- Серьезно? Он, блять, серьезно? – Шуга рассекал руками воздух и пинал все, что плохо лежит.
Он единственный, кто не сдерживал себя. И так, наверное, лучше, потому что остальные давились потоком своих эмоций и молча ахуевали от происходящего.
-Какого хера вы молчите!? Я один хочу найти этого пиздюка и всыпать ему за такие выходки? – но все молчали. Кто-то искренне пытался найти Чонгуку оправдания, кто-то просто понять его. А Тэхён…Его лицо было никаким. Впрочем, как и всегда. Он буравил взглядом пуф на котором лежала книга, которую когда-то ему подарил Чонгук. Последняя часть цикла всем известного «Гарри Поттера». Только Чонгук знал, как Тэхён любит читать и, когда на его колени макнэ положил книгу, вздохнув он сказал: ты знаешь меня, как облупленного, а, затем, поблагодарил за подарок жадным поцелуем, который перерос уже в полную оплату за всю коллекцию Роулинг.
Заклинившие шестеренки в голове Тэхёна, начали потихоньку набирать обороты и до него начало доходить, что он не брал в руки книгу уже очень давно и хранил её в своем секретном месте, под подушкой Гука. Прятал потому, что не хотел делить этот чертовски дурманящий запах папируса. Тэхён в принципе всегда считался главным собственником и ревнивцем, поэтому его напрягло, что кто-то трогал его вещь. Он догадывался кто, но не понимал зачем…
Только он хотел взять книгу, как нервный Мин-Юнги вдарил по этому злосчастному пуфу так, будто это не мебель, а материализовавшийся Чонгук. Тэхён дернулся и, не успев отойти от испуга, оказался впечатанным в ближайшую стену.
-Так, сука отбеленная, объясняй! – у Шуги вот-вот молнии из глаз начнут искрить, а его угольно-чёрная шевелюра полыхнёт огнем, но Тэхён, оказавшись в не особо уютном положении, даже, не отбивался. Быстро среагировавший Намджун, попытался отодрать старшего от плечей Тэхёна, но тот вцепился мертвой хваткой, будто это не он самый дрыща в группе.
- Что я должен объяснить хён? Что ты хочешь услышать? – лидер отступил назад, ибо понял, что, Тэхён справится – я понятия не имею, почему он ушёл! Ясно тебе!?
-Ага. Конечно. А этот гейский пиздец про сердце и душу?
Взгляд Тэхёна потух. В его глазах читалось искреннее непонимание. Он не хотел кричать и что-то объяснять истеричному хёну. Ему хотелось сбежать. Куда угодно, лишь бы не видеть этого осуждения в глазах парней. Он знал, что в комнате есть человек, который заступится. Его последняя надежда, так сказать.
-Прекрати, Юнги! – Хосок больше не мог молчать – Отпусти его и успокойся. Твои психи – ни к чему.
Брюнет хотел возразить, но Чимин схватил его за край футболки, успокаивающе кивнул и легонько дернул на себя. Это сработало. Пыл остыл и теперь можно попытаться во всем разобраться.
- Тэхён, иди к себе – Юнги опять начало бомбить, но строгий взгляд Хосока быстро привёл его в норму.
Когда белобрысая макушка скрылась за дверью, все взгляды устремились на самого спокойного среди них всех.
-А действительно, что вы хотели от него услышать? Что это он виноват в уходе макнэ? Или то, что эти двое втихую дохнут друг по другу и тупо скрывают это не только от нас, но и от себя самих? – Хоуп подошел к Юнги и с открытым сарказмом, зааплодировал ему прямо перед лицом – Если хочешь, чтобы ещё и этот собрал своё шмотьё и сбежал нахрен из этой комуналки, то иди въеби ему ещё разок.
Закончив свою тираду, Хосок направился в комнату, где, наверняка, бился головой о стену Тэхён.
- Они чо…трахались что ли?
- Ой, Чимин – закатил глаза Юнги – как до танка, честное слово.
Пока Намджун сидел и молча размышлял о том, что теперь будет с группой, Джин наткнулся взглядом на книгу, которая коряво валялась под столом. Подняв, он заметил, что из неё что-то выпало. Убедившись, что все заняты собственным мозговыносом, он присел и взял в руки фотографию. Всего один снимок, который давал понять, что эти двое конченые придурки, не умеющие говорить о чувствах.
***
Как и предполагал Хосок, Тэхён бился головой о стену и что-то бубнил себе под нос.
- Он вернётся.
Тэхён ничего не ответил, но стену оставил в покое.
Он не верил…точнее, он хотел верить, что Чонгук вернется. Хотел, чтобы он сейчас, вот, прямо, сейчас зашёл в комнату и с криком: простите, это была злая шутка для того, чтобы проучить засранца Кима Тэхёна, лупанул его по бошке. Но этого не случится ни сейчас, ни, даже, завтра, потому что это не шутка. Тэхён знал, что он виноват. Знал, что это он грёбаный трус, а не Чонгук.
- Я идиот, хён…Какой же я идиот…-он сел на пол, обхватив колени руками.
- Так, стоп! Давай попробуем без страдальческих соплей! Я понятия не имею, что у вас произошло, не знаю, что ты натворил, но это и не важно. Важно то, что я догадываюсь, где он сейчас…
Тэхён соображал туго, но, когда до него дошёл смысл сказанного, не вставая с холодного паркета, он подполз к Хосоку и взглядом умолял не томить с предположением.
-Тэхён-а, послушай, ему надо побыть одному. Пускай он поведет себя, как пятнадцатилетняя школьница-истеричка. Дай ему время. Он вернётся.
-Нет. Он не вернётся. Он забрал все свои вещи. Абсолютно все!
-Не все...-Тэхён не понимающе уставился на него – он не забрал тебя!
***
За окном теплая, но всё же зима. Шторы плотно зашторены, чтобы не видеть, даже, дневного света, не говоря уже о счастливых улыбках прохожих, которые активно готовятся к приближающемуся Рождеству.
Чонгук не хочет видеть всего этого. Он очень хочет закрыться в тёмном шкафу и насладиться обволакивающей темнотой.
В довольно большой комнате мебели, оказывается, по минимуму. На столе стоит бутылка не открытого пива и лежит пара фотографий, которые невольно заставляют ностальгировать и добивают ещё больше. Чонгук хотел их порвать и запить этот фатальный пиздец тем самым пивом, но решил сделать это позже, когда окончательно осознает то, что он придурок.
Возле окна стояла большая кровать, на которой, не шевелясь, лежал Чонгук.
В голове у него не было, ровным счётом, ничего. Пустынное перекати-поле.
Он никогда не думал, что придёт сюда ещё раз. Чонгук не любил эту квартиру и сам не понимал, зачем купил её. Нет, он понимал, но не думал, что будет жить в ней. Чонгук мечтал, чтобы самый близкий для него человек находился поближе к нему. Но мать категорически была против. Она оценила самостоятельность сына, но ключи не взяла.
Оглушающая тишина, давящая на виски уничтожала, но это было сейчас как раз то, что нужно. Правда, не помогало нихрена.
Чонгук хотел провалиться сквозь землю. Хотел перестать быть Чонгуком. Кем угодно, лишь бы не чувствовать себя сейчас вот таким…Жалким, беспомощным кретином.
Он поймёт, что взвалил непосильную ношу, когда решил покинуть группу, поймёт, что он жалеет и хочет вернуться и, до него, даже, дойдёт, что необдуманные и, порой, ебанутые слова и поступки Тэхёна можно простить. Все придет, но позже. Сейчас ему нужна эта больная тишина, от которой мороз по коже, а не рваные стоны и пот по всей спине.
