А если однажды чашка склеится обратно...

Бруун застыл на пороге комнаты, постучал в косяк. -А, это ты, - Маркус поднял голову, - как они там? -Оставил выяснять отношения, надеюсь, они не станут праздновать воссоединение сексом на кухонном столе? Я еще не допил молоко… Мальчик рассмеялся. -С каких пор ты вообще знаешь? -О, еще с первой жизни, застал их подростками… О, - Бруун спохватился, - По идее, тебе еще рано о таких вещах знать? Маркус насмешливо фыркнул. -Что делаешь? – мужчина прошел в комнату и заглянул через плечо мальчика. -Составляю список наших перевоплощений, мне кажется, я верно вычислил Гвиневру в тех случаях, где мы пересекались. -Хм? – Бруун взял лист и поднес к глазам, - Интересно… О, ты был беззубой столетней бабкой? -Да, а кем был ты? -О, мы не пересеклись, я был отцом Аре, меня убили вскоре после того, как его продали первому хозяину, о, а вот это, вот это! – Бруун с азартом прошелся по списку, - Атос и Арамис? Мы с тобой работали в паре? -А то, - подтвердил Маркус, - но мы редко встречались. -А ты, я посмотрю, предпочитаешь возрождаться женщиной? – Бруун шутливо погрозил мальчику пальцем. -Две Мадлен, Катюня, Рэйчел, мать мальчика без имени, социальная работница… А ты что всегда рождался мужчиной? -Ну не совсем, - нехотя признал Ланселот, - во времена Стравинского я был официанткой в любимом заведении Сэма, а потом я сидел с сыном Тони. -Кстати, что там за история? За этот период мне почти ничего неизвестно. -Мне тоже, только знаю, что мальчишка пришел ко мне с деньгами, сказал, что отец скоро придет за ним, а потом я узнал, что Тони погиб при взрыве. По спутанным объяснением засранца я понял, что он был виной. -Это была Гвиневра, - определил Маркус, - а что скажешь про эту жизнь? Кем ты был? -Херзе, - кивнул Бруун, - а вон в той, Петером, а в той Харланом… А у тебя… Опять женщина! -Габби! Не знаю, я был вообще птицей, у меня нет предрассудков, - мальчик пожал плечами, - если я могу родиться рядом с Тристаном, обличие безразлично. -Послушай… Мне кажется, она предпочитает рождаться его ребенком. -Чтобы быть ближе, иметь больше рычагов влияния, - кивнул Маркус, в раздумье грызя пластиковый карандаш. -А в этой жизни она стала сестрой Галахада Кларой, верно? – Бруун присел на край стола. -Да, папа… То есть, Тристан, - Маркус, улыбнувшись, поправился, - говорил о том, что у нее к нему какой-то повышенный интерес. -Теперь понятно почему, - кивнул Бруун, - любопытно, а почему ты предпочитаешь человеческий облик? -Ты думаешь, что там сидит тетка с планшетом и спрашивает, кем я хочу родиться? – развел руками Маркус, - У меня одно желание, быть рядом с Тристаном, он моя семья, а в человечьем облике мне проще действовать. Вот так-то. -То есть, в принципе, все, что нам нужно это ликвидировать опасность в виде Клары? И все, живем спокойно, доживаем до старости? И конец? -Что еще за конец? -Ну, я имею ввиду, это же должно когда-нибудь кончиться? Я не помню жизней до Ланселота. -Может они были, но заблокированы по какой-то причине? – поинтересовался Маркус. -Как бы это могло статься? -Сам посуди, так ли они важны, что там было раньше. Или не было. Когда мы возложили на себя такую миссию, - Маркус отстукивал в такт каждому своему слову карандашом. -Сколько философии для сокола, предпочитающего женские платья. -Ой иди ты, датская бабушка! – мальчишка фыркнул. -Как ты разговариваешь со взрослыми? – Бруун насмешливо взъерошил волосы. Мальчик зашипел как птица. Библиотекарь рассмеялся. -Интересно, а в этой жизни он напоролся на Гвиневру? – Маркус обвел имя Джо Коннора. -А кто такая Рэйчел? -Журналистка. Я уехал на следующий день после исчезновения Галахада. Знаю только, что его тело потом нашли в лагере производителей наркотиков. А кем был ты? -Священником, меня убили при перевозке детей, - заметил Бруун. -О, а я тебя помню, - Маркус почесал макушку, - старенький такой, там еще была черная девочка, она все вертелась возле Галахада… -Гвиневра? – подался вперед Бруун. -Не будь параноиком, не надо видеть в каждой девочке ее! – захихикал Маркус. -Буду, так скорее добьемся успеха, - не сдавался Ланселот, - а здесь, кто это был? Бет? -Я подозреваю Андре, - пожал плечами Маркус. -А это еще кто был? -Дочка бандита, так ты думаешь, если мы поможем Тристану и Галахаду прожить долгую жизнь, то все закончится? И что тогда? Мы умрем? -Не обязательно, - Бруун пожал плечами, - соколы верят в рай? -Не очень, - пожал плечами Маркус, - если я буду рядом со своим другом, то там и будет рай. Бруун улыбнулся. -Как ты умер? -Бросился в огонь, не хотел вас, дураков, оставлять одних. Или самому одному оставаться. У меня кроме Тристана нет семьи. -Я уязвлен, а как же мы? Галахад, я и Персифаль? Мы всегда были одной командой! -Да, но вы друзья, а не семья. К тому же, я не вижу здесь Персифаля. -Да. я тоже не вижу, - признал Ланселот, - может спрятался? -Нет, мне кажется, он не перевоплощается с нами. -Может нашел другую цель? – Бруун запустил пятерню в собственные волосы, - Хотя трудно себе представить более важную цель чем друзья. -Женщина? – прозорливо спросил Маркус. -Ты серьезно? У Персифаля была женщина? – поинтересовался Бруун. -Может и была, - уклончиво ответил мальчик, - к вопросу о женщинах, что нам делать с Кларой, сиречь Гвиневрой? Как ее остановить? Не сомневаюсь, она захочет причинить нашим друзьям проблем. -Может просто убьем? Знаешь, исходя из твоей концепции о детях, возможно, я был на ней женат, когда женился на дочке Михаэля Кольхааса, - Бруун помахал листом. -Ну и как? – поинтересовался Маркус и тотчас добавил, - Убивать это как-то жестоко, не? Чем вы ее так раззадорили, что она спустя века и жизни охотится за вами? Бруун пожал плечами. -Я, конечно, та еще сволочь, хотел с ней по… - он осекся. -Да-да, - нетерпеливо махнул рукой Маркус, - я несовершеннолетний, помню, давай дальше! -Ну вот, а она оказалась еще не занималась этим. А у меня правило, никаких девственниц, девушка должна знать куда идет и на что. Так легче. А в тот раз, осечка! Меня провели! -И что случилось, когда ты выяснил, что крепость еще не брали штурмом? – усмехнулся Маркус. Бруун некоторое время молчал, переваривая метафору. -В общем, ничего не вышло. Она бегала за мной, очень долго бегала, сказала, что даст, что мне нужно, лишь бы я ее не бросал. В общем, гадкая история. Рассказывать стыдно. -Но тогда она должна была бы гоняться за тобой. -Я тоже так думал, но видимо парни насолили ей еще сильнее. -А что она сделала, когда бросила охоту за такой дичью как ты? -Какой еще такой? – возмутился Бруун, - Артур жалел ее, по-моему, она переключилась на него. Мне кажется, она ему даже нравилась. Казалось бы, идеальный вариант для нее. Артур не потащил бы ее в постель, пока не женится. -И дальше? -Когда выяснилось, что Артур должен будет вернуться в Рим и жениться на девушке,что ему определили еще при рождении, это разбило ей сердце повторно. -Да, вы оба достали девчонку, а что дальше? – Маркус потер подбородок. -А вот что дальше, надо спрашивать у наших голубков. Рискнем выглянуть на кухню? – Бруун с готовностью спрыгнул со стола и преувеличенно осторожно стал пробираться к двери, выглянул наружу. Маркус фыркнул, а потом запрыгнул Брууну на спину. -Ну что там? – спросил он, выглядывая через голову мужчины. -Коридор, отсюда кухню не видно, - прокряхтел Бруун, подхватывая мальчишку поудобнее, - ну ты тяжеленный, а ведь каким легким соколом был! -Ну-ну, - мальчик лягнул оседланного библиотекаря, - нормальный у меня вес для четырнадцатилетнего мальчишки! -Тяжеленный! – не сдавался Бруун, но потащил мальчика по коридору быстрыми перебежками. Джон сидел напротив и мрачно взирал на Лукаса. -Я помню, однажды ты убил меня. -Да, - Лукас затушил сигарету, пальцы его дрожали, - это было ужасно, никогда себе не прощу… Если я противен тебе, я… -Замолчи, - прервал его Джон. Лукас послушно притих. Истерзанное тело самокрутки еще дымилось. Джон некоторое время наблюдал за попытками сигареты гореть, несмотря на фатальный конец. -Меня бы устроило, если бы ты для начала извинился. Не думаешь, что задолжал мне парочку извинений? -Прости, Галахад, - Лукас был бледен, - если бы я мог, то изменил бы все. -А теперь послушай, - Джон встал, обошел стол и приблизился к воспитателю, - ты, мой мужчина. Какую ерунду не совершил бы. Я покончил с собой, чтобы быть с тобой рядом. Понимаешь? Я. Сам. Убил. Себя. То, что это сделал ты, ничего не меняет. Хотя это и не меняет того факта, что ты поступил в ту жизнь как козел. Но кто знает, что в следующих жизнях сделаю я сам? -Ты прекрасен, Галахад, - прошептал Лукас, в горле стоял комок, мешая говорить. -Тогда поцелуй меня, соколенок… - Джон залез на колени мужчины, расставив ноги по обе стороны бедер. -Но ты еще так юн… - возразил Лукас, все еще колеблясь. Джон закусил нижнюю губу, провел пальцами по собственной шее. -И ты хочешь дожидаться? Чего ждать? Когда я стану взрослым? Когда нас снова убьют? Мне было двенадцать, когда ты трахнул меня, будучи Одноглазым. -Я был совершенно безумен… - Лукас облизал пересохшие губы. Джон сел на колени, с удовольствием заметив, как потемнели от страсти янтарные глаза. -Мне нравится, когда ты безумен. Помнишь? Мы цепляемся за этот облик каждое воплощение, когда ребята рождаются разными. Если бы я родился женщиной, ты бы любил меня? -Господи, Галахад… Я любил бы тебя, даже, если бы ты родился сусликом. -Ну уж нет, в это время они уже вымерли, а я хочу жить еще долго, - Галахад взял голову Лукаса в свои руки. Голова взрослого мужчины казалась такой большой в угловатых пальцах подростка, непропорциональной. Это показалось забавным. Где-то стукнула дверь. Джон мигом слетел с колен и выглянул из кухни. Лукас поспешил к нему. -Никого, - поделился Джон. -Может Ланс ушел? – спросил Лукас. -Пойдем, посмотрим. В комнате Маркуса никого не оказалось. Как и во всем доме. -Странно, куда они пошли так поздно? – задумчиво спросил Лукас. -Не предтавляю. Кстати… Мне наверное пора идти, - скривился Джон. -Ты не хочешь. -Да, я не хочу. Лукас наклонился к мальчику, взял его за подбородок и поцеловал. Легкий и целомудренный поцелуй быстро менял характер. Джон вцепился с рубашку воспитателя, грозя вырвать пуговицы с мясом. Лукас подхватил мальчишку под бедра, прижал к стене. -Давай уедем отсюда, сбежим. Все четверо. Поселимся в другой общине. Или вернемся в города, - быстро прошептал Джон. -Все, что ты хочешь. Я на все ради тебя пойду, на все согласен… - Лукас прижался к губам, вжимая мальчишку в стену. Джон обвил руки и ноги вокруг Лукаса. -Ты мне нужен, Тристан. Нужен как воздух… Нет, еще нужнее… - задыхаясь от страсти, шептал кудрявый, вновь и вновь терзая губы поцелуем. Страсть и отчаяние, жажда, которую невозможно утолить. Голод после долгой разлуки взрывал крышу, делая безраличным все остальное. Если любовь – болезнь, то я не хочу выздоравливать. Если любовь – психическое заболевание, пожалуйста, оставьте меня безумным. А если любовь – это сорт голода, то я поистине бездонен… Целовать. До боли, пока язык и щеки не онемеют от напряжения как побелевшие костяшки на пальцах, что поддерживают на весу. -Я тяжелый? – с легкой усмешкой спросил Джон, оторвавшись от губ Лукаса. -Свое не тянет, - отмахнулся воспитатель, снова закрывая рот поцелуем. На тебе, на. Ты ведь этого хотел? Ты получишь так много, сколько сможешь вынести. Или еще больше…