«Я никогда не вспоминал о старом друге, которого ужасно обидел. Нет, я вру! Конечно, я вспоминал о нём. Столько раз пытался написать письмо, но не знал, с чего начать. Но эта встреча… Я не знал, что всё произойдёт именно так».
Вечер был нескончаемо долгим. Пароход должен был вот-вот отплыть. Я сидел на верхней палубе и любовался по-ночному тёмным небом. Помнится, Элан любил звёзды, так восхищался ими. Описывал мне каждое созвездие и делился мечтами о полётах среди них. Его ярко-голубые, светящиеся глаза тогда блестели ещё больше. Никогда не забуду, как они потухли, когда мои слова сорвались с языка. Я поморщился. Воспоминания больно рубанули по сердцу. Надо ж было так сглупить, указать на самый ненавидимый недостаток. Я был виноват, но не знал, как извиниться, совсем не знал. — Я присяду? — сердце пропустило удар. Я медленно повернул голову. Знакомые глаза бодро смотрели на меня из-под капюшона. Я кивнул и чуть подвинулся, продолжая во все глаза смотреть на человека. — Красивое небо сегодня, не правда ли? — задал вопрос он. — Да. И звёзды. Они необычайные, — я чуть прищурился, пытаясь рассмотреть лицо, но собеседник склонил голову и капюшон полностью закрыл его. — Они всегда прекрасны. Я люблю звёзды. Куда направляетесь? В Нью-Йорк или сойдёте по пути? — поинтересовался он, ловко меняя тему. — До Нью-Йорка. А ты… вы? — меня мучил лишь один вопрос: «Он или нет?!» — Тоже. И я был бы очень осторожен, — он кивнул в сторону моего чемодана. Я отчаянно покраснел. «Откуда он знает? Это так видно?» — Слушайте, а мы с вами раньше не встречались? — рискнул спросить я. — Нет… Да… Не знаю. Простите, мне нужно идти, — он резко подскочил и направился в каюты. — Постойте. Я вас обидел? Простите! Я не хотел! Просто вы напомнили мне моего друга, — крикнул я ему в спину, догоняя. — Это вы меня простите. Возможно, я и есть ваш друг, а может, и нет, - человек вздохнул. — Идёмте. Мы прошли в небольшую каюту. Обстановка была такая же как и в других каютах. Парень снял плащ и кинул его на койку. Он провёл рукой по короткому ёжику русых волос, приводя их в ещё больший беспорядок. Он не оборачивался ко мне, продолжая стоять у двери. Я смущённо кашлянул. — Я извиняюсь. Нужно было представиться. Элан Найт, — я наконец увидел его. Чемодан выпал из вмиг ослабевших рук. Колени затряслись, я начал медленно оседать на пол, однако сильные руки подхватили меня. В его глазах читалось беспокойство. Элан аккуратно посадил меня на койку и начал отстраняться, но я вцепился в него мёртвой хваткой. — Эл… Эл, что с тобой случилось? — слёзы начинали наворачиваться на глазах, когда я смотрел в его лицо всё исполосованное шрамами. — Я попал в плохую ситуацию, — он невесело хмыкнул. — Мы были знакомы? — Мы с тобой дружили в школе… Ты не помнишь? — я попытался успокоить себя, но руки не думали слушаться, отчаянно сжимая футболку парня. — Дружили… Я потерял память. Её стерли подчистую. Большую часть восстановили, но не всю, к сожалению. Я не помню вас, — он виновато отвёл глаза и опустил плечи. — Я Ньют, помнишь? Феномен Хогвартса? Животных в сумке разводил! — я пропустил последние предложения мимо ушей. — Прости, — он окончательно отвернулся. — Нет… Не может быть. Ты не мог меня забыть! — я подскочил и начал метаться по каюте. Если сейчас прекращу орать, тогда расплачусь. Я себя знаю. — Ты можешь помочь мне вспомнить. Несколько коротких воспоминаний вернут период связанный с человеком, — он продолжил сидеть, только глаза неотрывно следили за мной. — И как же? — я остановился, всматриваясь в море за иллюминатором. Тёплые ладони легли на плечи. — Покажи мне, — тихий шёпот заставил напрячься. Если покажу ему воспоминания, он будет чувствовать всё, что чувствовал я. — Я… я не… — голос предательски сорвался. — Я не заставляю. Не хочешь? Не надо, — он отстранился, но рук не убрал. — Я покажу, — сердце было готово пробить грудную клетку. Сейчас я решаю свою судьбу. Либо он меня поймёт, будет держать на расстоянии, но не выкинет из своей жизни, либо отвергнет и будет презирать. Но я слишком хотел, чтобы он вспомнил меня. Легкое касание мыслей и я тону в водовороте своих же воспоминаний. Первая встреча: Я иду по коридору Хогвартса, вскользь осматривая учеников. Мои мысли заняты, как всегда, и я не замечаю второкурсника-слизеринца. Я налетаю на него и мы оба падаем на мокрою от дождя землю. Он злобно орёт на меня, хватает мои вещи и кидает в лужу и уже надвигается на меня, предварительно засучив рукава. Резкий удар под дых выбивает воздух из лёгких, я задыхаюсь и кашляю, но никто не приходит на помощь, кроме одного человека. Мальчишка с яркими глазами налетает на слизеринца со спины и кусает врага за ухо. Слизеринец скидывает паренька, но тут же испуганно убегает, узнав от друзей о приближении преподавателей. Он фыркает, протягивает мне руку и помогает поднять, при этом лучезарно улыбаясь. Я смущаюсь, живот болит, а учебники испорчены. Мальчишка успокаивает и забирает мокрую макулатуру, обещая занести через пару часов полностью сухой. Я недоверчиво оглядываю его, но почему-то он внушает доверие и мантия моего факультета тому подтверждение. Второй курс: Элан рассказывает о своей семье, о братьях, об отце, о матери-охотнице на драконов и о том как они живут. Мне интересно, он не такой как все и ему всё равно. Я тоже говорю о доме, но больше о библиотеке и ферме гипогрифов. Элан с восторгом замечает, что хотел бы посмотреть на этих животных. Третий курс: Два мальчика сидят в библиотеке и тихо перешёптываются, рассматривая изображения фантастических существ. Я с энтузиазмом объясняю другу о том или другом существе, однако на уроке так не получается. И я решаю смотреть только в эти яркие глаза, лучащиеся добротой и поддержкой. И выходит. Учитель хвалит меня и ставит лучшую отметку в классе. Четвёртый курс: Элан засматривается на девчонок. Во всю флиртует с ними, а мне почему-то противно. Меня обзывают феноменом, обидно. Друг утешает, улыбается, а глаза сразу же лучатся добром. Мне хочется, чтобы он так улыбался лишь мне. Однажды я вижу его целующегося с миловидной когтевранкой. Становится худо, я отпихиваю её и начинаю ругаться с другом. Темы сами приходят на ум. В порыве гнева я не замечаю, как называю его монстром и демоном. Глаза напротив темнеют, блекнут словно из тела выкачали жизнь. Он хмыкает, холодно заявляет, что считал меня другом, таким же как он. А я кричу, что я не демон и на него не похож. Элан молча разворачивается и уходит. Я ещё что-то кричу ему вслед. Через несколько минут я понимаю, что натворил и обещаю себе исправить вся завтра. А на следующий день меня выгоняют из школы, прознав о животных в сумке. Я не успеваю извиниться и вина грызёт, пока я еду домой и потом тоже. Ментальный контакт разрывается, тепло рук пропадает. Я тихо сползаю по стенке, из-под ресниц наблюдая за Элом. Он не смотрит на меня, теребит край футболки. — Я простил тебя за тот случай… давно, — тихо замечает он. — Я… да… спасибо, — у меня нет слов. Я поднимаюсь, беру чемодан и направляюсь к двери. — Не останешься поболтать? — всё так же тихо спрашивает он. Я оборачиваюсь. Мурашки огромной стаей проносятся по спине. Его лицо слишком близко. Глаза светятся теплее, губы чуть приоткрыты, так и манят к себе. Я почувствовал как лицо начало гореть и быстро опустил взгляд. — Я лучше пойду, — прошептал я, нащупывая ручку двери, но не открывая её. — Останься, — он накрыл мою руку своей. Я закусил нижнюю губу, но глаз не поднял, продолжая рассматривать пол. — Ты правда этого хочешь? — в груди приятно потеплело. «Неужели, он не презирает меня?» — Глупый, глупый маг, — шепчет он прямо мне в губы, обдавая тёплым дыханием. Я испуганно дёргаюсь и прижимаюсь спиной к двери. Его губы тёплые, мягкие, сладкие и такие желанные. Он целует медленно, аккуратно, будто боясь спугнуть меня. «И это я глупый? Куда же я от тебя денусь теперь?!». Пальцы разжимаются и чемодан падает на пол, второй раз за этот день. Левая рука зарывается в волосы, правая выкручивается и сплетается с его пальцами. Он разрывает поцелуй, прижимается лбом к моему лбу и гладит по горящей щеке. Глаза светятся ярче обычного и мне становится немного не по себе, но я продолжаю смотреть в них, взъерошивая короткие волосы. Я чуть кусаю губу, он издает какой-то вибрирующий звук и мурашки заново пробегают по спине. Я начинаю тяжело и громко дышать. Он мимолётно чмокает меня в губы и отстраняется. — Если хочешь, можешь идти. Я не удерживаю, — голос печальный и немного надорванный. Он отходит ещё дальше от двери, но продолжает внимательно следить за каждым моим движением. Я поворачиваюсь к замку и защелкиваю его. Заклинания защиты и звукоизоляции уже наложены предусмотрительным Эланом. Подхожу к нему, стеснение снова вернулось. Сглатываю и кладу руки ему на плечи. Чуть улыбается и обнимает за талию, резко прижимая к себе. Ахаю от неожиданности и смущаюсь ещё больше, почувствовав как начинаю возбуждаться. Он проводит рукой по волосам, спине, ягодицам и обратно. Прячу горящее лицо у него на груди, вдыхая аромат свойственный только ему. Смеётся и целует в макушку. Потом поднимает моё лицо за подбородок, заставляет смотреть в эти яркие глаза, видеть собственное отражённое смущённое выражение лица. Поддаётся вперёд, приникая к губам. Язык пробирается внутрь и начинает играть с моим. И так тяжелое дыхание сбивается. Руки сами собой начинают путешествовать по телу, оглаживая широкие плечи и забираясь под футболку. Возбуждение яркой волной захлёстывает меня, внизу живота скручивается ком, а в штанах становится тесно. Сдавленно ахаю, когда его ладонь проходит по низу голого живота. Я и не заметил, когда он успел расстегнуть мою рубашку. Вторая рука плавно водит по спине. Губы целуют открытую шею. Не могу сдержать довольного мурчания. Ему это нравится, он облизывается и снова впивается в мои губы. Не могу сопротивляться, скидываю пальто, не отрываясь от него. Следом летит рубашка и его футболка. Толкает меня, я падаю на койку, а он нависает сверху. Целует в губы, потом в шею. Я глажу его спину, задерживаясь на особо больших шрамах, потом узнаю, где он их получил. Сдавленно пищу, когда он проводит рукой по моему члену. Хихикает и освобождает меня от штанов и боксёров одновременно. Я лежу перед ним в чём мать родила, весь покрытый красными пятнами смущения. Пугливо всматриваюсь в его лицо, а вдруг не нравлюсь?! С чего-то же он остановился? Но он улыбается ещё шире, даже хищнее и сжимает мой член. Вскрикиваю, а он любуется моими стенаниями и начинает водить рукой вверх-вниз. Не могу сдержать пару стонов, но не более. Опускается и целует, но не отпускает. Я призывно дёргаю его штаны вниз, он отстраняет мои руки и прикусывает мою губу. Когда он отстраняется, ловлю момент и кусаю за плечо до крови, тут же облизывая ранку. Рыкает и дёргает меня на себя, оказываясь между моих коленей. Вздрагиваю, у меня же ещё не было… Ни с кем. Испуганно смотрю на Эла, тот, кажется, всё понял. Начал ласкать, нашёптывая нежности на ухо. — Расслабься. Я быстро. Будет немного больно, — прижимает меня к себе теснее и резко входит. Боль захватывает с головой. Кричу, слёзы срываются с ресниц. Эл не двигается, лишь ласкает, успокаивает, целует. Когда боль отступила, я сам двинулся и всё вернулось, однако теперь боль была меньше, ей на смену пришло что-то яркое, тёплое, желанное. Элан понял мои попытки и начал двигаться. Плавно и аккуратно, не причиняя боли. Я больше не стеснялся стонать и если бы не звукоизоляция, весь корабль бы прибежал проверить, чем мы тут занимаемся. Я выгибался навстречу ласкам, тонул в голубых глазах, прижимался сильнее, а потом яркая волна возбуждения накрыла нас с головой.***
Пароход прибыл в Нью-Йорк как раз во время. Два молодых человека сошли с трапа последними. Ньют нёс в руках чемодан и поглядывал на своего спутника с обожанием. Элан же подмигивал и норовил хлопнуть возлюбленного по пятой точке, из-за чего последний недовольно пищал и краснел. Эти двое ещё сыграют свою роль, но это уже другая история.