сначала он подумал, что произошедшее сильно изменит характер Шинву, но, похоже, волноваться не стоило, — ты сделал то, что от тебя требовали, и я уверен, ошибки ты не совершил. — Директор Ли, — Хан стукнул себя по щекам, пытаясь собраться с мыслями. Ведь самое худшее позади, — спасибо. — Я рада, что все обошлось, — Сейра подарила Шинву едва уловимую улыбку, от которой парень против воли слегка покраснел. Он ощутил как чувство страха потихоньку начало отпускать его. «Я тоже чувствую облегчение от того, что цвет его лица стал нормальным. А то пока ждали его пробуждения, я чуть весь не поседел. Никогда бы не подумал, что так привязался к нему», — Регис размышлял над новыми для него чувствами, решая, что с ними делать. — Аджосси, скажите, зачем вы создали его? — вопрос Хана прозвучал для М-21 неожиданно, отвлекая остальных от своих мыслей. Хан просто не мог не спросить то, что его интересовало со времени, как он вернул свои воспоминания. Оборотень посмотрел на подростка, подмечая, что взгляд его был пустым. «Возможно, последствия усталости? Впрочем, врать я не собираюсь!» — вздохнул модифицированный, сразу понимая, о ком спрашивает Шинву. — Ради забавы, — холодно, беспрестанно. Взгляда М-21 не отвел, стараясь найти в бледно-синих глазах отблески отвращения или ненависти. — Забавы? — Шинву первый отвел взгляд, смотря в чашку, — Вот как. Что же, и правда забавно было умирать на протяжении этих четырех дней. «Умирать на протяжении четырех дней?!» — М-21 не нашелся, что сказать, до крови прикусив губу. Чувство вины с новой силой обрушилось на него. Ему вдруг захотелось оказаться как можно дальше отсюда. — Шинву, ты немного перебарщиваешь, — Тао пытался придумать, как сгладить острые углы, но на ум, как назло, ничего не приходило. — Перебарщиваю, — Хан посмотрел на техника, обдумывая сказанное им. Обвинять кого-то он не хотел, но высказаться ему никто не запретит, — не думаю. Хотя вы правы, я должен все более тщательно обдумать. Простите, выйду ненадолго. Его никто не останавливал, но невысказанное обвинение буквально повисло в воздухе. Кадис вздохнул, прекрасно понимая, что Шинву подвержен эмоциям больше, чем любой из них. — М-21, я не хочу, чтобы между вами возникла недосказанность, — Рей посмотрел на оборотня. — Я не чувствую в нем злобы на тебя. «И что я должен делать? К чему вообще это сказано? Или это намек, что я должен вести себя более решительно, как взрослый? Черт бы все побрал!» — М-21 поднялся и вышел следом за Шинву. — И правда забавно, — Лин посмотрел вслед модифицированному и ученику, — он ведь даже не разозлился, видно, действительно устал. — А мне показалось совсем наоборот, — Такео был несколько обеспокоен. Им ли не знать, что их напарник все еще не может простить себя. Ему трудно поддаются эмоции и контроль собственных способностей. — Вы совсем не знаете этого ребенка, — Лин оставил чашку. — Я прав, не так ли, директор Ли? — Почему у меня спрашиваете? — прищурился Франкенштейн, наливая Мастеру следующую чашку чая. — Шинву не зол, я думаю, он немного разочарован. — Вот как, — Лин улыбнулся, признавая правоту ученого. Напряжение между ними двумя было непонятно некоторым присутствующим. «Как дети малые!» — вздохнул Кадис, напоминая своему слуге о сахаре. Именно в этот момент раздался звонок, оповещающий их о прибытии Лиена Шинву.***
М-21 не знал, что сказать подростку, который устроился на песке и задумчиво смотрел вдаль. Да и надо ли было говорить. Он прекрасно видел последствия их с М-24 поступка, к чему вообще слова. Прислонившись спиной к дереву, он тоже посмотрел на водную гладь. Молчание было неуютным, и поначалу М-21 был абсолютно уверен, что парень его не заметил. В своих способностях скрываться оборотень был уверен на 100%. «Без толку тут стоять, нужно либо что-то сказать, либо уйти. Да и чего я жду от ребенка, который и жизни не видал. Рождённый в спокойной стране, лишь пару раз попавший в смертельные ситуации. Он просто не способен понять. А я не вправе от него этого требовать!» — М-21 развернулся чтобы уйти, но был остановлен тихим и спокойным голосом. — Я пытаюсь представить, каким бы я стал, если бы прошел тоже, что и вы. «Что? Зачем подобное вообще представлять? Он спятил?»— шок отразился на лице, но Шинву сидел к нему спиной, и сей картины не узрел. — Получается? — М-21 был благодарен, что его голос остался спокойным, не то что эмоции, которые бурей поднялись в его душе. — Нифига, — Шинву упал на песок, смотря на аджосси снизу вверх. Он и правда был немного разочарован, правда, пока не понимал причины. «Ну что за ребенок… думает о том, что его в сущности не касается. И не коснётся, я надеюсь!» — М-21 вдруг понял, что все напряжение, охватившее его в гостиной пару минут назад просто испарилось. Усевшись рядом с Шинву на песок, М-21 отвесил подростку щелбан. — Ай! За что? — возмутился Хан, потирая лоб. Он надулся еще и потому, что волк, сидевший за спиной аджосси, фыркнул и отвернул морду. «Наглое животное» — подумал Шинву, впрочем, лишние мысли из его головы ушли. — Не думай об этом, — М-21 усмехнулся. — Тебе это не нужно. — Я просто подумал: смог бы я остаться человеком и не свихнуться на вашем месте, — Шинву тоже сел, вновь посмотрев на заходящее солнце. — Я не злюсь на вас, не обвиняю. Просто спасибо, что остановились тогда. — Что? — М-21 опять удивился, и на сей раз Хан это увидел. И понял, что выражение полной растерянности и удивления на лице аджосси выглядит даже мило. — Думаю, тебе стоит благодарить Рейзела и Франкенштейна. Не приди они тогда на стройку, мы бы сами отвели тебя в СОЮЗ. — Конечно, — согласился Шинву, подавляя в себе желание дотронуться до волка, смотрящего на них. Он понимал, что зверя аджосси не видит, так что его движение будет непонятным, —но вам ведь никто не помешал бы отправиться по моему адресу и убить в отместку за проигрыш. Директор просто бы не успел. «Да. Но убил бы нас на следующий день!» — на лицо М-21 упала тень. Он понял, что парень прав: они вполне могли наплевать на страх и отыграться на детях. Но не стали. «Это он подразумевал под „остановились“?» — Это татуировка? — Шинву уцепился взглядом за правое запястье аджосси. — Клеймо, — завернув рукав, он показал парню незаконченный ромб и свой персональный номер — «М-21», — печальный символ прошлого и получения проклятой и ненужной силы ценой жизни моих товарищей. — Ненужной? — Шинву видел, как при этих словах волк опустил голову. Ему почему-то стало так больно, словно призрак вновь сдавил ему горло. Наверное, аджосси имеет право так думать. Наверное, стоит промолчать и в этот раз. Думать, конечно, полезно, вот только тело в этот раз словно действовало само. Его кулак опустился прямиком на макушку аджосси. — Глупость какая. — Ты что творишь? — М-21 едва сдержал себя от выпада в ответ. Ощутимой боли не было, но, столкнувшись с серьезным взглядом Шинву, оборотень отчего-то почувствовал, как волосы дыбом встали. — Проклятая и ненужная, — Хан поднялся, смотря теперь на аджосси сверху вниз, — не она ли способствовала тому, что вы живы? Молчите. У меня в башке полная каша, раздирающаяся внутренним диссонансом. Поэтому я могу ненароком сказать что-то не то. Заранее прошу простить. Да, над вами ставили эксперименты, вы были слепым орудием в руках охрененно сильной организации. Да, я понимаю, что вы и другие по макушку в крови. Но я на все это чихать хотел. Вам же не нужна моя жалость. Я не могу исправить прошлое, да и нет такого человека на земле. Все, что я могу, быть рядом с вами сейчас. Поэтому, пожалуйста, не называйте свою силу проклятой и ненужной, ведь именно она помогла вам выжить. Пройти через все и оказаться здесь. Шинву отряхнул брюки и прошел мимо застывшего от его слов аджосси, замечая, как в их сторону идет директор вместе с учителем Лином. — Шинву… — Я могу оказаться неправ, но все же надеюсь, что ваши товарищи, наблюдая за вами, очень рады, что ваша сила привела вас к нам. «Не отвергайте свое сердце, аджосси. Почему это крутится в моей голове?» — Хан потянулся и улыбнулся. — Бабушка говорила, что плохое не может длиться вечно. После неприятностей обязательно случается что-то хорошее. — Шинву, звонил Лиен, — Франкенштейн заметил полный ступор М-21, но решил разобраться с этим позже. — Мы вылетаем домой. — Вот видите, — Шинву улыбнулся, чувствуя радость от предстоящей встрече с отцом. — Кстати… директор, а вы динозавров видели? — Что? — часто заморгал Франкенштейн, не въезжая в смысл вопроса. — Нет… — Жаль, — расстроился было Шинву, но потом воспрял духом. — Пойду у Рея спрошу… «Мастер… крепитесь!» — обладатель темного копья, понял, что пора браться за разработку специального успокоительного для домочадцев. И себе побольше наготовить.***
Громкий звук лопастей вертолёта хорошо отвлекал Шинву от размышлений. От них страшно болела голова. Мысли, вопросы, сомнения — в мозгах была полная каша, и Хан понимал, что дальше будет хуже. Пережитая боль все еще отдавалась покалыванием во всем теле, и это Шинву почти устраивало. «Почти… жаль, что нет боксерской груши! Как же хочется кому-нибудь врезать!» — желание скинуть напряжение было единственным реальным во всем этом абсурдном кошмаре. За него Хан и уцепился, как утопающий за спасательный круг. Поэтому весь путь обратно прошел мимо него. Обеспокоенные взгляды друзей и даже наставника с директором не смогли его достигнуть. Хан молчал, не решаясь поднять глаза на протяжении всего пути. Достигнув дома Директора Ли, увидели серебристого цвета автомобиль, у которого стоял красноволосый мужчина, внешне очень похожий на Шинву. — Лиен, — Франкенштейн сделал шаг вперед, пожимая руку старому знакомому. Ученый определенно пытался понять, почему еще тогда ничего не почувствовал в этом человеке. «Он неплохо скрывает свой дар, полагаю, это часть выживания», — раздался в голове спокойный голос Мастера. «Понятно». — Виктор, прости, что так неожиданно, — извинился Лиен Мин, — мой сын доставил тебе хлопоты, прости. — И кто по твоему в этом виноват! — голос Шинву зазвенел от едва сдерживаемых эмоций. — Чертов старик, ты должен был предупредить меня! Ты… ты… ты хоть понимаешь, через что я прошел?! Лиен не ожидал, что Хан окажется так близко к нему. Он еще секунду назад стоял возле своих друзей. Практический незаметно преодолел расстояние, схватив его за грудки. Его руки дрожали, а в глазах застыли слезы и ужас осознания пережитого. «Пожалуй, только сегодня…» — подумал Лиен, откладывая на время все расчётливые планы. Прижав к своей груди голову сына, он приобнял его за плечи. — Прости, — услышав это, Хан только сильнее вцепился в рубашку отца, не желая показывать свою слабость, — прости, что меня не было, когда… — Неважно, — вновь резко оборвал его Шинву, все так же не поднимая голову, — просто поехали домой. «Этот ребенок… я не видел его слез с тех пор, как ему исполнилось пять...» — Лиен усадил Шинву в машину и повернулся к стоящей компании лицом. Еще одна его цель стояла в сторонке и усиленно изображала тень самого себя. Ученый СОЮЗА был доволен увиденным, пусть и закончил начатое не он. Результаты были на лицо. — Видимо, разговор придется отложить, — Лиен улыбнулся Франкенштейну. — В качестве извинений и благодарности приглашаю вас к нам на ужин. Всех. — Всех? — не сдержал вопроса Тао, чем нарушил напряженную атмосферу. — Вам ведь любопытно. — Не скрою, это так, — Франкенштейн и правда хотел расспросить давнего знакомого об этой силе. Как знать, может он найдет что-то полезное. — Тогда ждем вас завтра, — Лиен Мин улыбнулся и, бросив последний взгляд в сторону М-21, сел в машину и уехал. Провожаемый внимательными взглядами ученый понимал, что его рассказ повлечет за собой шторм.