Вечером. Два плюс два неожиданно семь.
Промаявшись в ожидании остаток дня, так и не дозвонившись до Кэла, Джиллиан сдалась. Усталость взяла свое. К тому моменту, когда она все же решила лечь в постель, у Фостер не оставалось сомнений в том, что Лайтман вляпался в нехорошую историю. Подложив под спину подушку, Джиллиан полулежала на кровати, уже в сотый раз прокручивая в голове возможные варианты произошедшего. Так что же случилось? Куда тебя в этот раз занесла нелегкая? В какое сомнительное предприятие ты ввязался? На дворе глубокая ночь, время давно перевалило за полночь, и недавняя попытка дозвониться снова ни к чему не привела. С Кэлом определенно не все в порядке. Он просто не мог почти за сутки ни разу не воспользоваться телефоном, если его не лишили доступа насильно. Или он тупо по пьяни потерял айфон? Это было бы слишком просто и хорошо. Не по-Лайтмановки. Джиллиан горько усмехнулась, и потерла виски. Голова гудела, глаза резало от усталости. Она смежила веки, и повернулась на бок в поисках более удобного положения. Глухой удар, звук бьющегося стекла и звон брызнувших в разные стороны осколков заставили ее вздрогнуть, по спине пробежал ледяной холод. Кэл — пронеслось у нее в голове. Она уронила книгу, которую читала, вскочила с дивана в гостиной и помчалась на кухню. То что она увидела обрушило фундамент ее мира. На полу лежал Кэл, вокруг его головы уже образовалась лужа крови. Кровь, везде была кровь. Джиллиан опустилась на колени и взяла Кэла за руку, рука была теплой. — Кэл! — прошептала она. — Очнись, Кэл! Она тронула его за плечо и слегка потрясла. Голова Кэла откинулась в сторону и вместо лица Джиллиан увидела лишь кровавое месиво. — Нет! Джиллиан вскинулась на кровати. Сердце колотилось так, что это причиняло ей боль. Она была вся мокрая от пота и одновременно ее знобило. Это всего лишь сон. Она глянула на будильник, задремала на несколько минут, а ей уже снятся кошмары. «Расслабься, дыши, черт побери, дыши, — приказала она себе, — вдох, выдох, медленнее». Джиллиан немного успокоилась и закрыла глаза, чувствуя как постепенно замедляется сердечный ритм. И тут же снова уставилась в темный потолок, мучимая мыслями о Кэле. За то время пока они жили вместе уже случались прецеденты когда Кэл, увлеченный преследованием, пропадал на целый день, не отвечая на звонки. Наверное, поэтому доводы Сары, что не стоит зря расстраиваться и бросаться на поиски, а лучше подождать до вечера, показались разумными. Джиллиан долго противилась, но потом все же поддалась ее уговорам, скорее из-за того, что ее страшил еще один долгий вечер одинокого ожидания, и вернулась в дом Сары. Всю свою жизнь она подходила к проблемам исходя из логики, принимая рациональные решения и всегда пыталась выпутаться из сложных ситуаций, но на сей раз это не помогало. Не получалось согласиться с Сарой, что Кэл недоумок и его поведение ни что иное, как желание ей досадить и отомстить. Кэл мог быть жестоким и грубым, его махровый эгоизм зачастую руководил его поступками, но не в этот раз. Он всегда точно распознавал момент когда пришло время перестать быть засранцем. И еще ни разу не переусердствовал, изображая отвязного говнюка. Она устала, безумно устала. сердце сжалось. Только не плакать. Она ни в коем случае не должна плакать и поддаваться панике, иначе это ее окончательно сломит. В голове кружились кошмарные картины, наподобие недавнего сна. Она протяжно застонала и с трудом села на постели, не в состоянии просто лежать, хотя у нее болело все тело и казалось что оно налито свинцом. Фостер понимала, что надо хотя бы еще немного поспать, чтобы утром во всеоружии вернуться в реальность и не сойти с ума от тревоги и беспокойства. Но снова заставить себя хотя бы закрыть глаза не получалось. Джиллиан встала с кровати, и поплелась в ванную. Сполоснув лицо холодной водой, она слегка взбодрилась. Закутавшись в теплый флисовый халат, Фостер спустилась в гостиную. В доме было прохладно и оглушающе тихо. Ребекка, дочь Сары вместе с маленькой Даниэлой гостили у бабушки с дедушкой со стороны отца Дани и должны были вернуться только утром. Джиллиан уже неоднократно обругала себя, что проявила слабость и осталась ночевать у Сары. А если Кэл вернулся домой и ему нужна ее помощь? Здравый смысл подсказывал, что помимо мобильной связи есть стационарный телефон и достаточно поднять трубку. Он знает где ее можно найти. Рассеянный голубоватый свет уличного фонаря проникал в окна сквозь ажурные шторы отчего гостиная выглядела призрачно, словно затянутая тонкой паутиной. Часы на каминной полке показывали тридцать семь минут четвертого. Джиллиан дошла до окна и, тяжело опираясь на подоконник долго смотрела на голые деревья сада. Но внезапно она услышала, как позади нее что-то мягкое шлепнулось на пол. Фостер оглянулась. Мячик, обычный резиновый мячик, пропрыгав по лестничным ступеням, медленно катился к ее ногам. С замиранием сердца она посмотрела вверх — на площадке второго этажа никого не было. На мгновение ее внимание отвлекли тени у стен и потолка. — Джилл. Голос Сары прозвучал в тишине и темноте так внезапно, что Джиллиан коротко вскрикнула, и тяжело привалилась к стене, чтобы не осесть на пол. — Господи, Сара… ты меня напугала. Я думала ты давно спишь — Извини, не хотела тебя напугать. — Все нормально, просто я тебя не ожидала. Фостер на подгибающихся ногах доползла до дивана, и плюхнулась на него все еще дрожа от испуга. — Ладно, — Сара дернула за шнурок, включая торшер, — я все никак не могла уснуть. Меня мучила одна мысль, которую никак не удавалось ухватить за хвост. Джилл, где лайтмановский телефон? — У меня. — Можно? Я хочу кое в чем удостовериться. Джиллиан согласно махнула рукой, и вытащила айфон из кармана халата. Через минуту Сара с ногами забралась на диван рядом с ней, и включила телефон Кэла. — Так, не здесь, — бормотала она себе под нос. — Достали, — резким движением закинула назад лезущие в глаза волосы. — И не это. Но, черт побери, я же точно ее видела. Она скользила пальцем по экрану, тыкая на иконки приложений. — Есть! — И что ты там нашла? Это как-то поможет понять, где сейчас Кэл? — Возможно. Она посмотрела на Джиллиан с торжествующим видом. — Джилл, подай мне пульт от телевизора. Или нет, включи. Телевизионная панель вспыхнула ярко-голубым светом. Сара продолжала колдовать над телефоном. — Вот. Сейчас, если он включен и не разрядился… На экране телевизора появилось изображение карты местности, затем оно сменилось на 3Д картинку. Как-то уж слишком знакомо выглядело все это. — Программа слежения, — возмущенно проговорила Джиллиан. — Он следил за мной, словно я несмышленый ребенок. — Зато, мы можем узнать, где находится твой телефон и велика вероятность, что рядом с ним и твой любимый Лайтман. — Но как ты догадалась? — Еще в ресторане когда ты мне отдала айфон, я заметила знакомую иконку, Наверно, тогда она и привлекла мое внимание, потому что было дело, каюсь, я сама устанавливала такую программу на мобильный Бекки. Но вот эта, — она потрясла в руке айфон Кэла, — круче намного, самая настоящая шпионская, профессиональная. — Ублюдок, — коротко ругнулась Джиллиан, не решив злиться ей или радоваться. — Черт! — в туже минуту зло вскрикнула Сара и в расстройстве швырнула мобильник в стоящее напротив кресло, разгневанно стукая обоими кулаками по сиденью дивана. — Черт! Черт! Черт! Мать, твою Лайтман! Чтоб тебя! Запаролено, — выпалила она с отчаянием в голосе, — чтобы начать поиск, надо ввести кодовое слово. Шесть букв. Она шумно выдохнула и потянулась за телефоном. — И ничего нельзя сделать? — Джиллиан тут же спохватилась, поняв всю нелепость своего вопроса и как тает зародившаяся было радость. — Попытаться подобрать. У тебя есть какие-то варианты? Только учти, пароль буквенный. — Жаль, — Фостер старалась держать себя в руках, хотя очередная волна паники бросила ее в жар. Проглотив сухой комок, она кашлянула. — С цифрами я бы еще могла побороться, у Кэла с ними не очень. А буквы. Проклятье! — она прижала ко рту обе руки, сдерживая рвущийся из горла стон, перевела дыхание и почти прошептала: — Он мог выбрать наугад шесть букв подряд из алфавита. И мы можем гадать до бесконечности. — Да. — Сара, опустив голову, рассматривала свои руки — потому что боялась увидеть боль, страх и отчаяние, которые, она была уверена, сейчас написаны на лице Джиллиан. Каминные часы сухим тик-так отмеривали их молчание. — Прости, что… — Чушь, — резко прервала ее Фостер, — разве мы из тех, кто вот так безропотно сдается?Ненавистное, спасительное слово
За окном занимался рассвет, когда перепробовав сотни вариантов, Сара отложила телефон, утомленно растирая лицо. Им еще повезло, что в программе не было ограничено число ошибок. Просто при неправильном наборе окошко ввода мигало красным. — Бесполезно, — проговорила она устало. Джиллиан вдруг схватилась за живот и едва сдерживая слезы грязно выругалась. Переполняющие ее эмоции рвались наружу, она была настолько вымотана, что плохо контролировала себя. — Не надо, — она сжимала живот ладонями, — только не ты, перестань. — Ребенок кувыркался и отчаянно пинался уже больше часа. — И почему я от тебя не избавилась когда мне это предлагали. — Что?! — Сара с осуждением глянула на корчившуюся от боли Джиллиан. Она искренне ей сочувствовала и сопереживала и понимала насколько велико ее отчаяние. — Не смей так говорить, Джилл. Даже вгорячах. Это не ты, это твой страх, гормоны… Это пройдет, дорогая. Ребенок не виноват. — Не смотри на меня так, — взвилась Джиллиан, в этот миг она ненавидела весь мир. — Как же вы все достали меня со своей заботой. Я не калека. Я беременная! — У тебя нет причин думать о плохом, — успокоила ее Сара и осторожно положила Фостер руку на плечо, бережно погладила, приговаривая: — Все образуется, мы сможем. И выбрось из головы эти дурные мысли. У вас родится чудесная м-ма… — Сара запнулась и замолчала, не договорив, ее ладонь потяжелела, и Джиллиан сбросила ее со своего плеча. — М-м-м… — Фостер тряхнула окаменевшую Сару, та моргнула и схватила злополучный телефон, быстро набирая слово в окошке ввода пароля. В центре карты на экране телевизора запульсировала красная точка. — Забота. Черт побери, Джилл. Это треклятое слово — забота. Пара минут и мы узнаем где он прячется. Сейчас мы приблизим картинку и узнаем, что же это за место. — Ого! — воскликнула Джиллиан с отвращением и ужасом. — Ни черта себе! — в тон Фостер фыркнула Сара. — Что могло занести Лайтмана в дом Перси? — Что? — эхом повторила Фостер, чувствуя как вдоль позвоночника скатилась капелька ледяного пота. Джиллиан на миг зажмурилась, а когда вновь распахнула глаза, стены начали плыть, раздуваться, словно бока у воздушного шара, а затем схлопнулись, безжалостно сдавливая ей грудь и лишая возможности дышать. — Нет… — она отчаянно замотала головой. — Нет! Господи, Джилл, конечно нет, — голос Сары доносился до нее, как из-под толщи воды. — Он не Алек, — она сжимает пальцы Джиллиан, ощущая их ледяное безволие. — Прекрати немедленно! — А сама лихорадочно пыталась отогнать давние воспоминания, когда компания молодых адвокатов только-только переселившихся в столичный округ «весело» отметила свое новое назначение. В ту ночь Джиллиан поняла чем может закончиться невинное, по словам Алека, увлечение кокаином. Сара, закусив губу, легонько поглаживала подругу по плечу, видя как на ее лицо возвращается естественный цвет и мелкое поверхностное дыхание превращается в ровное глубокое. — Джилл, это всего лишь, случайное совпадение. — Понимаю, но я столько всего передумала за эту ночь. Джиллиан, справившись с едва не охватившей ее истерикой, кратко рассмеялась, совсем не радостно, но сжимающий грудь, ледяной обруч страха ослабил свою хватку — слишком похожая ситуация пропавший, не отвечающий на звонки муж, тот же дом, где Алека обнаружили с сильнейшим передозом — она смогла выдохнуть, пусть пока еще без облегчения, но замаячавшие на горизонте надежды давали чуточку уверенности, что все образуется в ближайшее время. И Сара права, Кэл не Алек. И будь она не так взвинчена, то вряд ли удивилась, если бы узнала, что Кэла занесло в Белый Дом. — Хотя, чего это я удивляюсь. Это же Кэл Лайтман, и он пронырлив… — Сара осеклась, — извини Джил. — Не за что. Ты как никогда права. Она, помогая себе руками, попыталась подняться с дивана. — Я должна немедленно… — Джилл, никуда ты не поедешь. Ты только что чуть не грохнулась в обморок, ты не в том состоянии — Даже и не пытайся меня отговорить и остановить. — Не надо. Не кипятись. Ты же всегда такая рассудительная. Джи. Сейчас должна приехать Бекка с Даниелой. Ты посидишь с ними, успокоишься, а на поиски отправлюсь я. Может все же имеет смысл обратиться в полицию? — Не смеши, Сэс, нас поднимут на смех и будут правы. Я ведь, ему не жена. Свободный, одинокий мужчина не вернулся домой ночевать. Это не повод, чтобы объявлять его в розыск. И то, что его телефон находится в доме, не повод для вызова наряда. — Как знаешь. — Все, хватит болтать. Я больше не могу вот так сидеть и ждать. — Ты останешься и подождешь, — мягко настаивала Сара. — Так будет правильней. Это недалеко. Около получаса на машине. — Поедем вместе. — И не пытайся. Я сразу позвоню, как что-нибудь узнаю. — Не знала, что ты такая авантюристка. А я…мне придется переживать еще и за тебя. Сара закатила глаза, всплескивая руками. — Что там со мной может случится? — проговорила она, выделяя каждое слово. Джиллиан безвольно опустила плечи и откинулась на спинку дивана. Она молчала в течение нескольких минут что-то обдумывая, пока Сара не услышала тихое: — Черт! — В чем дело? Джиллиан прищурилась и сердито фыркнула, всматриваясь в лицо подруги. — Ты, боишься. Боишься не за меня. А того, что… — она замялась, — что там можешь обнаружить, не хочешь. чтобы я, если вдруг… Слова давались ей с трудом, она гневно стиснула кулаки и с болью во взгляде смотрела на Сару. — Джилл, ты никогда не поступаешь опрометчиво. Сначала думаешь, потом действуешь. Не кипятись. Не впадай в панику прежде времени. Но… — она вздохнула. — Надо быть готовой… Нет! — Она вздохнула, решив, что лучше сказать правду: — Тебе, правда не стоит там появляться, — Сара переплела пальцы, громко хрустнув суставами, Фостер вздрогнула. — Это почему же? — Джилл, если вдруг действительно придется связываться с полицией. Сама знаешь, насколько все будет муторно и долго. Фостер опустила взгляд и покачала головой, признавая правоту Сары, но не соглашаясь с возможным вариантом. — А еще ты хочешь… Время, ты хочешь выиграть время, чтобы меня подготовить в случае… Нет, Сара. Этого не будет. Это же Кэл, — ее голос дрогнул, — он не посмеет так поступить со мной.Казнить нельзя, помиловать
Перед глазами все поплыло и закачалось, когда он впервые сумел разлепить веки. На уши давила абсолютная тишина, вокруг смутные очертания предметов и серые извилистые тени. На прикроватной тумбочке рядом с горящей настольной лампой стояли электронные часы. Цифры на них были крупные, различимые даже сквозь пелену боли и наркотика. Эти гребаные цифры, первое что он рассмотрел, огромные плавающие в тумане дурмана зеленые цифры. Он, пока ему хватило сил, не мигая следил, как часы отсчитывали секунды отведенной ему жизни. Но и смена цифр подбадривала его, вселяла надежду, показывала, что все на свете преходяще, и раз он еще жив, то его еще рано списывать со счетов. В какой-то момент очередного выныривания из забытья, часы показывали половину пятого, но Кэл не знал утра или вечера. В сущности ему в то время было все равно, лишь бы часы не остановились. И он опять провалился в темное небытие. Когда он снова открыл глаза, ощущая себя более осознанно, на часах было половина девятого. И внезапно почувствовал, что в комнате он больше не один. Хотел его окликнуть, но губы и язык не слушались, и Кэл издал невнятное шипение. Присутствие постороннего в его могиле теперь ощущалось более явственно. Сбоку кто-то стоял, он пошевелился и падавшая Кэлу на лицо слабая тень ожила. Он снова решился что-то сказать и попытался повернуть голову, и сразу почувствовал как внутри его тела запульсировали артерии, разгоняя кровь по онемевшим членам, и сумел промычать лишь нечто невразумительное, и снова отключился, потратив все силы на эти неудачные телодвижения. Чьи-то мягкие пальцы коснулись его лба, щек, подбородка, осторожно повернули голову, замерли на шее. Лицо обдало теплое сладкое дыхание. Женщина, констатировал плохо работающий, но уже начавший просыпаться мозг. Затем чужие пальцы более настойчиво ощупали грудь, поочередно согнули его руки в локтях. Кэл расслышал тихий щелчок, шуршание и звяканье. Кто-то негромко чертыхнулся и сдавливающий ребра обруч лопнул. Ремень, она перерезала ремень. Кэл смог вдохнуть полной грудью, тут же ощутил жаркую волну боли прокатившую по телу, замер и попытался разлепить веки, почему-то это никак не получалось. Голос. В сознание проник голос, спокойный и ласковый, женский, но Кэл не разобрал ни слова, как будто женщина говорила на инопланетном языке. Снова, в этот раз, с опаской втянул воздух через нос. Запах духов, приятный, и смутно знакомый и раздражающий. Попытался сосредоточиться, собрать воедино имеющиеся факты, но мысли разбредались, ускользали и весь тот мир, к которому принадлежала незнакомка казался далеким, чужим и ненужным. — Просыпайся, Кэл, ты слышишь меня? Его легонько потрепали по щеке. — М-м-м… Он попытался сглотнуть и ощутил горький привкус миндаля и солода. Он снова сделал глотательное движение, но не смог пошевелить языком — тот настолько пересох и прилип к гортани, что почти потерял чувствительность. Кэл приложил максимум усилий, заставляя себя, открыть глаза, но не смог. Откуда-то со стороны, издалека, до него снова и снова доносился голос, который вроде бы обращался к нему, но разобрать слова ему не удавалось. Голова оставалась пустой и тяжелой, как бы набитой пухлой ватой. Вдруг он услышал этот голос ясно и отчетливо: — Да очнись же ты, Лайтман! Определенно женский голос. Сердитый и встревоженный. Надо же, она даже знает его фамилию. Кэл почувствовал, что кто-то касается его лба, и попытался отмахнуться от чужой руки, как от назойливой мухи. Тут же он ощутил боль в груди и плече. — Лайтман, чертов ублюдок, ты меня слышишь? Отвали. Он это сказал или только подумал? — Открой глаза, недоумок самоуверенный! Ого! Как заговорила, ласковая моя. А не пошла бы, ты, на хрен, дорогуша. Кто ты такая, чтобы командовать. — Вот влипла, так влипла. А если он не очнется? Ну, давай же, Кэл. Постарайся. Ты сможешь. Определенно ему помогло любопытство и Кэл смог сосредоточиться и приоткрыл один, здоровый, глаз. — Отлично, — подбодрил его голос. — Ты же не из тех, кто перестает бороться. Поднапрягся и слегка приподнял веко заплывшего глаза. Часы исчезли. Сначала он увидел только отдельные световые пятна, возникающие то справа, то слева, движущиеся по кругу, а потом в поле зрения возникла некая размытая фигура. Кэл попытался сфокусировать взгляд, но фигура куда-то уплывала, раскачивалась и двоилась. Ощущение было похоже на отходняк после сильнейшего похмелья, а кровать под ним раскачивалась как утлая лодка в шторм, готовая вот-вот опрокинуться на бок. — К…х…я — невнятно произнес он. — Спасибо мирозданью. — Нах… — ответил Кэл. — Отлично. Не мог бы ты нормально открыть глаза и попытаться сказать что-то более вразумительное. — Пить, в…воды, — достаточно внятно попросил он. — С газом или без? Это была явная издевка. Кэл мысленно ухмыльнулся, сознание играло с ним в поддавки, то он все понимал и чувствовал, то снова уплывал в неведомое. Но через секунду весь его мир сосредоточился на прохладной воде, которую от хлебал с жадностью, не замечая, что тонкие струйки текут по зудящему подбородку, шее и заливаются за шиворот. Уталив жажду, он почувствовал себя заметно лучше и сквозь слипающиеся ресницы увидел знакомое лицо. Теперь он мог рассмотреть каждую деталь: над ним склонилась светловолосая женщина с темными глазами, перепуганная и одновременно довольная. И злая. У нее явно чесались руки отвесить ему парочку оплеух. — Сара, — прохрипел Кэл, — какого дьявола ты тут делаешь? — Уж извини, разве не с твоей подачи Джиллиан пока не в состоянии играть роль Бэтмена, спасающего твою задницу из очередной жопы. Он рискнул улыбнуться, растягивая губы в том, что он посчитал широкой ухмылкой. Но на лице Сары отразилось сочувствие и презрение. Неудачная попытка, обаять подругу Фостер. Он кашлянул, прочищая горло. — Что тебя сюда принесло, Сара? — получилось достаточно внятно и с чувством. С каждым принесенным словом к нему возвращалась жизнь, онемевшие члены, обретали чувствительность, кожа нестерпимо зудела от «ежиков». Любимое словечко Эмили добавило бодрости духа. А Сара все наседала с вопросами. — Мне бы вот тоже хотелось задать тот же вопрос. Какого? Черт. Тебя. Дери. Ты. Тут. Делаешь? Намертво привязанный к кровати. — Где, Фостер? — с трудом разлепляя губы, выдавил он из себя. Его накрыла волна паники. Фостер, лишь бы у этой курицы Сары хватило ума не притащить сюда Джилл. Она не в том состоянии, чтобы лицезреть его сейчас. — Надо же, ты оказывается еще помнишь о ней. — Где? — прорычал он, тараща здоровый глаз. — Осталась у меня дома. Я не могла позволить ей поехать со мной, не зная какой сюрприз может тут нас ожидать. — Гнев Сары буквально переливался через край, она с трудом держала себя в руках. — Она нянчится с Дани, а за Джилл присматривает Бекка. Удовлетворен! Теперь ответь мне? Какого, а, Лайтман? Ледяной узел в кишках развязался, Фостер осталась дома, значит ему опасаться нечего, а с Сарой он как-нибудь справиться. — Мы можем отсюда свалить побыстрее? — язык более-менее начал ему подчиняться, а сам Кэл явно не испытывал желания что-то объяснять Саре. — Можем. Я точно. А вот за тебя не уверена. — Надо же. Не помню что мы пили на брудершафт. — Прикажешь обращаться с тобой как с персидским шахом. А ты это заслужил? — грубо парировала она. Вот сейчас на ее лице застыло хорошо знакомое и понятное выражение — что ты за человек, Лайтман — виденное им неоднократно. — Ладно, проехали, — Кэл пошевелил ступнями, с кряхтением перевернулся на бок и при первой же попытке сесть снова завалился на спину, его тело пронзил миллиард мелких острых иголок, впивающихся в каждую самую мелкую мышцу, а до сознания донесся жалкий скулящий звук. Через минуту иглоукалывание ослабло, а Кэл понял, что этот мерзкий скулеж вырывается из его собственного горла. — Все. Хватит! — Сара полезла в карман куртки за телефоном, — вызываю 911 и полицию. Думаю, самое время заняться специалистам всем этим бардаком. — Нет, — остановил ее Кэл и стиснув зубы, заставил себя сесть, держась одной рукой за бок и помогая себе другой, а потом и поднялся на ноги. — Никаких копов, никаких докторов, — проговорил он уже более внятно. Хотя его шатало из стороны в сторону, а перед глазами плясали разноцветные искры, и весь мир закручивался в какую-то хитровыебнутую спираль, куда постепенно засасывало его тело, не желающее подчиняться приказам мозга. — Да ты похож на живой труп. — Живой, и плясать будем отсюда. Его внезапно повело в сторону, но Кэл махнув руками, устоял. Гримаса боли исказила его и без того изувеченное лицо. — Тебе помочь? — Нет. Обойдусь. Это было опрометчивое утверждение. Кэл сделал осторожный шаг вперед и если бы Сара не бросилась к нему и не подхватила, то однозначно ткнулся мордой в пол. — Хватит геройствовать, Лайтман, тебе нужна медицинская помощь. — Не нужна, — Кэл сморщился, всеми фибрами души ненавидя больницы, он предпочитал обходить их по широкой дуге. — Мне нужен горячий душ и… — он замолчал, — длинные фразы ему давались с трудом, он повел носом понимая, что жуткая тошнотворная вонь идет от его одежды, она наверно вспотел раз сто, и мог предположить, что от него те только разит, но и выглядит он не лучше самого ничтожного опустившегося бомжа. Впрочем, насрать. Сара не отшатнулась, не скривилась брезгливо, она смотрела на него с сожалением и негодованием. — Вот, давай, — он шевельнул кистью руки, — не будем. Я и так знаю все, что ты обо мне думаешь. Жить буду. Прости засранца, не оправдал твоих ожиданий. — Господи, какой же ты самовлюбленный придурок. — Ты не повезешь меня в госпиталь. И на это закроем тему медицины. С трудом ковыляя и подволакивая левую ногу, при поддержки Сары он дополз до двери, и уже перешагнув порог, вспомнил о кейсе, в котором предположительно были нужные ему документы. Хватая ртом воздух, весь мокрый от холодного липкого пота, Кэл привалился к косяку и кивком показал на чемоданчик, стоящий на журнальном столике. — Кейс, не могла бы ты… — попросил он Сару, все еще плохо владея собственным телом, пройти несколько шагов обратно и вернуться, казалось трудно осуществимым. Подхватив кейс, Сара хотела подддержать Кэла под локоть, но Лайтман грубо ее оттолкнул. — Нянька мне не нужна. — Да не больно-то и хотелось. Но свалишься, поднимать не буду. — Не надейся. Такого удовольствия тебе не доставлю. Его речь улучшалась с каждой минутой. — Лайтман, не знаю с кем ты в этот раз связался, но тебя заперли в подвале, оставив умирать. Оглядев со всех сторон, Сара похлопала по кейсу. — Тебя отметелили из-за вот этого? — Угу, — буркнул он в ответ, говорить и одновременно принуждать себя сделать шаг все еще было крайне затруднительно. Он двигался вперед по стеночке, вернее цепляясь за стеллажи с винными бутылками. Голова кружилась. Дважды его сильно повело и несколько бутылок оказались на полу, разлетевшись на мелкие осколки. В тусклом освещении разлившееся вино казалось черным и густым, словно венозная кровь Какое-то время они молча тащились, сопровождаемые тонким ароматом изысканного вина и, оставляя за собой мокрые «кровавые» следы. По подвальной лестнице, слишком крутой, ему пришлось взбираться повиснув на Саре, идиот строивший дом не озаботился приделать к лестнице перила. Сара оказалась достаточно сильной и не выказывала ни малейшей брезгливости, лишь подбадривала его и останавливалась через каждые три-четыре ступени, давая возможность отдышаться. Подъем занял около десяти минут и когда они наконец оказались в коридоре, Кэл привалился спиной к стене и закрыв глаза, с хрипом хватал ртом прохладный воздух. Где-то рядом была открытая дверь на волю. Немного оклемавшись, он было шагнул в ту сторону откуда его привел лжеДин, но Сара остановила его. — Не туда. Есть более короткий путь, чтобы выбраться из этого чертова дома. Она провела Кэла через темный холл с витражными окнами, затем по узкому, короткому коридору, в торцовой стене которого оказалась дверь, ведущая на миниатюрный пляж около озера. Пляж огибала асфальтированная дорожка, исчезающая в густых зарослях живой изгороди. — Ты хорошо ориентируешься на местности, — буркнул Кэл, останавливаясь, чтобы отдышаться и, осматриваясь вокруг. Валяясь в подвале и ожидая, что вряд ли самостоятельно поднимется на ноги, сейчас он чувствовал себя достаточно сносно, поработав боксерской грушей для психованного выблядка, и даже мог передвигаться своим ходом. Свежий воздух всегда кажется сладким, если удается выбраться живым из смертельной передряги. Кэл сощурился, обычный дневной свет казался избыточно ярким. От вчерашнего ливня почти не осталось и следа, разве что мелкие, парящие лужицы на асфальте. Светило теплое, настоящее весеннее солнце, задорно чирикали какие серые птахи, на воде мерно покачивалась белоснежная мини-яхта. Идиллическая картинка, не иначе. — Сэр Перси был одним из спонсоров избирательной кампании моего мужа, — с ядом в голосе пояснила Сара, — так что неудивительно, что мне часто приходилось бывать в этом доме. Господи! — совсем не кстати закончила она, оборачиваясь и вглядываясь в лицо Кэла. Она в страхе прижала пальцы правой руки ко рту, чтобы сдержать испуганный крик. При свете дня лицо Кэла выглядело еще ужасней. — Бывало и хуже, — небрежно отмахнулся Лайтман, — и не заводи шарманку про больницу. — Ты такой, что мне… — Избавь меня, — взмахом руки оборвал он ее. Кэл ожидал, что Сара, как это случалось ранее, попытается прочитать ему лекцию о недопустимости такого отвратительного поведения и сделает это внушение тем коронным тоном, предельного разочарования, от которого сводило зубы, а он сам чувствовал себя куском ходячего дерьма. Впрочем в настоящий момент про дерьмо было слишком близко к правде. Но Сара промолчала, резко выдохнула и вздохнула, отводя взгляд. Правая часть лица Кэла представляла из себя один сплошной буро-синий кровоподтек, глаз заплыл. Бровь рассечена. Лицо, волосы, одежда измазаны в успевшей засохнуть крови. — Господи, Джилл, она же… — Сара осеклась и помотала головой. — Кто это сотворил? — Понятия не имею, — Кэл неопределенно пожал плечами, тут же пожалев об этом, каждое неосторожное движение взрывалось в мозгах вспышкой боли. — Он не представился, — легко соврал Кэл, откровенничать с Сарой не входило в его планы. — Намечалось одно дельце, — он привычно хотел состроить одну из своих дежурных гримас, но ни хрена не вышло, только болезненно скривился. Этот ублюдок Джей отделал его неслабо. — Подкинь меня до дома, а уж дальше я как-нибудь сам разберусь.Странное чувство дружба
Часы на приборной панели светились отвратительно зеленым цветом, Кэл прищурился. чтобы разобрать который час. Почти полдень. — Неправильно, — сердито выговорила Сара, — глядя прямо перед собой, — ты не имеешь права так поступить. — А кто заставит меня действовать по другому? Ты? — Тебя? — Сколько желчи. сколько сарказма. Просто сделай доброе дело, отвези меня домой. Или вызови такси, а сама езжай к Фостер и уговори ее подождать до вечера. — Так просто. — Не вижу ничего сложного. — Снизойди, вон телефон, — Сара кивком указала на мобильник. — Я сказал, нет. Позже. — Какой же ты ублюдок, Лайтман. Непробиваемый. Лежащий на приборной панели айфон Сары тихо, но настойчиво запиликал. Придерживая руль одной левой, она схватила мобильник. — Алло, да Джилл. Он не поддается. Везу его домой. Сара слишком плотно прижимала трубку к уху и Кэл, как ни старался не мог разобрать что ответила Фостер, только взволнованное бу-бу-бу. — Ладно, — буркнул он и ловко выхватил телефон из руки у Сары. — Фостер, со мной все в порядке, — прозвучало от отвращения беспечно и легкомысленно. — Успокойся, милая. Он как наяву увидел ее изумленное лицо и как изумление сменяется гневом, глаза превращаются в узкие щелочки, как подрагивают крылья носа. — Ты врешь, как дышишь, — ее голос чуть охрип от сдержанного негодования и немного дрожал. — Что происходит, Кэл? Ты решил окончательно добить меня? Кэл сглотнул, ощущая внезапную сухость во рту. Кашлянул. — Все не так, как ты думаешь. — Правда? — он услышал, как она прерывисто вздохнула, сдерживая рыдания. И в этот момент он был готов отвернуть себе башку. — Почему мне кажется, что тебе плевать на меня, на то, что я чувствую. А вот это было абсолютной чушью, неправдой. — Джилл… — Нет! Не по телефону, — оборвала она его. — Вечером, — согласился он. — Будь хорошей девочкой… — Заткнись! Фостер сбросила вызов и в салоне машины едва слышное тиканье приборов перекликалось с короткими гудками отбоя. — И как она терпит тебя столько лет. — Ну, а теперь то, чем ты недовольна? Я поговорил с Фостер. — И вот это ты называешь разговором? Сара резко вывернула руль и внезапно съехала с дороги, остановившись в парковочном «кармане». — Боже мой, какая же ты отменная сволочь, Лайтман. — Она резко вскинула руку в предупреждающем жесте. — Даже не пытайся. Я не Фостер меня на жалость не возьмешь. Как же велико было мое разочарование, когда Джиллиан, случайно оговорилась признав, что ты наконец-то трахнул ее. И что самое печальное, она буквально вся сияла от счастья. Что? Что в тебе есть такое, чем ты ее приворожил? А вот ответ на этот вопрос он бы и сам хотел найти. Он же сделал все возможное и невозможное... А Фостер все равно в него влюбилась. Сара бросила на него убийственный взгляд. Кэл лишь сморщился, промолчав. — Избавившись от мудака мужа. Да! Да! Мудака. Алек самый настоящий мудак, будь он мне хоть трижды братом, — она стукнула кулаком по рулю, — связалась с еще большим… Осуждающе качнув головой, Сара прервала свой монолог и откинулась на спинку сиденья, резко выдохнув. Минуть пять они сидели в молчании. Напряженная, давящая тишина казалась осязаемой и при желании ее можно было разрезать на куски. — Наши отношения с Фостер омрачают твое настроение. А, Сара? Думаешь, ты имеешь право вмешиваться? Она искоса посмотрела на него, а потом, как-то обмякла на сиденье и, нервно играясь застежкой на куртке, неожиданно рассказала о своих отношениях с Джиллиан о том, что познакомила ее с братом, что была противницей их брака, что хотела остановить ее от ошибочного поступка. Пыталась объяснить, что Алек это не тот мужчина, с которым она может быть счастлива. И потерпела неудачу. Что бы ей ни хотелось, Джиллиан по настоящему любила мужа и была готова на многое, лишь бы отвадить его он кокаина, но проиграла борьбу. Когда Джиллиан впервые заговорила о нем, докторе Лайтмане, то он ей заочно сначала понравился. Тем более Фостер так часто и с таким восторгом рассказывала о его необычных талантах. Начав работать с ним Джилл выглядела жутко уставшей, часто злой, расстроенной и раздраженной, но в ее взгляде появился огонек азарта. У нее появилась цель в жизни. Это было ее дело, сложное, чертовски увлекательное, в которое она вложила не только деньги, но и душу… Выговорившись Сара спрятала лицо в ладонях, прижимаясь лбом к рулю, словно ей внезапно стало дурно. — И что же дальше? — как-то равнодушно отозвался Кэл. Сара распрямилась рывком, и прошлась по нему презрительным взглядом. Она больше ничего не сказала, да и не было нужды, Лайтман все считал по ее лицу. — Она снова промахнулась в выборе, — отчеканил он. А вот ответ Сары озадачил Кэла. — Не уверена. Кэл довольно долго сидел молча, переваривая сказанное Сарой. — Ты в нее влюблена? — вопрос прозвучал, как гром среди ясного неба. — Ч-что? — Сара аж поперхнулась от негодования. Она вытаращилась на него, как на сумасшедшего, хотела добавить что-то резкое, но промолчала и задумалась. Покачала головой. — Нет. Я не из тех кто влюбляется в представительниц собственного пола. Она моя подруга. Очень близкая, заменила мне сестру, которой никогда не было. Звучит мелодраматично, знаю. И если тебя интересует это, то да. У нас был секс. Просто так, ради эксперимента. Еще в студенчестве. — Дело не в этом. Каждый может влюбиться, — ответил Кэл, он, казалось, не придал ни малейшего значения последнему признанию Сары, приняв его, как должное. — Возможно, в это не хочется верить, но дружба, наверное, является самой популярной формой любви. Сара посмотрела на него с растущим изумлением, осознавая, что произнесенные Лайтманом слова в большей степени имеют отношения к нему самому и их связи с Джиллиан. — Только, не каждый об этом догадывается, — горестно усмехнулась Сара. — Вызови мне такси, а сама возвращайся домой к дочери и внучке. И успокой Фостер и постарайся задержать ее у себя до вечера. — Ты умеешь быть нормальным, но почему… — она махнула рукой, заводя машину. — Нет. Я отвезу тебя домой. Да, я хочу быть уверена, что ты по дороге снова не встрянешь в свежую неприятность. Машину тряхнуло на выбоине. Кэл охнул, скривившись от боли, из ссадины, рассекающей левую бровь потекла струйка крови, о на сам весь покрылся липким потом. — Как хочешь, Лайтман. Можешь протестовать сколько угодно! Сосредоточенный на своих ощущениях, Кэл пропустил движение Сары, лишь услышал, тихий щелчок — это закрылись дверные замки. — Что?! Что черт тебя дери, ты творишь?! — Везу тебя в больницу. Не думай, что я забочусь о тебе. На твое здоровье мне плевать. Но ты нужен здоровым Джиллиан и вашему будущему ребенку. Так что сиди и не рыпайся. Кэл уже проверил на собственной шкуре, что Сара в упертости и несговорчивости в отдельных ситуациях может дать ему неплохую фору. Она, если ей так было удобно, и если она считала свои действия правильными, стояла насмерть. При этом очаровательно улыбалась, не отступив ни на дюйм от образа сдержанной великосветской леди. Но сейчас рядом с ним сидела разъяренная фурия, и Кэл видел, готовая пустить руки ход, лишь бы добиться желаемого. Два часа спустя, заштопанный, напичканный лекарствами, обмазанный бетадином, с диагнозом трещина ребра, Кэл вскарабкался на пассажирское сиденье «майбаха». Заботливые доктора хотели оставить его в больнице, для наблюдения. Но не на того напали, при первой же возможности он натянул одежду и свалил прочь. Сара не обманула его надежд, она терпеливо ждала в машине. Молча завела мотор, потом удовлетворенно глянула на Кэла и вдавила педаль газа. Едва слышно бормотало радио, размеренно шелестели по асфальту шины. Кэл минут пять тупо таращился в лобовое стекло, борясь с дремотой. Но потом все же сдался и откинулся на подголовник, закрыл глаза, почти сразу же проваливаясь в невесомость. Какого же дерьма подмешали в кофе, что до сих пор он ощущал себя вялым и сонным, немощной развалиной? К дому Сара постаралась подъехать, как можно ближе, но сделать это не дала машина Кэла, криво припаркованная на подъездной дороге. Вчера днем «форда» не было, но Сара решила не обострять на этом внимание хозяина брошенного авто. Этому несносному придурку нужно было как можно скорее добраться до душа с горячей водой и постели. — Хватит. Дальше я сам. — Кэл обнял левой рукой кейс, правой плохо действующей, в пустую корячился, пытаясь помочь себе. — Угу, сам, — отмахнулась Сара открывая дверь со своей стороны. — Мне и так придется врать Джиллиан, глядя ей в глаза, что с тобой все в порядке. Так пусть хотя бы в чем-то я буду права. Ты точно добрался до дома. Пока он выколупывался из салона «майбаха», она обошла машину со стороны капота и не реагируя на протесты Кэла, отобрала у него кейс и покорно ждала пока он сползет на землю. Проводила до входной двери и, придержав ее, потребовала: — Прекрати. Прекрати, Лайтман, гадить Джиллиан. Резко развернулась на каблуках и с размаха захлопнула дверь, если бы Кэл вовремя не отшатнулся, то огреб бы на прощание по физиономии и добавочно заработал перелом носа. Рифленое стекло еще долго вибрировала в дюйме от кончика носа Кэла. Он стоял упираясь в дверной переплет лбом, не в силах сдвинуться с места. Ему не в чем было упрекнуть Сару. Он во всем винил себя, а чувство вины, как обычно вызывало злость, и требовался объект, на котором можно было выместить ее. Под ноги попался кейс. И Кэл со всей мочи, на которую он был способен пнул чемоданчик. Он врезался в стену, от удара замочки открылись, крышка откинулась и к ногам Кэла выпал толстый альбом для фотографий. Больше в кейсе ничего не было.