Кто же настоящий я?

Они уже недели две делят квартиру, кровать и жизнь на двоих. Уютная повседневная обстановка вовсю витает в доме. На следующий день после баттла с Хайдом им, наконец, никуда не нужно идти, поэтому Слава просто лежит на кровати, держа в руке небольшой томик Паланика, а Чейни прижимается к его боку, все еще спящий. Карелин тихо, по-доброму, усмехается, переводя взгляд на Дениса, сейчас он засыпает уже без таблеток, и это радовало. Слава возвращается к книге, и он думает о том, что сейчас все как обычно, но мысли о фразе, сказанной Хайдом, его не покидали, он постоянно случайно к этому возвращался в голове. Чейни ворочается, чуть приподнимается на локтях и смотрит мутным, расфокусированным взглядом, и как на автомате, он тянется к губам Славы, надеясь получить утренний поцелуй, но тот лишь дергается и подается чуть назад. В глазах Дэна читается «Я сделал что-то не так?», он еще слишком сонный, чтобы понять что происходит, поэтому просто в молчании смотрит на Карелина. — А, да нет, прости, — скомкано отвечает Слава и неловко проводит рукой по лицу. — Я просто, вроде как, заболел, не хочу тебя заразить, — пытается оправдаться он, хоть и звучит это как совершено наглая ложь. Чейни лишь подозрительно смотрит на него несколько секунд и просто пожимает плечами. Он придвигается обратно к Славе, ложится теснее и кладет голову ему на грудь. В руках Карелина томик «Призраков», и он, правда, пытается сосредоточить свое внимание на бегающих строчках и неправильно отпечатавшихся от дешевизны издания буквах. Они будто накладываются друг на друга, с буквально миллиметровым сдвигом, и Слава понимает, что сейчас на это похожа их ситуация — все как обычно, Чейни мирно сопит под боком, а он читает очередной трэш, но сдвиг, еле ощутимый, есть. Дэн, наверняка сейчас уткнувшись Славе в грудь, думает о том, что он сделал не так, где оступился, что он узнал о нем такого, что теперь он ему противен? Ибо как по-другому объяснить, что обычно любвеобильный кот-Карелин так резко его «отшил». Слава наблюдает за бегающими глазами за закрытыми веками и ему действительно хочется спросить, узнать про Хайда, но он просто не представлял, как это должно звучать. «Хэй, Чейни, не хочешь мне рассказать то, о чем ты умолчал, когда я предлагал тебе встречаться? Что ты ебался с Хайдом». Это бы прозвучало грубо и мерзко, а Слава уж точно не хотел обидеть его. Вдруг Карелин просто загоняется, и на самом деле Антон имел в виду совсем не это, а просто «человека, который его поддерживает», хотя, да, это, несомненно, была не самая лучшая формулировка для слова «ебырь». — Прости, — чуть слышно шепчет Слава и тихо вздыхает. Он откладывает книгу на тумбочку и перемещает руки на голову Дениса, мягко гладит его по волосам, плавно переходит на шею, чуть массируя чувствительную кожу. Тот расслабляется под теплыми ласками, ластится, и уже скользит по бокам Карелина самыми кончиками пальцев, вызывая волны мурашек, забирается под футболку, аккуратно оглаживая кожу. Он, наконец, открывает глаза и из-под полуопущенных век следит за действиями парня. Прикосновения ленивые, медленные, то, что надо с утра, и Дэн чуть выгибается от рук, поглаживающих поясницу. Он потягивается лежа, запрокидывая голову, Денис упирается ладонями по обе стороны от Славы и все же вновь тянется к нему, утыкаясь в сухие, потрескавшиеся губы. На этот раз его не отталкивают, поэтому какое-то время они просто медлительно и томно наслаждаются ощущениями. Еще никакого терпкого привкуса алкоголя или сигарет с утра, только от Карелина чуть пахнет кофе, видимо, он встал куда более рано, чем думал Чейни, но и это придавало какой-то уют ситуации. Всё было так мило и по-домашнему, что им обоим хотелось просто завернуться в клетчатые песочные пледы и провести так весь день, наслаждаясь друг другом. Они действительно часто так делали, когда им не нужно было никуда идти. Они просто включали какой-нибудь фильм или сериал, и просто ложились вместе, прежде подготовив большую порцию поп-корна, всегда хранившегося у них дома. Чейни разрывает поцелуй, чуть задумчиво смотрит в глаза Славе, а после спускается ниже, влажными губами целуя шею, ключицы. Он прерывается на мгновение, стаскивая с него и с себя футболки, кидает их на пол, про себя отмечая, что нужно будет после закинуть их в стирку. Дэн прижимается к губам Славы, продолжая одновременно скользить руками по телу. Поцелуй уже перестает быть столь домашним, и они буквально толкаются языками в рот друг друга. Слишком горячо, слишком жарко, слишком волнительно. Поэтому когда Чейни давит на стояк Карелина и обхватывает вставший член пальцами через штаны, тот чуть ли не стонет в голос, задыхаясь от ощущений. Из Дэна был слишком хороший пассив, это Слава уяснил и понял уже давно. В минете и в сексе тому не было равных. Он не касался члена зубами во время отсоса, как это до сих пор по случайности делал Карелин, и не был бревном в постели как многие его бывшие. То, как Денис скользит языком по основанию, плотно обхватывает губами головку члена, гортанно стонет, чуть ли не заставляя кончать, хотелось записать на пленку и вечно пересматривать. Славе уже даже не нужно было никакое порно, у него была собственная «хоум реальность» с краснеющим Чейни, у которого с уголка чуть ли не капала слюна вперемешку со смазкой. Уже от одного этого горячего вида хотелось кончить, но Дэн обычно зажимал пальцами основание члена, не давая этого сделать, насаживаясь ртом еще глубже. Чейни тянется за очередным поцелуем, в это время наскоро разрабатывая себя, проталкивая сразу несколько пальцев, и стонет в губы Славе, когда насаживается на член. Он упирается о его грудь ладонями, запрокидывает голову и сам задает размашистый темп. Карелин обхватывает член Дэна пальцами, в такт ему надрачивая, и они кончают практически одновременно — Слава не выходя из Чейни, а он себе на живот. — Ты спал с Хайдом? — эти слова вырываются у Славы почти случайно, и он хочет дать себе по лицу за такой ебнутый вопрос, ибо шокированное лицо Чейни уж точно его не радовало. Дэн сползает на кровать, трет виски руками, и приглушенно изрекает: — Как всегда, блять, вовремя. Уж точно не хочу об этом говорить с тобой сейчас. — Окей, — как можно более спокойно говорит Слава, — у меня есть еще кое-какие дела, так что мне пока нужно уйти. Чейни сидит молча, наблюдает как Карелин одевается, после закрывает за ним дверь, и медленно сползает на пол. Как на автомате он на ватных ногах плетется в душ, включает прохладную воду и просто сидит в ванной, прижимаясь к холодной керамике.

***

Антон Белогай: Хэй, напомни мне адрес Чейни. Мне нужно кое-что ему завести. Спросить у него не могу, он на телефон не отвечает Сергей Трущев: Да, конечно …