Золото дураков

После долгих поисков, он наконец нашел ее в богороще – она пристально разглядывала сердце-дерево. - Миледи, мы с вашим отцом искали вас все утро, - сказал он без тени упрека в голосе, лишь констатируя факт. - Я пришла посмотреть на место, где все это случится, - ответила Серсея, словно говорила о грядущей казни и осмотре эшафота. - Я знаю, для вас непривычно выходить замуж в богороще, но здесь, на Севере, все иначе, - сказал Нед. - Здесь, на Севере – ну конечно, - пробормотала Серсея. – Я очень часто слышу это в последние дни. Дьявольски зеленые глаза Серсеи Ланнистер, ярко и зло взирающие на весь мир, без сомнения, были ее самой привлекательной чертой. Они напоминали изумруды, в большинстве случаев, но в холодной тени деревьев казались зелеными, словно листва. Глядя на молодую женщину, легко было поверить что она – дриада, скрывающаяся в лесах. Серсея развернулась и пошла прочь от сердце-древа. - Мне даже не позволили надеть платье, которое мне хотелось. Я сказала отцу, что выйду замуж в красно-золотом, с множеством драгоценностей на шее, но мне отказали. - Мы не привыкли выставляться напоказ на… - На Севере, - перебила она его. – Полагаю, что нет. Вы – простой человек простых вкусов, не так ли? Что поднимает вопрос, зачем вы вообще решили на мне жениться, раз золото моего отца вас не интересует? - С чего вы взяли, что оно меня не интересует? Она прислонилась к дереву, недобрая усмешка играла на ее губах. - Если бы ты хотел денег и почестей, ты бы попросил Роберта сделать тебя десницей. Однако ты позволил Джону Аррену занять это место. Амбициозный человек подобного бы не допустил. Серсея подняла взгляд вверх, на дерево, внимательно изучая его крону, а затем быстро начала взбираться вверх. - Миледи, вы можете упасть, - предостерег он. - Я взбиралась по множеству деревьев. Всегда побеждала Джейме наперегонки. Обещаю, что не упаду и не сверну шею до нашей драгоценной свадьбы, - сказала она с презрением. Нед больше ничего не сказал, лишь смотрел на нее, пока она, найдя подходящую ветку, сидела, обозревая богорощу, прежде чем наконец соизволила посмотреть на него. - Глупый мужчина надеялся бы на то, что я стану нянчилась с его бастардом, но не думаю, что ты глуп. - Я бы не стал вас об этом просить. - Значит, остается красота. Хотя я уверена, что ты не жаждешь меня. - Но вы красивы, миледи, - сказал он, однако его слова прозвучали холодно, без капли страсти. Серсея рассмеялась. Она казалась очень довольной, сидя среди ветвей и глядя на него сверху вниз, как если бы он был ничтожным насекомым. - Мужчины начали смотреть на меня, едва я стала женщиной. Я чувствовала, как их взгляды прожигают меня. Я знаю, когда мужчины меня хотят. Ты – не хочешь. Я не понимаю, зачем ты выбрал меня в жены. Нед сам с трудом понимал себя. В этот брак его привели не деньги, не великая страсть. Благоразумный человек взял бы в жены Лизу Талли. Возможно, это был тот единственный акт неповиновения с его стороны. Всю свою жизнь он исполнял свой долг. Он отказался от Эшары, когда его об этом попросили, и с того дня следовал за Робертом. Он подчинился воле сестры, когда та доверила ему свою тайну. Нед всегда делал то, что должен был. Возможно, это был его единственный акт предательства, в некотором смысле. - Вы бы предпочли выйти замуж за кого-то другого? – спросил он. - За кого? За Джона Аррена? – спросила Серсея, болтая ногами и смеясь. - Он добрый человек, и кроме того, обладает властью. Почему-то мне кажется, что вы любите власть. Серсея нахмурилась. - Да, я люблю власть. Но Джон Аррен никогда не дал бы ее мне. Серсея спустилась с дерева и вытерла ладони о платье. - Мужчины никогда не дают женщинам власти. Они берут, но не дают ничего взамен. Женщины должны раздвигать ноги перед мужчинами и вынашивать им детей. Должны зашивать рубашки мужа и смотреть, как тот уходит на поле боя с вышитым платочком в напоминание о жене. Отворачиваться, когда муж проводит время в постели какой-нибудь шлюхи. Она с вызовом откинула голову, разрезая его взглядом, словно ножом. - Мужчины вроде Джона Аррена владеют женщинами. И не дают никакой власти. Он ничего не сказал, ибо говорить было нечего. Он ответил на ее взгляд - холодный и собранный, не поморщившись от резкости в ее словах. Серсея подняла руку, и он подумал, что она может его ударить – он не нашел бы это странным. Но вместо этого она притянула его для поцелуя. Этот поцелуй был не из доброты – ее губы были жесткими и требовательными. Он не ответил, даже не коснулся своими руками ее рук. Ему подумалось, что для нее этот поцелуй был вызовом. Она хотела поцеловать его сама, только чтобы он не поцеловал ее первым. Чтобы таким образом утвердить за собой победу. Конечно же, он не ответил ей на поцелуй – не сразу. Но когда она вцепилась в ворот его рубашки, словно чтобы не потерять равновесия, этот жест что-то в нем разжег. Он наконец ответил - обнял ее руками за талию, беспрестанно целуя. Когда они наконец отпрянули друг от друга, на щеках Серсеи играл румянец, хотя, похоже, она скорее забавлялась, нежели смущалась. Она заговорила первой. - Я выйду за тебя. Но ты никогда не сможешь мной владеть, - сказала она, быстро разворачиваясь и уходя от него.