Саурон
Он шел медленной поступью, со своим шестопером, в своих доспехах, правда, почему-то без шлема. Его лицо исказил оскал. Глаза сверкали недобрым блеском. Мгновенно вокруг Дрого собрались его кровные всадники. Огромной горой Саурон навис над ними. Ярость падшего майа была сильнее жара тысячи солнц. Воздев руки вверх, из его рта возник столп пламени на четыре метра. Шестопер обрушился вниз с неистовой силой. Растрескался мраморный пол, столпы огня изверглись из трещин. Не смотря куда, Саурон размахивал своим оружием, внушая первобытный страх дотракийцам. Только не Дрого. С боевым кличем он ринулся на Саурона. Отбив его атаку, Саурон краем глаза заметил, что кровные всадники подбегают к его Дени. Огненный вал накрыл их с головой, оставив от них лишь горстки пепла. Дрого впал в ярость, стал напирать все сильнее, пока… Мощная контратака заставила его отступить. Хватая ртом воздух, дотракиец попутно уворачивался от его ударов. Саурон теснил его в угол широкими ударами, с огненной магией в придачу. Подобно дикому зверю он рвал и метал. Его магический шестопер крушил прекрасные стены дворца, колонны, барельефы. Дрого был в углу. Бежать было некуда. Оба тяжело дышали. Саурон занес свою в булаву для финального удара. Как вдруг Дрого прыгнул вперед, за мгновение до удара, оказавшись за спиной Саурона. Аракх лязгнул об сталь доспехов, высекая сноп искр. Майа резко развернулся, но Дрого оказался в этот момент уже за его спиной, пытаясь найти щель в доспехах Саурона. — Покажись, поганый скотовод!!! — рычал Саурон. — Майрон! — послышался голос Дени — Обернись!!! Так он и сделал. — Теперь тебе некуда бежать! Твоя душа принадлежит мне!!! Саурон снова занес шестопер, рука Дрого моментально поднялась. Удивительно, но меч выдержал удар, к удивлению обоих. Саурон давил все сильнее и сильнее, припечатывая дотракийца к земле. Саурон с торжествующим лицом наступил своим латным сапогом на грудь Дрого. Кости затрещали, острый металл ранил грудь воину. Нечем было дышать. вдруг, тонкое лезвие появилось в его руке. Саурон взревел, словно медведь. Но небольшая ранка в ноге не помешает ему. Падший майа поднял дотракийца за шею и кинул. Пролетев три метра, тот стукнулся об какую-то колонну. — Готовься умереть — прорычал Саурон, на что получил плевок в лицо от Дрого. Казалось, он сейчас взорвется от ярости. Дрого подобрал свой аракх, ринулся на Саурона, тот замахнулся… Безголовое тело бывшего Дрого, фонтанируя кровью, упало. Его больше нет. Хотя и сам Саурон получил ранение. Он докоснулся собственной шеи. — Порез широкий, хотя и неглубокий. — констатировал он — Дейнерис! Ты в порядке? Они не насиловали тебя? — отбросив шестопер в сторону, он подбежал к ней. — Нет Майрон, нет. Все в порядке! Как же хорошо, что ты здесь! — она крепко обняла его. — Но как ты узнал о том, что мы в осаде? — Ангмарский король-колдун прислал мне письмо. Кстати где он? Я не видел его? — Он… Его больше нет. Он погиб в поединке с Саруманом. — Так значит… Он все-таки решился на ту авантюру. — Какую еще авантюру? — Саурон пересказал ей подробности плана назгула. — город полон дотракийцев, что ты будешь делать? — спросила она. — Мне придется прибегнуть к некромантии. Лучше тебе уйти в свои покои. — Дени кивнула и ушла прочь. Тем временем темный властелин воздел руки вверх и произнес что-то на квенья. Сразу дым сгустился около него, повеяло могильным ветром. Еще слова на Квенья и темная волна прошлась сначала по всему дворцу, а затем и по всему городу. Пошатываясь, ковыляя и шаркая ногами, нежить очистила город, быстро смяв перепуганных таким явлением дотракийцев. Как только город был очищен, Саурон выдохнул. Ноги его тряслись, руки безвольно повисли. Пот градом лился с лица. — Моргот меня побери! Это было тяжело — выдохнул Саурон. В абсолютно пустом и частично разрушенным дворце майа услышал суетливые шаги. Саурон прислушался. — Кто там? Выходи! — повелительно сказал Саурон. Показался Иллирио Мопатис. — Кто ты? — Разве не узнаете меня? Это я Иллирио Мопатис. — А… Ты. Должен признать, тебя не узнать по виду. Ты похудел. — Да, и я прибыл сюда что бы служить тебе. — Ты прошел путь из Пентоса, через Дотракийскую степь, Мордорские горы. И один ты это не смог сделать. Ты прибыл сюда вместе с дотракийцами. И возникает вопрос. А могу ли я тебе доверять? — У меня есть друг в Вестеросе. Он поможет тебе. — Откуда я могу тебе доверять? По сути ты предал меня. — Я хочу лишь смерти Визериса, ибо из-за него, Дрого разграбил мой город, в Эссосе за мою голову отдадут сто тысяч золотых. — Ты неглупый человек. Далеко не глупый. Ты знаешь, что Визерис тут ни причем. — Разве нож виноват в убийстве? В убийстве виноват лишь тот, кто нанес удар. — Покуда не докажешь мне свою верность, об этом и речи быть не может. — Как? Кого мне надо убить, что я должен сделать? — Не убить ВизерисаДейнерис
День был утомительным. Ей предстояло еще много работы по восстановлению города. Тяжела ноша королевы. К вечеру, расправившись со всеми делами, она сидела в своих покоях. С ней была ее верная подруга Зимрафель. — Знаешь, Зимрафель, я скучаю по Газкуллу. Он был такой немногословный, но ответственный. Он был так предан мне. — Ты уже сделала все возможное, ты похоронила его со всеми почестями в городе. У него была удивительная биография. От простой солдатни до телохранителя королевы. Со взлетами и падениями, он прожил может не совсем долгую, но интересную жизнь. — Да. Ты права, просто… Просто мне нужно время что бы прийти в себя. — в дверь постучались и сразу же вошли. Это был никто иной, как Саурон. — Зимрафель, оставь нас пожалуйста наедине. — нуменорка кивнула и юркнула мимо гигантской фигуры Саурона. Он уже был без своих доспехов, в просторных белых одеяниях. — Майрон, как же хорошо, что ты здесь. — она снова обняла его. — Знаешь, теперь, когда мы открыты друг другу, я… Должен рассказать тебе все обо мне. Всю мою жизнь, от начала и до конца. Но должен предупредить. Моя жизнь полна ошибок и злодеяний. Так что, если ты после моей исповеди перестанешь любить меня… Я снаряжу корабль обратно в Вестерос и дам денег столько, сколько тебе нужно. — Что ты Майрон! Я не перестану любить тебя. — Тогда слушай. — Его рассказ занял долгое время. Дени все это время слушала внимательно, не перебивая его, впитывая каждое его слово. Когда его рассказ подошел к моменту ее появления в его жизни, она не удержалась и отвесила ему сильную пощечину (благо Саурон присел, так что превозмогая рост, можно было дотянутся) — Так значит все эти подарки, тот полет. Это все был для тебя лишь придворный этикет?! — Да, но до недавнего времени. Когда я был в шаге от смерти, я понял. Я понял, что каждый в нашем мире должен оставить после себя добрую память. Да, меня будут помнить орки, рунцы, харадцы. Но все их благо истекало из моей корысти. Я хочу оставить после себя добро бескорыстное. Я хочу любить. Хочу для кого-то стать дорогим и близким человеком просто так. Ни за что. Ведь так и любят. Ни за что. Просто так. Ведь все эти долгие тысячелетия я был эгоистом. Большим эгоистом. — Дейнерис пристально на него посмотрела. — Мне показалось, или твои шрамы на мгновение исчезли? — Тебе показалось. Мои шрамы — мое вечное клеймо. — Во всяком случае, ты мне нравишься любым. Ты писал мне письма. Ты спас меня. Дважды. И в обоих случаях от дотракийцев. И... Вот теперь ты мне так открылся. Ты уже не тот темный властелин что был когда-то. Ты стал гораздо лучше. А когда мы завоюем Железный трон, что будет тогда? Ведь наверное, придется остаться в Мордоре. А мне в Вестеросе. И нас будут разделять тысячи миль. — Что-нибудь придумаем. — Дейнерис выглянула в окно. — Полночь — констатировал майа, зевнув. — Как раз самое время для сна. — И теперь ты удалишься в свой кабинет, где опять уснешь за столом, обдумывая свои планы напоследок? — рассмеялась Дени. — Нет. Ведь мы муж и жена, а значит должны спать вместе. — Он словил недоуменный взгляд. — Хорошо, что у нас кровать большая. Ты немаленький. Она переоделась в ночную одежду, легла поудобней и, словно маленький ребенок намертво прижалась к Саурону. — Что ты делаешь? — недоуменно спросил тот. — А тебе не говорили, что ты невероятно теплый. Маги огня все такие? — Спи уже — мягко шепнул ей Саурон. — Спи, моя маленькая Дейнерис. Теперь тебя никто от меня не заберет