Ты чувствуешь? Да, ты любишь меня. Неужели только сейчас это понял? «Отрывок из дневника страница 43»
САЛЕМ.
И что же меня ждёт теперь? Я не знаю, ничего не знаю. У меня так много вопросов, но мало ответов. Где именно искать Викторию? Как спасти её? Что сказать ей при нашей встрече? Мы так давно не виделись, что я даже забыл её лицо, повадки, все, что когда-то знал. Для меня она стала никем, хотя, как и прежде остаюсь ей верен. Для чего? Потому что… потому что она моя жена. И люблю я её или нет, это не освобождает меня от нашего брака. Ведь он связывает нас, одной маленькой, красивой девочкой, что когда-то мы подарили жизнь. И эта девочка, всегда останется в моём сердце. Я никогда не забуду её, и тем более, никогда не перестану любить. — Чего грустишь? — мои мысли прервала молоденькая официантка с рыжими волнистыми волосами и веснушками на лице, одетая в красное, потёртое от старости платье в грязном, пожелтевшем переднике. В руках она держала две железные кружки с прозрачной жидкостью. Она поставила их на мой стол и присела напротив меня. — Подумала, это будет не лишним. — пододвинула мне одну из кружек и улыбнулась. Я сидел в одной из таверн в деревне Кафто, самом жарком месте во всём Тартаре. В этой забегаловке было очень душно, пахло потом и выпивкой. Повсюду слышался вопль мужиков, которые о чём-то спорили, что-то доказывали и играли в карты. Помимо всего этого, здесь ужасно шумно из-за музыки, которую играл на укулеле мужчина с лысиной. Он был в лёгкой жилетке, которая хорошо показывала его волосатую грудь, и в рваных штанах на коленях. — Всё хорошо. Спасибо, но у меня немного денег… — За счёт заведения. Пей. Не бойся, не отравлено. — настойчиво сказала девушка и пододвинула кружку ко мне ещё ближе. — Спасибо… — Не надо благодарностей. Я Кристина. — Салами, рад знакомству. — Да, взаимно. Так откуда ты Салами? — Долгая история. — У меня времени много. — хихикнула Кристина. — А работа? — спросил я, глотнув из кружки. — Работа… — ненавистно проговорила девушка, показав рукой на всех посетителей. — Знаешь, каково тут работать? Носишь напитки, а тебе ни с того не всего приходит сильный удар по заднице. А ещё каждый день выслушиваешь всякие нелепый бред пьяных мужиков. Что они только мне не предлагали…я что, так похожа на куртизанку? Ладно бы деньги платили, а так… — Не справедливо. — подметил я. — Точно. — улыбнулась рыжеволосая. — Слушай, ты случайно не знаешь здесь никаких органов власти, которые при помощи насилия отбирают у людей деньги? — спросил я, вновь сделав глоток из кружки. — Тут таких много. Можно поконкретней? — Сегодня они должны выступать… — Винная площадь? — Да. Не знаешь где она находится? — Знаю. Нормальный человек не стал бы туда соваться, если ему дорога его жизнь. Так что же всё-таки произошло? — спросила Виктория, сложив руки на груди. — Есть те вещи, которыми не делятся. Расскажешь про… эту… Девушка встала и взяла кружки со стола. — Видишь того громилу? — рыжеволосая кивнула на самый дальний угол таверны, где за большим столиком сидел мужчина с громадной горой мышц со своей компании из пяти человек. Они постоянно перепирались друг с другом, поэтому их голоса заглушали всех остальных, даже ужасную игру мужика на укулеле. — Так вот, этот ублюдок вообразил себя королём всего мира. Приходит сюда каждый день со своей шайкой уродов, пьёт и не платит, в добавку ещё и грубит. С ним многие мерились силой, но как видишь, удача явно была не на их стороне. — девушка хихикнула и наклонилась к моему уху, и прошептала. — Покажи ему, кто здесь главный, и тогда, я проведу тебя до винной площади. Кристина ушла к барной стойке, грациозно помахивая бёдрами в разные стороны. Пару раз она даже оглядывалась, убеждаясь в том, что мой взгляд прикован только к ней. Она с ума меня сведёт! Я посмотрел на того громилу, которому, как бы должен показать кто здесь главный. Его размеры… меня пугали его размеры. Может я и хорош в бою… да что уж там, я ужасный боец. Коннор мёртв из-за меня, из-за моей глупости. Помню, как он предлагал пойти в обход этого леса. Нет, мне приспичило пойти напрямик, чтобы не терять времени. Отлично, время сэкономил и потерял единственного друга. Молодец. Итак, если я хочу спасти Викторию, то мне нужно сразиться с этой грудой мышц, да так, чтобы в конце ещё остаться живым. Тогда Кристина проведёт меня на винную площадь. Ладно, выбора у меня нет, поэтому я согласен. Глубоко вдохнув и выдохнув, я встал из-за стола и направился прямиком к столику, что показала Кристина. Каждый шаг мне удавался с большим трудом, дыхание участилось, а руки и ноги дрожали от страха. Я остановился и посмотрел на рыжеволосую, которая стояла возле стойки, с несколькими кружками в руках. Она точно желает моей смерти. Человека, который состоит только из одной накаченной мускулатуры, точно не победит какой-то хиляк. Так, соберись. Ты должен победить. Докажи что не зря погиб Коннор. Громила играл в карты со своими друзьями, одновременно попивая из большой кружки неразбавленный эль. Мужчина периодически жульничал, откладывая лишние карты себе в штаны. Все его друзья уже давно заметили о том, что их друг мухлюет, вот только никто ему ничего не говорил. Так как знали, что один его удар стоит им жизни. — Эй, крушила. Говорят, ты непобедимый тип в этих землях. — сказал громко я, когда подошёл поближе к нужному столику. Громила посмотрел на меня косо, и отложил медленно свои карты на стол, вниз рисунком, надеясь после доиграть. Мужчина встал и показался мне во весь свой рост. А сидя он не казался таким высоким. — Так и есть. А что? — спросил качок. — Д-докажи… — неуверенно сказал я. На нас смотрела уже вся таверна, предвкушая дальнейшие события. Голоса смолкли, наступила тишина. Кристина поставила последний бокал на столик и села на стул, смотреть представление, которое сама и затеяла. Остались только я и он. — Доказать? — свирепо спросил громила. — Докажи чего стоишь. Если выиграю я, то ты заплатишь за всю выпивку выпитую тобою здесь, и извинишься перед этой очаровательной дамой, за свои оскорбления в её адрес. — Если выиграю я, то ты умрёшь мучительной смертью, какой ещё сам Тартар не видывал. Что? До сих пор хочешь драться? — спросил громила с ухмылкой на лице. — У меня нет другого выбора, так что да. Мои требование тебе ясны, твои мне тоже. Я вызываю тебя на дуэль, чтобы решить наши споры и разногласия. — Я принимаю твой вызов. — согласился громила, ударяя со всей силой кулаком об ладонь. — Пусть победит сильнейший. — сказал я, доставая из ножен меч. — Нет-нет, без оружия. — остановил меня крушила, сложив руки на груди. — Что? Без оружия? — переспросил я. — Ты всё правильно слышал, без оружия. Мы решим это кулачным боем. — Так не честно… — Насколько я знаю, кого вызвали на дуэль, выбирает оружие на свой вкус, которым дуэлянты будут бороться. — Да, помню. Но ключевое слово — это оружие. — Кулаки, чем не оружие? Или ты уже передумал? — спросил громила с широкой ухмылкой на лице. Всё, я проиграл. Кулачные бои — это самый мной ненавистный вид борьбы. — Ладно. — согласился я, готовясь умереть страшной смертью. Громила глубоко вздохнул и резко, очень неожиданно, побежал на меня тараном, что я еле успел увернуться, и тот врезался в стол, опрокинув его на пол. Мужчина посмотрел на меня свирепым взглядом и со всей злобой ударил меня кулаком в живот, и я согнулся от сильной боли. Крушила нанёс мне ещё несколько быстрых ударов и повалил меня на пол. Тот захохотал и стал потешаться надо мной. Что он там говорил, я почти ничего не слышал, из-за ужасного звона в ушах. Мои глаза начали показывать размытую картинку, в которой еле мог что разглядеть, кроме как огромного силуэта громилы. Вдруг я почувствовал, как что-то очень тяжёлое начало давить на мою шею, это была нога крушилы. Он сжимал с такой силой мою гортань, что на глазах начали наворачиваться слёзы. А лицо медленно покрывалось красным оттенком, за нехватки воздуха. Я чувствовал слабость, которая интенсивно проходила по моему телу. Неужели это всё? Неужели сейчас я умру? — Глупо было вообще сюда являться. Ты точно такой же, как и те предыдущие психи, решившие поиграть судьбой и вызвать меня на дуэль. Это была огромная их ошибка, как и твоя. — проговорил громила, всё сильнее сдавливая моё горло. — Не в этот раз. — я выдавил из себя эту короткую фразу, так тихо, что мой соперник, наверное даже её не услышал. Нет, я не умру, по крайней мере, сегодня. Вся моя дорога была проделана не ради того, чтобы сдохнуть в первой же попавшейся таверне. Я достал из рукава своей рубахи маленький кинжал, что всегда ношу с собой, на всякий случай. И со всей силы, что осталась у меня, ударил громилу в предплюсну стопы. Мужчина закричал и сразу убрал ногу с моей шеи, и я тут же стал жадно глотать воздух. Моё зрение начало помаленьку восстанавливаться, и уже через каких-то несколько секунд, вновь мог видеть. Я встал на ноги и достал меч из ножен. Плевать мне на эти правила, хочу побыстрее окончить этот бой и спасти Викторию. — Ты нарушил правила! — завыл громила, прикрывая своими толстыми пальцами рану, которая истекала кровью. — Никогда не был тем, кто следует им. Ты проиграл, честно это было или нет. — проговорил я грациозно направив меч на своего соперника. — Извинись перед девушкой и заплати за всю выпивку, выпитую здесь. А если нет, то ты и твои друзья умрут мучительной смертью, какой ещё не видывал Тартар. — ответил я, словами громилы. — Это не правильно! — Не тебе диктовать, что правильно, а что нет. Ты знаешь что делать… Громила посмотрел на меня призренным взглядом и пошёл, прихрамывая, в сторону Кристины, которая сидела на стуле, возле окошка.***
— На секунду я подумала, что он тебя грохнет. — сказала Кристина, вновь подсаживаясь ко мне за столик. — Он так с каждым, кто вызывал его на дуэль. Также сдавливал шею, что голову напрочь сносило с плеч. Ужасная сцена, но так он показывал, что непобедим. И что так будет с каждым, кто посмеет перейти ему дорогу. — официантка сжала мою руку, что лежала безмятежно на столе, в свою ладонь. Я посмотрел в бледно голубые глаза девушки, которые одарили меня невероятным спокойствием. На душе стало намного легче и свободней, а в голове развеялся туман, от всех мыслей. — Я очень рада, что ты нарушил правила и остался жив. Не хотелось бы терять человека, который тебе понравился. — улыбнулась Кристина своей белоснежной улыбкой, с маленькой щёлкой. — Да… Не боитесь что он вернётся? — Нет, ты его опозорил перед всеми, хоть и поступил нечестно, но сломал здесь ему репутацию. Скорей всего он уйдёт из Кафто и переберётся в новое место. — На счёт… — Я помню. Прости, сама не смогу провести тебя на площадь. Уж слишком много заказов, после вашей бойни. Пойдём. — девушка встала и вывела меня из таверны. На улице было достаточно светло, из-за лавы, что окружало почти всю деревню. Здесь было не так пёстро как в Эфиссе. Повсюду огонь, пахло серой и ещё здесь невыносимо жарко. Но не смотря на это, здесь жило большое количество людей, половина всего Тартара. А это не так уж и мало, даже очень много. Здания все были ровными и красивыми, и дорога покрывалась белыми камешками. — Береги себя, и удачи. — Кристина встала на цыпочки и неожиданно поцеловала меня в губы. Я вздрогнул. Для меня это было ужасно неловко, целовать женщину с которой ты знаком всего лишь двадцать минут. Да и последний раз я целовал только Викторию, когда уходил на войну.С тех пор у меня никогда не было девушки, да и я в этом никогда не нуждался. Но сейчас, мне стало как-то не по себе. Моё сердце вновь задребежало, словно несколько тысяч лет назад, когда мне посчастливилось встретится с Викторией впервые. Эти чувства, они так были похожи, что мне не хотелось, чтобы они так быстро заканчивались. — Если тебе надо развеется или просто отдохнуть, заходи когда вздумается, Салами. Я встречу тебя со всеми почестями как героя, спасителя таверны «Огненный дракон». — девушка отстранилась от меня и сказала с улыбкой, словно этого поцелуя и не было в помине. — Вилли! Да где же этот проказник? Никогда не дозовёшься до этого мальчугана. Уильям, чёрт тебя побери! Через пять минут прибежал мальчик, на вид лет двенадцать. У него была милая мордашка, со сломанным носом. На голове у мальчишки сидела потрёпанная кепи, которая прикрывала его копну белых волос, одет он в старый пиджак и в лёгкие штанишки на резинке. — Опять подрался, да? Я уже устала водить тебя к доктору Уайту, как и он устал каждый день выпрямлять тебе нос. — сказала Кристина, сложив руки на груди. — Да что не так опять? Я торопился. — проговорил мальчишка, высокомерным голоском. — Да, я вижу. — прошептала официантка. — Салами знакомься, это Уильям, наш газетчик, он то тебя и проведёт на винную площадь. Он тут знает каждый уголок в Кафто, так как живёт на улице и спит где попало, каждую помойку здесь пометил. — А что, мне нельзя там метить? — спросил Вилли. — Не при людях же… И так, ты должен провести месье Салами на винную площадь… — Я что по твоему самоубийца? — Ой да ладно, никто не заставляет тебе там появиться, только проведи туда его. — Нет, ни за что на свете! — закричал мальчишка, быстро качая головой. — Даже за стакан эля? — спросила Кристина очень милым голосом. — Ты знаешь как уговаривать… два стакана. -грозно проговорил Уильям. — А не многовато, два стакана то? — удивилась рыжеволосая. — Ладно, уговорила… четыре. — Вот пьяница в свои одиннадцать лет. Ладно, но не больше. — Договорились. — Вилли и Кристина пожали друг другу руки. Уильям сразу же взял меня за руку и потянул прямо, в центральную часть деревни, прямиком к винной площади. Я не успел даже попрощаться со своей новой подругой, как мы уже успели пройти несколько вёрст от таверны. — Кристина тебя разочарует. — проговорил мальчишка. — В смысле? — недопонял я. — В прямом. Моя сестра заносчивая стерва, думающая только о себе! — возмущёно заблажил Уильям. — Она твоя сестра? — А ты как думаешь? Если бы не наши семейные узы, то я с ней и словом бы не обмолвился. Я усмехнулся и спросил: — Значит вы живёте на улице? — Нет, она нет. — коротко ответил Вилли. Мы шли очень быстро и вскоре добрались до самой площади. Она была совершенно пустая, здесь не было никого кроме орудий пыток и крестов, на которых были распяты люди, истекающие кровью. — Вот она, винная площадь. — Уильям отпустил мою руку и отвернулся, чтобы не видеть всего этого ужаса. — Зря ты здесь. Но если я скажу, не иди, разве ты послушаешь? — Спасибо что проводил. — поблагодарил я мальчика и тот убежал прочь. Вдруг в дали раздались громкие, жуткие до боли, ритмичные звуки барабанов, которые играли весьма тревожные и одновременно очень печальные ноты. Каждый удар невыносимо резал слух, что у меня было желание взять и вонзить нож в уши, да я готов был пойти на всё, чтобы только эти звуки прекратились. Но как мне на зло, они становились всё громче и громче. Я заметил на горизонте несколько фигур в алых плащах, что резко ударяли по натянутой кожаной мембране барабана. Они вели за собой толпу из… точно сказать не могу, но по моему подсчёту их было человек двадцать. Каждый шёл с опрокинувшей вниз головой, всхлипывая и подтирая тыльной стороной ладони слёзы. Они подходили ко мне всё ближе и ближе, что я спрятался за пустыми бочками, стоявшие не далеко от площади. И вскоре мимо моего укрытия прошла толпа людей, которых вели фигуры в плащах с огромными топорами, в конце всего строя. Я начал осматривать всех находившихся здесь людей, что были обречены на погибель, как тут мои глаза остановились на ней… Вначале я не смог в это поверить, но сердце, когда смотрю на неё, оно начинает бешено биться. Это она, я это чувствую. Передо мной открылся прекрасный образ пожилой дамы. Её каштановые волосы, с проблесью седины, аккуратно спадали на хрупкие плечи. Зелёные глаза, что когда-то сверкали ярче звёзд, теперь уже погасли. На лбу виднелись маленькие морщинки, которые можно разглядеть, если хорошенько приглядеться. Её тело было без форменное, из-за ужасной худобы. На ней было длинное, рваное платье, которое висело словно мешок из-под картошки. Время тебя не пощадило. Я не могу позволить ей умереть так. Каким-то образом, нужно помешать этим типам в плащах, убить всех этих людей. Но как? Странные фигуры в алых плащах завели людей на площадь, и самый главный достал маленькую грамоту и стал её зачитывать, в которой расхваливал Аида. Что он читал, было неописуемым бредом. Нельзя так поступать с людьми. Вдруг я увидел ещё одного человека в плаще, который быстрым шагом шёл к площади. Он наверное отстал от группы и теперь её нагоняет. Кстати, у меня созрел не плохой план. Я оглянулся и увидел перед собой не большой камень. Взяв его в руки, начал прицеливаться ему в ноги незнакомца. Как только он подошёл к бочкам, я кинул его, но к сожалению промахнулся. Мне очень повезло, что этот тип в плаще услышал звук, ударяющего камня об землю. Тот оглянулся и сразу навёл свой взгляд на моё укрытие. Человек начал медленно, посматривая по сторонам, подходить к бочкам, доставая из внутренних кармашков своего плаща походный нож. Что он чувствовал в тот момент? Страх? Без понятие. Но в тот момент, у меня появилась надежда, что ещё не всё потеряно, и я смогу спасти Викторию. — Эй, здесь есть кто-то? — проворчал грубый голос мужчины. Давай, ещё поближе. Осталось ещё каких-то три метра. Ну… давай! Чёрт! Мужчина отвернулся и уже хотел продолжить свою дорогу к площади, как я, вновь кинул камень на землю. На этот раз, человек в плаще уже точно знал, что там, за бочками, кто-то прячется. — Эй, сопляк, а ну выходи. — проговорил мужчина, быстро подходя к моему укрытие. До меня было уже каких-то, наверное, двадцать сантиметров, как я быстро выскочил из-за бочек, схватил его за плащ и вонзил ему в горло свой кинжал. Тот начал извиваться, из-за рта потекла кровь, и мужчина умер. Его глаза сразу же потускнели, а кожа уже становилась всё бледней и бледней. Я кинул труп на землю и стал снимать с него плащ. На вес он был тяжёлый, благодаря множеству ножей, попрятанных по разным его карманам. Я быстро надел на себя одеяния мужчины. Прикрыв своё лицо капюшоном, поплёлся на площадь, надеясь на то, что меня не раскроют. На площади было просто отвратительно. Везде стояли лужи крови, кое-где даже можно было встретить отрубленные, окровавленные головы прошлой группы людей, просто валяющихся на земле. Ужасающей вонью, разлагающих трупов, резало мой нос. В конце винной площади валялась целая куча мертвяков. У кого-то не было конечностей, вместо этого торчали кровавые ровные разрезы. У некоторых не было в глазницах глаз, были оторваны уши, отрублены носы. Короче говоря, на это было страшно смотреть. Если бы здесь стояла Жанна, то её точно вырвало на месте. Но этот вид меня не пугал, хоть и было смотреть на это противно. В своё время, когда я ещё был жив, мне многое приходилось видеть. На войне я даже наблюдал, как вражескому разведчику отрубали пальцы на руках и на ногах, пока он не расскажет где спрятанны их лагеря. Война — это жестокая пора, где нет месту жалости. По дороге я начал убивать всех людей в плащах, что стояли по одному, охраняя людей, чтобы те не сбежали. Это их большая ошибка. Но долго мне инкогнито оставаться не пришлось. Самый главный, что читал нотацию, заметил, как некто в плаще, подрезает всем горла, и громко закричал, что есть мочи: — Убейте его! Убейте грешника и заключите его в кандалы! Все люди быстро отошли от меня на несколько шагов, и начали внимательно на меня посматривать, покачивая головой. Ко мне подбежали шестеро людей с большими топорами, и окружили меня в маленький, довольно тесный круг. На долю секунды мне показалось что всё, я пропал. Но тут мне посчастливилось встретить на себе грустный взгляд Виктории, которая держала две ладони вместе, возле губ, шепчя молитву. Как странно, я даже сейчас помню эти слова: Он грешен, на нём много грехов, Сохрани Господь его от стаи бесов. Не дай демону забрать его душу, Сохрани ему жизнь, бесстрашному мужу. Она всегда провожала меня этой молитвой, когда я уходил на войну. Нет, дорогая Виктория, на сей раз я не подведу тебя. Если мне придётся умереть, то сначала придётся спасти тебя, а после принять судьбу. Хоть были мы далеко друг от друга, на протяжении стольких столетий. В моём сердце, всегда останется та чудеснейшая девушка, которая каждое утро меня будет, заставляя побыстрее встать с кровати. Я сделал крайне неожиданный для соперников выпад мечом, что одному попал прямо в пах и тот застонал от боли, ранняя своё оружие на землю. Минус один. Другим людям в плащам не понравилась моя выходка и те стали махать топорами, что я еле-еле успевал уворачиваться. Мне крайне повезло, что эти типы нисколько не были обучены мастерству клинка. Лишь благодаря этому, через минут десять с врагами было покончено. Я упал на колени и сделал глубокий вдох и выдох. Всё моё лицо было в брызгах крови и поту, что стикало ручьями. Как же это утомительно, всё-таки. — Пустите меня, вы, негодники! За ваши грехи, Аид убьёт всех нас! Только сейчас, я услышал крики самого главного, что читал речь народу. Люди схватили его и начали жестоко бить. — Бейте его! — Будет знать в следующий раз. Я улыбнулся и встал с земли, наблюдая за происходящим. Жизнь этого человека по праву принадлежит этим людям. За всё, что он сотворил с ними, что теперь лежат тут мёртвыми, он должен получить по заслугам. Я пошёл медленно, немного прихрамывая от раны топора,что задело меня во время битвы, и пошёл прочь из площади, как меня остановил хрупкий, такой нежный голосок: — Спасибо. Обернувшись, я увидел Викторию, с улыбкой на лице. Моё сердце при виде её так задребезжало, участилось дыхание. Как не привычно видеть её через столько лет. Что мне ей сказать? Ничего. Просто промолчать. В ответ я кивнул головой и вновь развернулся, чтобы уйти. - Ты спас нас всех от жестокой смерти. Каждый готов отдать тебе низкий поклон за это. Весь Кафто теперь назовёт тебя героем... Салем. Я замер. На меня нахлынуло столько эмоций, что они так и разрывали моё сердце на несколько частей. У меня был лишь один вопрос: как? Как она поняла, кто это был? - Не ломай голову. - прощебетала Виктория громко смеясь, что я повернулся к ней. - Помнишь, как ты показывал свой любимый приём Марии, ты даже назвал его в честь её имени. О, Господи, меня выдал приём. И никакой-то, а самый мой любимый, который когда-то, посвятил своей прекрасной дочурке. Виктория подошла ко мне так близко и сняла с меня капюшон. Моё лицо, ещё ярче сделало её улыбку. Я быстро вытер лоб рукавом от пота и крови, что смешались воедино. Не знаю почему, но потом моя голова спустилась вниз, на что женщина схватила за мой подбородок и заставила меня посмотреть ей в глаза. - А ты нисколько не изменился после нашей последней встречи. Всё такой же красивый, не то что я, старая карга. - проговорила моя жена, проведя своей морщинистой рукой мне по щеке. - В-вовсе нет. - прошептал только я, как та засмеялась. - Салем, прошло лишь каких-то три месяца, когда мы, я и Мария, узнали о твоей смерти. Прочитав это проклятое оповещение, мои руки дрожали, на глазах наворчаивались слёзы, а сердце бешено колотилось, намереваясь выпрыгнуть из тела. Мне было тяжело признать твою смерть, приставь, какового это Марии. Я старалась как можно дольше скрывать это, но ты сам понимаешь, правда вскоре всплыла. Знаешь, она до сих пор жалеет о том, что попрощалась с тобой так. О, как она обрадуется, когда вновь встретит своего отца, и скажет всё-всё... - Она здесь? - спросил я, находясь в большом недоумении, убирая со своего лица руку Виктории. - Да. Она стала взрослее, ей шестнадцать. Я быстро покачал головой: - Прости, за всё меня прости. Не говори не слова Марии обо мне. Прошу тебя. - развернувшись, я надел капюшон и пошёл прямо, туда откуда и прибыл. Отойдя совсем далеко от площади, на моих глазах начали наворачиваются слёзы. Прижавшись к стене, трёхэтажного дома, я начал гнобить себя и презирать, что не остался со своей семьёй. Но в глубине душе точно знал, другого выхода у меня не было. - Эй, да ладно. Подумаешь девушка отшила, всё равно она была старовата для тебя. Я оглянулся на голос. Передо мной стоял черноволосый паренёк с зелёными глазами. Белой, с очень светлой кожей. Он мне кого-то напоминает, но кого? - Чего? - Говорю, другую девушку себе найдёшь, их тут много. - ответил мальчуган. - Ты кто такой? - спросил я, рассматривая парня в лохмотьях с ног до головы. - Ах да, совсем забыл представиться. Александр. Но друзья зовут меня Сашка. Правда друзей у меня нет, но эта не беда. Я хотел поблагодарить тебя ещё там на площади, но ты убежал... поэтому... спасибо что спас меня. - проговорил почти скороговоркой мальчик, засовывая руки в карманы своих брюк. - Ты слишком грустный для героя. - Просто я упустил своё счастье... - сказал я и пошёл вон из Кафто.