***
Когда они подъехали к дому, то мужчина понимал, что лучше припарковаться подальше, дабы никто ничего не заподозрил. — Дина, — мужчина взял её за руку. У девушки в груди заколотилось сердце. — Я слушаю, — она взглянула на него преданными глазами. — Только не кричи и не плачь, — предупредил он её. — Я хотел бы снова попросить тебя… Ему было неловко. Он понимал, что девушка не хочет этого. И это был единственный его каприз, который она на отрез отказывалась исполнять. Владиславу было стыдно, но тем не менее, он понимал, что по-другому никак не может. Дина поняла, о чём пойдёт речь, а точнее — почувствовала. Ведь всё было так хорошо, почему он опять возвращается к этой теме? Девушка не хотела вновь слышать эти речи, ибо она не собиралась менять своего мнения на этот счёт. — Дина, я прошу тебя ещё раз, — он смотрел ей глядя в глаза. Она видела, как в них отражался страх. — Ты должна сделать аборт, — с этими словами он опустил глаза. У девушке снова встал комок в горле. Она постаралась удержать накатившиеся слёзы. В горле противно скребло. Она не хотела об этом слышать. — Я понимаю, тебе трудно это принять, но я прошу тебя, — продолжал он, по-прежнему держа её за руку. — Ты же любишь меня, если любишь, конечно… Казалось, он сам был не уверен в сказанном. Просто не знал, как себя вести. Он очень боялся. Дине было нестерпимо больно выслушать это в очередной раз. К тому же, ей было обидно, что Владислав усомнился в её чувствах, которые она доказывала ему постоянно, и готова была доказывать, сколько угодно, но на аборт она пойти не могла, потому что не хотела и понимала, что это всё-таки преступление. Чувства к Владиславу были очень сильными, но погубить их детей она не могла. В глубине её души жила слабая, тлеющая надежда… Вдобавок, она всегда мечтала о детях и крепкой семье. Это желание было настолько сильным, что пересилить его девушка была не в силах. И страх, который не давал ей покоя, и осознание того, что аборт — это всё-таки убийство. Дина понимала, что не сможет жить с этим. К тому же для неё это будет жуткий стресс, ведь она хотела этих малышей, потому что они от любимого человека. — Не просите, не смогу, — прошептала она сквозь слёзы. — Я не хочу этого делать, потому что люблю вас, как вы этого не понимаете? — Дина, это ты меня не понимаешь, я сказал тебе, что НЕ ХО-ЧУ! Ты можешь это понять? — он посмотрел в её заслезившиеся глаза. — Я не могу! Не могу! Не просите! — девушка снова заплакала. — Тише, тише, успокойся. Не плачь. Владислав был сам не рад, что снова начал этот разговор. Однако, проблема оставалась нерешённой, и он, как никто другой, это отчётливо понимал. Дина очень долго плакала. Ему пришлось гладить её по голове, успокаивать, хотя его это жутко раздражало. Мужчина этого не любил. Неожиданно она взяла его руку и поцеловала, затем, глядя ему в глаза, положила себе на живот. Владислав одёрнул руку, будто обжёгся. — Что ты делаешь? — раздражённо спросил он. — Хочу, чтобы вы почувствовали. Это ваши дети. Ваша плоть и кровь, — произнесла Дина, глядя ему в глаза, а он отвёл взгляд. — Я ничего не чувствую, кроме одного единственного чувства, и ты прекрасно знаешь, какого, — высказал он ей, достав сигарету и закурив. Дина открыла окно в машине, чтобы не вдыхать табачный дым. — Раньше ты этого не делала, — усмехнулся Владислав. — Я забочусь о наших с вами малышах, — ответила девушка. — Я отказываюсь от них, ты слышишь? Дина снова не выдержала и заплакала. Эти слова казались ей хуже острого ножа. Ей было так неприятно, так обидно, что хотелось лезть на стены и топотать ногами от собственного бессилия. Мужчина подкатил глаза. Эта ситуация порядком взбесила его. — Прекрати сейчас же! — приказал он ей, но девушка не унималась. — Как вы можете так говорить? Как?! — рыдала Дина, она не понимала, как можно отказываться от собственных детей. — Успокойся, — он снова начал гладить её по волосам, хотя готов был взорваться от ярости. Дина не унималась. Эти слова очень сильно задели её. В конце концов, терпение мужчины было на исходе, и он ударил девушку по лицу. Она замолчала, ощутив жжение от удара. Ей стало ещё сильнее обидно. Она не смогла больше сдерживать свою боль. Девушка закричала. Владислав не ожидал такого поворота, он зажал ей рот рукой, оглядываясь по сторонам. Благо вокруг никого не оказалось. — У тебя крыша совсем поехала?! — от ярости он ударил её ещё раз, девушка заплакала. — Хватит! Угомонись! Сколько можно трепать мне нервы? Ты что, думаешь, что я буду с тобой нянчиться? Фигушки! Ты достала меня! Девушка притихла, всхлипывая. Её зрачки в глазах расширились от испуга. Она понимала, что сейчас он сотворит с ней всё, что захочет. От одной мысли по телу пробегали сотни мурашек. — Если ты сейчас же не заткнёшься, я отвезу тебя куда-нибудь в лес подальше и там закопаю! И моя проблема решится одним махом! — с этими словами он откинул её на сидение, а сам отвернулся к окну. Дина тихо плакала, закрыв лицо руками. Он слышал лишь её тихие всхлипы, иногда тихий вой. Она не знала, что ей делать дальше. Однако, понимала, что если не успокоится — будет только хуже. Поэтому решила взять себя в руки, хотя это было тяжело. — Успокоилась? — обратился он к ней. Она молчала, игнорируя его. Это взбесило Владислава. — Ты оглохла?! Забыла, кто ты?! — он схватил её за волосы. Девушка замерла, роняя слёзы. — Простите, Господин, — пролепетала она. Мужчина отпустил девушку, понимая, что так нельзя. Но ведь она сама довела его. — Дина, ну давай по-хорошему? — ещё раз попробовал он, нежно касаясь её щеки. — Милая моя… У девушки снова забилось сердце. От этих ласковых слов она просто таяла и не знала, как себя вести. — Я хочу домой… — прошептала она. — Да, солнышко, конечно, ты пойдёшь домой, — улыбнулся он ей, но «огоньки» в его глазах пугали её. — Только завтра мы поедем с тобой в другую клинику. — Не-е-т, — неуверенно и с опаской произнесла девушка, пытаясь отодвинуться от него, а он продолжал нависать над ней. — Ты хочешь от меня детей? — рассмеялся он, понимая, что это просто замкнутый круг. Она молчала, наблюдая за ним. Сейчас девушка понимала, что в таком состоянии мужчина может выкинуть что угодно. — Отвечай! — он притянул её лицо к себе. — Да, — ответила она. — Зачем? — продолжал Владислав. — Потому что люблю вас. Преподаватель снова рассмеялся. Это казалось ему нелогичным и глупым. Он включил магнитолу, чтобы хоть как-то снять это дурацкое напряжение. А по радио как раз заиграла песня: «Я на тебе никогда не женюсь!» — Вот! Слышишь? И я о том же, — сказал он ей, трясущимися руками снова вытащив сигарету. — Я вас ни к чему не обязываю, — сказала Дина сквозь слёзы. — Просто оставьте меня и детей в покое. Она сама не ожидала, что скажет это когда-нибудь. Ещё совсем недавно девушка не представляла себе жизни без своего мучителя, а сейчас просит оставить её в покое. Конечно, это было сказано не осознано, просто ей не хотелось терять своих малышей. Владислав удивился. Такого поворота событий он не ожидал. — Хорошо, — начал он. — А твоя сестра, Ирина? Ты думаешь, она упустит возможность мне отомстить? Я так не думаю. Знаешь, если у всех женщин, которые хотят мне отомстить, была бы такая возможность, то они не задумываясь сделали бы это. — Если дело только в этом, то можете не волноваться. Я вам пообещала, что ничего с вами не случится, — горько усмехнулась Дина, осознавая своё безвыходное положение и эгоизм любимого человека. — Ну, а о себе ты подумала? Как ты жить будешь? — А это вас уже не должно волновать, потому что вы забудете меня. После этих слов мужчине стало не по себе. Он выключил магнитолу. Снова повисла тишина. — Я не буду тебя больше мучить. С тебя достаточно. Просто подумай над тем, что я тебе сказал. Я всё понимаю: гормоны и сентиментальность, ещё какая-то прочая женская хрень, но ты рассуди логически. Надеюсь, что хотя бы иногда ты мыслишь здраво. — Я надеюсь, вы тоже о многом задумаетесь. Всего доброго, — сказала Дина, захлопнув дверцу его автомобиля. Она пошла осторожно, ежась от вечерней прохлады. На улице стоял сентябрь месяц. Мужчина проводил её глазами до угла дома, а затем, посидев ещё минут десять, сам пошёл домой.***
Дина вернулась домой уставшая и расстроенная. Дома её ждали мать и сестра. — Милая, почему так поздно? — спросила Ольга, беспокоившись за дочь. — Немного прогулялась, — ответила девушка, проходя в свою комнату. — Кушать будешь? — Нет, мам, спасибо. Я поужинала у Алёны. Ира понимала, что младшая сестра врёт. Она уже к этому привыкла, но смириться с этим Ирина не могла. Она чувствовала, видела и понимала, что с младшей сестрой творится что-то странное. К тому же Ирина замечала неестественную полноту сестры, догадываясь, что скорее всего девушка в положении. Ире ничего больше не оставалось, как выяснить это на прямую. Она понимала, что это будет бестактным, но ходить вокруг да около уже не имеет смысла. Она и так долго оттягивала этот разговор. — Скажи честно, ты залетела от него? — подойдя к сестре ближе, прошептала Ирина, пытаясь взглянуть ей в глаза. У Дины похолодели руки и бешено заколотилось сердце. После такого тяжёлого дня она не была готова к ещё одному трудному разговору. — С чего ты взяла? — расстилая постель, ответила вопросом на вопрос Дина. — Я не слепая! Уже очень даже заметен твой живот, хотя он не выглядит большим, но ты очень сильно и резко изменилась. К тому же ты стала совсем отказываться от еды по утрам. Две недели назад мы все думали, что ты отравилась, но я то понимаю, что это нифига не отравление, — не выдержала Ирина. Её раздражала скрытность младшей сестры, но тем не менее, она боялась, что её доводы подтвердятся. Дина тяжело вздохнула, понимая, что отпираться нет смысла — её всё равно разоблачат. Чувство безысходности — самое удручающее чувство. — Да, я беременна, — призналась Дина. — Теперь ты довольна? Может, перестанешь за мной шпионить? Ирина оторопела. Её горящие энтузиазмом глаза вдруг потухли. Девушка ощутила скованность и пустоту внутри. Конечно, ведь всё было очевидно. Теперь что-либо предпринимать поздно. Чувство вины, словно жало, дало о себе знать. Ирина поняла, что опоздала. Девушка представить не могла, как теперь они будут жить? Что подумают люди? И помощи ждать не от кого. Возникло одно обжигающее душу чувство — ненависть. Ирина понимала, кто в этом виноват, и кто должен заплатить за это. Месть. Теперь девушка уж точно не собиралась уступать. Мысли в её голове бурлили, как в огненной лаве. Сейчас Ирина была готова стереть Владислава в порошок. Дина заметила горящие глаза сестры и почувствовала ту злобу, что овладела ею. — Ты не будешь ничего делать, слышишь? — Дина взглянула в глаза старшей сестры. — Ты мне не указ! Я сотру его в порошок! — воскликнула Ира и сжала кулаки. В её сердце ещё горела обида и за прошлые грехи Владислава. Это ощутилось, как будто с удвоенной силой. Жажда мести полностью захватила девушку, проникая в её воспалённый всякими мыслями мозг, словно вирус. — Не смей причинять ему вред, слышишь? — Дина всерьёз занервничала. — Ты не понимаешь, что он тебя бросит? Ему не нужна семья, тем более дети! Дине было больно в очередной раз слышать это, но факт был таковым. Девушка закрыла глаза, глубоко вздохнув. — Ну и что! Это наше с ним дело. — Дура! Ты наивная дура! Кого ты обманываешь? — Ирина взглянула сестре в глаза. — Он не любит тебя. Совсем не любит. — Хватит! Замолчи! — Дина закрыла уши, чтобы не слышать неприятных слов. — Скажи мне, он уже знает? Дина продолжала упорно молчать, игнорируя сестру, хотя понимала, что это бесполезно. Ирина обо всём догадывалась. Девушка уже давно поняла, какой Владислав на самом деле. — Молчишь? Ладно. Я пойду к нему, и сама спрошу, что он думает по этому поводу. — Не надо, — Дина схватила сестру за руку, понимая, что ей придётся всё рассказать, хотя, это будет нелегко. — Он знает… Он… — Дина понимала, что не сможет сдержать слёз. — Он отказался от детей. — Что? Детей? У тебя двойня?! — Ирина чуть было не закричала, но, вспомнив о матери, сдержалась. — Да, — ответила Дина, а по её щекам покатились слёзы. — Сегодня он вынуждал меня пойти на аборт. Я не хотела. Не хочу. И я не пойду! Он заставлял меня… Сначала по-хорошему, потом силой… — Вот сволочь! — воскликнула Ирина, которая не могла сдерживать своих эмоций. Чем больше сестра рассказывала, тем сильнее девушка ненавидела бывшего любовника. — Я пыталась ему объяснить, но он не слушал… В кабинете мне сказали, что аборт крайне опасен для меня. Он взбунтовался. Я так испугалась, а потом… — сердце Дины забилось быстрее. — Что «потом»? — Ирина внимательно слушала сестру, глядя ей прямо в глаза. — Потом мне показалось, что он успокоился, но я ошиблась… — Дина опустила глаза. — Что он сделал? — старшая сестра была очень обеспокоена. — Ничего. Он начал снова уговаривать меня. — Нет, подожди, ты чего-то не договариваешь, — заметила Ирина. Она чувствовала, что сестра намерено пытается что-то скрыть. Дина молчала. Она не собиралась ничего больше рассказывать. — Почему он на время успокоился? — не унималась сестра. — Ты ему дала, да? Дина готова была провалиться сквозь землю со стыда. Ей было неловко. Она покраснела. — Не говори, я поняла, — обречённо произнесла Ирина. — Вот гнида! Мало того, что унизил тебя, потрепал нервы, так ещё и трахнуть успел! Какая сволочь! Ирина была вне себя от ярости. Она готова была разорвать Владислава на кусочки, как клочок бумаги. — Давай ты успокоишься? — предложила Дина. — Ну уж нет! Он ответит за всё! — Я прошу, не надо! — повторила Дина. — Я люблю его. — У тебя мозгов вообще нет! Там жижа! — взбесилась Ирина. Слова младшей сестры казались ей дикими и глупыми. После всего того, что Владислав с ней сделал, — она просто не может его любить, не должна. В конце концов, это уже ненормально. Ирина не собиралась отступать от своей цели. Она дала младшей сестре успокоительного, заверив её в том, что погорячилась только и всего. Конечно, Дина ей не поверила, потому что знала, что у Ирины очень взрывной характер и, если её что-то задело, — она так просто не успокоится. Но доза успокоительного, в добавок усталость и вымученность за целый нелёгкий день сделали своё дело, — Дина уснула. Девушка сама не заметила как, словно отключилась.***
Владислав сидел в гостиной в полной темноте с бутылкой коньяка и сигарой. После всего, что произошло, ему необходимо было расслабиться и прийти в себя. Он понимал, что из этой щекотливой ситуации ему на вряд ли удастся выйти сухим из воды. У него был один единственный выход — жениться на Дине. Однако, ему этого не хотелось. Любой мужчина, как бы он не «пудрил мозги» женщине — очень ценит свою свободу. Эта свобода для него дороже всего на свете. Просто мужчины, как цепные собаки. Все знают, что пока собака на цепи — она тоскует, скулит, жалобно смотрит, как бы вымаливая отпустить порезвиться. Многим знакомо, когда их парень или муж куда-нибудь отпрашивается, например, погулять с друзьями. Женщина всегда знает, что такие «прогулки» ничем хорошим не заканчиваются. Мужчина, «сорвавшийся с поводка», подобен бешенному псу, который не понимает, что творит. Его просто дурманит это чувство вседозволенности и то, что он может избавиться от контроля хотя бы на некоторое время. Как правило, от головокружительной свободы сносит крышу. Многие совершают большие ошибки. Мужчина вообще не может существовать без контроля. Если за ним не будет присматривать женщина — он не сможет себя контролировать, следовательно, отсюда и глупости. А теперь представьте, что Владислав никогда не знал, что такое контроль. Он привык сам управлять ситуацией и своей жизнью. Полная тотальная свобода! Какой мужчина захочет обременять себя после такой «сладкой» жизни? Естественно, никакой. Многие привыкли жить в удовольствие и только для себя. Семейная жизнь всегда казалась для него кошмаром, ибо это ответственность и «серые» будни, а ещё труд. Владислав не привык к такому. Ему это просто неинтересно. Свою свободу он бы никогда и не подумал променять на семейную жизнь, если бы ему не грозила тюрьма. Что может быть хуже? Только решётка. К тому же в самом рассвете лет — это точно не вариант. В такие моменты выбирать не приходится. Однако, он понимал, что брак с Диной он может заключить временно, пока ей не исполнится восемнадцать лет, а потом развестись. Конечно, придётся платить алименты, но это мелочи, зато он снова будет свободен. И никакая тюрьма ему уже не будет страшна. Но как прожить эти полтора года в браке? Плачь маленьких детей… Ни одного, а сразу двоих. Начнётся эта всем известная «бытовуха». Нет, об этом ему даже думать не хотелось, однако… Решётка. Ему светила тюрьма. Всё-таки лучше помучиться полтора года в браке, чем лет двадцать в тюрьме. К тому же Владислав понимал, что маленькие плюсы, но всё-таки будут. Дина ведь покладистая, к тому же, смотрит на него с восторгом, а значит, будет во всём слушаться. Она же не прекословит. Да и вообще он сможет делать всё, что захочет. В принципе, не самый плохой выход из ситуации. Ещё один минус — в дом никого не приведёшь, ибо дети маленькие и жена как никак. Мысленно «взвешивая» все «за» и «против», Владислав улыбался своим мыслям, поплёскивая коньяк в бокале. Его раздумья прервал резкий и затяжной звонок в дверь. Почему-то мужчина догадывался, кого увидит перед собой. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы догадаться, что это Ирина. Он узнавал её уже по звонку в дверь. В такие моменты он жалел, что они соседи. Преподаватель тяжело вздохнул, кладя сигару на журнальный столик и, ставя пустой бокал, перед этим опустошив его. Он нехотя подошёл к двери и отворил её. Мужчина улыбнулся, ибо его догадка подтвердилась. Перед ним стояла Ирина. Девушка вошла. Она была одета в тёмные джинсы и спортивную кофту, её волосы были немного растрёпаны, а глаза горели местью. Кроме того, девушка мелко дрожала. Её трясло от волнения и злости, а может, и ещё от чего-то… Она едва переводила дыхание, так как оно резко участилось от переполняющих её эмоций. Владислав заметил это. Почему-то ему нравилось наблюдать за тем, как женщины злятся. Наверное, он был энергетическим вампиром. Почему-то это распаляло в нём интерес и даже некий азарт. — Ты!.. Ты!.. — Ирина указала на него пальцем, рука её дрожала. — Здравствуй, солнышко, — иронично улыбнулся преподаватель, не скрывая, что его это забавляет. — Ублюдок! — девушка не выдержала и влепила ему пощёчину. Это как будто вернуло мужчину из его дум, он, словно отрезвел, разозлившись. — Какого чёрта?! — преподаватель взглянул на неё, а в его глазах «загорелись огоньки» ярости. Всё-таки ему было неприятно, хотя, в глубине души он понимал, что заслужил это. Он знал, за что. Ирину затрясло ещё больше, а на глаза накатились слёзы. Только непонятно от чего: то ли от того, что он так поступил с её сестрой, или от того, что она сама всё ещё надеялась на что-то?.. А может, от всего сразу? Это очень тяжело разочаровываться в человеке, особенно в любимом. Когда ты понимаешь, что идеал, который ты придумала — всего лишь твоя фантазия, а человек не соответствует твоим представлениям — это обидно. Никогда нельзя никого идеализировать, чтобы потом не «падать с небес на землю». Это, как правило, больно. Всё это время Ира полагала, что Владислав не может быть такой сволочью. Обычно в такие моменты, когда ты думаешь о человеке лучше, чем он есть, пытаясь оправдать его скотство — он, как будто на зло, делает ещё больше мерзких поступков, гадит тебе в душу, очередной раз доказывая, что он ещё хуже, чем можно было предположить. И наступает момент тотального шока. Это так больно, так неприятно. Кажется, что с этим просто невозможно смириться. — Я ненавижу… — её трясло, а голос немного осип. — Я ненавижу тебя, урод! Ирина не выдержала и накинулась на него, став долбиться в него кулаками, словно в непробиваемую стену. Ей было всё равно, что будет дальше. Она не могла держать эмоции, которые выплёскивались наружу. Бедняга и так очень долго терпела, а у неё не такое «железное» терпение, как у её младшей сестры. Владислав крепко держал её, спокойно выждав, пока её энергия иссякнет, и девушка немного успокоится. Он понимал, что всё это ему поделом, но признавать этого не хотел. «Эго» не позволяло. Вскоре она стихла и заплакала. — Как ты мог? — она подняла на него свои заплаканные глаза. Мужчина понял, что в глубине души Ирина всё ещё любит его или любила?.. Сейчас это сложно понять, но ясно, что неравнодушна, и ей очень обидно за младшую сестру. — Почему ты так поступил с ней? — продолжала Ирина, глядя ему в глаза, пытаясь найти в них ответ, но взгляд его был пустой и холодный. Владислав был, словно непробиваемая стена. Он спокойно смотрел ей в глаза и молчал. Ему нечего было сказать в своё оправдание. Мужчина всё прекрасно понимал. — Скажи, почему?! — закричала Ирина и вновь зарыдала. — Успокойся, — с непоколебимым спокойствием произнёс он, даже ни один мускул на его лице не дрогнул. — Твоя сестра сама этого хотела. Ты думаешь, я не говорил ей о предохранении? — Ты — взрослый, а она — малолетка! — упрекнула его Ирина. — Да. Я тоже виноват. Тем не менее, уже ничего не изменить. — И ты так спокойно об этом говоришь? — Ирина была возмущена. — Ты предлагаешь плакать и орать, как ты? — усмехнулся он. — Я посажу тебя, подонок! Девушка развернулась, чтобы убежать, но он удержал её руку и крепко прижал к себе. — Не посадишь, — прошептал он ей на ухо. Ирина почувствовала запах спиртного и приглушённый аромат его парфюма. Воспоминания нахлынули так не вовремя. Девушка почувствовала пленительную тягу, но смогла сдержать себя, хоть это было и нелегко, ибо чувства её ещё не до конца угасли. К тому же природная харизма и притягательность Владислава — сводили с ума, тем не менее, Ирина — это не Дина. Немного, но контролировать себя она могла. Всё-таки у девушки был опыт в отношениях с мужчинами. — Посажу! — проговорила девушка, пытаясь освободиться из его объятий. Владислав прижал её к себе ещё сильнее и прошептал прямо на ухо: — Я женюсь на Дине. Казалось, что-то внутри рухнуло… Наверное, последняя надежда, а может и «розовый мир». То, что она услышала, казалось ей странным и нелепым. Она не верила, что Владислав, действительно, на это способен. Это был очередной шок. Такое было очень трудно принять. Нервная система не выдержала, и девушка рассмеялась. — Что? — её смех становился ещё более заливистым, что даже глаза заслезились, или это были слёзы со смехом? Одним словом — истерика. — Представь, как обрадуется эта малолетняя дурочка? — коварно ухмыльнулся Владислав, наблюдая за реакцией Ирины. — Ты сломаешь ей жизнь! — неожиданно девушка перестала смеяться, словно до неё «дошло». В какой-то момент в голове мелькнула первая здравая мысль. Ирина понимала, что всё это он делает не из-за любви и даже не из-за того, чтобы взбесить её, а чтобы прикрыть себя, чтобы не сесть в тюрьму. Конечно, глупая и наивная Дина будет счастлива, но… Она окажется в опасности с таким мужем. Он, наверняка, не будет считаться с ней, сделает её своей прислугой, не позволит стать по-настоящему счастливой. Ирине стало страшно за сестру. — Не смей приближаться к ней, слышишь?! — Ты что, ревнуешь? — ухмылка не покидала его лица. — Я знаю, зачем ты это делаешь. Но ты превратишь её жизнь в ад! — С чего ты взяла? — Я раскусила тебя! Ты — извращенец и садист! Она глупая и просто не понимает этого! — А по-моему, ей это даже нравится, не так ли? Он рассмеялся. Ирина с ужасом и даже неким отвращением посмотрела на Владислава. Девушка осознала, что ничем хорошим это не закончится. Он просто сломает жизнь молодой и неопытной Дине. — Не трогай её! — воскликнула Ирина. — Не смей! Я не позволю! — Ир, успокойся, — преподаватель коснулся её плеча. — Ты так говоришь, как будто я маньяк-убийца, ну в конце то концов. Девушка внимательно посмотрела в его глаза. Он смотрел на неё вполне доброжелательно, это настораживало. Эта странная и мгновенная перемена… От ярости и отчаяния в благоприятное расположение духа. Любому нормальному человеку нужно время, чтобы прийти в себя, а Владислав переключается мгновенно. Это пугало. — Маньяк и это однозначно! Оставь её в покое! — Странная ты… Меня же посадят. — Ты понесёшь заслуженное наказание. — Нет, не дождёшься, — снова ухмыльнулся он. — Я женюсь на твоей младшей сестричке. Ирина не могла больше слушать об этом. Она просто не хотела воспринимать эту информацию. Ей было противно и страшно одновременно. Девушка не в силах была оставаться и продолжать разговор, она просто, как всегда, убежала.***
Ирина вернулась домой. В голове была каша из мыслей. Она понимала, что одной ей не справиться в сложившейся ситуации. Конечно, ей не хотелось расстраивать мать, но рано или поздно она сама обо всём узнает. Девушке пришлось всё рассказать Ольге. — Дочка, ты вернулась? — Да, мам. Нам нужно очень серьёзно поговорить, — заявила старшая дочь. — Что-то случилось? — по сосредоточенному выражению лица дочери, Ольга поняла, что разговор, действительно, серьёзный. Они прошли на кухню. Руки Ирины мелко дрожали. Она не представляла, как сможет обо всём рассказать. Она заранее достала два стакана и накапала туда капель. — Мам, сядь, пожалуйста, — тяжело вздохнула Ирина. — О Боже, что такое? — Ольга слегка запаниковала. — Просто сядь и выслушай. Только не перебивай. Мать села внимательно глядя на дочь, ожидая какой-то ужас, заранее начав беспокоиться. Ирине было не просто. Девушка глубоко вздохнула, кое-как собравшись с мыслями. — Мам, ты только сильно не волнуйся, — она взглянула в глаза матери, но тут же отвела взгляд, понимая, что такое не сможет заявить, глядя матери в глаза. Это слишком сложно. — Дело в том, что Дина… — Ира начала сжимать кулаки от волнения, чувствуя, как ладони становятся влажными. Девушка не могла поднять взгляда. — Что с моей девочкой? — едва не воскликнула Ольга. В последнее время Дина вела себя странно, и это было очень даже заметно. К тому же Ольга знала, что её младшая дочь немного не такая, как все… — Наша Дина беременна… — произнесла Ирина, выпив капель. — Что? — Ольга подумала, что это розыгрыш. Ей показалось, что это оговорка. Глупость какая-то. Как её тихая, скромная девочка, которой нет восемнадцати лет, может забеременеть? Когда? С кем? Ведь у неё не было парня… По крайней мере, она не рассказывала. Однако, Ольга судорожно начала вспоминать, что дочь пару раз не ночевала дома. Но ведь она не могла… Это же её малышка, которая не такая. Не такая! — Да. Это так. У неё будет двойня, — продолжила Ира, не поднимая головы. Ей было безумно тяжело это сообщать матери, которая и без того пережила крупное потрясение. — Что ты несёшь?! — закричала Ольга, полагая, что это чушь или дурацкий розыгрыш. Нет, такое не может быть правдой. — Это правда… Так случилось… — продолжала Ирина, накапав себе ещё капель, ибо объяснения давались ей с огромным трудом. — Она полюбила взрослого мужчину. Преподавателя. — Что? — у Ольги приподнялись брови от удивления. Создавалось такое впечатление, что это всё не о её дочери, не о её малышке Диночке, которую она считала чистой и непорочной. Её ангелочек. Нет, это какая-то ошибка. Ольга не могла это принять. Женщину затрясло. Она выпила стакан воды. — Я понимаю, в это трудно поверить, но тем не менее, это так… — обречённо вздохнула Ирина. Девушка решила, что ограничится небольшой порцией информации. О том, что Владислав предпочитает сексуальные практики — лучше умолчать, ибо сердце Ольги этого просто не выдержит. С неё и так достаточно. — Моя Дина? Моя девочка? Мой ангелочек? — повторяла мать, не веря, что всё это правда. — Да, мам. Неожиданно на кухню пришла сама Дина. Она почувствовала, что пахнет успокоительными. Девушка была немного сонная, поэтому не поняла, что происходит. Ольга побледнела внимательно глядя на свою младшую дочь. В её голове, словно сложились пазлы: неадекватное поведение, недомогание и эта полнота… — Дина, это правда? — произнесла Ольга. — Что именно? — не поняла девушка. — Я всё рассказала матери о тебе и Владиславе Викторовиче, — сказала Ирина. — Что? Зачем?! — Дина занервничала. Она очень этого боялась. Однако, понимала, что признаться всё равно придётся. Только она не хотела говорить, в кого влюблена, ведь она обещала. — Так это правда? — прошептала Ольга, а в её глазах заблестели слёзы. — Мам, — Дине стало жутко стыдно и неудобно. Она не знала, как «сгладить острые углы». К тому же, она не знала, что именно рассказала Ира. Ей было непросто в сложившейся ситуации. Дина боялась каждого неверного слова, — я… Просто… Я… Беднягу застали врасплох. Она, действительно, не знала, как оправдаться. Это всё произошло так резко и неожиданно. — Как ты могла? — разочарованно произнесла Ольга. Дине стало не по себе от такой интонации в голосе родной матери. Она всегда очень боялась осуждения родителей. Дина почувствовала себя каким-то зверьком, маленьким и беззащитным. — Я… Я… Так случилось… — Дине было тяжело это объяснить. Язык заплетался, а мысли путались. На глаза накатились слёзы. Бедняге было очень стыдно и неловко. Она понимала, что мать в ней разочарована. А если бы ещё отец узнал — это был бы самый настоящий кошмар, хотя, куда ещё хуже? Дина и так находится в очень щекотливой ситуации. Она боится. И с каждой стороны ждёт удара. Теперь ещё и от родных. Вся зашуганная и боязненная. Вот так. — Почему ты молчала всё это время? — продолжала Ольга, пытаясь разобраться в ситуации. — Потому что я знала, что вы меня не поймёте, — она опустила глаза. — Дина, ты понимаешь, какую глупость ты совершила? А может, этот мужчина сам совратил тебя? — мать попыталась заглянуть в глаза дочери. Перед глазами промелькнул её первый раз с Владиславом. Да, Дина была виновата, но Владислав в свою очередь, действительно, совратил её. Ведь он мог просто не делать этого. Достаточно было проводить её до двери квартиры и всё. Ничего бы не было. Не стоило обращать внимание на эти чувства, к тому же, так легко использовать бедняжку. Все люди порочны. Особенно мужчины. И чем щекотливее ситуация, тем больше их это привлекает. Они мечтают об опасности. Их это возбуждает. — Почему ты молчишь? — не унималась Ольга. Ей хотелось знать всё до мелочей. — Я сама во всём виновата, — ответила Дина, глядя матери в глаза.