Пламя

– Кто это? – спросила Марго, вглядываясь в профиль изящного молодого человека, который стоял в другом конце галереи и вежливо беседовал с Екатериной. – Я раньше не видела при дворе этого человека, да и костюм его отличается от тех, что носят во Франции. Такие воротники ещё в прошлом году вышли из моды! И чёрный цвет видеть среди наших дворян так странно! Тебе случайно не известно, откуда он здесь взялся? – Это же испанский посол, – ответил Франсуа. – Тебе разве никто ничего не говорил? Он прибыл сегодня утром. Брат и сестра стояли у одной из колонн, на которой солнечные лучи отражали радугу, переливающуюся в потоке света всеми семью цветами. Сейчас во внешней галерее замка собралось очень много людей, которые переговаривались, смеялись, расхаживали туда-сюда. Новое лицо многих заинтересовало и придворные то и дело кидали взгляды на испанца. – Посол? – Марго непонимающе уставилась на герцога Алансонского. – Разве ведутся переговоры с Испанией о чём-то? – Ты меня поражаешь, – рассмеялся юноша, – будто с того света явилась! Все ведь только об этом и говорят! – Предметы дворцовых сплетен меняются так быстро, что я не успеваю следить. Но постой, переговоры ведутся с Филиппом Испанским... – на её лице отразился испуг. Франсуа начал смеяться ещё громче, отчего несколько человек даже обернулись на него. – Не переживай, речь вовсе не о твоём браке. Девушка облегчённо вздохнула. Пару лет назад Екатерина вела переговоры с Филиппом II, королём Испании, о его возможном браке с принцессой. Это было после смерти другой её дочери Елизаветы, которая была женой испанского короля. Этот союз позволял Франции держать под контролем отношения с Испанией, но после смерти Елизаветы нужно было не упустить этого контроля, поэтому Филиппу и была предложена Марго. Испания была абсолютно католической страной и настаивала на полном уничтожении протестантов во Франции. Екатерина Медичи, которая всеми силами пыталась восстановить мир не могла этого допустить и это вызывало недовольство Филиппа II. Франция, лишённая связи с Испанией, в качестве династического брака, могла оказаться под ударом, если бы Филиппу вздумалось из-за недовольства на неё нападать. Тогда он отказался от этого альянса, сославшись на то, что его жена только недавно скончалась и он не готов пока что заключать новый союз. Благо, никакого конфликта с Францией не последовало, к тому же, там настолько вспыхнула гражданская война, что Екатерина сама согласилась на помощь Филиппа в уничтожении протестантов. Всё это было давно, но принцесса испугалась, что переговоры о браке по каким-то причинам могли возобновиться, а ехать в фанатично-католическую Испанию, да ещё и к Филиппу, известному своей ужасающей репутацией, ей совершенно не хотелось. Тем не менее, её опасения были напрасны. – Так о чём же переговоры? – поинтересовалась Маргарита, уже спокойно, чисто из праздного интереса. – О подкреплении. Филипп вроде как обещал прислать ещё людей. По крайней мере, это явно в его интересах, раз уж он так активно желает уничтожить ересь. – Инквизитор чёртов, – пробурчала она себе под нос, полагая, что никто не услышит. Но Франсуа услышал. Глаза его округлились. – Что, прости?! – поражённо проговорил он. – Марго! Девушки так не выражаются. Привычка Генриха ругаться в любых ситуациях, когда он думает, что она его не слышат, должно быть, начала отражаться и на ней, раз уж Маргарита нечаянно выругалась в присутствии брата. – Умолкни. Заботы девушек тебя не касаются, – отмахнулась она, пытаясь замять конфуз. – Где ты этого нахваталась? – Извини. Просто не выдержала. Слишком уж ненавижу такой подход. Подумать только, как можно быть таким жестоким?! – И всё-таки, – вновь усмехаясь, проговорил юноша, – судя по всему, моя сестра тайно шастает по кабакам, где учится ругаться! – Ой, замолчи! Пойдём лучше поприветствуем этого вашего испанца, раз уж он приехал. Молодые люди быстро преодолели расстояние от колонны до говоривших. Екатерина бросила на них быстрый взгляд. – Дочь моя, сын мой, – проговорила она, – позвольте представить вам дона Хуана де Тордо. Испанец склонился в почтительном поклоне, Франсуа улыбнулся: – Добро пожаловать во Францию, сеньор. – Мы рады вас приветствовать, – на чистейшем испанском дополнила Марго. Молодой человек поднял на неё глаза и в них отразилось восхищение. – Слухи о вашей красоте лгут, – проговорил он, также на испанском. – Вот как? Значит, слухи о наглости испанцев правдивы? – Нет-нет! Я вовсе не то имел в виду. Вы не просто красивы, вы божественно прекрасны! – О, благодарю вас, – принцесса одарила его улыбкой. Конечно, ей нравилось внимание мужчин. А кто из дам её положения не тщеславен? Она привыкла когда всеобщей любви и восхищению, искренне наслаждаясь каждым их проявлением, купаясь в комплиментах и восторженных взглядах. Кто-то в действительности был поражён её красотой и манерами, а кто-то хотел польстить принцессе крови. Но важна ли причина для того, чтобы высказывать подобные приятные вещи? Никто из рядом стоящих не был слишком хорошо знаком с испанским, поэтому и не вник в суть разговора. Посол, на самом деле поражённый прекрасным образом жемчужины дома Валуа, ещё долго мог бы расточать любезности, но тут в галерее появился сам король. Тордо двинулся ему навстречу и поклонился. Карл ответил ему сдержанным кивком. – Приветствую вас в землях Франции, – произнёс он. – Для меня большая честь выполнять поручение своего господина и стоять перед правителем такого великого государства. – Не угодно ли вам пройти в мой кабинет, дабы обсудить всё, что должно? – Конечно, Ваше Величество. Они ушли. Тогда Маргарита вновь обратилась к Франсуа. – Кто он, этот Тордо? – поинтересовалась она. – Один из испанских грандов, – ответил Алансон. – Говорят, он нынче в фаворе у Филиппа II. А почему ты спрашиваешь? Он тебя заинтересовал? – Нет, – рассмеялась Марго, – просто так. Но мне здесь скучно. Пошли гулять. – С радостью! Однако не успели они выйти из замка, как по дороге им встретился герцог Анжуйский, которому что-то было нужно от брата. Маргарита была вынуждена их оставить и двинулась дальше в одиночестве. Выйдя на улицу она пошла в сторону сада. Шла она погружённая в свои думы и даже немного испугалась, когда дорогу ей перегородил Гиз. – Генрих! Почему ты всегда так резко появляешься? – Извини, – буркнул он, даже толком не взглянув на неё. Отчего-то сегодня он был хмур. Молодые люди пошли по дорожке. – Почему ты молчишь? – спросила девушка. – А что, я должен трещать без передышки? Первым её порывом было возмущённо вскричать, что он держится с ней недопустимо, но потом она подумала о том, что он, верно, устал, а может занят думами о предстоящей войне. Не стоит сердиться на него. – Посмотри какой день прекрасный! – ещё через пару минут промолвила Марго. – Солнце слишком сильно печёт. Повисло нелепое молчание. Они продолжали идти дальше. Наконец Маргарита не выдержала и резко остановилась. – Генрих! – она положила ему руки на плечи, заглядывая в глаза. – Объясни мне наконец: что с тобой? – Ничего, – он отвёл взгляд. – Я же вижу: что-то не так! – Всё нормально. Просто я не могу понять, отчего тебе нужно строить глазки кому ни попадя. Принцесса опешила от такого заявления. – Думаешь, я не видел, как этот испанец смотрел на тебя? И как ты любезно с ним болтала и улыбалась? – с этими словами молодой человек скинул её руки со своих плеч и отвернулся. Несколько мгновений Маргарита просто стояла, осознавая сказанное, но потом мягко обняла Генриха со спины. – Ты с ума сошёл, – тихо проговорила она. – Неужели ты думаешь, что я такая? – Я ничего не думаю. – Не смей ревновать! Слышишь? – прошептала она. – Не могу, – ответил он, поворачиваясь к ней и заключпя в кольцо своих рук. – Ты мне слишком дорога. – А ты мне. Она смотрела на него так нежно, так преданно. Герцог мысленно обругал себя болваном и чмокнул её в кончик носа. *** Вечером Карл и королева-мать решили устроить пир, на который испанский посол, естественно, был приглашён. Все собрались в том же зале, где проходил бал, только сегодня посередине стоял длинный стол, уставленный всяческими яствами. Французский двор никогда, даже в военное время, не скупился на угощение. Вместе с Тордо приехало ещё пятеро испанцев, и им нужно было показать мощь и щедрость государства, чтобы они могли рассказать о ней своему королю. К гостям отнеслись в почтением. Хуана усадили по левую руку от самого Карла. Далее рядом с послом сидела Марго, поскольку она прекрасно владела испанским, к тому же, принцесса пользовалась всеобщим обожанием и кому, как не ей, было развлекать гостя. Сначала был ужин, но а потом начались различные танцы, песни, а кто-то просто сидел и разговаривал. Развеселившийся Франсуа, который притом немного перепил, вызвался играть на лютне. Маргарита в стремлении поддержать брата согласилась петь. Надо сказать, что получалось у них неплохо. Выбрали они старую французскую песню, медленную и красивую. Принцесса обладала высоким хорошим голосом, который отдавался под сводами зала. Когда они закончили, раздались бурные аплодисменты. Марго вернулась на своё место. Там её ждал восхищённый Хуан. – Ваше Высочество, вы были великолепны! – воскликнул он. – Как нежный соловей на полуденном солнце! Маргариту забавляли его попытки делать изощрённые комплименты. Ей казалось это немного глупым. – Но соловьи поют ночью, сударь! – рассмеялась она. – Ах, да! Совсем забыл! Ваша красота заставила меня полностью потерять голову. – Но полно обо мне! Как вам Франция? – спросила Марго, чтобы хоть как-то поддержать разговор. – Я в восторге от этой страны. – А королевский двор? – Производит впечатление. Особенно, если учесть, какие здесь женщины! – он многозначительно посмотрел на неё. Принцессу уже начинали утомлять его льстивые речи. Всё равно в них чувствовалась фальшь. Но нужно было быть любезной и развлекать гостя. Она заметила, что люди уже встают из-за стола и разбредаются по залу. – Не желаете посмотреть на сад? – предложила Маргарита. – О, охотно! Молодый люди встали и направились к выходу. Вскоре они оказались на свежем воздухе. Валуа решила направиться к цветнику с розами, где сама любила гулять. Там росли розы всех цветов и размеров, которые только можно было вывести во Франции. Когда они пришли туда, она увидела, что никого из придворных там нет. Отчего-то ей не очень хотелось оставаться наедине с этим испанцем, но Марго не придала этому особого значения. – Ваше Высочество, – обратился он к ней, – а правда ли, что во Франции нравы гораздо вольнее, нежели в Испании? – Не могу ответить вам на этот вопрос, – пожала плечами она, – ведь я не была в Испании. А отчего вы задаёте такие странные вопросы? – У нас слагают об этом легенды. – Вот как? – Маргарита засмеялась. – Уж ничего такого, из ряда вон выходящего, у нас точно не происходит! Далее разговор перешёл к чему-то другому. Хуан постоянно расточал любезности, что начинало раздражать Марго, а ему, напротив, очень нравилось общество юной и такой хорошенькой девушки. Через час их беседы ей уже захотелось удалиться. – Знаете, - промолвила она, - я что-то очень устала. Позвольте мне откланяться? – Вы покините меня, дорогая Венера? – удивлённо спросил он. – Да. Я действительно хочу отдохнуть. Принцесса уже собралось было уходить, но тут Тордо схватил её за руку, притягивая к себе. – Но постойте же! – воскликнул он. – Так просто я вас не отпущу! В её глазах зажёгся ужас. Между тем испанец резко дёрнул Маргариту к себе, что она невольно упала ему на колени. Девушка почувствовала запах алкоголя. Так вот в чём причина того, что он нёс такую околесицу! Посол был пьян. Он начал что-то шептать ей на ухо. – Отпустите! – с негодованием проговорила она. – Иначе я закричу! – А никто не услышит! К несчастью для Марго он был прав. Она осознала всю критичность своего положения, начала вырываться, но что могла сделать хрупкая девушка против крепкого мужчины? Он потянулся к ней, чтобы поцеловать её. Ей было очень противно, принцесса зажмурилась. Вдруг, кто-то сзади схватил испанца за воротник и резко дёрнул на себя. Марго упала на землю. Она увидела, что её неожиданный спаситель - это Гиз. Он держал Тордо, его лицо пылало от ярости. – Слышишь, собака! – рявкнул он. – Не смей её трогать! Маргарита и вскрикнуть не успела, как крепкий кулак герцога впечатался в лицо Хуана. Тот со стоном упал на землю и, кажется, даже потерял сознание. Девушка с ужасом взирала на эту картину. Генрих пнул лежащего ногой и развернулся к ней. Молча рывком он поднял её на ноги и потащил за собой. Она осознала, что сейчас не лучшее время для разговоров, поэтому просто шла следом. – Постой, – наконец, воскликнула Марго, – я не успеваю за тобой! Генрих резко остановился и развернулся к ней, больно хватая за плечи. В глазах его горел непонятный огонь. – Какого чёрта ты оказалась с ним в саду, наедине? –прорычал он. + Я должна была его развлекать! Я совершенно не... – начала оправдываться она. – Развлекать?! Да, я вижу, ты отлично его развлекла! – Да нет же, прекрати! Ты же понимаешь, что я вовсе этого не хотела! – А ты не заметила, как он на тебя смотрел? Зачем было провоцировать?! – его взгляд метал молнии. Таким злым Маргарита его ещё не видела. – Я не провоцировала! Что с тобой такое? Почему ты не веришь мне?! – Потому что ты ведёшь себя легкомысленно! – Отпусти меня, мне больно! – крикнула она, но он ещё сильнее сжал её плечи. – Ты просто, как и все женщины, лжёшь на каждом шагу! – молодой человек прижал её к дереву. – Думал, ты не такая! Видимо ошибся. Так всегда! Сначала говорите, что любите, врёте, кто пару дней, а кто многие годы, а потом вот так! А если вашим мужчинам хватает ума умереть – на следующий же вечер можно быть уверенными, что их имена будут начисто забыты! Это называется притворство, вероломство, лживость! – Что ты себе позволяешь? Я тебе ничего плохого не сделала, – всхлипнула она. И тут, повинуясь какому-то безумию он замахнулся для удара. Она вскрикнула. На глазах её выступили слёзы. И тут, Генрих одумался. Он тотчас опустил руку Девушка поспешно отскочила от него. – О Боже, Марго... Прости... Я не знаю что на меня нашло, – пробормотал он. Гиз просто взбесился, увидев как проклятый испанец прижимает к себе его возлюбленную. Он голову потерял от ярости и сейчас увидев, что обидел и без того натерпевшуюся девушку, сам устыдился своих поступков. Она казалась такой маленькой и беззащитной, просто стояла чуть поодаль и плакала. – Прости меня! – герцог бросился к ней, попытался обнять, но она вырвалась. – Не трогай меня! И убежала. Он даже не успел дёрнуться, чтобы её догнать. Лишь остался стоять в полном смятении чувств.