Академия Икс

      — Господи, Грейнджер… — хрипло прошипел Драко, мягко сдавливая вязаный белый плед под ладонями.       Он изучающим взглядом рассматривал сидящую перед ним на коленях Гермиону и безуспешно старался сдерживать рвущиеся наружу тяжелые вздохи. Прошла ровно неделя с тех пор, как они узнали тему финального раунда на Кубке Первокурсниц. Неделя с момента, как Грейнджер стала обучаться у Чжоу искусству минета через Седрика.       И хоть Драко не признавался, но в глубине души его терзала смутная, ревностная тревога. Ему не нравилось, что практический материал она закрепляла не на нем, а на самовлюбленном пуффендуйце. Впрочем, это чувство он засовывал каждый раз глубоко и подальше внутрь, стараясь концентрироваться на более важном — на выборе Гермионы после Кубка.       Его взгляд медленно скользил по очертаниям ее лица, цепляясь за размытые крупицы трезвости, пока мягкий влажный язык изучал член как будто бы в первый раз.       — Черт возьми, — несдержанно простонал Малфой сквозь зубы, когда Гермиона нарочито пустила новую порцию слюны меж двух половинок головки. — Да возьми уже в рот! — рыкнул он, кусая нижнюю губу от нахлынувшей волны предвкушения.       Гермиона улыбалась. Эта кокетливая, игривая улыбка одновременно возбуждала и злила его.       И как давно она стала такой смелой?       — До чего же ты стала невыносимой… — так же с хрипотцой проговорил Малфой, зарываясь пальцами левой руки в ее густые, непослушные волосы. — Этот Диггори учит тебя не тому.       — Да что ты? — игриво ответила Гермиона, проведя мокрым языком от основания до кончика члена и причмокнув. Драко шумно сглотнул. — Что-то я не вижу недовольной гримасы на твоем лице.       — Завались, — жалобно прорычал он. Вышел так себе властный тон.       Малфой нетерпеливо сжал ладонь с ее волосами в кулак, прижимая нос к твердому члену, взбухшие вены которого явно говорили о сильном возбуждении.       — Вступая в игру со змеей, убедись, что ты в силах быть ведущим этой игры, — низким тоном проговорил он, интуитивно прикрыв глаза. — Иначе…       Его голос стал глубже, холоднее; глаза приняли более темный оттенок серого; на руках выступили вены.       Гермиона завороженно смотрела на Драко, стараясь не дышать.       — Иначе… что? — тихо спросила она, медленно ведя ладонями по его брюкам, стягивая их ниже и освобождая член от такой тяжелой сейчас ткани.       Драко резко усмехнулся и второй рукой надавил на мягкий подбородок, заставляя Гермиону открыть рот.       — Иначе тебе никогда не выиграть, — почти шепотом ответил он, грубо прижимая ее голову ближе.       Гермионе ничего не оставалось, кроме как послушно облизать губы и взять член в рот, позволяя Драко почувствовать бугристые стенки ее горла.       Ощутив тепло, он медленно закрыл глаза от удовольствия.       Когда Гермиона позвонила и предложила встретиться, чтобы он оценил ее навыки минета, Драко скептически отнесся к этой затее, но, когда он приехал и она уверенно повела его на второй этаж в свою комнату, толкнула на кровать и, демонстративно завязав хвост, села перед ним на колени, он с удовольствием взял на себя роль судьи, изо всех сил стараясь не поддаваться на соблазн.       Драко хотел быть холодным и равнодушным, но Гермиона за считанные минуты умудрилась разжечь в нем пожар, который невозможно было сдержать.       Была ли это техника или так на него стала влиять сама Грейнджер, он не знал. Вернее… не хотел даже думать об этом. Сама мысль, что он мог привязаться к этой неугомонной, несуразной первокурснице, злила его.       Гермиона была просто достижением цели. Не подругой, не любовницей, не тем более близким человеком.       Она была возможностью снова опустить Нотта, снова почувствовать себя победителем, снова подтвердить репутацию наследника крупной компании, которому отец мог бы доверить любое дело, даже соблазнение такой посредственности, как Грейнджер.       — Мм… вкусно, — тихо промычала она, облизывая член так, будто он был самой желанной на свете конфетой. Ее глаза горели, так и крича: «Я хочу большего, хочу всего и сразу».       Это возбуждало его, подливало чертового масла в и так яркий от похоти огонь.       Будто почувствовав это, Гермиона начала быстрее и глубже погружать член в рот, при этом не разрывая с Драко зрительного контакта. Она дразнила его взглядом, улыбалась сквозь проникновения, делала вид, что ей было все равно на длину. Раньше при такой глубине Гермиона вытаскивала член изо рта, жадно хватая ртом воздух, но сейчас…       Черт, она играла с ним.       — Сука… — вырвалось из его губ.       «Что сделал Диггори, чтобы всего за неделю она научилась вытворять такое?» — со злостной ревностью подумал Малфой, внезапно поднимаясь с кровати и жадно прижимая ее голову к члену.       — Мм-н-г! — громко промычала Гермиона, хватаясь руками за его бедра и впиваясь в них ногтями. — М-м-м!       Игнорируя явные признаки сопротивления, Драко сам стал двигаться ей навстречу, стараясь с каждым толчком протолкнуть член глубже и даже не утруждаясь подумать о комфорте Гермионы. Внутри было тесно, тепло и мокро — развратное комбо, усиливающее его жажду в сто крат.       Внезапно он почувствовал, что проникать вглубь рта стало еще труднее, чем прежде. Опустив затуманенный взгляд вниз, он с изумлением увидел, как Гермиона, несмотря на некомфортные для себя условия, всасывала ртом воздух. Она создавала внутри вакуум.       — Чертовка… — на выдохе простонал Малфой и закатил глаза, пробираясь мелкими мурашками вдоль спины.       Он сильнее намотал ее волосы на кулак и одним рывком вошел во всю длину, резко кончая от переполнявшего удовольствия.       — Знаешь, — Драко смотрел, как Грейнджер хитро улыбалась, аккуратно вытирая уголки губ от спермы, — ты стала сосать намного лучше.       — Что?! — наигранно возмутилась Гермиона, не переставая улыбаться. Кажется, она была довольна собой. — Ты и раньше говорил, что я делаю лучшие минеты.       — Я лгал, — без колебаний ответил Драко, поглаживая ее по голове.       Сняв с себя рубашку и душащий шею галстук, он подхватил Гермиону на руки и аккуратно положил на кровать, укладываясь рядом.       — Неужели раздеваться было обязательно, Малфой? — с улыбкой на лице проговорила она, удобно прижавшись к его плечу. — Не то чтобы я была против…       Ее тонкие пальцы прошлись по изгибам змеи на груди, несильно царапая ногтями кожу. Плавными движениями она в точности повторяла татуировку, спускаясь все ниже и еле касаясь подушечками пальцев торса. На кончике хвоста, около паха, Гермиона вдруг остановилось и тихо выдохнула.       — Мм? — вопросительно промычал Драко, смотря на то, как острый ноготок блуждал по прессу, обводя каждый кубик. Эти движения заставили напрячь мышцы.       — А твоя девушка знает, что ты ходишь налево? — Голос Гермионы звучал нежно и настойчиво одновременно.       — Тебя правда сейчас интересует Астория?       Драко тихо усмехнулся, пытаясь понять, с каких пор ее начала волновать его личная жизнь. Они не были парой, не были даже друзьями — так с чего вдруг такой интерес?       — Тогда, после съемок, вы выглядели счастливыми. — Ему показалось, или он заметил тень зависти и ревности на ее лице? — Наверняка она тебя любит.       — Это не так, — слишком резко ответил Драко.       Он почувствовал, как Гермиона напряглась.       — Почему ты так уверен? Вы, парни, слишком часто не видите очевидного под носом, — буркнула она и укусила Драко за подбородок.       С минуту он думал, рассказывать ли ей про отношения сестер Гринграсс, и пришел к выводу, что делать этого не стоило. Еще начнет задавать вопросы, на которые ему вовсе не хотелось отвечать.       — Мы с ней расстались. Тут не о чем говорить, Грейнджер. — Он сильно напряг скулы и прикрыл глаза.       — Что? Но почему? Вы были такой красивой парой. Что случилось? — с неприкрытым интересом полюбопытствовала Гермиона, совсем не думая о чувстве такта по отношению к Драко.       — Проех…       — Это из-за меня? — перебила она, уставившись испуганными шоколадными глазами.       — Что? — скорее для себя переспросил он, думая о том, как она вообще могла прийти к такому выводу. — Упаси боже, конечно же нет, Грейнджер. Все, закрыли тему.       Ему совсем не хотелось продолжать разговор об Астории. То, как они расстались, скользнуло неприятным воспоминанием в голове. Гринграсс просто подошла и сказала, что ей стало с ним скучно, что нашла партнера поинтереснее.       В конце концов, Драко никогда не испытывал чего-то серьезного в отношении Астории. Да, она была сексуальна, весела и очень «удобна». Да, ее титул и фамилия хорошо отражались на его репутации, то и дело поднимая компанию отца в рейтингах: походы на благотворительные вечера, съемки в порно, выручка с которого шла на нужные городу постройки, парные фотосессии для модных журналов и даже участие в телешоу. Но все это было таким картонным и обыденным, что расставание задело лишь маленькую долю его гордости. Не более.       Гермиона поерзала какое-то время, а затем прикрыла глаза и отрывисто задышала. Драко показалось, что ее тошнило.       — Все хорошо? — спокойно спросил он, убирая волосы с ее лица.       — Не уверена насчет завтра, — тихо ответила Грейнджер и легла на спину, рассматривая белоснежный потолок. Она кусала нижнюю губу, о чем-то тихо бормоча себе под нос.       Конечно, как он мог забыть про завтрашний Кубок Первокурсниц. Еще бы она не переживала. На кону стоял один из самых нужных в их мире титулов, а в ее положении — так подавно. Если она хотела добиться успеха в порноиндустрии без рода и имени, ей нельзя было упускать такую возможность.       Драко внезапно затаил дыхание. А прав ли он? Действительно ли она хотела выиграть Кубок из-за титула, или у нее были другие причины сражаться за победу?       Он невольно вспомнил их первую встречу. Тогда он бросил ей дерзкий вызов, лишь бы она отвязалась от него.       «Выиграй Кубок Первокурсниц, и, может быть, ты заинтересуешь меня», — подсказало сознание.       На его лице расплылась легкая усмешка. Был ли хоть крошечный шанс, что она хотела выиграть из-за тех его слов?       «Это было бы так глупо, но так в ее стиле», — подумал Драко, поворачиваясь к ней набок.       — Не переживай, Диггори хорошо тебя подготовил. Если не будешь тупить, все получится, — бодро произнес он.       — Даже если и так, — тихо начала Гермиона, вставая с кровати. — Это будет последнее событие для меня в Академии Икс.       — Почему? — Драко приподнялся на локтях, следя за тем, как Грейнджер потягивалась и перевязывала хвост из спутанных после активного минета волос.       — Из-за того, что ректор отменил экзамены и ввел дурацкое правило двухсот очков, меня просто отчислят из академии.       Драко и забыл, насколько важными были очки личного рейтинга для студентов первых курсов и насколько их количество могло подкосить кому-то учебу. У него давно уже не было таких проблем. Каждый раз, как он снимался в учебном порно или занимался внеурочной деятельностью, ему начисляли от пятидесяти очков. Это позволяло не думать о балансе.       И если вспоминать, то даже тогда, когда Драко был на первом курсе, он не переживал за очки, прекрасно понимая, что отец никогда не позволил бы ни одному преподавателю даже заговорить об отчислении своего сына.       Каково было Гермионе сейчас, Малфой не догадывался. Мало того, что она была из простой семьи, так еще прогуливала пары, нарушала солидную стопку правил академии и раз за разом попадала в неприятности.       Неудивительно, что у нее не набралось нужного количества очков к концу семестра.       — Может, не стоило прогуливать мои пары, Грейнджер? — с толикой злорадства спросил Драко, укладывая позади головы подушку и облокачиваясь на нее. — Давай посчитаем, сколько раз ты не пришла?       Он театрально начал загибать пальцы, комментируя счетом вслух. К слову, досчитать до пяти ему не удалось — книга по искусству переговоров полетела в его наглую физиономию.       — Рукоприкладство карается законом, если ты не знала, — весело сказал Малфой, увернувшись от меткого броска. Тяжелая книга упала рядом, раскрывшись на сюжетном развороте. — «Если вы не можете сделать выбор», — процитировал он заинтересовавшую его строчку, — «то просто не делайте его». Как мило. Надеюсь, ты не последуешь этому совету на вечеринке после Кубка?       Гермиона скрестила руки на груди и закатила глаза.       — И какой смысл идти на эту вечеринку, если на следующий день меня отчислят? Даже твой шантаж теряет всю силу, ведь меня и так не будет в академии.       Понимание ее слов мгновенно полоснуло по груди, вызвав неприятное чувство тяжести.       Она была права. Ей не имело никакого смысла делать выбор между ним и Ноттом, а это означало…       Пари могло сорваться.       Или…       «Гермиона отчислится, и я больше ее не увижу», — подсказало сознание, и Драко тут же запретил себе развивать эту мысль.       Дело было в пари между ним и его соперником. Не в Гермионе. Не в ней. Он хотел унизить Нотта, а не провести вечер на сцене с посредственной первокурсницей.       Все верно. Все так.       — Наконец признал мою правоту? — с грустной улыбкой проговорила Гермиона, вытаскивая его в реальность.       Нужно было вернуть ей мотивацию. И он сделает это, пускай придется нарушить соглашение и разболтать лишнего.       — Если ты покажешь хорошее представление на этой вечеринке, ты сможешь выбрать любой приз, в том числе нужное количество очков личного рейтинга.       — Серьезно? — Глаза Гермионы заблестели, а на щеках появился здоровый румянец. — А как сделать представление хорошим? Точнее… что еще за представление? Это как-то относится к выбору? Только победительницы номинаций могут участвовать? А что еще на этой вечеринке? Гарри говорил, что не может рассказать из-за договора. Почему?       Вопросы не переставая сыпались из ее уст все быстрее и быстрее. Казалось, что от скорости генерации новых догадок у Драко закружится голова.       Он тихо выдохнул, мысленно жалея, что затронул эту тему.       — Грейнджер.       — А я могу только очки потребовать или что-то еще? О! Я бы не отказалась от лыжного курорта где-нибудь в Норвегии. — Она даже не повернулась в его сторону, продолжая активно жестикулировать руками и то и дело ходя от одного угла комнаты в другой.       Гермиона воспряла духом от новой информации: глаза загорелись, дыхание участилось, а тревожное выражение лица улетучилось, заменяя себя на игривую улыбку.       — Грейнджер! — повысил голос Малфой, понемногу начиная раздражаться. — Сядь на кровать и замолчи.       То ли на нее подействовал его тон, то ли она поняла, что вела себя как ребенок, вечно спрашивающий маму «Почему, почему?», но через несколько секунд ее отпустило. В комнате воцарилась неловкая тишина.       — Спасибо, — смягчился Драко, рассматривая ее лицо. Он не мог определиться, понравилась ли ему ее внезапная покорность или нет. — Завтра все узнаешь. Главное — сделай правильный выбор, — напомнил он, несколько раз похлопав рядом с собой. — Иди сюда. А то еще несколько очков отниму. За непослушание.       — Как же ты меня бесишь, — тихо выругалась Грейнджер, высоко вздернув нос. — Поверить не могу, что ты был у меня первым! До сих пор подташнивает.       — Ах, подташнивает? — фыркнул Драко, вставая с кровати и в один шаг сокращая расстояние между ними. Он тут же прижал ее к стоящему позади комоду и с интересом заглянул в глаза. — И что значит первый? Не припоминаю, чтобы на наш факультет брали девственниц.       Ее щеки покраснели, а дыхание в одночасье сбилось. Гермиона томным взглядом посмотрела на Драко, медленно опуская ладонь на его оголенную грудь.       — Мм… — тихо простонала Грейнджер, чуть кусая свои губы. — Ты работал в клубе «Крауч». — Она нехотя оторвала взгляд от его губ и посмотрела в глаза. — В один из вечеров в твою комнату зашла маленькая, неуверенная в себе девочка, желающая понять, из-за чего ее бросил парень…       — Ты же не хочешь сказать, что помнишь это? — с опаской спросил Драко, напрягая руки. — Ты не можешь этого помнить… даже я этого не по…       — Сыворотка «Обливиейт», — перебила Гермиона, поднимая ладони выше и исследуя его грудную клетку. Ее голос становился все тише с каждым новым прикосновением. — Незаконное вещество, которое вкалывают всем, кто выбрал «ничего не помнить». Я знаю, что это не дым временно лишал памяти.       — Ты не должна этого знать. Кому еще ты это рассказала? — Драко отошел от нее, пристально смотря в глаза.       Если Крауч как-то об этом прознает, он убьет ее. В этом Малфой не сомневался.       — Только Гарри, — быстро ответила Гермиона, удивленно смотря на Драко. — Он предупреждал, чтобы я не открывала рот.       — Так почему открыла? — Сам не понимая почему, он разозлился, разрешая этой эмоции завладеть им. — На моем месте мог бы быть тот, кто рассказал бы это владельцу. Как безрассудно с твоей стороны!       — Но ты не расскажешь, — прошептала Грейнджер.       — Нет. Но мог бы.       — Почему ты злишься? — вдруг спросила она, внимательно рассматривая его сжатые кулаки. — Это из-за того, что ты был моим первым? Неужели мысль об этом тебя тоже расстраивает?       — Что значит «тоже»? И… черт, Грейнджер! Перестань дурачиться.       — Как только я поступила в академию, мне начали сниться отрывки того вечера, а в какой-то момент я все резко осознала. Я вспомнила и дым, и тебя, и… ощущения, — на последнем слове ее голос дрогнул.       «Как такое вообще возможно? — задумался Драко. — Вещество не подействовало. Вернее, не так… Оно подействовало, но утратило эффект со временем. Почему?»       — Никому об этом не говори. Поняла? — серьезным тоном прорычал Малфой.       Он сказал это с таким напором, что Гермиона вжалась в комод, испуганно посмотрела ему в глаза и еле заметно кивнула. Он не хотел повышать голос, но непонимание ситуации и какое-то новое чувство тревоги завладело им.       Драко тихо выругался и заправил упавшую со лба прядь за ухо.       Эта Грейнджер… она в очередной раз показала ему, что, несмотря на посредственность и глупость, в ней было что-то такое, что заставляло его искать ответы, погружаясь в исследования и потаенные уголки разума.       Сириус Блэк, продажа участков семьи Грейнджер, сыворотка «Обливиейт» — на первый взгляд совсем неподходящие друг к другу кусочки пазла, однако внутреннее чувство подсказывало, что все было как раз наоборот. Это была загадка, объединенная одной прозрачной нитью, и чем ближе Драко подходил, тем запутаннее она становилась.       Из размышлений Драко вывела вибрация телефона.       Это было сообщение от Нотта.       — Я скоро вернусь, — быстро бросил Малфой и, не дожидаясь от Гермионы ответа, накинул на себя рубашку, вышел с телефоном на балкон.       [30.11 23:34] Придурок Нотт: Готов проиграть?       Драко сильно напряг скулы и принялся печатать ответ.       [30.11 23:39] Я: Ты даже не подумал, что я могу сейчас быть с ней и она все увидит?       [30.11 23:40] Придурок Нотт: Ах да, стал подушкой Грейнджер, я и забыл.       [30.11 23:41] Я: Сказала сиделка Паркинсон.       Подул прохладный осенний ветер, и Драко поспешил застегнуть рубашку, покрываясь мелкими мурашками от холода.       Уже завтра он поставит Тео на место. Уже завтра он отомстит ему за событие двухлетней давности. Осталось просто дождаться дурацкого Кубка Первокурсниц, дождаться вечеринки.       Малфой не сомневался — Гермиона выберет его, и не потому что он ее шантажировал нарушенными правилами и грозился сделать так, чтобы ее отчислили, нет. Он был уверен, что она привязалась, может, и не к нему, но к его члену точно.       У Тео не было и шанса на победу.       [30.11 23:46] Придурок Нотт: Я договорился с одним из организаторов вечеринки. Завтра ей на выбор поставят только нас. Жду не дождусь, как увижу твою разочарованную физиономию, когда Грейнджер назовет мое имя. Я так и предвкушаю заголовок какого-нибудь журнала: «Драко Малфой, платиновый мальчик компании «Malfoy&Apple», проиграл спор на девушку, которая обещала быть с ним». Твой отец будет доволен.       [30.11 23:48] Я: Ты серьезно? В случае победы ты расскажешь об этом пари прессе?       [30.11 23:48] Придурок Нотт: Разумеется. В подробностях.       [30.11 23:49] Я: Ты опозоришь не только меня, но и ее. Это мерзко даже для тебя.       [30.11 23:50] Придурок Нотт: Она заслужила.       Драко крепко сжал телефон, а затем и вовсе заблокировал его.       В его голове крутилось два вопроса: «Почему Тео уверен в своей победе?» и «Как можно быть такой бесчувственной мразью?».       К сожалению, ответов у него не было.