***
На пресс-конференцию Тор не явился. Тони, явно предполагавший подобный вариант развития событий, оставил за бортом до кучи ещё и Стива. - Пресс-конференции не всегда даются в полном составе, - пояснил он в ответ на обиженный взгляд Роджерса. - Но отсутствие одного только Тора может быть расценено не совсем адекватно. Если не будет кого-то ещё, будет куда естественнее. - Хорошая отмазка, - похвалил я, пока мы шли по коридору гостиницы к залу, где уже начинали собираться журналисты. - Ну, вообще-то, это был тактический ход, - не слишком рьяно запротестовал Тони. - А ещё тебя бесит Стив, - добавил я, поправляя на шее шелковый шарф, который, пожалуй, заявлял о бурной ночи куда красноречивее засосов, которые он под собой скрывал. - А ещё меня бесит Стив. Просто пиздец как, - со вздохом подтвердил Тони. - Только тсс. Перед дверью в смежную с конференц-залом комнату мы замерли, словно набирая побольше воздуха в легкие перед прыжком в воду. - Послушай, - я обернулся к Тони, собираясь с мыслями. - Я обдумал то, что ты вчера сказал. - Нам обязательно обсуждать это сейчас? - с ноткой раздражения в голосе отозвался тот. - Или ты сейчас опять заведёшь свою шарманку о том, что после пресс-конференции всё изменится? - А разве нет? - мне очень хотелось наорать на него, сказать, что всё уже меняется, но была какая-то четкая уверенность, что в этот раз Тони меня не услышит. - Принцесса, я вчера понял: ничего не изменится между нами, пока что-то не изменится в твоей голове, - Старк коснулся указательным пальцем моего виска. - Я же говорил, что вы с Тором одного племени. Вы не просто создаете миры у себя в голове, вы заставляете реальных людей существовать в этих мирах. Завидую. Мне бы такие способности. - Ты что, обкурился до кучи? - я оттолкнул его руку, и Тони грустно усмехнулся. - О нет, детка, я абсолютно трезв и чист. Просто вчера во время секса ты пару раз назвал меня по имени. Правда, имя было не мое. Что ж, тоже опыт. Он посмотрел на часы и передернул плечами, словно сбрасывая с себя ненужные эмоции, и в этот момент мне стало по-настоящему жутко. Тони от меня закрывался, и единая кровеносная система, которая позволяла нам словно чувствовать друг друга на расстоянии, переставала функционировать. - Нам пора, - сказал он уже совершенно другим тоном. - Пойдем соврем миру о нашей большой и чистой любви.***
Пресс-конференция затянулась вместо заявленных сорока минут почти на два часа, из которых я не запомнил ни секунды. Все вопросы и ответы слились для меня в общий гул, перед глазами всё расплывалось, и только вспышки фотокамер напоминали мне, где я нахожусь. В какой-то момент показалось, что я не выдержу больше ни секунды, мне чертовски хотелось выйти на воздух, побыть одному, в относительной тишине, но когда я уже был готов сорваться с места, всё резко закончилось. Журналисты толпой повалили из зала, подгоняемые суровым видом службы безопасности группы и радужной перспективой халявной еды и выпивки. - Ну как? - спросил я полушепотом. - Я, кажется, отключился. - Да, и пропустил два вопроса, адресованных тебе лично, - Тони потер глаза, видимо, в попытке избавиться от фантомных вспышек. - Впрочем, они были риторические, и твой многозначительный взгляд в пустоту вполне сошел за ответы. - Это было чертовски долго, - я потянулся, разминая затекшую спину. - А чего ты хотел? - хмыкнул Бартон. - Хорошо, что Тони заявил про ваши отношения всего на двадцатой минуте. Если бы оставил на десерт, мы бы всё ещё отсиживали здесь наши задницы. Будем надеяться, что это действительно поможет. Впрочем, про песню эти стервятники после такого даже не и не вспомнили. - Какая уж тут песня, - устало отмахнулся я. - Кто-то же признается в том, что ебёт другого в задницу на постоянной основе. Никакое искусство не сравнится. - Жаль, ты не выдал эту формулировку на публику, - Тони стоял, сложив руки на груди и как-то совершенно незнакомо улыбался. Я обернулся на Клинта и Брюса, но они преувеличенно безразлично принялись рассматривать стены, не спеша, впрочем оставлять нас наедине. - Звучит ёмко. Я понимал, что должен был что-то сказать, как-то ответить, но вместо этого медленно повернулся на каблуках и так же медленно покинул зал, спиной чувствуя на себе тяжелый взгляд Тони. В коридоре я резко прибавил шаг, стремясь как можно скорее покинуть чертов отель, и едва не сбил молоденькую горничную, направляясь к пожарной лестнице — у лифта уже толпились репортеры, спешащие, видимо, вернуться в редакцию и начать перевирать и приукрашивать полученную новость. - Сэр, - крикнула мне вслед девушка. - Вам лучше воспользоваться другим лифтом! Но я уже потянул на себя тяжелую дверь, и выскочил в относительную прохладу лестничного пролета. В нос сразу ударил запах дешевого курева. Очевидно, некурящая политика отеля претила его же работникам, и они сбегали сюда подальше от лоска и мерзких физиономий высокопоставленных гостей. Подавив приступ тошноты, я стал почти бегом преодолевать пролеты, и между третьим и вторым этажом врезался в очередного курящего. К моему сожалению, вовсе не работника отеля. Тор стоял, опираясь рукой на оконную раму, и под его ногами белели многочисленные окурки. Он выглядел очень уставшим, и где-то внутри меня промелькнуло что-то, похожее на жалость, но буквально секунду спустя её смыло волной отчаянной ярости. И, восстановив равновесие, я от души врезал ему по лицу. - Ненавижу, - прошипел я, чувствуя онемение в костяшках пальцев: удар пришелся в скулу, и едва ли нанес хоть сколько-нибудь заметные повреждения. - Ублюдок, - я занес вторую руку для удара, но Тор её с легкостью перехватил, глядя на меня со смесью удивления и как будто бы мрачного торжества. - Сволочь!!! - я попытался отдернуть руку, но хватка у Тора была крепкая. И выглядел он слишком спокойным, что заставляло меня злиться ещё больше. - Зачем ты всё испортил?! Я сам не знал, что именно подразумевал под словом «всё». Перед глазами промелькнул шестнадцатилетний Крис, меняющий девчонок, как перчатки; Джейн Фостерс — его первая серьезная подружка, с которой он запирался у себя в комнате. Мой дневник сновидений, куда я записывал сны, которые сам же и вызывал беспочвенными фантазиями, такими детализированными и яркими, что их впору было перепутать с воспоминаниями. И Тони: смеющийся молодой парень в драных джинсах, грёбаный супергерой с гитарой; Тони, смотревший на меня сегодня страшным обвиняющим взглядом. Я попытался ударить брата второй, свободной, рукой, игнорируя тупую ноющую боль от первого удара, и тогда Тор просто прижал меня к себе в каком-то совершенно неласковом объятии. Так успокаивают диких зверей, утверждая свою власть, и, не желая сдаваться на милость укротителя, я продолжал биться в его руках так, словно от этого зависела моя жизнь. - Локи, успокойся, - вопреки действиям, в его голосе была неподдельная тревога. - Что случилось? Ну же, посмотри на меня.***
- Ну же, посмотри на меня, - Крис выглядел чертовски напуганным. Если в таком состоянии я, конечно, правильно распознавал эмоции. Я поднял на него затуманенный взгляд. - Блин, ты что, пьяный, что ли? За окном смеркалось, мы стояли на пороге нашего дома, сцепившись в пародии на объятие, и со стороны эта картина, наверняка, казалась по-меньшей мере странной. - Хорошо, что родителей дома нет, - пробормотал Крис, продолжая удерживать меня в вертикальном положении. - Давай-ка я отведу тебя наверх. - Не надо, - я сделал слабую попытку вырваться, но брат был сильнее, не говоря уже о том, что трезвее в разы. - И вообще, какого хрена ты вернулся так рано? Поругался с этой... как её..? - Джейн, - терпеливо подсказал брат, закидывая мою руку к себе на плечо. - У неё заболела голова, и я отвез её домой. И хорошо, что я вернулся раньше, чем родители со своего званого ужина, иначе кто-то просидел бы под домашним арестом все лето. - Тебе-то какое дело? - я хотел произнести это четко и с вызовом, но получилось как-то... иначе. Крис тяжело вздохнул и внезапно одним рывком подхватил меня на руки. Мир закружился перед глазами, и я всерьез начал опасаться, что меня сейчас вырвет. - Так быстрее будет, - пояснил он, поднимаясь по лестнице. - И где ты только выпивку достал, а? - Не ты один знаешь, где отец хранит запасные ключи от погреба, - похвалился я. - Ясно, - покачал головой Крис, пинком открывая дверь в мою спальню. Он аккуратно устроил меня на кровати и присел рядом на край. - Зачем ты пил? Я издал какой-то истеричный смешок. Перед глазами все плыло, хотелось выблевать внутренности и отрубиться. Или хотя бы просто отрубиться. До этого вечера я не пил ничего крепче пива. - А зачем люди пьют? - спросил я в ответ. - Вот ты например. - Потому что я большой безмозглый качок, - Крис ласково улыбнулся и потрепал меня по голове. - А ты у нас юный вундеркинд, тебе это не нужно. - Да иди ты, - я постарался отмахнуться, и едва не заехал рукой ему по лицу. - К своей Джейн. - Ну что ты к ней прицепился? - устало поинтересовался брат. Он дотянулся рукой до стоявшего рядом кресла, взял с него плед и укрыл меня. - Она хорошая, у вас с ней вообще-то много общего. - Ты её любишь? - я закрыл глаза, силясь унять головокружение. Силуэт Криса отпечатался на внутренней стороне век лиловым контуром и никак не хотел исчезать. Тот молчал. - Ответь мне, - потребовал я, не открывая глаз и стараясь устроиться на кровати поудобнее, найти положение, в котором тошнота станет хотя бы немного слабее. Краем уха я уловил легкий шорох, и мне показалось, что что-то упало на пол, но я не обратил на это никакого внимания. - Если ты ответишь, зачем ты пил, - в голосе Криса звучали первые предпосылки начинающейся грозы. Когда-то, впервые открыв для себя скандинавские мифы, я рисовал бога Тора в воображении чем-то похожим на собственного брата — когда тот злился, его голос начинал звучать раскатисто, словно эхо надвигающейся грозы. - Потому что мне было плохо, - максимально честно ответил я. - Твоя очередь. - Тебя кто-то обидел? - гроза всё приближалась. - Это уже второй вопрос, - я чувствовал невиданную доселе свободу. Говорить, что хочу, настаивать на своем, делать, что угодно, кроме того, чего от меня ожидают. Алкоголь делал свою работу, и я интуитивно понимал, что мне нужно ухватиться за эту возможность. Мне нужно передать свою боль кому-то другому. А если быть точнее, то вернуть её первоисточнику. - Том, - голос Криса звенел теми самыми раскатами грома. Мысленно досчитав до трех, я открыл глаза и сел в кровати. - Ты... Это ты меня обидел! - вместо гневной отповеди получился какой-то пьяный всхлип. От резкого подъема меня снова затошнило, и я сжал в ладони край пледа так, что костяшки пальцев побелели. - Чем? - опешил Крис, и выражение беспомощного удивления на его лице немного прояснило моё сознание. В сущности, Крис тут ни при чем. А даже если и при чем, то ему едва ли нужно об этом знать. Я медленно лег обратно и накрылся пледом с головой. - Забудь, - пробормотал я. - Забудь и уходи. Это пройдет. - Что пройдет? Том? - в голосе Криса больше не было грома. Теперь там были отголоски паники. - Всё пройдет. Завтра я проснусь и ничего не вспомню. Уходи. Скажи родителям, что у меня заболела голова. Хотя нет. Это у Джейн. Что-нибудь другое скажи. - Том... - я почувствовал руку на своем плече и тошнота сменилась мерзопакостным комом в горле. - Уходи, пожалуйста, я хочу спать, - снова попросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. - Хорошо, - сдавленно произнес Крис, и приятная тяжесть его руки исчезла. Я слышал, как он подошел к окну и, судя по звукам, приоткрыл форточку. Через минуту я остался в комнате один. И почти сразу же провалился в сон. На следующий день я действительно не помнил почти ничего. На следующий день я решил, что, пожалуй, с меня хватит. На следующий день в нашей жизни появился Тони.***
- Ну же, посмотри на меня, - странно, почему я вспомнил это именно сейчас. Давняя подростковая история о первом опьянении и разыгравшихся гормонах. Тор-Крис — моя придуманная первая любовь, моя первая трагедия. Спустя столько лет, надо же... - Сегодня я трезвый, - я перестал вырываться и уткнулся в мускулистое плечо. Футболка Тора пахла сигаретами и Fendi, совсем не так, как во времена нашей юности, но чувство дежа-вю всё равно не отпускало. - Я думал, ты не помнишь, - тихо произнес Тор, крепче прижимая меня к себе. - А я и не помнил, - усмехнулся я. - Точнее, почти не помнил. Сложно объяснить. - Да, ты у меня непрост, - ласково произнес брат, и я наконец-то поднял на него глаза. Тор грустно улыбался, как улыбался каждый раз, когда вытаскивал меня из переплета. Нам было давно не по шестнадцать, но едва ли это нас спасало. - Ты тогда нашел мою тетрадь? - спросил я. - Да, - улыбнулся Тор, слегка поглаживая меня по плечу, словно продолжая успокаивать. - Она у тебя из под подушки выпала, а я машинально унес к себе. Хотел утром отдать, но ночью не удержался и... - Понятно, - я, повинуясь какому-то странному порыву, перехватил его ладонь и переплел её со своей. - Не нужно было тебе этого читать. - Не нужно, - согласился тот, и я почувствовал, что его дыхание сбилось. - Прости, Локи. - Ты прости, - охваченный всё тем же порывом, я прикоснулся к губам Тора в каком-то почти целомудренном поцелуе и тут же отстранился. Брат окинул меня совершенно больным взглядом, а спустя минуту мы яростно целовались, вцепившись друг в друга, словно боясь, что кто-то попытается нас разделить. Словно стараясь успеть наверстать упущенное, закрыть юношеский гештальт за секунду до конца света. В голове не было ни единой мысли, только мотив песни Тора звучал где-то на периферии сознания гимном всех сумасшедших.