Будет больно

      Юнхо вертелся у зеркала, разглядывал залепленную лейкопластырем рану на лбу, которую стягивали аккуратные швы. Вот вам и безопасность немецких авто, чуть шары не вытекли от удара о руль. Да еще малыш прикусил язык, когда ремень безопасности удержал от рандеву со стеклом, перепугал до чертиков хлынувшей изо рта кровищей. Теперь никаких минетов и французских поцелуев, сопит себе второй день на кровати, сжавшись комочком и нахмурив брови. Не последствия потрясения или какой травмы, просто отходняк после первых в его жизни настоящих экзаменов. А кусочек языка отыскался, кстати, там же на стекле, которое расцвело паутиной трещин от удара.       Затрещал входной звонок. Юнхо скорчил рожицу и пошел открывать. Прибыла доставка. Курьер передал объемный пакет, получил деньги и ушел, а хозяин квартиры унес все на кухню, принялся выкладывать. Шуршание и отчетливый запах еды разбудил Дже. Зевая и морщась от яркого света, он приполз, плюхнулся на табурет и с кислой миной оглядел покрытые пленкой блюда. — Припухлость спала? — Угу. — Покажи.       Дже послушно разинул рот и высунул язык. Юнхо осмотрел ранку, удовлетворенно кивнул. Тогда питомец подтянул тарелку и вооружился палочками. — Как машина? — Вчера проводил в последний путь. — Прости. — За рулем был я, так что вина полностью на мне, — Чон расположился напротив, обставился тарелочками с разнообразными закусками. — Нужно быть внимательнее. — Значит, ты не накажешь меня? — Нет. — Почему? Ты давно уже ничего такого не делал.       Юнхо покачал головой, словно бы учитель, в который раз уже объясняющий нерадивому подопечному одно и то же правило. — И снова ты не желаешь понимать самостоятельно, ожидая, когда я разжую. — Разве доминант не самоутверждается за счет обучения тупеньких сабов? — Звучит, как насмешка.       Дже поджал губы. — Я не имел в виду… — На пол, малыш, — голос мужчины вновь наполнился строгостью, и Джеджун подчинился. Потащил с собой и тарелку. — Еду оставь.       Ким сложил руки на коленях, во все глаза уставился на Чона. Тот спокойно жевал, глядя в ответ. Потом раздвинул ноги, и Джеджун поспешно вполз, обхватил его бедра. Прошло несколько минут, наполненных тишиной. Кишки Дже скрутило голодом, и он невольно опустил глаза на рот мужчины, покраснел, почувствовав себя жалким попрошайкой. Юнхо это нисколько не смутило, он продолжал поглощать ужин. — Наказание — не есть расплата и возмездие, — наконец проговорил доминант. — Оно нужно, чтобы повлиять на дальнейшее поведение сабмиссива. Да, отличить бывает нелегко, но сами по себе нижние не косячат специально. Выбрав свою роль, они обычно стараются угодить топу, даже предугадать его желания. — Но если я буду послушным, как тогда мне получить свои шлепки? — Юнхо приподнял бровь, и Дже не удержался от легкой улыбки. — Хозяин. — Поверь, тебе это не грозит, — мужчина стиснул колени, сжав наглого питомца. — Простите, — Дже понял свою ошибку. — И все же? Пожалуйста, объясните.       Юнхо зацепил кусок маринованной редьки, протянул сабу, и пока тот хрустел, пустился в разъяснения. — Адекватный, трезвый на всю голову, опытный доминант должен внимательно наблюдать за сабом, чтобы реагировать на его действия и давать разумный ответ. Есть несколько правил, соблюдение которых гарантирует гладкие отношения. Во-первых, наказание должно быть по-настоящему неприятным. То есть, оно должно быть выражено чем-либо, что сабмиссив хотел бы избежать. Не обязательно совать иголки под ногти и сдирать кожу со спины, просто оно не должно нравиться. — Ким развесил уши, впитывал каждое слово, позабыв про чувство голода. — Во-вторых, нельзя вызывать негативные ассоциации, даже если это необходимо для благополучия саба. Проще говоря, если твой щеночек не может жить без сигарет или гамбургеров, нельзя принуждать его вести здоровый образ жизни, если он, щеночек, тебе чем-то не угодил. В-третьих, нельзя связывать наказания с такими приятностями, как секс, это может ввести в заблуждение. — Порнушка этим грешит, — вставил свои пять копеек Джеджун, за что получил еще один кусок. — Как тогда наказывать за мелкие проступки? Отшлепать? — Пунктик номер один, детка! — покачал головой Чон. — Сабы — те еще хитрецы, я ведь говорил уже. Наказание должно остаться наказанием. Лично я бы от души взгрел наглеца каким-нибудь девайсом. Один раз, но зато так, чтобы желание провоцировать как ветром сдуло. Отсюда вытекает четвертое правило — необходимо разграничить игрушки для сессий и для наказаний. — Впору заводить блокнот и ручку… — Считаешь это забавным? — Никак нет, хозяин! — Дже разве что не козырнул. — По «Теме» не существует учебников, клоун. Слушай и мотай на ус. — Как нет? Вы ведь сами советовали «Искусство быть рабом» и «Иная любовь»*. А «Благодарный раб»* я и сейчас читаю.       Юнхо скептически приподнял бровь. — Они, несомненно, хороши. Но то, что изложено там, авторский взгляд на «Тему». Не факт, что он тебе поможет. — Окей, как тогда прийти к познанию доминирования, если не стоит доверять только лишь книжкам? — Ответ прост — коммуникация. Мы делимся друг с другом опытом и наблюдениями, беседуем с нижними. Постепенно вырабатывается собственный стиль. Но даже с багажом знаний и умений доминант может промахнуться, никто не застрахован от ошибок. Каждый новый партнер требует пересмотра своих умений, убеждений. — Ну да, человеческий фактор никто не отменял, — подобострастно закивал Ким. — Но человеческие слабости следует держать в узде. Если у меня плохое настроение, я не должен вымещать злобу на сабмиссиве. Да и наказания должны быть соразмерными провинности. И да, необходимо тренировать память. Согласись, малыш, доминант с тем самым блокнотиком будет выглядеть смешно. Лично я отлично помню, что задолжал тебе двадцать ударов.       Дже увлажнил губы язычком, скорее нервно, чем соблазнительно. — Мм… а ничего, что вы со мной делитесь? — Не вижу никаких проблем. Тем более что никто не застрахован от крутых поворотов жизни. Вдруг ты тоже решишь сменить роль в будущем. — Никогда! — Никогда не зарекайся, — усмехнулся Юнхо. — Проснешься однажды и поймешь, что хочешь выйти из пары.       Джеджун непроизвольно вцепился в штаны мужчины. — А… эм… доминант может прогнать сабмиссива?       Юнхо откинулся на спинку стула и задумчиво уставился в потолок. — Некоторые приверженцы ДС отношений считают, что если ты надел на нижнего ошейник, ты как бы возлагаешь на него право решать, быть паре или нет. Это добровольное решение топа, и, на мой взгляд, риск. То есть, он рассчитывает на продолжительные, честные отношения и не думает, что сам может разочароваться в партнере. — А что тогда делать, если питомец больше не соответствует ожиданиям?       Юнхо помолчал немного, обдумывая ситуацию. — Единственный выход, который приходит на ум, это создать такую ситуацию, в которой саб сам захочет уйти. — Но ведь это нечестно! Зачем тогда вообще вгонять себя в такие правила?       Юнхо взглянул на Джежуна и нежно погладил по волосам. — Не знаю. Я чувствовал, что отношения изживали себя, но мои мальчики всегда опережали меня. Мы сохранили некое подобие дружбы благодаря тому, что не врали. Это помогает не растерять уверенность, а значит, доминант не наломает дров в другой паре, не выместит злость и расстройство. Но мы ведь понимаем, что это звучит слишком идеально. Многие расстаются от взаимных упреков и потом еще долго сплетничают по углам, с какой сукой свела судьба. — А если кто-то из них просто встретил другого? — Ох, это самое идиотское и неправильное расставание, на мой взгляд. Создается впечатление поверхностности. Как будто твой партнер был не до конца честен с тобой. А один раз я нарвался на ванильку.       Дже широко распахнул глаза. — Как?! — В любых отношениях можно ошибиться, и тематические не исключение. Мальчик захотел попробовать, — Юнхо махнул рукой, не желая продолжать эту линию. — Короче, было обидно.       Ночью поднялся ветер. Тонкий заунывный свист разбудил Дже. Некоторое время парень лежал, вслушиваясь в противный звук, который заглушал размеренное дыхание спящего рядом мужчины. Не выдержав, он выбрался из-под одеяла, подошел и захлопнул окно. Поправив занавески, Ким вернулся к кровати и уставился на Юнхо. Его доминант раскинулся на простынях, отвернул голову в темноту угла, выставив на обозрение длинную шею. Джеджун простоял минут пять, вглядываясь в полумрак, потом присел на корточки и залез в прикроватную тумбочку, пошарил там. Вытащив все необходимое, он стянул белье и уверенно вскарабкался на Чона, уселся на бедра. — Дже? — пробормотал тот сонно. — Хочу секса, — мурлыкнул Дже, наклонился и пощекотал кончиком носа живот мужчины. — Ты, наверное, голодный, поэтому не спится, — Юнхо с трудом открыл глаза, зевнул. — Не, — парень попробовал лизнуть сосок Юнхо, не почувствовал дискомфорта, заработал язычком увереннее, стараясь тереться только здоровой стороной.       На его спину опустились теплые ладони доминанта, погладили. Удивляло, как эти руки могли причинять боль, а после мягко ласкать. Волнующий контраст возбуждал, и Дже прижался членом к паху своего доминанта, вильнул бедрами. Тело словно пронзило иголочками удовольствия, и он глухо застонал, по-прежнему не выпуская изо рта игрушку. — Оседлаешь меня? — шепнул ему Юнхо, окончательно проснувшись. — А можно? — Да, детка. Но сначала я подготовлю тебя. Повернись, встань на четвереньки надо мной.       Пока Джеджун выполнял приказ, Юнхо снял трусы, устроился на подушке и открыл бутылочку лубриканта, которую парень достал из тумбы. Дже подполз к нему задом наперед, для удобства опустился на локти, обернулся и закусил нижнюю губу, невольно смутившись от того, что на его задницу смотрели с таким явным восхищением. — Ты очень сексуально выглядишь сейчас, — мужчина дотронулся до мошонки любовника, добрался до дырочки, погладил. Ощутил трепет чувственного тела.       Джеджун обхватил ноги мужчины, шумно выдохнул, чувствуя, как внутрь проникает увлажненный смазкой палец. Выгнув спину, он глубже насадился. — Безумно сексуальный, — Юнхо охрип от возбуждения, словно загипнотизированный пялился на попку, что принимала его палец.       Несколько минут он разрабатывал Дже, довольно торопливо и жадно, едва не доведя его до оргазма. Мальчик извивался и стонал, уткнувшись лицом в колени доминанта. На миг проскользнула мысль спихнуть пэта на кровать и жестко взять, чтобы тот перебудил соседей криками. Кажется, тот был бы весьма не против. Однако они уже решили, что опробуют другую позу. — П-пожалуйста… можно я… — выдавил из себя Дже, задыхаясь от желания трахаться. — Тебе все можно, — Юнхо приподнялся и поцеловал сочную ягодицу парня. — Иди ко мне.       Джеджун споро заработал рука-ногами, развернулся. Юнхо как раз распечатывал упаковку презерватива. — Давай одену, чтобы не ходить потом в душ, — мужчина поелозил по члену парня, заставив его подняться к животу, расправил на нем кондом.       Проведя ту же нехитрую операцию с Чоном, сабмиссив подобрался выше и потерся промежностью о его член. Юнхо притянул его к себе, мягко поцеловал в губы. Дже хотел большего, но его отстранили. — Береги язычок, малыш. — Не малыш! Джеджун! — Мой Джеджун, — послушно исправился Юнхо.       Ким приподнялся, обхватил член любовника и приставил к своей заднице, поводил туда-сюда игриво, наблюдая за реакцией мужчины с легкой, дразнящей улыбкой. — Опускайся медленно. — Юнхо поддержал бедра Дже, глядя, как собственная плоть исчезает внутри питомца. Зрелище было что надо, вновь проснулось звериное желание отыметь парня и в хвост и в гриву. — Теперь двигайся… постепенно опускайся ниже и ниже… да, вот так… умничка.       Прикрыв глаза, Джеджун двигал бедрами, принимая твердый член любовника все глубже. Его дыхание обрывалось с каждым толчком, и, наконец, он замер, привыкая к ощущениям максимальной наполненности. Его словно пронзало насквозь, принося ни с чем несравнимый кайф. Даже находясь сверху, он все равно чувствовал себя подчиненным воле доминанта. — Колени в стороны, — Юнхо положил ладонь на живот Дже, скользнув вверх по разгоряченной коже, ущипнул сосочек. — Давай, покажи мне себя.       Джеджун отклонился назад, упираясь руками в ноги мужчины, раздвинул ноги. Чувствуя себя маньяком, Юнхо облизывал взглядом каждый сантиметр доступного тела, совершенного в своей нагой красоте. И сейчас, этот прелестный мальчик начал двигаться, совершая плавные волнообразные движения. Юнхо впитывал каждый вздох пэта, ласкал его бедра, грудь, живот. В темноте спальни Дже казался еще более стройным и соблазнительным, его мерные фрикции и низкие стоны напомнили вдруг об Аюми. Ее незримое присутствие, которое окутывало словно второй кожей и прослеживалось в поведении самого Чона, сейчас достигло своего апогея. Юнхо ощутил, как немеет тело, наливается покорностью, даже болезненной слабостью. Единственное, о чем он мог думать, это удовлетворение госпожи. — Ах, Юнхо, так хорошо, — сдавленно просипел Дже, ускоряясь.       Юнхо моргнул, сбрасывая наваждение, вгляделся в любовника. Они с Аюми были совершенно разными, каким идиотом нужно было быть, чтобы сравнить их, пусть и на пару секунд. Самым главным отличием был прыгающий вверх-вниз член парня. Мужчина взял его в кулак, выдохнул с облегчением — кажется, он сходил с ума. Дже накрыл его пальцы, сжал сильнее, упрашивая подрочить. Юнхо с готовностью выполнил негласную просьбу, улыбнулся вновь накрывшей его эйфории.       Им еще не приходилось так нежничать друг с другом, обычно драйв сессии срывал крышу, уносил в буйство дикого секса. Аюми любила бушевать, опять напомнило ему воспаленное сознание, и никогда не позволяла ему быть сверху. Юнхо стиснул зубы, усилием воли прогоняя любые мысли о бывшей госпоже. Обхватив парня, он перевернулся, прижал его к кровати. Джеджун не заметил перемену настроения, обнял его за шею, ахнул, когда в него вторглись мощным толчком. Упираясь коленями, доминант взял первую скрипку, чтобы закончить то, что начал его неугомонный мальчик и довести обоих до яркого финала.       Юнхо некоторое время смотрел на укутанного в одеяло Джеджуна, потом подошел и легонько потормошил. — Малыш, я поехал. — Куда? — пробормотал Дже, ничего не понимая со сна. — К себе. — Н-но… — парень приподнялся и взглянул на часы. — Сейчас четыре утра… — Мне нужно. Спи.       Чмокнув Дже в щеку, Юнхо надавил на его плечи, насильно укладывая в постель. Через минуту квартира опустела.