Гарри Поттер и Страшное, Ужасное Проклятье

Надо сказать, что первая неделя обучения Гарри Поттера подарила ему немало впечатлений и важных знаний. Во-первых, он уяснил для себя, что сбежать от Пивза — непосильная для первокурсника задача, особенно по запутанным коридорам Хогвартса. Во-вторых, он понял, что миссис Норрис не кто-то вроде профессор МакГоннагал, и совершенно не стоило спрашивать завхоза, почему его жена оставила себе девичью фамилию. И в-третьих, Гарри решил, что это были самые счастливые несколько дней за всю его жизнь. Несмотря на свой крайний оптимизм, в детстве ему сильно не хватало друзей. Настоящих, а не тех, которые называли его «психом» за спиной, подкладывая мусор в его школьные учебники. Может, рассуждал Гарри, он всё ещё находился под впечатлением, но Хогвартс был несравненно светлым и добрым местом. Здесь Гарри впервые почувствовал, каково это: находиться дома. И конечно, немалое удовольствие ему доставляли занятия. После урока трансфигурации Гарри пытался максимально вежливо и спокойно добиться у профессора МакГонагалл способа превращения в кошку. Судя по «успокойтесь, Поттер, и перестаньте мельтешить!», у Гарри не очень-то получилось. Зато профессор Флитвик весьма разделял энтузиазм нового ученика и, сияя, устранял последствия активного размахивания волшебной палочкой. Самым безобидным из последствий были искры, которые рассыпались по всему классу, норовя залезть ученикам в уши. А самым опасным было то, что Гермиона вместе с другими девочками тоже попадали под удар неконтролируемой магической энергии Поттера. Её обладатель каждый урок то винился, то пытался утешить однокурсниц, то пытался быть оптимистом. Некоторые из девочек обходили его стороной и старались сесть подальше, некоторые обижались, но быстро прощали. А вот Гермиона скоро решила объявить ему настоящую войну — не выдержав хаоса, она решила контролировать каждое движение Гарри на уроках Заклинаний. Надо сказать, что у него после этого стало получаться лучше, о чем он, обрадованный, периодически пытался сообщить Гермионе. И, конечно, осыпал класс новой порцией искр — в последнее время более безобидных, чем раньше. Тем не менее, Гермиона, похоже, это ценила. Профессор Квиррел обладал рвением учить Гарри даже меньше, чем профессор Бинс. Если последний со временем умудрялся утихомирить Поттера своим монотонным чтением, то Квиррел при каждом вопросе Гарри или Гермионы сбивался, начиная рассказывать заново. Вскоре однокурсники уже начали шипеть на ребят в надежде, что Квиррел хотя бы покажет им парочку заклинаний. Но, как бы не тешились ребята красивым названием предмета — Защита от Темных Искусств — уроки скорее напоминали плохой юмористический номер, пропахший чесноком, чем настоящую защиту.

***

Узнав в пятницу перед уроками, что сегодня сдвоенное зельеварение со слизеринцами, Гарри стал выглядеть настолько сосредоточенным, что Рон, уже привыкший к легкой неадекватности друга, не преминул сказать ему об этом. Гарри что-то пробубнил в ответ и сосредоточился на проговаривании мнемотических формул*: «я спокоен и расслаблен», «я контролирую свои эмоции и мысли». Он точно знал, что его ожидает два испытания. Он, разумеется, обрадуется Драко, с которым ещё ни разу не увиделся из-за патологического неумения ориентироваться в Хогвартсе. А самое страшное — его беспокоила перспектива сидеть целых два урока у человека, на которого очень странно реагирует шрам. Профессор Снейп вошел в класс бесшумно, осматривая учеников, и наступила полная тишина. Гарри был сосредоточен как никогда, пропуская мимо ушей половину фраз Снейпа. Он слышал, что профессор говорит нечто не особо информативное и ходит по классу, потому вперился в собственный стол. Гарри всеми силами старался избегать смотреть в глаза Снейпу даже случайно, а то вдруг его снова прихватит, и он будет хохотать на уроке, пока его не отведут в магическую больницу. А там скажут ещё, что это теперь навсегда, и даже волшебники не могут… — Поттер, — ядовито выплюнул Снейп фамилию мальчика, и Гарри тут же приподнял голову, смотря позади профессора. Тот уже успел сесть и похоже, отмечал присутствующих. — Наша новая знаменитость. Гарри очень смутился, выбитый из и без того хрупкого состояния равновесия: ему нравилось заводить друзей, но быть чьим-то идолом… Он не считал себя прямо уж знаменитостью, да и просто забыл про это, увлечённый множеством новой информации. — Что будет, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? — спросил Снейп, сощурившись, и тот же миг рука Гермионы взлетела вверх. Гарри виновато оглянулся, но все молчали. И Драко, и Рон выглядели растерянными — разве что первый умудрялся это хоть немного скрыть. — Я не знаю, сэр, — виновато покачал головой Гарри и опустил взгляд. Снейп стал смотреть на него с презрением. — Давайте попробуем снова. Где вы будете искать безоар? Гарри помотал головой (рука Гермионы стала тянуться ещё выше) и понял, что нервничает, только уже после того, как торопливо высказался. — Простите сэр, я не готов к уроку. Я не знал, что вы спрашиваете первокурсников на первом уроке, иначе я бы обязательно приготовился! — протараторил он. По классу прокатились смешки: многие решили, что Гарри шутит. Похоже, Снейп был того же мнения: он сощурился, выпрямился и стал похож на огромную хищную птицу, которая собирается поймать добычу. — Минус пять очков Гриффиндору за дерзость, Поттер. Гарри удивленно вскинул голову, взглянув прямо в глаза Снейпа своими широко открытыми, но промолчал. Пока профессор Снейп называл правильные ответы, Гарри поспешно схватил перо и сосредоточенно записывал. Вскоре Снейп повернулся к нему и поинтересовался, почему главная знаменитость поколения не пишет. А Гарри, не подумав, ответил, что всё уже записал и лишил Гриффиндор ещё пяти очков, от чего Гермиона только вздохнула. — Ты ему явно не понравился, — покачала она головой после урока, когда они вышли из класса. — Может, это у него такой способ знакомиться с новыми учениками? — рассеянно произнес Гарри, смотря куда-то под ноги. Гермиона фыркнула. — По-моему, Снейп просто ненавидит всех учеников и хочет, чтоб они страдали, — подхватил Рон, которого лишили двух очков за то, что он не ответил на очередной вопрос профессора зельеварения. Гарри задумчиво поправил ремень от сумки на плече и направился по лестнице вверх, на следующий урок. — Так не бывает, Рон. — решительно произнес он, переведя на него взгляд. — Нельзя же всех ненавидеть. Рон покачал головой и вздохнул: — Гарри, ты ненормальный что ли? Он же декан Слизерина!

***

После урока Гарри чувствовал себя чрезвычайно виноватым. Он вспомнил, что даже не поздоровался с Малфоем, Крэббом и Гойлом — сначала был слишком сосредоточен, а потом слишком шокирован. И конечно, ещё ему было неловко перед однокурсниками за снятые баллы — он ведь мог подготовиться! Близнецы Уизли, увидев скисшего мальчика, ответили на причину его волнения то же, что и Рон с Гермионой. Гарри, конечно, надулся, повторив своё «так не бывает». Хагрид, к которому они заглянули в гости вечером, на радость Гарри, был с ним совершенно согласен: он горячо подтвердил, что профессору доверяет Дамблдор. Гарри засчитал это за аргумент, невзирая на возмущения всё ещё обиженного Рона («я же не должен был выучить учебники перед уроками!»). Пока Гермиона заинтересовалась статьёй о неудачном ограблении банка Гринготтс, а Рон пытался укусить каменный кекс, Гарри трепал за ухо Клыка: огромного пса Хагрида, который уже обслюнявил ему всё лицо и мантию, обрадованный вниманием. — Послушай, Гарри, — начала Гермиона, когда они вышли из дома Хагрида. — Ведь ограбление произошло в твой день рождения, так? — Ага, — кивнул мальчик, стирая слюни Клыка рукавом мантии и взглянул на подругу. — Только не это, он уже раза три рассказал историю о том, как он и Хагрид там были в его день рождения! — вмешался Рон, придав своему лицу жалобное выражение. Гермиона удовлетворённо кивнула. — И вы забрали оттуда что-то в тот день, так? — Да, но… Стой, неужели ты думаешь?.. — изумился Гарри.  — Именно так я и считаю, — гордо кивнула Гермиона, воззрившись на ошарашенного Гарри, который поспешил объяснить всё Рону. Сейф номер семьсот тринадцать упоминался не только в статье, но и в рассказе Гарри, когда он упомянул, что Хагрид забрал из сложно охраняемого сейфа совсем невзрачный мешочек.

***

После посещения Хагрида идея разузнать, что же такое хранилось в сейфе семьсот тринадцать, преследовала Гарри все выходные, но Хагрид никак не хотел признаваться: отводил глаза, переводил тему и просто молчал. Увлечение кончилось в тот момент, когда Гарри узнал о том, что в понедельник их ждут полёты на метле. — Это звучит настолько же волшебно, насколько страшно, — с благоговением заметил он. Гермиона же вперилась в «Историю квиддича», цитируя его для благодарной аудитории в виде Невилла, который явно боялся не меньше её.  — А вдруг я упаду? — тише переспросил Гарри, уставившись в свою овсянку и сжав руки в волосах. — Хуже будет, если ты не взлетишь, — заметил Рон, чем вызвал бурную реакцию сокурсников: Гермиона начала перелистывать «Историю», напоминалка в руке Невилла покраснела, а сам он чуть не упал. Детям было невдомёк, чего на самом деле боится Гарри. — Я взлечу на десять километров вверх, и свалюсь прямо на Астрономическую башню, — прошептал Гарри, выходя на улицу. Солнышко припекало его черноволосый затылок. Он не знал, что хуже: разбиться или счастливо расхохотаться на весь Хогвартс, лёжа в луже крови. Гермиона, шедшая рядом с ним, кинула в его сторону выразительный взгляд, а Рон в какой раз пытался объяснить друзьям, что управление метлой — это очень простой процесс. Он выслушал инструкции мадам Трюк и, послушно вытянув руку, с удивлением обнаружил, что метла повела себя довольно послушно, по команде очутившись в его руке и что он был одним из немногих, кому так повезло. Гарри уже набрался было смелости лететь, ожидая свистка, как вдруг… — Мистер Лонгботтом! Остановитесь! Напуганный парнишка кажется, был бы и рад, но почему-то только поднимался все выше. Очевидно, метла была неисправна, решил Гарри, когда увидел, что Невилла немного потрясло Он от волнения сорвался с места и резко остановился, когда при падении мальчика вниз раздался хруст. Преподаватель, белее мела, увела Невилла в больничное крыло, под угрозой исключения запрещая детям подниматься ввысь. Гарри абсолютно точно передумал подниматься в воздух после того, что произошло с Невиллом и даже на всякий случай сел. По крайней мере, он думал, что его поведение рационально, но видимо он был очень бледен, так что ребята с его факультета принялись объяснять, что всё в порядке и окружили его, наперебой спрашивая о самочувствии (заодно ругаясь на слизеринцев, которые подняли происходящее на смех). Гермиона уже порывалась сбегать за учителем, как Гарри, смотрящий в небо мутным взглядом и едва воспринимающий голоса из-за сосредоточенности на самоуспокоении, абсолютно четко услышал голос Малфоя, разглядев, как тот садится на метлу. — Что ж, эта штука всё равно сломана, так что надо бы спрятать её подальше. Может, на дерево? В голове Гарри в определенный момент стало кристально чисто. А потом возмущение фонтаном ворвалось в его голову, и Гарри вскочил, хватаясь за метлу и почти моментально оказался в воздухе. Сначала он хотел испугаться, но радость заполнила его нутро быстрее, подгоняемая свежим ветерком. Черт побери, в воздухе было держаться очень легко и естественно. Оказалось-то совсем не так страшно и сложно, как казалось на земле! Гарри издал радостный клич и, победоносно сощурившись, устремился за белобрысым, взлетавшим всё выше. — Малфой, отдай! Это не твое! Малфой, от чего-то выглядевший довольным, подкинул напоминалку Невилла в воздухе, увернувшись от пролетающего мимо Гарри. — А ты поймай! Гарри чертыхнулся на развороте, увидев, как первокурсник замахивается и кидает шар подальше. Он набрал скорость, пролетая мимо Малфоя и, войдя в крутое пике, ухватился за напоминалку у самой земли, несколько неудачно затормозив и в последний момент упав на землю. Отплевываясь от травы, он широко улыбнулся, слушая радостные вопли сокурсников и переворачиваясь на спину. — ГАРРИ ПОТТЕР! Гарри весь похолодел и замер. Профессор МакГоннагал бежала к нему, а за ней шел парень постарше Гарри, тоже с Гриффиндора. «Я спокоен и расслаблен, » — на всякий случай напомнил себе Гарри, чувствуя, как дрожат и холодеют от переизбытка чувств его руки. Конечно, он очень не хотел чтоб его исключали, но успокоиться надо было. Профессор устремилась к первокурсникам, а затем резко остановилась, махнув рукой Гарри. — Мистер Поттер, подойдите сюда немедленно! Пара рук ободряюще похлопали его по плечу, когда Гарри проходил мимо однокурсников, сжимая в руке напоминалку. — Это не его вина, профессор! — кажется, это была Парвати. Или Лаванда? Профессор только отмахнулась от девочек, ведя Гарри за собой, чтоб отойти подальше от первокурсников и прикрикнула на Слизеринцев. Понурый Гарри был готов к вердикту, который вот-вот собиралась произнести МакГонагал, как вдруг неожиданно увидел на лице у пятикурсника, который стоял рядом с деканом Гриффиндора, восторг, смешанный с неподдельным удивлением. — Поздравляю вас с новым ловцом, мистер Вуд. Кажется, профессор отошла недостаточно далеко, потому что гриффиндорцы радостно закричали.