Шредди

Через полчаса после известных событий Крэнг, наконец, добрался до Технодрома. Он был в ярости: маленький Шреддер орал всю дорогу, обливаясь слезами и соплями, не успокаиваясь ни на минуту. Бибоп и Рокстеди как могли пытались его утешить, держа его по очереди на руках и тряся перед ним своими цепями, имитируя погремушку. — Да заткните вы его, болваны. Я больше не могу это слушать. У меня голова сейчас треснет от его воплей, — взорвался злой гений, обхватывая щупальцами свою голову (оно же тело). Он на несколько минут выпал из поля криков ребенка, пока командовал выгрузкой машины солдатами, пока мутанты бегали и трясли малыша по главному залу. К тому времени, как Крэнг освободился, Шреддер уже замолчал, найдя кое-что интересное в очках Бибопа — он сидел на его руках и вертел их так и сяк. — Наконец-то! — выдохнул розовый мозг, подходя ближе. Машину времени несли прямиком за ним. — Когда он вернется, я ему все выскажу! Все, что о нем думаю. Принесите одежду Железному, не желаю видеть его голый зад. А сейчас, посадите его на пол вот сюда. Надо направить на него мой ручной излучатель. Где он затерялся?! Крэнг отошел от машины, копаясь на своем столе, разгребая завалы и бормоча что-то невнятное. Найдя, что искал, он, с трудом удерживая тяжелый для его ручек прибор, направился подключать его к машине времени. Проделав все манипуляции, он достал свой незаменимый ключ и повернул им три раза в скважине. Электрические ниточки плотно связали ключ с аппаратом времени, посылая импульсы в излучатель, который озарил ярким светом малыша, сидящего на одеяле Рокстеди. Малыш Шреддер и пискнуть не успел, как его тело начало неудержимо расти, разрывая маленькую одежду, оставляя лишь лохмотья от некогда красивого детского костюма. Буквально через минуту перед ними сидел уже (голый) взрослый Шреддер, который непонимающе хлопал тесными ресницами, оглядывая все вокруг. Под светлой кожей играли рельефные мускулы, когда он двигался на одеяле. — Дайте ему хоть что-нибудь, — отвернулся злой гений, выключая машины. Бибоп и Рокстеди тут же подали Железному старый человеческий халат (у них полно разного хлама в комнате, мусорщики…). Как только мозг опустил щупалец за ключом, чтобы выдернуть его, машину времени замкнуло. Полыхнуло синим пламенем, и аппарат гения задымился, пуская искры. — ЧЕРТОВЫ ЧЕРЕПАХИ, Я ДО ВАС ЕЩЕ ДОБЕРУСЬ, — бесновался Крэнг, прыгая на своих механических ногах. — Где я? — пробормотал Шреддер, надевая халат и поднимаясь на ноги. Розовый пришелец злобно глянул в его сторону. Он еще издевается?! Но приглядевшись в наивно распахнутые карие глаза, решил, что тот не шутит и не врет. Он действительно ничего не понимал. Ну, понятно, у него теперь еще и памяти нет. Что ж за день такой?! — На Технодроме, — терпеливо пояснил Крэнг, — а тебя зовут Шреддер. Помнишь? — Технодром? Шреддер? Что? Кто это вообще? И почему все вокруг такие страшные? И почему ты розовый и мокрый? Я тоже так выгляжу? — завалил вопросами железный злодей, по-собачьи разглядывая своего соратника. — Ясно, — вздохнул злой гений, игнорируя поток вопросов. Он направился опять к своему столу и долго там копался, вытряхивая все уголочки рабочего места. Наконец, он выудил откуда-то похожий на мотоциклетный шлем прибор и направился к взрослому Шреддеру, который гулял по главному центру Технодрома, заваливая вопросами своих подручных мутантов типа «что это?», «а зачем?» и «почему». У двух друзей не было на них ответов, поэтому они что-то неопределенно мычали, пристально следя за хозяином. — Шреддер, — скрипуче позвал Крэнг, — иди-ка сюда, дружок. Примерь этот шлем. Он тебе очень пойдет. Обещаю. Японец подошел к нему с теплой и широкой улыбкой, чем покоробил розовое лицо злодея. — Что это? — спросил он. — Это просто красивый головной убор, — попытался улыбнуться Крэнг, чтобы не спугнуть своего бывшего помощника, но у него вышел только оскал, — просто надень. Я хочу посмотреть на тебя в нем. Понимаешь, я твой друг и мне хочется, чтобы ты его надел. Будь добр. От каждого теплого слова из своего рта гений измерения Х дергался как от ожогов. — Хорошо, друг, — еще раз улыбнулся Шреддер, принимая шлем и натягивая его на голову, — нормально? — Прекрасно. А теперь наклонись ко мне, надо его поправить. Железный злодей наклонился, и Крэнг, не раздумывая, нажал на определенную комбинацию цифр на шлеме, активизируя его. Прибор завибрировал, зашумел и запустил электрические разряды прямо в нежный мозг Железного. Тот скрючился, дергаясь в конвульсиях, и повалился на пол, продолжая свои жуткие «танцы» уже внизу. Все продлилось недолго. Шлем выполнил свою задачу и сам соскользнул с головы темного мастера. Шреддер резко очнулся, распахивая горящие злобой потемневшие глаза. — Что за черт?! — вскричал он, оглядываясь, — Крэнг? Что случилось? Почему я не в Нью-Йорке? А это что за ерунда на мне? Он подлетел вверх, хватаясь пальцами за халат, небрежно дергая его из стороны в сторону. — Хозяин, — радостно вскричали Бибоп и Рокстеди, заключая в объятия по обе стороны ошалевшего от такого поведения подручных их хозяин, — мы так рады, что вы вернулись. За чрезмерную радость мутанты поплатились подзатыльниками от сильных рук Шреддера, когда ему удалось избавиться от них. — Вы совсем что ли обалдели, болваны? — зарычал он, одергивая помятый халат. — Это он, это точно он, — не обращая внимание на тумаки и злые слова хозяина, закричали Бибоп и Рокстеди, весело глядя друг другу в глаза. — Я. Ничего. Не. Понимаю, — раздельно заговорил Шреддер, потирая пульсирующие болью виски. — Что происходит? Крэнг? — Я объясню все чуть позже, партнер. Но сначала скажи мне, что ты думаешь о черепахах? — ехидно уставился тот на японца. — Что за дурацкий вопрос?! — возмутился Шреддер. — Я их ненавижу. При этих словах его темное сердце сжалось от непонятного и теплого чувства. В его голове промелькнули голубые глаза, теплая улыбка и бережные объятия, окутывающие его с ног до головы, приятные прикосновения к щекам и отголоски мягкого голоса, говорящего с ним так, словно на нем вся жизнь завязана. «Что за…?», — Шреддер напрягся, пытаясь уничтожить в себе это новое чувство. Чувство тепла, доброты, ощущение нужности кому-то… Он никак не мог вытеснить их, и в его душе сейчас не было той злобы и жажды мести. — Конечно, ненавижу, — с капелькой волнения в голосе повторил железный злодей, — как же иначе. Он подавил эмоции на лице, придавая ему как можно больше неприязни, и холодно посмотрел в глаза злого гения. Тот лишь покачал головой, думая, что ему предстоит долгая и упорная работа по возвращению прежнего Шреддера.