А если однажды чашка склеится обратно...

Стекло было совсем холодным, Сэм прислонился к нему лбом и закрыл глаза. -Ты и в самом деле уже видел меня в женской одежде, но… - он не договорил. Мизия вкрадчиво приблизилась к стоявшим к окна Игорю и Грину. -Сэм, дорогой, я хотела бы, чтобы ты уехал сейчас, - осторожно сказала она. Грин обернулся к ней, еще раз увидев его лицо, Серт вздрогнула. -Ты ведь сама хотела, чтобы я приехал, разве нет? – чуть более резко чем это соответствовало правилам приличия, ответил Сэм. -Да, но теперь хочу, чтобы ты уехал. Габриэль не в духе, и для тебя было бы лучше уехать. А завтра я приеду, мы соберем вещи и уедем с тобой в путешествие, как насчет Швеции? – чуть улыбнулась она. Сэм не ответил, спотыкаясь на каблуках, он бросился прочь. Игорь ринулся вслед за ним. -Куда вы, мсье Стравинский? – всплеснула она руками, - Это же неприлично уехать сейчас! -Можете пенять на загадочный русский темперамент, как у вас тут принято, - заметил Игорь. Мизия поспешила к Шанель. -Где это видано? – всплеснула руками она. Габриэль молчала, лицо ее оставалось каменным. Внезапно Серт услышал отчаянный скрежет, будто кто-то рвет ржавое железо. Это Шанель скрежетала зубами. Сэм торопливо смывал косметику, яростно растирая лицо, он злился на то, что согласился, на то, что Игорь увидел его таким, на Габриэль. Чокнутая стерва! И он злился на то, что злится. Неужели бывший рыцарь Круглого стола слишком рыцарь, чтобы выдержать это? С каких это пор он стал таким изнеженным? В ванную неслышно вошел Стравинский, он молча подал Сэму полотенце. Громко отфыркиваясь, разбрызгивая воду вокруг себя как собака, Грин яростно вытер лицо. -Не злись, твой внешний вид не имеет значения! Грин одарил его свирепым недоверчивым взглядом. -Это самый страшный вид, в котором ты меня видел. И это ужасно. -Не самый, - грустно усмехнулся Игорь, обошел Сэма кругом и принялся расстегивать влажное от воды платье. -Было еще что-то? – удивленно спросил Грин, - Не припоминаю… -Ничего удивительного, тогда ты лежал при смерти, - заметил Игорь. Шелковое платье скользнуло на пол. -Ох, они на тебя и нижнее белье нацепили? – Стравинский с легкой улыбкой провел по бедру Сэма, а потом запустил пальцы под резинку, стягивая ее, заставляя Сэма перешагнуть, тем самым лишив себя такой важной части женского гардероба. Грин блаженно прикрыл глаза. -Ох небо… Что ты со мной делаешь? – выдохнул он. -Всё, - коротко произнес Игорь, опускаясь перед Сэмом на колени, безжалостно сминая брюки, он поцеловал головку члена и провел по ней языком, дальше по стволу, к самому основанию, изучая каждую жилку, словно проводя инвентаризацию, а потом, убедившись, что всё на месте, скрыл всё в жаркой бездне рта. Грин качнулся, хватаясь за раковину. Фаянс холодил пальцы, и он отпустил ее. Сэм опустил глаза и улыбнулся. -Ты так странно смотришься сейчас, будто ты только что с концерта, а теперь занимаешься такими непристойными вещами… С легким хлюпом член выскользнул изо рта. -Это только начало, я непрочь заняться еще кое-чем, у тебя есть большое зеркало? -Да, - растерянно пробормотал Сэм, уже догадываясь, что его ждет. -В спальне? -Ага, - легкий кивок. Сердце бешено бьется. -Тогда как насчет… - Игорь подхватил Грина на руки, - перебраться туда? Сэм вскрикнул. -О господи! Я же тяжелый, а у тебя больное сердце! -Своё не тянет, - усмехнулся Стравинский, осторожно проходя через дверь. Какое это странное чувство. Когда вокруг тебя все тоже самое, меняется лишь твой угол обзора, но это меняет всё… Мерно покачиваясь, Сэм любопытно осматривал гостиную. Вот Игорь не слишком удачно вписался в угол и слегка задел стену ступней, затянутой в чулок. Сэм поморщился, раздраженно зашипев. Игорь виновато улыбнулся. А вот по заду мазнуло бесцеремонное прикосновение спинки дивана. А теперь дальше, дальше. Игорь разворачивается боком и толкает дверь ногами Грина. Она распахивается без единого звука. Лишь легкий шорох и небольшая темная комната, освещенная лишь лунным светом. Стравинский опустил Сэма на пол, позволяя выпрямиться. Спина тут же отозвалась болью, напоминая о возрасте, но Игорь не признался бы в этом, даже под страхом смертной казни. Сэм невольно улыбнулся, заметив легкую гримаску на лице Стравинского, которая тут же исчезла, когда он вновь поднял глаза на Грина. -Мне включить свет или зажечь свечу? -Лучше свечу, - решил Игорь, - я хочу, чтобы ты кое-что вспомнил. А тогда у нас не было лампочек. Грин прищурился, подошел к тумбочке, склонился, зажигая большую свечу в тяжелом бронзовом подсвечнике. Игорь сглотнул слюну, его бросило в жар. Кожа Сэма казалась серебряной в лунном свете, а теперь зазолотилась, словно вместе с огоньком свечи разжигается огонь под кожей. Стравинский шагнул вперед, взглянул на свое отражение в роскошном большом зеркале, висевшем сбоку от кровати. -И что же я должен вспомнить? – Сэм поравнялся с ним. -Посмотри на себя, - Игорь шагнул за спину Грина, позволяя увидеть в полный рост. Сэм недовольно прищурился. Обритый наголо, никаких волос не осталось. Не слишком-то приятное ощущение, когда привык к роскошной шапке кудрей. Да еще этот дурацкий бюстгалтер… Он повел плечами, и Игорь, угадывая его неудобство, помог ему освободиться от досадной детали. -Ты фетишист, - с удовольствием сообщил Стравинскому Сэм, когда композитор прижался сзади и провел рукой по стволу. -Ты тоже станешь, - успокоил его Игорь, целуя обнаженную шею. Грин посмотрел на себя в зеркало. До чего же развратно это смотрелось. Бритоголовый мужчина в чулках и поясе для них с ужасающе неприличным стояком, в руках такого безупречного композитора в костюме. Хорошо хоть пиджака нет, это было бы… Ах… Сэм застонал, когда Игорь, облизнув свои пальцы, скользнул ими между крепких ягодиц, толкаясь в жаркий проход. -Ммм… Ты меня с ума сведешь! – пролепетал Грин. -Тогда мы будем на равных, - заметил Стравинский, чуть прикусывая кожу на шее Сэма. -Как я могу вспомнить что-то, когда я даже не могу думать? – слабым голосом спросил Грин. -Думать в таких случаях строго противопоказано, - парировал Игорь, завозившись с ширинкой. Сэм облокотился на стену по бокам от зеркала, когда Стравинский подался вперед, пронзая плоть перед собой. Грин еще упрямо цеплялся за мысли о тонких пальцах пианиста, порхавших по его члену будто по клавишам, о пламени свечи, блестевшем где-то позади, его не видно, лишь отблеск, но оно там… Похожее на зарево пожара… Толчки… Толчки… Борс встряхнул за плечи задумавшегося Галахада. -Эй, хватит мечтать! Галахад раздраженно мотнул плечом, пытаясь сбросить руку. -Я не мечтаю! Посмотрите, там зарево! – он повысил голос, чтобы весь отряд смог слышать его. Артур сдавил ногами бока коня, подавшись вперед. -Мы опоздали! Понадобилось еще полчаса, чтобы достигнуть деревни. Было безлюдно, лишь кое-где догорали хижины, но большинство домов было целым, огонь не перекинулся на них. -Как-то странно… - задумчиво заметил Артур. -Они не спалили деревню целиком. Почему? – спросил кто-то. -Держите оружие наготове! – приказал Артур. Внезапно из одного дома вышел старик, он пошатывался от слабости, держась за стену. Галахад спешился и поспешил к нему, перекинул руку старика через плечо и взял его на руки, поднес к предводителю. -Что здесь произошло? – спросил Артур, сдерживая норовистого коня, которого что-то испугало. Вместо ответа старик хрипло засмеялся, и смех этот напомнил карканье ворон над полем павших. Кое-кто поёжился. -Они говорили, что вы придете на выручку. Они говорили, что бросили посреди деревни свои трупы из-за вас… Они говорили… - старик зашелся в кашле. Тристан внимательно смотрел на старика, вдруг его сосредоточненое лицо исказилось. -Бросай его, Галахад! Бросай его! -Что? – непонимающе замер кудрявый. Внезапно он вскрикнул. -Они добрались и до тебя, рыцарь Круглого стола? – с явным удовольствием спросил немощный старик, - Как это забавно, вы боретесь с людьми, но не в силах побороться со вшами! Галахад отбросил старика и бросился наземь, срывая доспех. Артур заметил несколько насекомых, прыгавших по спине рыцаря. Старик приподнялся на одном локте и хрипло захохотал. -Вы принесете нас домой! Вы принесете… Старый безумец веял жутью, и от него пахло смертью и заразой, вот отчего испугался конь Артура. Волна рыцарей отхлынула от Галахада. На месте остались лишь двое. Тристан спешился и поравнялся с конем вождя, также не побежавшего. Он взглянул на предводителя благодарно, а потом присел возле старика, что так и валялся на земле, а потом отдернул его рубаху, обнажив тощий живот, по которому распространилась яркая сыпь. -Что это, Тристан? – спросил Артур, нахмурившись. -Это сыпной тиф, - разведчик выпрямился, - я понял, когда старик сказал о трупах. В моей деревне было также. Половина вымерла. -Ты не боишься смерти? – спросил старик, тщетно пытаясь встать. -Я уже с ней встречался, она не приходит дважды, - Тристан приблизился к ошеломленному Галахаду, а потом оглянулся на Артура, - здесь эпидемия сыпного тифа, надо сжечь деревню дотла. -Что делать с Галахадом? – спросил Артур. -Я заберу его в дом дровосека, болезнь дает дня четыре, прежде чем нападает. Мы доберемся. А потом мы вернемся… -Я буду посылать к тебе человека, с едой, - решил Артур, - и будешь ему с расстояния говорить все, что нужно принести. Я хочу, чтобы вы оба вернулись в строй. -Мы вернемся, Артур, - поклялся Тристан. -Если Галахад умрет, возвращайся, - чуть помедлив, сказал Артур. Тристан молча покачал головой. -Мертвые не возвращаются к римлянам. -А ты-то с чего? – начал Борс, но получил предупредительный толчок от Ланселота. Свирепо взглянув на рыцаря, он замолк. -Сколько лошадей вам надо? – спросил Артур. -Ни одной, - Тристан отрицательно покачал головой, - потом их бы пришлось убить. -Но дорога займет отсюда дня два, через лес пиктов! – вскинул голову Гавейн. -Возвращайтесь живыми, - повторил Артур, поворачивая коня, - всем покинуть деревню! Мы сожжем ее вместе с заразой… - приказал он. Ланселот снял с седел сумки и кинул мужчинам. -Думаю, негоже идти через лес с пустыми руками, - заметил он. Тристан, улыбнувшись, кивнул. Они остались одни. Видения померкли в зеркале, Сэм испуганно оглянулся на Игоря, на мгновенье ему показалось, что жар болезни вновь охватил его тело, но страх сменился возбуждением. Нет, этот жар не принесет ему вреда… -Я помню это, - тихо сказал Сэм, - но дальше… Игорь прервал его страстным поцелуем. Ритмичный хлюпающий звук смешался со стуком сердец, Грину казалось, что он слышит оба, будто сердце Игоря стучит где-то между его собственным сердцем и диафрагмой, раздается в висках. -Дальше была дорога, сквозь влажные туманные заросли, помнишь? Тогда наши мечи рубили все что угодно, кроме людей и были мокрыми от травы и листьев, а не крови. Сэм вновь посмотрел в зеркало. Раскрасневшееся лицо, робкое от старого страха, но возбужденное от чувств, что поглощали его теперь. На лбу выступили бисеринки пота. Жарко, слишком жарко… Второй день был на исходе, а они еще были далеко, слишком густые заросли, к тому же, пришлось обходить поселение пиктов, на следы которого они случайно наткнулись. Глаза часовых сверлили их кожу, но ни одна стрела не прозвенела. Они как никто другой чувствовали запах смерти. Галахад чувствовал злость и раздражение, парило словно перед дождем, воздух был тяжелым и липким как пот, что стекал за шиворот. Рубашка Тристана была немного велика и это заставляло чувствовать себя некомфортно. К тому же, комары, чувствуя добычу, просто сходили с ума, залезая даже под толстую материю штанов. -Проклятые насекомые! – выругался Галахад, в очередной раз шлепая себя по шее и вытирая кровавую ладонь о штанину, - Мы не заблудились, Тристан? Разведчик обернулся, он шел чуть впереди, расчищая дорогу, к тому же, нес все сумки. Галахад был покрыт холодной испариной, а лицо его было бледно. Кажется путешествие сквозь лес заставляло болезнь торопиться. -Когда мы придем, я разожгу костер, мы подержим одежду над дымом, и комары оставят нас в покое, - спокойно сказал Тристан, следя за Галахадом. -Я устал, может, сделаем привал? – тон кудрявого становился плаксивым. -Мы должны идти, Галахад, - терпеливо проговорил Тристан, - если остановимся, ты умрешь. -Мы точно убрали всех вшей? – кудрявый уже не мог остановиться, - У меня кожа чешется… -Это из-за комаров, - Тристан поравнялся с Галахадом и перекинул руку через плечо, - идем, мой хороший, мы скоро будем на месте. Кудрявый уткнулся лицом в кожаный доспех разведчика. -Ох небо, ну как ты можешь терпеть такого как я? – измученно усмехнулся он. -Ты принадлежишь мне, - коротко ответил Тристан и поволок Галахада сквозь лесные заросли.