Не отпущу!

Ноябрь 2014 (спустя два месяца после знакомства) Почему? Почему жизнь со мной поступает так? Что я сделала, в чем виновата? Я шла по улице, чувствуя, как мое сердце разрывается на куски от съедающей боли, от безысходности. Мои слезы уже смешались с каплями дождя, а вся одежда промокла и неприятно липла к телу, но меня это не волновало. Вся косметика уже давно размазалась по лицу. Осенний ветер пробирался под кожу, вызывая мурашки, зубы стучали от холода, а сердце замерзло от тоски и причиненной боли. Ноги, уже знающие дорогу от его дома до моего, автоматически вели меня к месту моего обитания. Машины, проезжавшие мимо меня, ехали с такой скоростью, что, приближаясь ко мне, окатывали грязной дождевой водой из лужи. Они проезжали, даже не волнуясь о прохожих. А мне было все равно. Наверное, в другом случае я бы мысленно пожелала им «всех благ» и прокричала бы что-нибудь эдакое за то, что испачкали мою одежду, но только не сейчас. Сейчас в моем сознании снова и снова всплывали одни и те же слова и картинки. Телефон уже, наверное, в шестой раз завибрировал в моем кармане. И уже в шестой раз я его проигнорировала. Чудо, что он еще не промок. До моего дома оставалось еще пару перекрестков. Я шла, по тротуару, освещенному двумя фонарями. Если бы сейчас какой-нибудь грабитель решил бы украсть у меня сумку, я бы не заметила этого. Телефон снова жалобно зажужжал, оповещая меня о еще одном водящем звонке, но меня это не волнует. Я не собираюсь отвечать ему, разговаривать с ним. Он для меня никто, просто НИКТО! Я повторяла себе это, но сама понимала, что уже не смогу его забыть, потому что с недавнего времени вся моя жизнь стала заключаться в нем, ведь именно он вдохнул в меня интерес своим несносным характером и прекрасным лицом с четко выраженными скулами и голубыми, такими хитрыми глазами. Да, я знала с самого начала, он бабник, ему не хватит одной меня. Подобные ему ставят себе цель: добиться чего-то или кого-то, а после оставляют ни с чем. Они завлекают, заманивают своей самоуверенностью, а затем находят интерес в другой. От этого хочется плакать еще больше. Ведь я почувствовала себя исключением из правил, наверное, так думает каждая девушка, попавшая под его влияние. Как же глупо было с моей стороны предполагать, что я для него значу больше, чем любая другая! И как же мерзко на душе от того, что он дал возможность почувствовать себя такой.

***

Андрей Громов Где же она? Я должен ее найти, убедиться, что с ней все в порядке. Она не отвечает на звонки, но я снова и снова набираю, уже заученный наизусть номер, а в ответ одни лишь гудки. Уже третий раз, объезжаю ее дом в надежде увидеть ее. Однако это не дает никаких результатов. В ее доме свет не горит. Я бы подумал, что она просто игнорирует меня, если бы не знал, что она не любит сидеть в комнате без света. Звонил Юльке, но она не в курсе, где ее подруга. Я впервые чертовски боюсь ее потерять. Где же ты, моя девочка? На улице отвратительная погода и дождь мешает разглядеть улицу. Стараясь ехать, как можно медленнее, я пытался рассмотреть прохожих, которых было не так уж и много. Проехав еще пару метров, я увидел миниатюрную девушку с темными волосами, которые прилипли к голове из-за дождя. Это она! Аделина шла, обняв себя руками. Мое сердце забилось еще сильнее, когда я увидел ее. Просигналив ей пару раз, я надеялся остановить ее, но она упорно продолжала идти. Моя упрямая девочка. Остановив машину в неположенном месте, я выбежал из нее. Я в такой спешке отправился на ее поиски, что вышел из дома в джинсах и футболке, забыв надеть куртку. —Лина! Подожди! — кричал я ей, но она будто не слышала. Подбежав, я схватил ее за локоть, поворачивая к себе. Она не смотрела мне в глаза, а только пыталась вырваться, но я не позволю, не отпущу. Поднял ее лицо, заставляя посмотреть на меня. Ее глаза были такими красными от пролитых слез, а губы припухшими и искусанными. Она всегда кусала их, когда злилась или переживала, и от этого они становились еще более манящими и притягательными. Так хотелось обнять ее, чтобы унять ее боль, чтобы успокоить ее дрожь, вызванную холодом, накрыть ее губы в самом нежном поцелуе и попросить у нее прощения за то, что заставил ее столько плакать. — Пусти меня! Я ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу! — с каждым словом она распалялась больше и яростнее вырывалась, стараясь бить меня своими маленькими кулачками, чтобы передать мне хоть каплю той боли, которую чувствует сама. — Ты сволочь, ты самая последняя сволочь! Ты дал мне надежду! Зачем? Скажи мне зачем? Чтобы сделать мне больнее, чем было до этого? Тогда, я поздравляю тебя. У тебя получилось! У тебя все получилось, ты можешь пойти и рассказать всем, что я упала к твоим ногам, что не смогла противостоять тебе! Ты разрушил меня! — она рвала глотку, выплескивая все мне в лицо. А я молчал. Давал ей выговориться, потому что ей это было нужно. Мое сердце сжималась от боли, которую я ей причинил. Хотелось рвать волосы на своей голове. Зачем я сделала это с ней? Потому что она понравилась мне. Я решил поиграть с этой маленькой невинностью, не думая, как это круто изменит мою жизнь. Да, я сволочь! Но я ее люблю, поэтому не отпущу. Даже, если она сама захочет этого, потому что я чертов эгоист! Я, наверное, буду уничтожать ее, но бросить и забыть не смогу никогда…