Чужая Земля

      Она знала, что не может позволить себе проучить Кейт подобным образом. Поэтому всю злость обрушила на ошейник. Девчонка на полу жутко закричала и забилась в судорогах. Кира, резко развернувшись на каблуках, пошла прочь по мгновенно образовавшемуся перед ней коридору из ошалевших от произошедшего подданных. — Уберите ее отсюда, — бросила она охране на выходе из зала.       Четверо бесполых мгновенно бросились выполнять приказ.       Боль не прекращалась. Казалось, что не осталось ни одной целой кости или не разорванной мышцы в ее теле. Спина сама собой выгнулась так сильно, что по всем законам физики и медицины должна бы была сломаться. По ногам потекло что-то противно теплое. Лица вокруг расплылись в одну сплошную маску безразличия. Она даже не знала что хуже — то, что все эти люди стали свидетелями ее позора или то, что они наслаждались им.       Чьи-то руки подхватили ее и понесли прочь. Сил на крик не осталось. Ее принесли и просто бросили на кровать. Казалось прошли часы прежде чем вернулась Кира и ошейник перестал посылать раздирающие разряды по телу.       Это был первый раз когда она обрадовалась появлению верхней. Но облегчение и радость были недолгими.       Брюнетка пылала праведным гневом и даже в своем полуобморочном состоянии Кейт чувствовала ее бешенство. — Встать! Какое там встать — даже шевелиться было страшно. Вдруг эта адская боль вернется от неосторожного движения? Все ее инстинкты кричали о том, что сейчас лучше бы слиться с окружающей средой и исчезнуть с глаз разъярённой бестии. Но слиться не вышло. Ни со средой, ни с разбора полетов.       Перед тем как вернуться в комнату, Кира собиралась пройтись и успокоиться. Она понимала, что не контролирует себя. Но ноги сами привели к порогу их апартаментов и вместо тишины парка она услышала хриплые стоны Кейт. Они не заставили сожалеть о причиненной боли, скорее разожгли желание причинить еще большую.       Гнев бурлил в ней и этой энергии требовался выход. И никакая прогулка или парк или тишина не смогли бы сейчас унять ее.       Неподвижная бледная девушка на кровати могла бы показаться мертвой если бы не часто вздымающаяся от рваных вздохов грудь. Да, посмотреть определенно было на что…       Кира видела в каком состоянии ее нижняя — она явно переборщила с ошейником, но сейчас ей было плевать на это. Даже если сегодня она убьет эту маленькую дрянь, поставившую под угрозу будущее целого мира своей выходкой — ей плевать.       Одним движением она стащила с кровати никак не отреагировавшую на приказ встать сабу. Та камнем свалилась на пол и сделала слабую попытку подняться.       Кира вздернула ее на ноги и рывком разодрала платье упавшее шелковым пятном к подкашивающимся ногам обладательницы. Толкнув Кейт на середину комнаты Кира легким кошачьим шагом обошла девушку вокруг, оценивая свою работу. Через секунду корсет постигла та же участь, что и платье.       Обнаженная по пояс Кейт попыталась стыдливо прикрыть грудь руками, но мышцы налились такой тяжестью после пережитой пытки, что она быстро оставила это занятие. Да и какой смысл? Кто там чего не видел? А от унижения эти напрасные усилия ее все равно не спасут. Ее вообще теперь наверное ничто не спасет, — тоскливо подумалось шатенке при виде хлыста в руках Киры. — Таким наверно подстегивают лошадей и таким сейчас забьют меня на смерть. Как строптивую кобылу, — Кейт никак не могла смириться с такой бесславной участью. Все это было чертовски несправедливо. Она не успела даже и пожить толком, как оказалась здесь.       Что-то менялось в ней, пока она стояла в ожидании удара. Не ломалось старое, но рождалось что-то новое. В тот момент, она поняла, что хочет выжить любой ценой. И поняла ради чего. — Извини меня — Ты что-то сказала? — глаза Киры метали молнии. — Я сказала — извини меня! Мне жаль! Мой поступок был, — на секунду она задумалась каким же он был. Вины за него Кейт не чувствовала, но от ее убедительности зависело ее будущее, — он был непозволительным.       Ответа не последовало. Вместо него Кира замахнулась и опустила хлыст на голую беззащитную спину. Девушка закричала, падая на колени и как-то отстраненно замечая, что эта поза становится привычной. Она чувствовала, как от удара разошлась кожа. Знала, что если сегодня выживет, то шрам от этого удара станет ее «украшением» до конца жизни. — Ничего, это ничего, — уговаривала она себя, — зато он не позволит мне забыть о принятом решении.       Дурацкого покорного «прости», вида крови и стоящей на коленях сабы хватило с избытком для того, чтобы злость Киры переросла в возбуждение.       В этот раз, позабыв свои былые терзания, она думала об удовольствии Кейт еще меньше, чем в первый. Не утруждая себя долгой прелюдией, она брала ее сзади, впиваясь тонкими длинными пальцами в нежную кожу бедер, оставляя синяки. Наслаждаясь стонами нижней при каждом проникновении, заставляя ее выгибать спину. Кейт закричала в очередной раз и инстинктивно подалась назад, насаживаясь еще глубже, когда пальцы переместились с бедер на кровавую полосу на спине. Ее же собственной кровью, Кира выводила свое имя на ее бедре.