***
Конохомару-сенсей всю ночь не смыкал глаз. Мицуки знал об этом, потому что и сам от волнения никак не мог уснуть. Враг был сильным и странным. Его невозможно было убить, и это пугало. Эдо Тенсей. Мицуки еще не доводилось слышать о такой технике, но она потрясала воображение. Молодой шиноби пообещал себе во чтобы то ни стало ею овладеть. Вот выберутся они отсюда, он придет к отцу и расспросит его о ней. Уж кто-кто, а отец наверняка всё о ней знает. Главное - это выбраться отсюда. Мицуки всё же задремал. Из забытья его вырвали звуки битвы. Конохомару-сенсей уже столкнулся с врагом. Времени на то, чтобы разбудить их всех, у него не было. Мицуки бегло осмотрелся. Враг был другим. Эти шиноби жаждали крови. Хотели убивать. От этого совершенно незнакомого ощущения отчего-то дрожали руки. Было страшно. Было очень страшно и не только ему. Его товарищи во все глаза наблюдали за сражением их капитана и не смели двинуться с места. Но неподвижная мишень - самая легкая минешь. - Хватит рассиживаться! - стоило только так подумать, как их окликнул Конохомару-сенсей. - Давайте ребята, - он отпрыгнул к ним, прикрывая своей спиной, - первое построение. Подкрепление скоро придёт, - тише, но бесконечно увереннее продолжил капитан. - Мы должны продержаться до их прибытия. Конохомару-сенсей восхитительный. Даже в такой опасной ситуации, отбиваясь сразу от троих, он умудряется оставаться спокойным и даже подбадривает их. И страх сам собой отступает. Тело вновь слушается, и они без труда занимают нужные позиции. Первое построение должно будет перейти в третье, а потом всё закончится вторым. Это их лучшая схема. Она никогда их не подводила. И сейчас не подведёт. Но врагу нет дела до правил и построений. Он быстр и молниеносен. Запас чакры у воскрешенных шиноби, кажется, безграничный. Один из них плюет ядом, другой мастерски управляет водой, третий искусно владеет громадным мечом. Ни от кого из них не приходится ждать пощады, а подойти к ним, чтобы вступить в ближний бой, не позволяет страх. Но даже если бы они и смогли подавить все свои чувства и страхи, всё равно не удалось бы твёрдо стоять на земле. Ведь четвертый призванный Эдо Тенсей шиноби заставляет ходить землю ходуном. Его техники выкорчевывают высокие деревья, и те, падая, преграждают пути отступения. Построение давно нарушено. Здесь каждый сам за себя. Можно только мельком следить за тем, что с товарищами еще всё в порядке. С таким неуязвимым врагом чувствуешь себя беспомощным. Бесполезным. Но теневые клоны Конохомару-сенсея рядом. Они приободряют, направляют и защищают. … Но, кажется, это длится всего лишь миг… Мощный удар сбивает Конохомару-сенсея с ног. Всё вокруг замирает на несколько секунд. Темная кровь на зелёной траве выглядит какой-то неестественной. Ненастоящей. Клоны исчезают. Капитан шипит, с трудом поднимается и снова бессильно падает на траву. Крови становится больше. Хрипло смеется шиноби с мечом. Небрежно замахивается своим страшным оружием, рассекает им воздух, собираясь насквозь пронзить неподвижного капитана. Нужно что-то сделать. Прыгнуть вперед, заблокировать удар, но отчего-то именно сейчас, в решающий момент, тело отказывается двигаться. Ноги становятся ватными, сердце стальными тисками сжимает ужас. Всё кончено. С ними всё кончено. Это конец. Удар!.. Мицуки сам не понял, как зажмурился. В ушах звенело, руки дрожали. - Конохомару-сенсей! Закричал ли он сам или это сделал кто-то другой? Мицуки открыл глаза и обессилено опустился на землю. Смертоносный удар меча был остановлен. Долгожданное подкрепление прибыло. Теперь всё будет по-другому. Рычит Акамару - верный спутник Кибы-сенсея. Незнакомый шиноби с белоснежными волосами оттесняет мечника. Сакура-сан уже лечит их капитана. Шикамару-сенсей что-то коротко кому-то приказывает, и уже мчатся в бой нарисованные Саем звери. Бой завязывается с новой силой, только в этот раз их, генинов, оттесняют назад, велят прикрывать тылы. Смотреть по сторонам некогда. Но Мицуки уже заметил еще многих незнакомых шиноби из других деревень. Скрытый Камень обеспечивает защиту, а запечатывающие отряды в основном состоят из шиноби Скрытого Песка. Конохомару-сенсея спас джонин из Скрытого Облака. Сакура-сан уже немного его подлатала, и капитан вновь отправился на передовую. Его место практически сразу занимает другой тяжело раненный шиноби. Ему не повезло попасть под ядовитый плевок. Но Сакуру-сан не так-то просто смутить. И невольно восхищаешься тем, с каким хладнокровием она приступает к лечению. Раненый шиноби поправляется на глазах, спешит вернуться к битве, не желая ничего слышать об отдыхе. Этот бой просто невероятен. Совместными усилиями шиноби Листа и Камня загоняют надоедливого мечника в угол, и тут же подключается запечатывающий отряд из Скрытого Песка. Один готов. Мицуки ликует. Практически в то же время шиноби Скрытого Облака обездвиживают того, кто плевался ядом. Тигр Сая безжалостно поглощает его, и ряды врага редеют еще на одного шиноби. Сакура-сан гневно бьет кулаком о землю, и та расходится рвом в разные стороны. Бывший шиноби Скрытого Камня перепрыгивает на дерево. Шикамару-сенсей молниеносно обездвиживает его своей знаменитой Теневой Имитацией, и вновь запечатывающий отряд действует без малейшего промедления. До полной победы осталось победить всего одного шиноби. Одного! … Но это лишь иллюзия. Враг может воскресить столько шиноби, сколько пожелает. И в миг из десятка появившихся гробов выходят люди. Эдо Тенсей вновь оживляет их, и тот, кто стоит за этой страшной техникой, заставляет их драться. - Он не сможет надолго подавить их разум, - голос Конохомару-сенсея доносится откуда-то издалека. Мицуки инстинктивно дёрнулся на звук его голоса. Он должен быть там, где его капитан. Больше он не струсит. Больше он его не подведет. Но его неожиданно останавливают, крепко схватив за руку. Мицуки замирает, оглядывается, смотрит на задержавшего его медика. Сакура-сан бледна, но её взгляд решительный. - Куда ты собрался? - сухо спрашивает она, и жутко становится от того, как холодно и напряженно звучит её голос. - Туда, - вырывается ответ. Мицуки неопределенно машет рукой в сторону, а там опять появляются новые гробы, и облаченные в бордовые плащи Эдо Тенсей шиноби медленно и как-то лениво из них выходят. - Твоя задача защищать тыл. Приготовься. Всё только начинается. Всё действительно только начиналось. Воскрешенные шиноби сильны, быстры, лишены всякой воли. Они с жестокостью бросаются на союзников, ввязывая их в сложное, выматывающее сражение. Они не боятся ни ран, ни смерти. Их удары быстры и точны. Отовсюду слышаться стоны и хрипы. Мицуки с ужасом смотрит по сторонам. Его взгляд цепляется за тех шиноби, кто уже не встает с пропитанной кровью земли, он замечает, как рассыпается на тысячи мелких частиц вражеский шиноби, и, стиснув зубы, следит за тем, как его тело вновь восстанавливается. Это нечестно. Нечестно! Так ведь не бывает… Кибу-сенсея оттеснили. Из всех его положение кажется самым безнадёжным. И страшно смотреть, как, рыча, рвётся к нему на помощь верный Акамару, как молниеносно складываются печати Гацуги, как враг готовит свой смертельный ответ. Смотреть страшно, а отвести глаз невозможно. В решающий момент, когда разбита Гацуга и кажется, что уже всё кончено, враг теряет контроль над воскрешенными шиноби. Призванные Эдо Тенсей растерянно осматриваются по сторонам, опускают руки, так и не нанеся последнего удара. Спасены. Мицуки обессилено опускается на колени. Он уже давно не видел своих товарищей по команде. Сакура-сан что-то поручила им, и они как сквозь землю провалились. И, возможно, даже лучше, что их здесь нет. Наверняка они сейчас в другом, более безопасном месте. Передышка длится недолго. Враг всё лучше и лучше осваивает контроль разума. Всё меньше и меньше ему нужно времени для того, чтобы вновь подчинить своей воле воскрешенных шиноби. За короткое время передышки союзники просто не успевают их запечатать. Бой кажется бесконечным. Ходит ходуном земля, огонь сжигает дотла деревья, вода сметает всё на своем пути. Звенят кунаи, рикошетят в самые разные стороны сюрикены. Их всё время приходится отбивать, чтобы уберечь и без того раненых шиноби от новых травм. Но защищать тыл не значит только это. Главная их задача - прикрывать медиков. Враг окружает союзников, и он обязан как можно дольше сдерживать его. До тех пор, пока кто-то из старших не придёт на помощь. И бывает, что эту помощь приходится очень долго ждать. Давно запрошено подкрепление, его ждут с нетерпением. Запечатывающие команды уже на пределе. Передышки между сражениями слишком короткие. Хоть воскрешенные шиноби и не жаждут победы, одолеть их не так-то просто. И не всегда помогает даже то, что они, атакуя, рассказывают о своих намерениях, указывают на свои слабые места. Союзники устают. Их силы истощаются. Время тянется мучительно медленно. А солнце между тем поднимается всё выше. Становится невыносимо жарко. Хочется остановиться, перевести дух, глотнуть прохладной воды. Но враг не дает для этого передышки. И пока его тело машинально двигается, то отбивая сюрикены, то блокируя смертоносные удары врага, Мицуки думает только об одном. О подкреплении. И помощь приходит. Всё повторяется. Свежие силы стремительно вступают в бой. Шикамару-сенсей направляет их. Воскрешенных шиноби обездвиживают и запечатывают. Всё как прежде, только потрясенные вздохи слышаться всё чаще. Союзники, стиснув зубы, вновь борются против бывших товарищей, родных, возлюбленных. Мицуки всё чаще слышит о Четвёртой мировой. Кто-то с отчаяньем подчеркивает, что так уже было, кто-то гадает, призовут ли первых Каге, кто-то совсем тихо с суеверным ужасом произносит имя: «Учиха Мадара». Но нет ни первых Каге, ни так сильно пугающего многих Учихи Мадары. Бой постепенно заканчивается. Последних призванных Эдо Тенсей шиноби запечатывают поразительно легко. Враг как будто потерял интерес к происходящему. Махнул рукой, решил передохнуть. Союзников это беспокоит. Их тревожит легкая победа и внезапно прекращенный бой. Но перерыв им необходим. Медики осматривают раненых и закрывают глаза убитым. Многие не сдерживают слёз, оплакивая поверженных товарищей. Лица у союзников мрачные, решительные. Как будто только что они не одержали победу, а проиграли. И теперь клянутся сами себе во что бы то ни стало победить в следующий раз. В том, что эта битва еще не закончена, никто не сомневается. Уже отправлены доклады пятерым Каге и запрошено резервное подкрепление. Уже решено, что все двинутся в Коноху. Скрытый Лист, говорят, ближе. Вот только помогут раненым, и все двинутся в путь. Или вступят в бой. Враг непременно скоро появится. Конохомару-сенсей не сомневается в этом, но он опять тяжело ранен и, наверное, поэтому бредит. Мицуки хотел подойти к нему, ободрить, но только сейчас понял, насколько устал. Ноги совсем его не держали. - Ты молодец, - негромко говорит Сакура-сан. Куноичи мягко надавливает на плечо, заставляя опуститься на землю. - Отдохни.***
Несмотря на то, что передышка была короткой, Мицуки успел неплохо отдохнуть. Он к своей досаде задремал и пропустил, как Сакура-сан использовала технику призыва, и как с помощью Кацуи прошло лечение всех союзников. Он пропустил, как шиноби Скрытого Камня, используя свои техники, погребли под землёй погибших в сражении товарищей и запечатанных шиноби. Все, кто мог, вернулись в строй. Даже больше. К ним примкнули свежие силы, отправленные Скрытым Туманом и Облаком. Поговаривали, что отряды из Скрытого Камня и Скрытого Песка проверяют соседние территории и присоединятся к ним где-то рядом с Конохой. Мицуки искренне радовался тому, что они наконец-то могут вернуться домой. Мысленно он уже был в Конохе. Казалось, всё самое трудное осталось позади. Теперь предстоял пусть и долгий, но спокойный путь домой. Путь, который так неожиданно преградили два шиноби. Облаченные в бордовые плащи Эдо Тенсей они растерянно осматривались по сторонам и, кажется, не замечали ничего, кроме бескрайнего неба. Они совсем не выглядели сильными. От них не веяло опасностью, и жажда убийства не исходила от них. Но отчего-то именно их появление заставило союзников замереть на месте и впервые за многочасовой бой бессильно опустить руки. «И что в них такого?» - раздраженно подумал Мицуки, присматриваясь к воскрешенным шиноби. Они были примерно одного возраста и роста. Первый - брюнет с симпатичным лицом, на которое зачастую падки девчонки. Второй - блондин с шестью симметричными шрамами на щеках и невероятно яркими на фоне черных глазных яблок голубыми глазами. Брюнет, похоже, уже во всём разобрался и наверняка их заметил. А вот блондин всё всматривался в небо, как будто хотел увидеть там что-то. Справиться с ним наверняка не составит труда. Мицуки мысленно хмыкнул, обменялся взглядами с товарищами по команде. Они начнут с рассеянного блондина. Ранят его, а запечатывающий отряд завершит дело. Другие сразу поймут, что нужно делать. Главное начать. Эти взрослые, порой, бывают такими сентиментальными! - Нет! - с суеверным ужасом кричит Сакура-сан. Но сейчас это неважно. Разве можно остановиться, когда они уже встали в первое построение? - Вперед, - одними губами говорит ребятам Мицуки. Они как всегда быстры и стремительны. Светловолосый шиноби по-прежнему не обращает на них никакого внимания. Идеальная, неподвижная мишень. О большем и просить не нужно! Мощный удар неожиданно заблокировали. Мицуки во все глаза уставился на темноволосого шиноби. Тех, кого воскрешали Эдо Тенсей, обычно не помогали друг другу. А этот брюнет взял и защитил своего спутника. … Глаза у него такие холодные. Пугающие. Он быстр и силён. Остановил их с невиданной легкостью, как будто точно знал, как работает их комбинация. Мицуки не понял, как его ударили. Но удар получился сильным. Он отлетел в сторону, больно ударив локоть. Спустя какие-то доли секунд его друзья оказались рядом с ним. Тоже лежали на земле и потирали ушибленные места. - Хватит витать в облаках, - негромко сказал брюнет, - Наруто. - Но небо такое… - восхищенно прошептал блондин. - Такое! - ему явно не хватало слов, чтобы его описать, и он начал активно махать руками. - Нет, Саске, ты только посмотри! Оно всегда таким было? - Откуда я знаю? - раздраженно процедил брюнет, и Наруто, наконец, соизволил на него посмотреть, прежде чем ответить. Они разговаривали так, будто вокруг никого не было. Будто нет ничего важнее того, насколько прекрасно ясное, безграничное небо. И их совсем не волновало, что союзники подошли немного ближе. Мицуки медленно встал, как-то беспомощно оглянулся, ища глазами своего капитана. Конохомару-сенсей был далеко и смотрел только вперед, на воскрешенных шиноби. Рядом с ним только что устало опустилась на колени Сакура-сан. По бледной щеке куноичи скатилась слеза. - Кто это? - осторожно спросил Мицуки у стоящего рядом шиноби из Скрытого Камня. - Герои Четвертой мировой, - каким-то не своим голосом ответил ниндзя. - Узумаки Наруто и Учиха Саске, - он криво усмехнулся и нервно хохотнул. - Тебе ли их не знать. Мицуки вновь во все глаза уставился на призванных Эдо Тенсей шиноби. Он знал о легендарном герое Конохи Узумаки Наруто. Он был наставником Конохомару-сенсея. Он обучил его легендарному Расенгану. Мицуки знал и о знаменитом отступнике Конохи Учихе Саске. Наследник легендарного клана, обладатель шарингана. Отец часто о нём рассказывал. И о том, что дружба Учихи и Узумаки оказалась крепче и страшнее, чем его дружба с Джирайей. О последнем отец не особо любил говорить, поэтому об одном из трёх легендарных санинов Мицуки практически ничего не знал. Но и сейчас это было не так уж и важно. Отец говорил, что Узумаки Наруто и Учиха Саске погибли не спасая мир, а уже после этого, разрешая свой давний, терзающий их спор. По его рассказам, со слов Шестого Хокаге, по воспоминаниям Конохомару-сенсея и других эти два бесспорно легендарных шиноби представлялись умудренными опытом стариками. И никак этот образ не вязался с двумя преградившими путь… мальчишками.***
Саске закатил глаза. Разговаривать с Узумаки всегда было трудно. Этот добе мало того, что ничего не понимал, так и ничего же не слушал. - Это Эдо Тенсей, - всё еще невозмутимо повторил Учиха. Повторил специально. В первый раз Наруто совсем не обратил внимания на эти слова. - Ты понимаешь, что это значит, добе? Узумаки многозначительно хмыкнул, нахмурился, со знанием дела покивал. Саске тяжело вздохнул, покачал головой, мысленно смиряясь с необходимостью всё объяснить этому непроходимому тупице. Нет, конечно, у Наруто бывали просветления разума, но и при жизни случалось это довольно редко. И если дело не касалось драки, с ним было практически невозможно иметь дело. Во всяком случае, убедиться в обратном Учиха просто не успел. … Но даже так Наруто оставался его лучшим другом. Единственным другом. И ему многое можно было простить. И уж тем более никому он не позволит ранить его. Даже если теперь это уже совершенно невозможно… - Мы погибли, - принялся объяснять Саске. - Нас воскресили. И теперь... - Курама! - резко перебил его Наруто. Взгляд у него был встревоженный, а вид растерянный. - Курама пропал!! Конечно, это для него было важнее того, что происходило вокруг. Учиха лениво наблюдал за тем, как Узумаки быстро ходит по поляне туда-сюда и всё взволнованно повторяет: «Курама пропал!». … Это было… забавно… Наруто не находил себе места. Он не чувствовал своего бесценного друга. Курама исчез, как будто Лиса из него извлекли. Но этого просто не могло быть. Не могло! - Курама… - Да здесь я, - раздраженно рычит Лис. Узумаки замирает на месте. Мгновение и он сосредотачивается на своём подсознании. Внешний мир окончательно перестаёт для него существовать. Курама лежит за дверями давно открытой клетки. Лис зевает, скаля острые зубы, и медленно встаёт. Прогибается в гибкой спине и садится так, как обычно сидят люди. - Ты слишком шумный, - ворчит он и получает в ответ искреннюю белозубую улыбку. - Как же я тебе рад! - жизнерадостно заявляет Узумаки и тут же исчезает. Спешит поделиться со всеми прекрасным известием: с Курамой всё в порядке. Саске воспринимает столь замечательные новости до обидного равнодушно. Но глупо ждать большего от этого теме. В конце концов, он всегда был таким. Замкнутым. Для Наруто это никогда не было преградой и, на самом деле, давно перестало иметь значение. Узумаки казалось, что он видит Учиху насквозь, и зачастую так оно и было. И теперь он знал, что Саске тоже понимал его как никто другой. Он замечал даже то, что ему хотелось бы скрыть. Но не было ничего страшного в том, что Учиха что-то замечал, ведь он никогда ни с кем не делился своими наблюдениями. Да, это было так здорово наконец-то с ним поговорить. Достучаться до его сердца, схватить за руку, заставить открыть глаза. Им удалось во всём разобраться, всё прояснить. Они нашли ответы на все терзающие их вопросы. Всё просто замечательно! Вот только… Они мертвы. - Саске-кун. Наруто. Сакура как всегда первым зовет Саске, и это как и всегда немного задевает. Совсем чуть-чуть. Наруто уже научился не обращать на это внимания. Широкая улыбка сама собой появляется на лице. Но он рад, действительно рад видеть подругу. И Саске тоже рад. Пусть он этого и не показывает. - Сакура-чан, - как всегда на распев произнёс Узумаки. Его улыбка стала шире. Он несколько секунд рассматривал куноичи, невольно отмечая про себя, что та изменилась. Это была уже не та взволнованная, но решительная девушка, смело вступившая в решающую битву Четвертой мировой войны. Перед ними стояла зрелая женщина с печальными, усталыми глазами. Она похорошела, но всё равно, смотря на неё, Наруто не покидало чувство, что в ней чего-то не хватает. - Её сломала ваша смерть, - отозвался на мысли джинчурики Курама. - Не может быть! - горячо возразил Узумаки. - Не может быть! - уверенно повторил он, гневно рассматривая Лиса. - Сакура-чан очень сильная! - А ты ведь и правда так думаешь… - Курама неопределённо хмыкнул, задумчиво наклонил голову набок. - Конечно, физической силы ей не занимать и медик она превосходный. Но для того, чтобы быть по-настоящему сильным, этого мало… - Ты правильно всё понял, Учиха, - негромко сказал Шикамару. - Вы здесь из-за Эдо Тенсей. Наруто несколько секунд с любопытством рассматривал Нара. На его губах вновь расцвела радостная улыбка, он вдохнул наверняка для того, чтобы жизнерадостно позвать хорошего друга, но вдруг посерьезнел и резко обернулся к Саске. - Мерзавец! - прорычал Курама. - Пытается вас контролировать! - Знаем, - Наруто криво усмехнулся Лису. - Рассчитываю на тебя. В следующий миг он вновь смотрел в глаза Учихе, безмолвно спрашивая: «Уверен?». Саске едва заметно кивнул, но Узумаки понял больше. Это не простое «Да», это решение, продиктованное любопытством и твёрдой решимостью. Они испытают бывших союзников, а заодно найдут владельца техники. И никто ничего не поймёт. - Простите, ребята, - шепчет Наруто, одновременно с Саске складывая печати. … У них было две руки, хотя Узумаки точно помнил, что им с Саске пришлось пожертвовать по одной, чтобы до конца понять друг друга. Эдо Тенсей действительно удивительная техника. Но сейчас это совершенно неважно. Сейчас чакра переполняет тело, и, кажется, будто кровь вновь бежит по жилам. Это прекрасное, непередаваемое чувство. Чувство, будто они живы.***
Мицуки не верил своим глазам. Воскрешенные шиноби едва ли были многим младше Конохомару-сенсея, но оказались в несколько раз сильнее его. Они поразительно слаженно складывали печати, их техники удивительно дополняли друг друга. Удивительно, но они не обменивались никакими знаками, и складывалось впечатление, что герои войны просто читают мысли друг друга. Ко всему прочему они отлично владели тайдзюцю. Особенно этот блондин, Узумаки Наруто. Сразу этого было не понять, но он невероятно быстрый, с потрясающей интуицией и инстинктами. Узумаки молниеносно ворвался в первые ряды союзников, ошарашил их этим и, как какие-то кегли, с невиданной легкостью посбивал с ног. А с остальными, оправившимися от первого потрясения, вступил в явно неравный бой. Казалось, Узумаки читает мысли противников. Он знал, откуда последует удар, чувствовал грядущую опасность и с потрясающей точностью избегал её. Атаковал сам и стремительно возвращался. Возвращался к своему спутнику, и уже Саске атаковал союзников громадным огненным шаром. Огонь успели ослабить потоком воды. Шиноби из Скрытого Камня возвели небольшие земляные щиты. Огненная техника как-то лениво развеялась, и перед глазами Мицуки представилась совершенно безрадостная картина. На ногах практически никто не остался. Тайдзюцу и Ниндзюцу - союзники не смогли ничего толком противопоставить ни первому, ни второму. Было обидно. И страшно. «Это не на самом деле - осенило Мицуки. - Это гендзюцу!» Да, именно так. Отец много рассказывал ему о легендарном шарингане и об его обладателях - Учиха. Они непревзойдённые мастера гендзюцу. Их наваждения не так-то легко отличить от реальности. Когда Учиха использует шаринган, его глаза меняются. Становятся красными, вокруг зрачка появляются черные символы. Мицуки живо посмотрел на Саске. На фоне черных глазных яблок его темные глаза едва угадывались. Но это ничего не значит! Совсем ничего! - Кай! - Мицуки сложил печати и постарался, как его учили, развеять технику. Ничего не произошло. - Кай! - упрямо повторил он. И вновь ничего не изменилось. Похоже, это то гендзюцу, которое самостоятельно не развеешь. Мицуки вновь осторожно посмотрел на Учиху и понял, что тот наблюдает за ним с ленивым любопытством. По спине пробежал холодок. Резкий мощный удар под дых застал Мицуки врасплох. Пока он присматривался к Учихе, совершенно позабыл об Узумаки. Наруто всё еще использовал только тайдзюцу, и даже если ничего кроме этого больше не мог, то был невероятно силён. Мицуки кубарем пролетел по земле, пока его «полет» не затормозил Конохомару-сенсей. Капитан, не глядя, остановил его одной рукой. Конохомару не сводил напряженного взгляда с Узумаки, а тот его как будто не замечал. - Перестал, - хмыкнул Курама. - Поверил, - довольно прорычал он, охотно соединяя кулаки со своим джинчурики. Наруто усмехнулся, протянул сжатый кулак Учихе, и тот, не задумываясь, ударил по нему. Саске хмыкнул. Он не узнал ничего нового, но его догадки подтвердились. Тоже неплохо. - Нашел? - негромко спросил он. - Еще нет. Придётся поддаться… - Скажете свои слабые места? - пользуясь передышкой, спросил шиноби из Скрытого Тумана. Союзники медленно вставали на ноги. Часть из них отступала назад, помня, что Узумаки предпочитает ближний бой. Часть оставалась на месте. Все знали, что Учиха хорошо управляется с дальними атаками. - Теперь, когда мы вместе… - Узумаки наблюдал за действиями бывших товарищей и понимал, что против них с Саске все эти предосторожности бесполезны. Для них «ближний» или «дальний» бой не имеет никакого значения. - Их нет, - негромко закончил он. «Когда вместе», - шиноби из Скрытого Облака зацепились за эту фразу. Если их разделить, тогда получится победить! - Вы не сможете нас разделить, - сухо предостерег Учиха, угадывая их мысли. - Ты ведь помнишь, Сакура-чан? - Наруто грустно улыбнулся. - Пока мы с Саске были одной командой, мы не проиграли ни одной битвы. Сакура опустила голову, плотно сжав губы. Слезы текли по щекам, но она даже не думала о том, чтобы их утереть. Да, Наруто прав. Пока Саске не ушел из деревни, седьмая команда не провалила ни одной миссии, не уступила ни одному противнику. А ведь тогда они были еще детьми! Харуно крепко сжала кулаки. Даже в самом страшном сне она не могла представить, что будет сражаться против своих самых близких друзей. И ладно с Саске. Он стал отступником, и они и без этого уже не раз становились друг напротив друга. Но драться с Наруто?! Такого никогда не могло быть! Ведь Узумаки всегда был на её... их стороне. Он - их опора и поддержка. Он - залог победы. Если Наруто рядом, значит битва не может быть проиграна. Значит, всё непременно будет хорошо! «И сейчас всё будет хорошо!» - Сакура решительно вытерла слёзы и уверенно посмотрела на воскрешенных друзей. - Мы не проиграем. Саске усмехнулся. Наруто кивнул и широко улыбнулся. Настрой куноичи им понравился. Наконец-то она взяла себя в руки. И даже сложила свои непонятные печати. Всё правильно. Так и надо. Ведь настоящий бой начнётся только сейчас.