На перекрёстке четырёх времён

      «Какой кошмарный день».       Эти мысли посещают меня каждое утро, не в зависимости от ситуации. Будь то за окном дождь или гроза, будь радужные пони с крылышками и косточками вишенок вместо зубов — мир для меня утром полон зла и тьмы.       Каждый раз я встаю с кровати под звучащий у меня в ушах «Хор сатаны». Каждый раз, стоя перед зеркалом и смотря на свое уродливое лицо, мое внутреннее «я» кричит взять со стола мастихин (это такая штуковина для рисования маслом, похожая на лопатку) и швырнуть в свое отражение. Хотя, иногда внутренний голос звучит совсем иначе, («а ты не так уж и плоха!») и тогда моя самооценка на пару миллиметров поднимается. Примерное происходит, когда я ночью открываю холодильник и вижу колбасу. И тогда какая-то далекая часть меня шепчет на ушко: «Через три часа утро. Ты знаешь, что делать.» И я с довольной рожей поедаю колбасу, сидя перед экраном ноутбука за просмотром сериалов. Вот тогда я счастливый человек, а не утром!       Я ударилась о тумбочку мизинцем и волком завыла (бедные соседи), спихнув с тумбочки декоративную деревянную вазочку с цветочками, которая упала на мою многострадальную ногу. Вот невезуха!       Меня ждал еще один неприятный сюрприз, когда я взглянула на часы. Я проспала?! Блин, сколько раз можно?! Я же опаздываю в художку!       Художка — это художественная академия, в которой я учусь. В этот день у нас было запланировано небольшое собрание, чтобы обсудить с преподавателями скорую поездку. Кажется, мы хотели куда-то ехать, на что-то посмотреть и что-то порисовать. Я, как обычно, не в курсе всех событий. А я и не виновата! Мне только позавчера позвонила Кристина (моя подруга, учится вместе со мной) и сообщила эту новость. Как же мне хочется ее иногда прибить, ах, как же хочется!       А до этого я болела и сидела дома. Какое же это прекрасное чувство — быть дома! Никуда не ходить, лежать в своей кровати и смотреть сериалы. Но кушать хочется. Сбегала в магазин, купила Доширак. Вкусная пища, если не питаться ею постоянно. А приходится, ибо в готовке я лох!       А мамы нет. А мама, о, великий повар, в другом городе, не там, где я. А я в съемной квартире с пьющими и вечно шумящими соседями! Они что, в чугунных тапочках по дому ходят? Зато утром они спят, и завтрак у них начинается в обед, и я вынуждена вести себя тихо!       Позавтракав яичницей и быстро собрав вещи, я вышла из дома. Не успела за мной закрыться дверь подъезда, в кармане завибрировал мобильник. Кристина интересовалась, жива ли я или уже нет. — Ну ты и спать! Я же предупреждала тебя, что сегодня собрание!       Я отнесла трубку подальше от уха. А то еще барабанные перепонки лопнут от ее ора…       Кристина резко понизила голос. — Поторопись, Юна! — прошипела она. — Кристина… Передай преподам, что я просто плохо себя чувствовала сегодня утром, — с одной стороны, это была правда.       Что?! Опять бросила трубку раньше времени?! Как же меня раздражает эта ее глупая привычка.       Как назло, мой автобус задержался. А я стояла на остановке, трясясь от холода (несмотря на позднюю весну, мне было холодно. Да-да, я мерзлячка). Заплела в это время две косички, хотя, от этого моя прическа стала еще более неряшливой. Помню, когда-то Кристина заплела мне дреды, и то лучше смотрелось, с моими то красными волосами! К счастью, родители еще не видели этого «ужаса». А что поделать, если у меня мания на яркие краски?       Бабульки у подъезда постоянно на меня косо смотрят. Что с моей внешностью не так? Слишком вызывающая что ли? Радуйтесь, что еще черные линзы не купила (или склеры), о которых так мечтала. Не люблю я свой цвет глаз. Темно-серые с оттенком берлинской лазури (простите, привыкла называть цвета правильно.), синим, то есть.       Или я настолько уродливая? Хотя да, согласна. Страшная, как семь смертных грехов вместе взятые. Полноватая, с широким лицом и пухлыми губами. Помню я: ходили мы как-то раз с Кристиной в океанариум, и тыкала она пальцем в самых уродливых рыб, говоря мне: «Это ты». Пожалуй, я действительно похожа на рыбу.       Но прозвище у меня иное. Спросите, какое? Кукушка. Из-за моей дурацкой фамилии теперь все знающие меня люди в шутку называют меня кукушкой. Юна Куку. Ну надо ж было с таким именем и фамилией родится? Причем, поменять свои инициалы я так и не собралась — видите ли, все уже привыкли. Уж лучше бы меня Афродитой или Авророй звали, чем какой-то Юной, да еще и Куку.       Если кто-то меня обзовет, выругается в мой адрес, да и просто даст намек на то, что я сделала что-то не так — добром это не кончится. Хотя, с Кристиной такого уже давно не было. Привыкла. Я называю её заклятой подругой: мы постоянно ругаемся, ссоримся, иногда даже деремся, но к ее постоянным выходкам я уже привыкла. И сегодня, наверное, увидев меня, опоздавшую на собрание, она наорет на меня, сделает вид, что обиделась, и уйдет в местную столовую.       Так и было.       Из-за проклятого автобуса и пробок я, конечно же, опоздала и успела побывать лишь на последних пяти минутах собрания. Это уже и собранием не назовешь. Все обсуждали предстоящую поездку куда-то, что-то там, где-то, когда-то и все такое. — Юна, почему так долго?! — Кристина дала мне пощечину.       Как всегда, она была в ярости. Карие глаза сверкали ярче солнца, короткие черные волосы стояли дыбом, отчего Кристина скорее смахивала на дикобраза, чем на мою подругу. — Сколько раз можно опаздывать?! — она сдернула с меня запотевшие очки, чтобы убедится, что я смотрю ей в глаза, и швырнула их в сторону. — Да брось ты, в первый раз опаздываю. — В первый? Юна, я ВСЕ помню! Не первый, а сто десятый, если не сто одиннадцатый!       Ну конечно же. Юна же у нас женщина-винчестер: она все ВСЕГДА помнит.       Я протерла глаза. — Пойдем в столовую, — обиженно сказала Кристина, и я, подхватив с пола чудом не пострадавшие очки, поплелась следом за ней.       В столовой, что находилась совсем недалеко, всегда полно народу. Некоторых людей я уже запомнила и даже знаю, какое правильное название блох их домашних животных.       В свободное время мы приходим именно сюда. Ни в какой-нибудь ресторан японской кухни, которую я просто обожаю, а в это, простите, убогое и жалкое заведение. Зато кормят тут очень вкусно.       Хотя и приходим мы скорее для того, чтобы поболтать, нежели сытно покушать… Кто бы говорил! Молодец Кристина — следит за диетой (подкинуть моллюсков — возражать не станет), а я вечно о еде думаю. — Ну, слушай сюда и вникай, — строгим голосом приказала Кристина, деликатно отломив кусочек хлеба и положив в рот. — Мы выезжаем завтра в восемь утра. — Так ра-а-а-но! — обиженно протянула я. — Поездка будет длится не более двух часов… — Я же не переношу автобусы! — С собой нужно взять что-нибудь перекусить, ибо обед — только в три часа, а ужин еще не факт что будет, — не обращая внимания на мои возмущения, она продолжила рассказывать все до мельчайших подробностей — на какую остановку приходить, в каком хостеле мы остановимся, какие художественные принадлежности с собой брать и так далее. — Все ясно?       Я переваривала в мозгу всю информацию, размешивая сахар в горячем черном чае. — Да, — кивнула я. — Спасибо, Кристина, ты настоящий друг, — с ноткой иронии ахнула я, и Кристина вновь сняла с меня очки и на этот раз бросила их мне в чашку. Ничего удивительного.       Знаете, вот что я скажу: по своей натуре я человек спокойный и вытерпеть могу все что угодно (ПОЧТИ все что угодно), особенно эти давно привычные мне выходки Кристины. А она — мадам боевая, грозная, с острым взглядом и подбородком. — Я тут погуглила про то место, куда мы поедем, — сменила тему Кристина, доставая из сумки записную книжку с изображением гламурной блондинки на обложке (хе-хе, это я подарила, чтобы поиздеваться над подругой).       Я с отвращением достала очки из кружки с чаем и вопросительно взглянула на Кристину. — И что же ты выяснила? Помимо живописных пейзажей будет что-то еще? — Я бы не стала называть те пейзажи столь живописными, — возразила подруга. — Это просто территория какого-то старого заповедника, или это вообще ботанический сад, я не знаю. Дело не в этом, — глаза ее загорелись энтузиазмом. — Говорят, есть в том районе старинный заброшенный дом. — Вау! — воскликнула я.       Да, точно ж. Забыла сказать. Мы с Кристиной — большие любительницы исследований таинственных вещей, прогулок по заброшенным зданиям. Помнится, как в прошлом году мы тайком пробрались в древнюю психбольницу. Ничего паранормального, к сожалению, не нашли, зато Кристина упала с лестницы и сломала себе ногу.       Судя по ее улыбки сейчас, этот случай она забыла. — Нууу? — протянула Кристина в ожидании моего ответа. — Ты поняла мой намек? Ну? Пойдем туда? Сбежим ото всех? — Конечно же, — я сделала глоточек чая. — Ура, — моя подруга открыла перед моим носом блокнот. Там были коряво начерчены схемы и различные планы. — Как видишь, я не поленилась и нашла чертежи этого дома. И его историю. — А ты хорошо подготовилась, я смотрю. — Не то слово, — подмигнула та. — Думаю, подробно все изучим на месте. — Согласна…       Внезапно на меня налетела какая-то тетка. Я заорала на всю столовку, вскочила, всплеснула руками и пролила чай прямо на ее дорогую норковую шубку. Но дамочку это не волновало. — ЭТО ТЫ! — её руки, тянущиеся ко мне, лихорадочно тряслись. — ГДЕ МОЯ ДОЧЬ?! КУДА ТЫ ДЕЛА МОЮ ДОЧЬ?!!       Я отшатнулась в сторону. Она ненормальная что ли? — ЭТО ВЕДЬ БЫЛА ТЫ! — продолжала кричать она. — Женщина, пожалуйста, успокойтесь, — спокойным тоном сказал усатый мужчина, пришедший ко мне на помощь. — Вы видать обознались. — Нет, это точно ОНА!       Кристина схватила меня за руку. Я еще долгое время приходила в себя.       Кудрявые светлые волосы, ярко-алые губы и серые-голубые глаза… Коралловые массивные бусы и сережки в ушах, леопардовой расцветки шуба (жарко же, женщина!) и туфли на шпильках.       Знаю ли я эту женщину? Каждый день в этой столовой я встречаюсь с десятками людей, наверное, она одна из них. Однако, такую барышню сложно не запомнить. — Сумасшедшая, — пробубнила Кристина, когда мы вынуждены были покинуть столовую. Я перевела дух на улице. — За кого она тебя приняла? — Я не знаю, — пожала плечами я. — Ни разу не встречала эту женщину. Видимо, реально сумасшедшая.       Кристина улыбнулась и похлопала меня по плечу. — Не переживай. Давай, иди домой и готовься к завтрашнему дню.       На этой ноте мы распрощались и отправились по домам. Хорошо, что этот весенний день был такой короткий: ни рисования, ни пробок на дорогах (как ни странно).       У подъезда меня дожидался старый дворовый кот Балу. Я бы с радостью забрала этого бродягу к себе домой, если бы не аллергия. Жизнь-боль. А я так люблю котиков! Но для того, чтобы люди знали, что Балу МОЙ и только МОЙ, я соорудила ему ошейник и повесила на него миниатюрный кулон. Кажется, давным-давно я нашла его и хранила, как амулет… Впрочем, это не так уж и важно.       Я потрепала кота за ухом, тот замурлыкал в ответ. Какой милашка! Это был мой единственный друг (за исключением Кристины), с которым бы я могла по душам «говорить». — Завтра я уезжаю, — я села на скамейку, и Балу заскочил ко мне на колени. — Вернусь через пару дней. Не скучай. — Мяу, — вот, что получила я в ответ. — Завтра принесу тебе корма, — я поднялась и отряхнула юбку от налипшей шерсти. — Фу, как же ты линяешь!       И я поспешила домой. На следующий день:       С собой в поездку я сделала несколько сэндвичей с сыром и ветчиной, взяла термос со сладким чаем и леденцы от укачивания в автобусе (в итоге я съела их всех еще до выезда). Также я прихватила с собой (в последний миг вспомнила!) шоколадку фирмы «Туберкулез.» Стоп. Какой туберкулез? «Тоблерон», конечно же! Все время путаю эти дурацкие названия…       С грехом пополам в моем рюкзаке поместилась сменная обувь (милейшие пушистые тапочки) и одежда, а еще все, что понадобится для рисования: карандаши, ластики-клячки, краски, кисти и прочее-прочее.       Точно же! Чуть не забыла пакетик кошачьего корма для Балу…однако, когда я вышла на улицу, кота не было. Вот засранец!       Я стала звать Балу (он всегда откликался на «Лу», а если я его добавлю: «сегодня со вкусом говядины…», то точно прибежит!). Но кота не было.       Зато был ошейник с серебряным кулоном. Я взяла его в руки. Целый и невредимый. Как Балу избавился от него и куда сбежал? А может, его украли?!       Отбросив тревожные мысли в сторону, я все равно насыпала корма в маленькую мисочку возле угла дома и успокоила себя мыслями, что Балу вернется. Такое уже случалось, и не редко. Все-таки, мне пора, время поджимает.       К счастью, сегодня обошлось без опозданий, однако, занять хорошие места в автобусе нам так и не удалось — пришлось ехать в самом конце, где меня еще больше мутило и тошнило.       Всю дорогу мы с Кристиной обсуждали не саму экскурсию, а сам дом. — Ходят слухи, что там происходят паранормальные вещи, — шептала она мне на ухо всю дорогу. — Да ну, брось ты. В той психушке мы тоже так думали, — также всю дорогу шептала я в ответ.       Если честно, мысли мои сейчас были заняты другим. Куда же подевался Балу? Сбежал? А вдруг с ним что-то случилось?       Я сжала в руке серебряный кулон.