Академия Икс

      — Если вы, мисс Грейнджер, прошли отборочный тур на Кубок Первокурсниц, это вовсе не означает, что можно вести себя так заносчиво, — ворчал декан Слизерина.       Сегодня Северус был в особом, мрачном настроении — все ответы, которые студенты пытались дать на его вопросы, были напросто проигнорированы или, того хуже, высмеяны.       А дело все было в непримечательной на вид дате — десятое ноября. Особый день, в который сто лет назад общество перевернулось с ног на голову, меняя жизнь не только политиков, богачей и звезд, но и простых людей. День, когда был принят закон о легализации порнографии, закон о важности и необходимости увеличения влияния этой сферы на жизнь.       Первая страна, что решила пойти на такой необычный, несомненно, спорный шаг, была Великобритания. Король Элион Третий был убежден, что только свободное от всех предрассудков общество может быть по-настоящему продуктивным и развивающимся. Он посвятил всю свою жизнь тому, чтобы доказать, насколько это важно — сделать человека полностью свободным в своих желаниях и идеях. Закон о легализации порнографии был лишь первым шагом в масштабном проекте под названием «Элионова свобода», целью которого было уничтожить все сковывающие развитие человека препятствия.       Проект оказался настолько успешным, что вскоре его позаимствовали и другие страны. Так, спустя полвека, во всем мире были уничтожены старые предрассудки об эротических профессиях. Уровень преступности резко снизился почти в три раза, а международные конфликты сошли на минимум. А зачем конфликтовать, если можно просто пойти в бордель, нанять искусную шлюху и хорошо провести время, выпустив весь свой негатив через постель? Верно — незачем.       И сегодня, десятого ноября две тысячи двадцать третьего года, праздновалась сотая годовщина этого великого проекта.       Каких только традиций не было в этот день. Кто-то проводил весь день на эротических фестивалях, кто-то обязательно ел в этот день блюдо из вызывающих возбуждение продуктов, а кто-то и вовсе не вылезал из постели, трахая свою половинку или элитную проститутку.       Но для Академии Икс…       Для преподавателей и верхушки управления в этот день была уготовлена что ни на есть адская работа — сбор годовой отчетности. Не сказать, что многие были рады заниматься нудной бумажной волокитой, но таковы правила. Наказание за их невыполнение каралось увольнением или чем похуже.       Но для студентов все было намного радужнее. В этот день им разрешалось безнаказанно нарушать правила академии. До прихода Реддла этой традиции не было, вернее она была негласной, в утайку. Ну еще бы, преподаватели заняты, за студентами никто не следит, почему бы и не побесоебить? Но Том… он издал указ, в котором разрешил студентам в этот день нарушать правила столько, сколько их душе будет угодно. Он сделал это, потому что был убежден в одной простой метафоре, которую он сделал кредом своей жизни — кнут и пряник. И вот этот день как раз и был тем самым «пряником», который перекрывал строгий режим Реддла.       — Вы меня сегодня просто выводите из себя, — все так же мрачно проговорил Снейп, было видно, как его правая бровь подергивается от нарастающего недовольства.       — Но я ничего не сделала, — ответила Гермиона, искренне не понимая, почему преподаватель так обозлился на нее.       Северус подошел к третей парте, где сидели Чжоу и Гермиона, и со всей силы ударил указкой по закрытому учебнику анализа ситуаций.       — Вот именно, Грейнджер, вы ничего не сделали! А я уже как полчаса рассказываю о теме параграфа восемь на странице сто двадцать четыре. — Мужчина открыл указкой толстую книгу. — Читайте.       Растерянная Гермиона уставилась на текст в учебнике, еще не совсем понимая, что от нее хочет Северус.       Этой ночью она не могла никак уснуть. В ее голове то и дело всплывали мысли о минувших событиях. С того дня, как она переспала с Драко, прошло около двух недель, а она все еще не могла выкинуть это из головы. Ее беспокоило то, что она снова нарушила правила, да еще и с кем… с человеком, которого ненавидела за его высокомерие и черствость.       А Тео… она, получается, изменила ему? А можно ли вообще считать это изменой, если они не встречаются? И почему Нотт начал ее избегать после того дня… неужто он узнал о Драко? Обиделся?       Да и этот Кубок… Нет, Гермиона, несомненно, была рада, что ей удалось пройти отбор, но это значит — ей предстоит подготовка к основному туру. Седрик сказал, что постарается узнать про задание, но… чувство тревоги никак не могло покинуть девушку, подталкивая ее мысли к событиям после сессии.       А ведь еще и сессия на носу…       Как тут уснуть?       — Вслух, мисс Грейнджер, — упрямо повторил Снейп, заметив, что девушка мыслями далеко за пределами аудитории.       — Отстраненность. Ее виды и причины, — промямлила Грейнджер, не вникая в смысл прочитанного.       — Минус пять очков личного рейтинга за счет ворон на паре, — зло проговорил декан, направившись к лекторскому столу. — Я понимаю, сегодня для вас день такой, осо-о-обенный, — протянул Снейп. — Можно делать все, что вздумается, но! Это не значит, что можно забивать на учебу, а тем более по моему предмету, — обратился он уже ко всей группе, одаривая ее коронным ледяным взглядом.       Раздался звонок.       — Какая у вас следующая пара? — обратился он к старосте группы.       — История порноиндустрии, сэр, — четко ответила Чжоу.       — Вот там и будете развлекаться, а теперь проваливайте! — зло рыкнул Северус, открывая на планшете таблицу с личным рейтингом студентов группы ПА1-1.       После такого «доброго» начала дня Гермиона хотела поскорее вернуться домой, залезть в ванну и почитать книгу, когда-то подаренную ее бабушкой на день рождения. Но было еще две пары: история порноиндустрии и теннис, который девушка решила снова прогулять.       После того раза с Малфоем ей совершенно не хотелось с ним видеться. Да, за каждый прогул минус двадцать очков личного рейтинга, но Гермионе проще было усердно учиться, зарабатывая эти очки на других парах. Всяко лучше, чем ходить каждую неделю на пытки к Драко. Еще и после их страстного секса в бассейне.       — Гермиона, что с тобой? — На выходе из аудитории ее догнала Чжоу, чтобы пойти вместе на пару к Слизнорту. — Ты сама не своя уже несколько дней, я заметила.       — А где Тео? — спросила Гермиона, игнорируя вопрос подруги.       И правда, его не было в аудитории. Снова прогуливает? Какой день подряд?       «Почему его нет? Он избегает меня?» — подумала Грейнджер, переступив дверной порог.       — Я ему звонила, он болеет, — протараторила Чанг, поправляя прядь волос. — Странно, что ты не знаешь этого, я думала, вы близки.       — Чжоу! О чем ты вообще? — выпалила на одном дыхании Гермиона, начиная нервничать. Неужели Чжоу знает, что они спали?       — А? — опешила Чанг, краснея. — И-извини, я ничего такого не имела в виду.       «А может, ей все рассказать?» — промелькнуло в голове у Грейнджер.       — А знаешь… — Она все еще сомневалась, рассказывать или нет. — Мне нужно с тобой поговорить. Давай после пары по истории зайдем куда-нибудь? Я знаю отличное место, где нам не помешают лишние уши.       Чжоу лишь кратко кивнула, догадываясь о теме разговора. Вот она — возможность сблизиться с Гермионой еще сильнее, чтобы выполнить условия сделки с Ноттом. Это шанс, которым Чжоу обязана воспользоваться. У нее нет выбора.       Место, в котором обычно проводились пары по истории порноиндустрии, внешне напоминало оранжерею. Стеклянное отдельностоящее помещение с бесчисленным количеством растений, цветов, деревьев и маленьких прудиков. Несмотря на достаточно тонкий на вид материал, из которого сделано здание, в помещении было тепло, как будто на дворе стояло лето, а не холодная осень. Это здание построили четыре года назад специально по просьбе преподавателя по истории Горация Слизнорта. Ходил слух, что мужчина отказывался вступать на позицию преподавателя, пока ему не предоставят кабинет в виде оранжереи. Реддл превзошел все его ожидания, построив целое здание в достаточно короткие сроки.       Но почему Реддл так хотел Слизнорта в преподаватели? Этот вопрос оставался без ответа.       Парт тут не было. Все пары проводились исключительно в движении. Оно и немудрено — тут было столько растений, что это было больше похоже на бесконечный зеленый лабиринт, выход из которого знал только Гораций. Куда уж тут парты ставить…       — Не трогайте эту лиственницу, она очень ранимая, — сказал преподаватель, когда кто-то из группы решил сделать селфи в листьях этого дерева. — И, боже правый, ни к чему не прикасайтесь! Я только утром обработал тут все особым препаратом для укрепления.       Группа студентов постепенно образовала полукруг вокруг Слизнорта, ожидая традиционного приветствия в виде рассказа об его очередном приключении, которое стряслось с ним несколько лет назад.       — Вот знали бы вы, как долго я создавал этот препарат, поняли бы меня! Сам внук Элиона сделал для меня формулу! Эх, были времена… Я был тогда еще совсем молод, с амбициями и отсутствием нужного опыта. Эх, эх, — вздыхал мужчина, с надеждой смотря на лиственницу. — Помню, как я шел по старым улочкам Лондона, как на меня напал какой-то ненормальный, желая выцарапать мне глаза. А Сормунд, так звали внука Элиона, спас меня, вырубив своей тростью нападавшего. Эх, хороший был мужик. Мы в тот вечер пошли в бар «Один веник», который сегодня вы знаете под названием «Три метлы», хорошенько мы тогда напились пива, эх, эх…       — Мистер Слизнорт, — вежливо перебила его Чжоу. — А какая у нас сегодня тема пары? — Она достала из своей сумки белый блокнот с красивым мраморным узором.       — Все верно-верно, Чжоучка, тема… какая же тема… — И каким бы Гораций вредным стариком ни был, Чанг он просто обожал всем сердцем и душой. — А! Вы уже наверняка знаете, какой сегодня день? — обратился мужчина к группе.       Казалось, Слизнорт совершенно не готовится к своим парам.       — Десятое ноября, день Элионовой свободы, — ответил кто-то из студентов.       — Верно-верно! Великий день для современного общества и для всех нас! В этот день сто лет назад был принят первый закон о легализации порнографии, первый шаг в свободный мир! Эх, эх, — вновь начал вздыхать Гораций, разворачиваясь к студентам спиной. — Идемте, я покажу вам кое-что. И помните, ничего не трогать!       Преподаватель повел всех через большую белую арку, обвитую с двух сторон лозой дикого винограда. Пройдя еще несколько метров и завернув за величественную статую короля Элиона, которого очень уважал и ценил Слизнорт, группа попала в красную зону, где находились разные растения и деревья с красным цветом листьев. Пруд, что дугой разграничивал всю зону, был окрашен в темный оттенок коричневого, как будто вода была сильно грязной, но при этом, если подойти ближе, можно было заметить, что вода просто такого оттенка — все дело в особом веществе, что Слизнорт туда добавлял строго один раз в семь дней.       Он подошел к самому высокому дереву, остролистому клену, и повернулся уже лицом к студентам.       — Знаете, что означает это дерево?       В ответ на его вопрос последовала тишина.       — Существует легенда, которую мне рассказал Сормунд, когда мы пили пиво. — Кажется, Гораций вновь стал отвлекаться от темы, поэтому Чжоу пришлось начать тихо покашливать. — Ах, да-да! Человеку, который примет свои темные и светлые стороны, который без утайки посмотрит своей сути в лицо, откроется истина мира, когда он прикоснется к стволу клена, что окрашен в красный цвет. — Его голос звучал так таинственно и эпично, что у многих прошли мурашки по телу. — А ну, давайте каждый прикоснется к стволу дерева!       Студенты не шевельнулись. То ли от осмысления легенды, то ли от ранее сурового наказа преподавателя «ничего тут не трогать».       — Но вы же запретили что-то трогать, — сказала Гермиона.       — Да? — удивился Гораций, пытаясь вспомнить свои же слова. — Точно-точно! Тогда в следующий раз! Пять очков, мисс Грейнджер, за внимательность.       Слизнорт повел студентов дальше по зонам оранжереи, начав рассказывать подробнее о проекте «Элионова свобода», но Гермиона не пошла за ним, продолжая стоять на месте и смотреть на величественное дерево перед ней. Ее очень зацепила легенда, что он им рассказал. Почему-то именно сейчас ей хотелось нарушить запрет Слизнорта и положить руку на ствол клена. Он так манил… каждая клеточка тела хотела прикоснуться, почувствовать ладонью его твердость, его гладкую структуру.       «Принимаю ли я себя? Всех своих демонов и ангелов?» — задала себе вопрос девушка, делая шаг навстречу дереву.       Группа уже скрылась из виду, когда девушка потянула руку к темному стволу дерева.       Истина мира… что же это такое? Неужели, если принять себя таким, какой ты есть, тебе откроются все тайны, до сей поры неизвестные человечеству? Может, истина — это и вовсе ответ на мучающий вопрос?       Как бы Гермиона хотела знать, что ей уготовлено судьбой в этом мире. Станет ли она известной порноактрисой, как мечтает? Будет ли она счастлива через пять, десять лет? Сделает ли она что-то значимое для мира, как сделал Элион в свое время?       Вопросы крутились один за другим в ее голове, соблазняя девушку на действие, которое было под запретом.       «Нельзя, — говорила себе Гермиона, продолжая тянуть ладонь к дереву. — Но с другой стороны… Сегодня день Элионовой свободы, а значит… можно нарушать правила. Да».       Мысленно разрешив себе нарушить запрет Слизнорта, Гермиона прикоснулась к шершавой поверхности дерева.       Секунда.       Еще одна.       Сколько она так стояла у дерева? Минуту, две, десять?       Ничего не произошло.       — Ты не приняла своих демонов, Грейнджер, — раздался холодный шепот Малфоя около уха.       — Что?! — вскрикнула Гермиона, развернувшись лицом к парню.       Но не успела она и слова сказать, как ее губы нагло завлекли в жаркий поцелуй, настойчиво пытаясь доказать девушке, что рот ей не принадлежит. Гермиона прижалась спиной к столбу, ощущая легкую тяжесть внизу живота. Она ничего не могла противопоставить его действиям.       Он прав.       Гермиона не приняла своих демонов. Не приняла то, что ужасно хочет Драко Малфоя, но боится признаться ему в этом.       Драко уперся коленом в дерево между ног девушки, медленно ведя ладонью по ее бедру, задирая слизеринскую форму.       — Прекрати… — тихо простонала Грейнджер, разрывая такой сладкий поцелуй.       — Правда? — с хрипотцой в голосе спросил парень, посмотрев на нее томным взглядом, полным жгучего горло желания.       — Нет… — сдалась Гермиона, когда почувствовала его влажные губы на своей шее, почувствовала, как он обдает чувствительную кожу горячим дыханием, еле касаясь зубами эрогенной зоны. — Ха…       Его зубы резко сомкнулись, кусая бархатную кожу, вызвав громкий стон девушки. Она теряет контроль над своим телом. Теряет и ей… плевать. Чувство возбуждения вперемешку со страхом быть замеченным кем-то сильно отдавало в голову, заставляя разум погружаться в туман.        Тем временем его пальцы незаметно отодвинули ткань трусов, входя в уже влажное от возбуждение лоно двумя пальцами. Дыхание сбилось, а сердцебиение ускорилось, оповещая хозяйку о выбросе адреналина по телу. Хотелось большего, хотелось его.       — Так что там с демонами? — сладко, слишком сладко прошептал Драко, спускаясь поцелуями от ее шеи к ключицам, волнообразными движениями проникая пальцами все глубже во влагалище.       — Ты… — на выдохе протянула девушка, грациозно выгибая спину в такт его проникновений.       — Я… что? — Она почувствовала, как он усмехнулся, стягивая зубами ее лифчик вниз.       — Ты мой демон… — простонала девушка, признаваясь самой себе в том, что Драко стал для нее не просто рандомным парнем, которому она что-то должна… он стал для нее Искушением, ее личным афродизиаком, который способен отключить разум, давая волю скрытым эмоциям, желаниям и чувствам…       Момент. И образ Драко испаряется прямо на глазах, а девушка сидит на земле полностью облитая ледяной водой. Медленно двигая головой из стороны в сторону, она пыталась сконцентрироваться на чьем-то голосе. Перед глазами все плыло, шаталось из стороны в сторону.       «Где я? Что… Почему так горячо? И где Драко? Он же только что…»       — Боже святый, у нее галлюцинации! Срочно несите ее ко мне в лабораторию! — скомандовал Слизнорт, убирая ведро на место к скамейке. — Там сейчас должен быть Невилл. Скажите, что девушка попала под действие препарата «Крессеция», он знает, что делать. Ну же, чего встали?!       — А куда идти? — сказал одногруппник Гермионы, аккуратно заваливая ее к себе на спину. — Тут же черт ногу сломит…       — Ар-х! — Слизнорт возмущенно поднял руки над головой, а затем быстро опустил их. — Налево, налево и направо, там будет дверь с листьями папоротника. Быстрее, молодой человек!

***

      — Где я? — все повторяла и повторяла Гермиона, сидя на кушетке в лаборатории Слизнорта.       — Там, куда никогда не должна была попасть, — сухо ответил сидящий напротив парень, в быстром темпе делая антидот к препарату, под который попала девушка.       Невилл Долгопупс — четверокурсник факультета «Пуффендуй», направления «Разработчики веществ». Молодой человек без рода и фамилии, сирота. С самого детства его верным другом была толстая книга с заметками своей умершей матери, книга, наполненная всякими разными химическими элементами и опытами. Не найдя никого ближе, чем химия, парень полностью погрузился в ее изучение.       Поступил в Академию Икс, потому что посчитал ее «интересным приключением, которое поможет ему в исполнении мечты». К слову, Невилл мечтал о том, чтобы его имя осталось навсегда в истории не только страны, но и мира.       Все свободное время парень проводил исключительно за книгами, поэтому он не знал, что такое социальная жизнь, за что порой получал в свою сторону ряд насмешек и издевательств.       Из-за своей любви к экспериментам получил травму, которая стала его отличительной особенностью — янтарный левый глаз. Внезапная гетерохромия возникла из-за того, что он не надел защитные очки во время смешения двух смесей. Этот опыт в результате вызвал активный пар, попавший на оболочку глаз. Долгопупс не успел промыть левый глаз, вследствие чего вещество поменяло цвет радужки на янтарный.       Недавно Невилл получил разрешение от ректора академии на то, чтобы весь четвертый курс вместо пар работать лаборантом у Слизнорта. Том так решил после того, как Невилл презентовал ему проект, над которым работал уже третий год — сыворотка, которая позволит запирать эмоции, под кодовым названием — «Коллопортус». Студент убежден, что его разработка перевернет весь мир.       Парень протянул Гермионе странную жидкость розового цвета.       — Что это? Выглядит…       — Жить захочешь — выпьешь, — безэмоционально сказал Долгопупс и вручил колбу с антидотом ей в руку. — А сейчас у меня много работы. Твоя жизнь — это твоя забота, не моя.       Сказав это, Невилл подошел к столу с разноцветными стеклянными колбами разных размеров и начал что-то смешивать, краем глаза следя за тем, чтобы девушка выпила то, что он ей дал.

***

      Гермиона схватилась за голову, начав тихо скулить от боли.       — Проснулась?       Открыв глаза, девушка увидела перед собой парня в белом халате и с желтым галстуком. Это был Невилл, он что-то неспешно записывал в своем блокноте, пристально изучая лежащую перед собой жертву психотропного вещества.       — Да, вроде, что… — Гермиона хотела спросить о том, что произошло, но в ее голову вовремя вернулись воспоминания с характерной пульсацией в висках.       Приподнявшись на кушетке, она устало посмотрела на парня. Кажется, он догадывался о ее состоянии.       — Болит голова?       Кивок.       — Это нормально. Столько впитать в себя психотропного, — Невилл сдержанно выдохнул. — Ну, раз ты все еще жива, значит, я не ошибся с пропорциями. Хорошо.       Парень сделал какую-то заметку в блокноте, подчеркивая определенный текст.       — То есть ты мог и ошибиться?! — Выкрикнув, она сразу же пожалела об этом — головная боль накрыла ее, как лавина. — Ай…       — Мог, но тебе повезло.       — Обычно люди не ставят эксперименты на себеподобных, — съязвила девушка.       — Обычно люди слушают, когда им говорят «не трогать», — парировал парень.       — Да что ты? И много ты таких людей видел, Невилл? — раздался соблазнительный женский голос в дверях.       Гермиона машинально повернула голову в сторону звука. Там стояла стройная девушка с платиновым цветом волос, таким же, как у Драко. Незнакомка сразу же приковала к себе взгляд Грейнджер из-за ярко-синего, облегающего ее фигуру платья, которое так удачно подчеркивало цвет глаз.       Девушка уверенно улыбнулась, почувствовав на себе изучающий взгляд Гермионы.       — Не познакомишь нас?       Незнакомка подошла к Невиллу, положив ладонь на его плечо. Было видно, что парню неприятен такой жест — он попытался убрать ее руку.       — Такой неженка, правда? — обратилась девушка к Гермионе, которая по-прежнему сидела на кушетке, держась одной рукой за голову.       — Что тебе нужно, Полумна?       Гермиона продолжала изучать взглядом девушку. Она казалась для нее чем-то очень таинственным… запретным.       — Пришла проведать друга, а тут такое. Что случилось? — Полумна присела на край кушетки, заботливо положив ладонь на ногу Гермионы. Та вздрогнула. — Тебе нечего бояться, — тихо прошептала Лавгуд.       «Какая странная девушка. Почему этот парень так напрягся, когда она зашла? И почему…» — остановила свои мысли Гермиона.       — Ты сестра Драко? — неожиданно для себя спросила Грейнджер.       Лицо Полумны на мгновение вытянулось в немом удивлении. Девушка засмеялась, вызывая у Гермионы ощущение неловкости и глупости.       И как ей вообще такое могло прийти в голову? Из-за цвета волос? Да сейчас каждый третий красится, чтобы выделиться.       — Я бы рада быть его сестрой, но, к сожалению, это не так, — игриво произнесла Полумна.       — Как может приносить радость родство с таким заносчивым, самолюбивым хамом? — на одном дыхании выпалила Гермиона. Ее задели слова девушки о сожалении.       И почему она вдруг разозлилась?       Повисла неловкая тишина.       — Эм… вы закончили? — скептично спросил Невилл, делая вид, что совершенно не заинтересован в диалоге. — Грейнджер, если ты уже пришла в себя, будь добра, проваливай.       «Интересная ты, Грейнджер», — пронеслось в голове у Полумны.       Гермиона прищурилась. Голова все еще пульсировала от боли.       «И почему он так себя ведет? Мало того что мог убить меня, смешав неправильно пропорции, так еще и прогоняет! — Грейнджер начала вставать с кушетки, зло смотря на Долгопупса. — Но, с другой стороны… если бы не та мерзкая жижа, которую он мне дал, — выжила бы я?»       Студентка аккуратно слезла с насиженного места и подошла к Невиллу, казалось, забыв о подозрительной девушке.       — Спасибо, что поставил меня на ноги, — тихо сказала Гермиона, заглянув в его глаза.       Невилл на несколько секунд поднял на нее взгляд, коротко кивнул и указал на выход.       — Еще увидимся, — сказала на прощание Полумна, когда Грейнджер закрыла за собой дверь.       Лавгуд моментально убрала улыбку с лица, медленно продефилировав от кушетки до лабораторного стола с колбами, где Невилл работал над очередным химическим соединением.       Девушка аккуратно провела пальцем по одной из треугольнообразных колб, в которой находилась жидкость ярко-розового оттенка.       — Ничего не трогай, — сухо произнес Невилл, поднимая на нее уставший взгляд.       — Тебе эта студентка не показалась интересной? — Лавгуд подошла почти вплотную к парню.       — Девушка как девушка. Глупая и бестактная, — спокойно ответил парень. Видимо, он хотел поскорее избавиться от нежданной гостьи.       — Почему она оказалась тут?       — Раз интересно, спроси ее сама. Я не твой информатор, Полумна.       Невилл кинул на девушку недовольный взгляд и злобно прищурился. Ему совсем не нравилось, что его отвлекали. Он был на пороге грандиозного открытия, которое должно было перевернуть весь современный мир порноиндустрии.       По его задумке сыворотка под кодовым названием «бесчеловечность» должна будет отключать в человеке все эмоции, которые так или иначе влияют на совесть. Эта разработка облегчит жизнь не только порноактеров, но и тех людей, кто не может справиться, например, с чувством вины. Сколько жизней он может спасти этой сывороткой.       «А сколько жизней ты можешь отнять?» — раз за разом задавал себе вопрос Невилл.       Он все время переживал, что работа над этим проектом может попасть не в те руки. Сложно представить, что будет, если этой сывороткой воспользуется убийца. Сколько людей погибнет…       Полумну явно не устроил такой ответ. Взяв одну из стеклянных колб, она кинула ее на пол, разбивая ту на мелкие кусочки.       — Ты что творишь?! — выкрикнул Невилл, моментально прокручивая в голове состав того вещества, которое разлилось на полу.       — Теперь ты готов говорить? — Ее голос был холодным и резким.       Парень сжал скулы, посмотрев на Лавгуд.       — Эта девушка попала под действие психотропного вещества «Крессеция», поймала сильные галлюцинации. Не знаю, как она осталась жива, с учетом того, сколько времени провела в контакте с препаратом.       — Хочешь сказать, она должна была умереть?       Полумна присела в потрепанное на вид кресло.       — Я хочу сказать, что она обязана была умереть. Столько препарата впитать кожей… и поймать лишь галлюцинации? Как минимум странно, — заключил Долгопупс, убирая осколки с пола.       Девушка положила ногу на ногу и откинулась на спинку кресла.       — Интересно… очень интересно… — тихо шептала Полумна, накручивая белый локон себе на палец. — Есть предположения, почему так могло произойти?       — Пока нет.       — Пока?       — Я взял образец ее крови, когда она была в отключке. — Парень устало размял шею.       — Ай-яй-яй, без разрешения, м? — Полумну обрадовала находчивость Долгопупса. Этим можно воспользоваться.       — Исключительно научный интерес.       — Что же. — Она вдруг встала с кресла, гордо выпрямляя осанку. — Ты как всегда полезен. Мне нужно…       — Я не стану, — перебил ее Невилл, скрещивая руки под грудью.       — Станешь, — с улыбкой произнесла Лавгуд, подойдя к лаборанту. — Или ты забыл, кому обязан своим положением? — Она шептала это так зловеще, что ему казалось, будто перед ним не девушка, а змея.       Долгопупс сжал ладони в кулаки, когда почувствовал ее ногти на своей щеке. Он смиренно выдохнул, бросая на девушку уверенный взгляд, говорящий о его готовности ей помочь. Снова.       — Вот и умница. — Полумна отошла от него, развернувшись лицом к двери. — Жду подробный отчет о ее крови у себя на почте. О, и Невилл! — Девушка повернула голову в его сторону, расплывшись в кокетливой улыбке. — Мне нравятся твои новые духи, тебе подходит.       С последними словами она покинула лабораторию, оставляя парня в полном недоумении.       Невилл тяжело выдохнул.       Наконец-то она ушла, и его больше никто не отвлекает от работы.       Он подошел к столу, на котором в хаотичном порядке были расставлены разноцветные колбы, и, взяв одну в руку, начал пристально рассматривать начинающуюся после смешивания реакцию.       «Посмотрим… Если смешать кровь этой девушки с психотропным Крессеция… что за?!» — Брови парня медленно поползли вверх от удивления.       Невилл быстро схватил градусник и погрузил его в смесь. Отметка на электронной панели четко показывала цифры «38.2».       — Какого черта? — выругался он, записывая результаты в блокнот. — Это какой-то бред. Так, теперь нужно узнать, что именно вызвало такую реакцию.       Недолго думая, лаборант проколол свой безымянный палец специальной иголкой. Из пальца начала идти кровь, безжалостно капая на белый халат.       — Так, теперь перемешаем, — бубнил под нос Невилл, аккуратно перемешивая психотропное и свою кровь. — Посмотрим. — Он опустил термометр в колбу. — Тридцать шесть ровно. Да что же это такое…       Обеззаразив спиртовой салфеткой рану, Долгопупс заклеил ее пластырем и принялся что-то быстро писать в блокноте. По всей видимости, он производил расчеты по нескольким формулам.       — Нужно разделить психотропное на элементы и проверить кровь с каждым отдельно. Да, — кивнул парень, начиная искать по всей комнате нужные ему ингредиенты для создания укрепляющего препарата.       В дверь постучали.       Невилл сделал вид, что не услышал. Не нужны ему сейчас посторонние гости, он хочет поработать. Тем более над таким интересным явлением.       Стук становился все громче и настойчивее.       Парень зло цыкнул, раскладывая нужные ингредиенты на столе. Он по-прежнему не хотел открыть дверь.       Последовало еще три четких стука чем-то железным. Невилл сделал вывод, что это кольцо. Только один человек мог так стучать.       Долгопупс тяжело вздохнул, кладя блокнот в открытом состоянии на стол.       — Проходи, Малфой, — сухо сказал Невилл, рукой поправляя прическу так, чтобы волосы не лезли на лоб. — Видимо, у меня сегодня день открытых дверей, — с сарказмом пробубнил Долгопупс, наблюдая за тем, как Драко с присущим ему холодным выражением лица зашел внутрь кабинета. — Чай, кофе, или, может, секс?       — Не паясничай, Долгопупс, — огрызнулся на него Малфой, останавливая поток неуместных подколов. — Я по делу.       — А ты ко мне когда-нибудь приходил просто так? Выкладывай.       Уголок губ Малфоя уверенно приподнялся вверх.       — Я работаю над одним очень серьезным делом, я должен быть уверен, что это останется между нами, Долгопупс, — сдержанно проговорил Драко, присаживаясь на то кресло, где час назад сидела Полумна.       Невилл со всей серьезностью посмотрел на слизеринца.       — Разумеется, — ответил он.       — Хорошо, что ты знаешь о проекте «Альфа-360»? — Малфой по-хозяйски развалился в кресле, взглядом изучая кабинет.       — Только то, что он погубил множество жизней по вине создателей. — Лаборант прикрыл глаза, думая о том, зачем Драко понадобилась эта информация. С каких пор он интересуется чем-то кроме себя?       — У меня есть подозрения, что создатели не виновны в этом.       — И что ты от меня хочешь?       — То же, что и всегда, — сделай то, что ты умеешь лучше всего, — спокойно сказал Драко, устремляя взгляд на янтарный глаз собеседника. — Сделай препарат «Альфа-360».       Малфой достал из кармана белый клочок бумаги и передал его в руки Невиллу.       — Это формула препарата от Сириуса Блэка. А это… — Драко протянул маленькую белую коробочку, — сыворотка, которую вкалывали пациентам, страдающим острой стадией ортостатической гипотензии. Если я прав, ты найдешь различия в ходе экспериментов.       — Ты хоть представляешь, как это геморно и долго?! — возмутился Невилл, пытаясь скрыть нарастающий интерес к работе.       Смешок.       — Постарайся, чтобы твои опыты остались тайными. Об этом никто не должен знать… — Малфой развернулся в сторону двери. — Особенно Полумна Лавгуд, — добавил он, когда его нос уловил почти выветрившиеся нотки ее духов.       У Невилла перехватило дыхание. Как он узнал о девушке? Это плохо, очень плохо…       Почему он не может просто спокойно работать над своим проектом и радоваться жизни? Нужно обязательно влезть в какие-то непонятные интриги. И ладно, если бы он это делал ради близких, но Полумна и Драко… Он их точно таковыми не считал.       Почему же он позволяет им себя использовать? Все было до невозможности просто. Лавгуд договорилась о встрече Невилла и Тома, а Малфой два года назад избил задир, которые вечно издевались над парнем — с тех пор его все меньше задевали, боясь наткнуться на гнев Драко.       Обоим Невилл был обязан. И это было его личной тюрьмой.       Драко ушел, оставляя пуффендуйца в пустой комнате.       — Проходной двор…

***

      Гермиона сидела на лестнице, рассматривая свою левую руку. Она заметила, что Невилл взял у нее кровь, пока девушка была без сознания.       «Почему он это сделал? Почему не спросил? — крутились мысли в ее голове. — Ох уж эти ученые! Думают только о себе!»       Девушка несильно ударила кулаком о холодную поверхность стены. Голова все еще ныла от боли.       — Плохо выглядишь, — раздался тихий голос Чанг.       Одногруппница присела рядом с Гермионой, аккуратно дотронувшись ладонью до ее коленки.       — Это ужасно, Чжоу… После того, как я дотронулась до ствола дерева, меня будто бы током пробрало, я начала видеть то, чего не должна была… Но видения были такие реальные… — Грейнджер сжала зубы.       — Когда Слизнорт заметил тебя, ты была вся красная, глубоко дышала и улыбалась… так жадно, что мне казалось, будто бы видишь то, что очень хотела увидеть, — рассказала Чжоу. — Ты думала о… Тео?       Щеки Гермионы порозовели, сердце забилось чаще. Почему она вообще об этом спросила? Неужели Чжоу все знает?       «Точно, нужно все рассказать. Я больше не могу держать все в себе», — подумала Гермиона, вставая на ноги.       — Идем, я покажу тебе одно место, — неуверенно произнесла Грейнджер, устремив свой взгляд куда-то в конец лестницы. — Нам в подвал.       Грейнджер повела Чжоу в клуб «Нагайна». Она знала, как зайти туда незамеченными. Да, с того момента, как Пэнси попала в больницу, Грейнджер не могла найти в себе силы прийти в этот клуб, но сейчас… это было единственное место, где лишние уши не помешают рассказать Чжоу правду.       — Что?! — возмутилась Чанг. — Но это место выше нашего рейтинга на две единицы! Г-гермиона!       Девушка улыбнулась, надевая маску кролика.       — Надень лучше маску и доверься мне.       — Н-но… Правила…       — Сегодня день Элионовой свободы, помнишь? — Гермиона хитро улыбнулась, протягивая подруге маску собаки. — Даже если кто-то узнает, нам за это ничего не будет. Идем!       Дрожащими руками Чжоу взяла маску и надела на лицо.       Это место… пугало ее.       Она была не из тех девушек, которые могли позволить себе нарушать правила, даже в такой день. Кто знает, чем это может обернуться для нее? Чанг не в том положении, чтобы так просто совершать такую ошибку… это может привести к отчислению.       Ей было страшно.       Гермиона заметила, как руки Чанг тряслись от волнения.       «Чжоу… неужели ты так сильно боишься, но чего?» — Грейнджер с сожалением посмотрела на одногруппницу, медленно проводя ее через толпу пьяных студентов прямиком в зону VIP-комнат.       — Может, продолжим в более уединенном месте? — раздался знакомый голос за поворотом.       Гермиона резко остановилась и посмотрела на Чжоу, вертикально приложив указательный палец к губам. Она аккуратно заглянула за стену. Но то, что она там увидела, повергло ее в шок.       К ней спиной стоял парень, внешне очень сильно напоминающий Тео. Его за шею обнимали женские руки, обладательница которых была без маски — Полумна. Гермиона хорошо запомнила ее голос и черты лица. Ошибки быть не должно.       Грейнджер резко вдохнула, задерживая дыхание.       — Это Тео… — на выдохе прошептала она Чжоу.       — Что? — Чанг осторожно заглянула за стену, убеждаясь в словах подруги. — Кто это с ним?       — Не знаю ее фамилии, только имя… Полумна.       Гермиона прижалась спиной к стене. Ей с каждой секундой становилось все труднее и труднее дышать. Неприятное чувство разлилось по всему телу, заставляя не только голову ныть от боли, но и низ живота. Она… ревнует?       «Тео?.. Но он же сказал, что болеет. Сказал это Чжоу, — мысли путались в голове, создавая беспорядочный хаос. — Он избегал меня две недели и врал всем о своей болезни, чтобы… встречаться с Полумной? С этой странной девушкой…»       — Ха… — сдавленно выдохнула Гермиона, ощущая, как воздуха становилось все меньше.       Нужно срочно уйти отсюда. Ей не стоило этого видеть, не стоило…       Гермиона нашла в себе силы, взяла Чжоу за ладонь и зашла с ней в первую попавшуюся комнату. Это была красная комната для БДСМ-встреч.       — Ч-что… это? — нервно шептала Чанг, осматривая разные эротические предметы, что находились на стене.       Грейнджер закрыла дверь и повернулась к подруге.       — Мы тут одни? — спросила она, быстро начав осматривать комнату. — Хорошо, мне нужно тебе кое-что рассказать, пока я не сошла с ума, сядь, — уже более уверенно сказала Грейнджер, похлопав рядом с собой по кожаной простыне большой черной кровати.       — Ты встречаешься с Тео? — предположила Чанг, учитывая то, как Гермиона отреагировала на сцену снаружи.       — Да, то есть нет… Я сама не знаю, — призналась Грейнджер, уткнувшись лицом в ладони.       «Он спит с ней, желая использовать в своих целях… А она переживает о его тайных встречах с другой? Ох, бедная Гермиона… как многого ты не знаешь», — думала Чжоу, стараясь показать истинное удивление.       — Ч-что? То есть… как это? Серьезно? — Чанг старалась выглядеть как можно удивленной, но это удавалось ей с трудом.       — А еще я переспала с Драко, — добавила Гермиона, не поднимая головы с рук.       — Что?! — удивленно воскликнула студентка.       Что-что, а к такому признанию она не была готова. Гермиона переспала с Драко? Значит, Тео был прав? Она действительно испытывает к нему сильное желание?       «Вот почему он тогда позвал меня… Он знал, что они переспят? Нет… Он догадывался. Значит, сейчас… — Чжоу задумалась, — ее выбор будет колебаться от одного к другому. Это мой шанс выполнить поручение Тео. Шанс остаться в академии, не подвергая семью риску».       — Ты любишь кого-то из них? — неожиданно для себя спросила Чжоу.       — Что? — Гермиона подняла голову, с глупой улыбкой смотря на подругу. — Любовь? Кто вообще в это верит? Конечно нет.       — Тогда почему ты так отреагировала, когда увидела Тео с другой?       Гермиона задумалась.       «Действительно, почему?» — спросила она себя. На ее удивление, ответ пришел очень быстро.       — Потому что он мой, — как ни в чем не бывало сказала Гермиона, уперевшись руками позади себя. — Как он может обниматься с другой?       — А Драко?       — А Драко — это лишь ошибка, которую я намерена исправить! — солгала себе же Грейнджер, совершенно позабыв о том, что было несколько часов назад в оранжерее Слизнорта.       — Ты же понимаешь, что ты порноактриса, и Тео тоже? Понимаешь, что вы можете и должны как бы… ну… — замялась вдруг Чжоу. — Спать с другими… да.       — Вот именно, Чжоу! — Кажется, с каждым своим признанием девушка говорила все громче и увереннее, словно пытаясь убедить себя в своих же словах. — Трахаться! Но с другой стороны… первокурсникам запрещено.       Чжоу грустно улыбнулась.       — Думаешь, Тео не плевать на правила, с таким-то отцом?       — Каким отцом? — поубавила пыл Грейнджер, уставившись на Чанг.       — Гермиона… я считала тебя умнейшей в нашей группе, — с легкой иронией произнесла Чжоу. — Отцы Нотта и Малфоя — могущественные люди, конкурирующие между собой. Они подмяли под себя всю порноиндустрию. От жизнедеятельности их компаний зависит процветание порносферы в Англии. Ты думаешь, что такой пустяк, как нарушение академических правил, заботит их сыновей? Им ничего не будет, никогда.       — Но Снейп…       — Что Снейп? Отнимет у них все очки? И что, ты думаешь, их ждет за это отчисление? — С каждым новым словом подруги Гермиона все больше ощущала себя жалкой. — Для нас это конец, а для них… максимум, что будет, это угрызения совести, в чем я очень сомневаюсь.       Грейнджер упала спиной на кровать. Чжоу права. Во всем права. Если пораскинуть мозгами, то Тео и Драко в академии лишь для поддержания статусов семей, а для Гермионы обучение в этом месте являлось мечтой, к которой она шла на протяжении нескольких лет.       Мечта, из-за которой убивала зрение, ночами читая книги, чтобы сдать вступительные экзамены; из-за которой ссорилась много раз с семьей, пока те не приняли ее решение от безысходности; из-за которой ей раз за разом приходится доказывать свое право на место здесь.       По телу пробежала дрожь.       «Но если это так… то зачем им я? — размышляла Гермиона. — Я не из богатой семьи, не принцесса, я даже не гений, как какой-нибудь Невилл. Почему Тео вызвался помочь мне с Отборочным туром? Почему Драко начал меня шантажировать, а не просто сдал Снейпу?»       Девушка схватилась руками за голову, вновь ощущая сильную головную боль.       — Гермиона?! С тобой все хорошо? — Чанг обеспокоенно посмотрела на подругу.       — Чжоу… — хрипло проговорила Грейнджер, аккуратно поднимаясь с кровати. — Спасибо…       — За что? — девушка обняла Гермиону, прижимая ее к себе.       — Им что-то нужно от меня… обоим. И, кажется, я догадываюсь, что именно.