КараМэл(ь)

      Мон-Эл быстрым шагом направился в тронный зал вслед за матерью. Та стояла вместе с супругой принца, выпивая новую порцию даххаминина (*прим. автора: шипучий алкогольный напиток, очень напоминающий земное шампанское). Они праздновали поимку криптонки. Мысли его сбивались, путались, летели, как сумасшедшие, одна следовала за другой, не прерываясь, не останавливаясь, не позволяя быть сосредоточенным. Это, конечно же, сказалось на его речи — он заикался, забывал слова. Всё в его движениях говорило о том, что он нервничает и возмущён: от подкашивающихся ног до рук, которые не находили правильного положения и то касались лица, то прятались в карманы. Как только он зашёл, вся прислуга выбежала из зала, предвидя, что сейчас произойдёт что-то нехорошее. — Мама, что происходит? Е… Её надо отпустить! Я… Я не понимаю! Она же не сделала ничего п…плохого! — он остановился посреди комнаты, возле женщин, активно жестикулируя во время разговора. — Что? Ты перегрелся? Она же с Криптона! — возмущённо сказала Лаона, т.к. королева была шокирована и не знала что ответить на неожиданные высказывания сына. — Это не она виновата в том, что произошло! — Мон-Эл обратил, наконец, свой взор на супругу. — Не она. Но её сородичи! Ты хоть представляешь, что стало с нашим домом? Ах, точно! Ты и понятия не имеешь, т.к. развлекался в этот момент, позабыв о своих обязанностях и своём народе! — С претензией и неподдельной злостью, переходя на крик, ответила Лаона. — Я улетел именно из-за своих обязанностей и и своего народа! Невозможно жить по чьей-то указке, в тени отца, да ещё и с людьми, которые не знают, что есть что-то помимо жестокости, унижения и мести! — Мон-Эл стал вдруг собранным. Ненависть к жене перебила все остальные чувства в нём в этот момент. — Да ты просто сбежал, как последний трус! Ты никогда не был достоин своего отца! Всё, что ты делал — это пил, развлекался и портил репутацию королевской четы! Видишь ли обязанности ему не нравились и народ! Ты забываешь, что ты точно такой же! Ты из той же крови, вырос на той же планете, что и все даксамцы! — Я никогда не забывал кто я и от куда! Хотя порой было бы легче, намного легче, притвориться, что я не даксамит! — Ты просто слабак и не более того! Всегда таким был! Ты никогда не уважал ни наши обычаи, ни наши законы! Никогда не ценил то, сколько всего тебе прощали! Да ты хоть представляешь сколько я натерпелась из-за тебя? Представь хоть на миг каково мне было слушать все эти сплетни о том, с кем и где ты сегодня гулял! А потом! Потом вообще сбежал, наплевав на всё, и оставил меня одну! Без мужа, без детей, без права снова связаться с кем-то! А твоя мать! Она потеряла мужа, сын сбежал и от него нет никаких известий больше тридцати лет! О том, каково было ей, ты подумал? Конечно нет! Ты не думаешь ни о ком, кроме себя самого! Была бы моя воля, я б убила тебя вместе с этой криптонкой! Вот только кто тогда будет править? Женщинам на Даксаме нельзя быть единоличной королевой, а наследника нет! — Супруга принца была на грани. Она злилась так, что у неё начали трястись руки. Королева всё ещё стояла в ступоре, не находя слов, и молча попивала свой напиток. — Вот! Вот почему я никогда не смог бы тебя полюбить! Ты жестокая, мерзкая, кровожадная, эгоистичная… — Мон-Эл не успел закончить мысль. — Достаточно! — Королева наконец вмешалась. — Я сыта по горло вашей руганью! Успокойтесь! — Когда молодые люди немного отошли друг от друга и перевели на неё свой взор, она продолжила. — Мон-Эл, мой мальчик, ты не видел того, что происходило вокруг, когда на Даксам начали сыпаться осколки Криптона. В том бедствии погиб твой отец, неужели ты не хочешь отомстить за его смерть? — Я не думаю, что месть криптонке, которая ни в чём не виновата, это то, с чего я хочу начать своё правление! — немного подумав, ответил молодой человек. — Ты хорошо подумал? — Мон-Эл кивнул. Мать замолчала, налила себе в бокал ещё, сделала глоток, и продолжила. — Твой отец был прав. Ты слишком мягок… Знаешь, я как-то летала с королём на Криптон, уже после твоего… исчезновения. Мы узнали, что их учёные создают оружие против даксамитов и хотели заключить перемирие. Я встречалась с Алаурой, матерью этой девочки, как я понимаю. Она была так высокомерна… Сказала, что пока на Даксаме не такой уклад жизни, как у них, на Криптоне, нам не о чем разговаривать. Она ещё много чего обидного сказала тогда. А потом она заторопилась на их супер-важный супер-срочный совет. Они снова хотели на нас напасть! Истребить нашу расу. Видимо, что-то пошло не так, и в ходе испытаний или чего-то ещё, чем промышляли эти снобы, они взорвали собственную планету, попутно уничтожив и нашу. Дети всегда в ответе за дела своих родителей. — На Земле говорят иначе — Дети не должны быть в ответе за грехи родителей. — сказал Мон-Эл. — Мы не на Земле! Ты видел, как ликовала толпа? Они хотят крови! Ты всё ещё принц. Когда станешь королём, тогда и будешь указывать. А пока королева пока здесь я. Моё решение окончательно. Пленницу ждёт заслуженная казнь. — Мать была сосредоточенна и хладнокровна, как всегда, когда речь шла о прерывании чужой жизни.        Мон-Эл, скрипя зубами, поклонился и вышел из зала. Он знал, что переубеждать мать бесполезно так же ясно, как и то, что Кара не доживёт до его коронации. И даже если её не казнят до того, как он сможет приказать отпустить пленницу, её разорвёт на части разъярённая толпа даксамитов, что жаждут крови. А потом и его за излишнюю мягкость.       Вслед за ним из зала выбежала законная супруга. Вокруг то и дело шныряли слуги, так что она, как и подобает жене будущего короля, поклонилась ему. Хотя выглядело это немного неискренне. Чего только стоил её взгляд, полный ненависти и выражение лица, «Будто она наступила в кошачий лоток»— подумал Мон-Эл. — Могу ли я обратиться к вам, мой принц? — Да, конечно. — сквозь зубы сказал он ей, и, убедившись, что их никто не слышит, добавил шепотом, — Чего ты хочешь? — Я не глупа, дорогой мой. Кто эта пленница? Почему ты так за неё заступаешься? — Видимо глупа, раз не поняла до сих пор, что она криптонка! — О, ты хочешь так? Хорошо. Спрошу иначе! Кто она тебе? — Будущая королева ткнула в него пальцем. — Никто. Мне просто её жаль. Она точно так же лишилась дома, как и мы! — Не делай из меня дуру! Сперва наёмники притаскивают тебя с богом забытой планеты, через три дня тут же появляется откуда ни возьмись последняя дочь Криптона! Я никогда не верила в совпадения! — Может на то была воля Рао! — Ещё раз спрашиваю — кто она тебе? — Лаона только ещё больше начинала злиться, как и сам Мон-Эл. — Это совершенно не твоё дело, даже если бы я был с ней знаком, это тебя не касается! — Он почти перестал себя держать в руках и чуть не перешёл на крик. — Если ты за время своего отсутствия забыл, что мы связаны друг с другом сразу после рождения, я тебе напоминаю! — Будь моя воля, уж с кем с кем, а с тобой я бы точно не связался! — Ох, а ты думаешь я всегда мечтала быть женой такого, как ты? Не смеши! — Оба были на грани новой ссоры, т.к. ничего, кроме злости друг к другу уже давно не чувствовали. Разве что ненависть. Немного успокоившись, она продолжила. — Я никогда не видела, чтобы ты так заступался за… Да хоть за кого-нибудь! — Может годы меня изменили. Об этом ты не подумала? — Так же, уже более спокойно сказал Мон-Эл. — Ты ни капли не изменился, Мон-Эл. Всё такой же упрямый эгоист. И знаешь что? Лучше бы ты оставался на своей Земле, или погиб, нежели сейчас позоришь имя своего отца. — Она повернулась на пятках и пошагала прочь.       Мон-Элу ничего не оставалось, кроме как думать, как увести Супергёрл с этой планеты. Мыслей было много, но ни в одном варианте она не оставалась жива: либо они оба умирали, либо только она, а его казнили чуть позже. Именно сейчас он вспомнил слова мальчика Билли, его Земного друга, и невольно улыбнулся, думая о нём, «Одна голова хорошо, а две лучше.». Слава Рао, и на этой планете у него всё ещё был жив старый друг. Друг, который выручал в самые тяжёлые моменты. А сейчас была именно такая ситуация.