Тирион
«Мне порой кажется, что моё дражайшее семейство сживет меня со свету. Хоть брат рядом. Он единственный, кто меня любит по-настоящему» Должность мастера над монетой свободного времени почти не оставляла. Нужно было выискивать деньги. Ланнистеры стали должны сами себе аж три миллиона драконов. Железный банк Браавоса, новые налоговые сборы, привлечение дополнительных средств за счет других лордов. «О, боги, боги, когда же эти медяки закончатся?!» — ворчал Тирион — «Неудивительно, что Бейлиш сначала отправился к Горькому мосту, потом в Долину, лишь бы не видеть эти монеты.» Слухи о новых диковинных людях в Королевской Гавани разнёсся со скоростью ветра. Всё больше и больше людей волей-неволей узнали о Мордоре и множестве самых невероятных слухов о них. «Быть может, перед Сауроном, королевства наконец объединятся. Ха, наивный карлик, скорее в харчевнях будут рассказывать о пятиметровом Сауроне, поджигающим небеса, и армиях уродливых орков, нежели что-то предпримут. Одной диковинкой больше, только и всего. Неудивительно, что обо мне ходят насмешки, что я их давний родственник» — Итак, — Пицель поглаживал остатки своей, некогда шикарной, бороды — эти, как их называют, орки, живут в стране так называемой Мордор. Вернее, люди рассказали. Как же их зовут… — Они именуют себя умбарцами — подсказал Тирион. — Ах да, разумеется. Илину Пейну было тяжело разговорить орков, однако умбарцы оказались не столь удачливы. Стойкость орков поразительна, они будто рождены для войны. — И что же они рассказали? — спросил Тайвин и Варис из свитка зачитал о Мордоре, о его географии, о соседствующих с ним землях, о его народонаселении и правителе этих земель — Сауроне. Послушав Вариса, Тирион не знал, смеяться ему или бояться. Представить только — лицом как Пёс, ростом выше Горы, а сильнее их обоих вместе взятых, владеет магией огня и ездит верхом на виверне. С ума сойти. Бред безумца. — А кроме того, у него в жёнах Дейнерис Таргариен — закончил евнух. — Вздор — махнула рукой Серсея. — Дело в том, — вмешался Тирион — что это подтверждается в Пентосе. Где-то полтора года назад принц-попрошайка с подачи одного из богатых купцов сосватал свою сестру кхалу Дрого. Однако, в один момент Визерис резко изменил своё мнение и отправился со своей сестрой в Асшай, иначе называющийся местным населением Эред-Гламхот. — Но это же город колдунов — сказала Серсея. — Да, но помимо этого Эред-Гламхот форпост Мордора. А затем Дрого разграбил Пентос и отправился далеко на восток, откуда вернулись лишь его побитые остатки. Во время своего похода на восток он также купил в Квохоре осадные машины, зачем спрашивается? Я вам отвечу: осадить город и вернуть Дейнерис себе, — Варис согласно кивал: — Мои друзья за Узким морем это подтверждают. — Это всё, что сказали умбарцы? — бесстрастно спросил Тайвин. — Нет, они говорили, что специально были посланы сюда, дабы разведать местность перед вторжением — закончил Варис. Тайвин не показывал вида, но Тирион читал по его глазам, что он был разозлён. — В таком случае, усильте наблюдения на восточном побережье, постройте и обновите маяки и дозорные башни Королевских Земель, отправьте гонцов в Дорн, Север и Штормовой Предел. Пусть глядят в оба. «Что же, это лучшее, что можно было ожидать» — подумал Тирион — «Ну конечно, это мероприятие не будет доведено до конца. Идёт полным ходом подготовка к свадьбе Джоффри, какое будет дело отцу — де факто правителю Королевской Гавани, до каких-то далёких земель. Это смешно. Мой отец всегда был прагматиком, однако, он видел их собственными глазами. Что же, только будущее покажет, что из этого выйдет.»Фарамир
Фарамир в сопровождении свиты стоял в крипте наместников. Тут покоились и былые короли Гондора, и наместники, правящие впоследствии. Мраморные изваяния взирали на них своими давящими, бесстрастными, бесцветными белыми глазами. Шаги гулко отзывались в усыпальнице, сделанной из белого камня. Фарамир держал в руке факел. Его отец был уже в каменном гробу, омытый, с расчёсанными и умасленными волосами, одетый в белую шёлковую рубашку, поверх неё были доспехи, украшенные маленькими алмазами, покрытые серебром и позолотой, на нагрудной пластине пряжки в виде миниатюрных мечей удерживали горностаевый плащ. Руки, сложенные на груди сжимали рукоять меча. — Дэнетор Второй, — начал Фарамир — двадцать шестой наместник Гондора. Он был хорошим правителем, но правил в плохое время. Он чувствовал пульс родной земли, и когда она процветала он радовался, когда она страдала, страдал и он, когда она была опустошена, опустошен был и он. Он умер, так и не смирившись с поражением. Воином родился — воином и умер — он почувствовал взгляды чёрных нуменорцев. «Уверен, они на каждый мой поход по нужде пишут донос и отправляют в Барад-Дур. Так и мои слова они тоже отправят прямо в руки Саурону. Ну и пусть.» Мраморная белая плита сдвинулась и накрыла собой умершего. Люди понемногу расходились, только Имрахиль остался около него и гулкий, басовитый колокол с башен возвестил о похоронах наместника. — Твоё распоряжение исполнено. Галадор сослан в Анфалас. — Хорошо — он долго молчал, рассматривая мраморное изваяние его отца над его гробом из такого же материала. — Каменщики невероятно хорошо изобразили его. — Да, — согласился принц Дол-Амрота. Фарамир дождался, пока последний мордорец не покинул крипту, а затем стал негромко говорить: — Клянусь, Саурон поплатится за это. Эру клянусь, но поплатится. Едва он отплывёт в Вестерос, едва он потеряет бдительность, я нанесу удар, да такой, что он ещё взвоет от боли! — Фарамир перешёл на шёпот — я послал своих следопытов на поиски Арагорна. Стране нужен герой как никогда. Элронда, Гэндальфа, Леголаса, Гимли — всех их нужно найти.***
Спустя две недели состоялась официальная коронация. Он знал, что его отец не вечен, он знал, что должен унаследовать престол после смерти, но что бы так. Он должен радоваться, но чувствует лишь бессильную злобу. Словно лев в цирке. На него накинута сеть, его шея закована в железный воротник, и он сидит на цепи. Но едва сеть порвётся, только цепь заржавеет и поработитель развернётся спиной к нему… Пощады никому не будет! Да, он тогда видел мордорских советников, приставленных к нему, знать и рыцарей. Все они аплодировали, радовались. Кто-то фальшиво, кто-то искренне. Он краем глаза видел, что некоторые шептались, насчёт его жены. «Да пропади она пропадом!» — думал про себя Фарамир — «Чтоб она сдохла, вместе с ребёнком! И не смейте о ней говорить! Моргот вас всех побери, говорите о ком угодно, но не о ней!» А спустя ещё неделю прибыла королева Дейнерис. Её процессию можно было видеть задолго до её прибытия. Колонна орков и людей тонкой струйкой тянулась со стороны Минас-Моргула, с северо-востока. Слышались переклички, топот коней, скрип повозок. Процессия зашла в быстрыми темпами восстанавливаемого Осгилиата, где её уже встречал Фарамир. Рядом с наместником стоял Имрахиль, позади них была свора мордорских советников, позади гондорская знать, а ещё позади рыцари. Впереди процессии шли двое назгулов, от которых веяло могильным холодом, тому сразу же стало не по себе, в животе его что-то свернулось, стало тошнить, а рубец на его теле от мордорского клинка сразу же взвыл ноющей болью. Далее следовали в колонне по двое Черные гвардейцы, чьи бесстрастные красные глаза недобро светились. А затем, посреди этого чёрного, угрюмого мордорского однообразия, предстала она. Наместник поначалу не поверил своим глазам. Довольно миниатюрная дева, в прекрасном белом платье, с золотыми серьгами и тонким яшмовым ожерелием, большой бляшкой, представленной серебряным драконом с ониксовыми глазами, крепился чёрный плащ, с вышитым на нём красным трехглавым драконом. По левую руку от неё следовала черная нуменорка, с которой она постоянно переговаривалась. Сзади неё далее следовали Чёрные гвардейцы, а после них крытая повозка. Фарамира проняла лёгкая оторопь. Гвардейцы выстроились полукругом и Дейнерис выступила вперёд, позади неё были назгулы, но она казалось, вообще не ощущала их присутствия. «Она или обладает великолепным самообладанием, или воистину бесстрашная дева.» — мелькнуло в мыслях у Фарамира. Но это померкло, когда в небе раздался звук, смутно напоминающий звуки крабана. Но нет, он был немного другим. Не пронзительный раздражающий вопль, который доводит до безумия, но низкий рык, который внушал трепет. Снова раздался этот звук. Фарамир со свитой вновь оглянулся, а Дейнерис лишь улыбнулась, как улыбаются маленьким незнающим детям. Наконец звук снова раздался и три больших пятна мелькнули в небе. Драконы! По размерам уже схожие с быками, Вермитор и Мираксес сели на крыши домов справа и слева от своей матери, а Анкологон сел перед королевой, отчего лошади встрепенулись. Фарамир, широко раскрыв глаза, сел на колено, по его примеру поступили остальные, причём черные нуменорцы пали ниц, они всегда считали драконов венцом творения Моргота, чуть ли не обоготворяя их. Дейнерис спешилась, почесала Анкологона и чёрный дракон радостно визгнул. — Встаньте — мягко, располагающим к ней, тоном произнесла она. — Я Фарамир, наместник Гондора и верный слуга Саурона — последние слова дались ему трудно и застывали у него в глотке, не желая вырываться. Фарамир поднялся и продолжил — Почту за честь, что сама королева решила посетить нас. В вашу честь будет организовано большое празднество — она мягко улыбнулась: — Я наслышана о Гондоре, к сожалению, война так жестока, — она устремила взгляд в сторону Минас-Лит — Мне искренне жаль, — сказала она и помрачнела. — Королева? — Когда я вернусь в Мордор, я скажу мужу, что бы он восстановил Минас-Лит и вернул ему былое имя. — Фарамир был ошеломлён. «Нет, это какой-то трюк. Она намеренно хочет расположить нас к себе!» — Теперь Гондор и Мордор одна страна, а потому примите эти дары, и пусть они пойдут на благо. Повозка скрипнула и выехала вперёд. Её разгрузили и перед Фарамиром предстал десяток бочонков с красным вином, двести метров цветного бархата и шёлка, пол сотни мечей и щитов, сорок тяжелых золотых слитков и восемьдесят таких же серебряных. — Особый дар вам, наместник Фарамир — деревянный ящик открылся и там был полный комплект доспехов, покрытых белой эмалью и украшенные маленькими рубинами и изумрудами. Он опешил. Такие шикарные доспехи не каждый умелый кузнец мог сделать. — Мордорская сталь, доспехи из неё, говорят, могут выдержать попадание из скорпиона. Это мой дар вам. — Б-благодарю вас, королева. Чувствуйте себя как дома, королева Дейнерис. Она расположилась в только отстроенном дворце наместника, изнутри ещё даже кипела работа. Стены украшались мозаикой, фресками, окна немудрёными витражами. По её прибытию состоялось празднество, где Дейнерис смеялась, шутила и всячески располагала к себе. В отличии от Саурона, колкого, злого, молчаливого и хмурого, она была такой жизнерадостной, такой весёлой. Как он вообще могла стать женой этого чудовища. Фарамир пару раз заглядывался на неё. Она, впрочем, к этому привыкла и не реагировала на него, отчего наместник немного огорчился. После празднества, на следующий день Дейнерис желала поговорить с ним с глазу на глаз. — Фарамир, я знаю, что между Гондором и Мордором лежит пропасть ненависти, которой тысячи лет. Я хочу поведать вам историю, которую мне рассказывал покойный брат. В землях откуда я родом есть два знатных рода. Блеквуды и Браккены. Ненависть и соперничество между ними идёт с, наверное, момента основания. Моему предку Джейхерису Миротворцу не удалось помирить их окончательно. Лишь разорив обе стороны, можно было привести их к миру. Но согласия между ними нет до сих пор. Но вы же не хотите этого, верно? — её индиговые глаза вспыхнули, она хищно улыбнулась. «Теперь ясно, зачем она тут.» Он попытался выпутаться из ситуации, но его учили править, а не лгать: — Я верный слуга Мордора… — начал он. — Да, а я сижу сейчас на Железном Троне. Я хочу поведать вам ещё одну историю. Триста лет назад мой предок, Эйгон Драконовластный, покорил Вестерос с горсткой воинов. Он владел тремя драконами. Сам он летал на Балерионе Чёрном Ужасе, его тень накрывала город, в полмиллиона душ населением, он выдыхал чёрное пламя и он один смог расплавить замок, сравнимый с Минас-Тиритом, предав огню всех кто там жил: мужчин, женщин детей, калек и здоровых, бастардов и законнорождённых, знатных и простолюдин, богатых и бедных — всех. Вы видели, как пал Минас-Лит, какой огненный ад Саурон обрушил на город, но его силы ограничены, а вот их — Дейнерис указала ладонью на спящего на крыше Анкологона, чьи ноздри вечно клубились дымом. — Они ещё малы. Но они уже способны сжечь заживо десяток людей. А они ещё едва перестали быть детёнышами. Так возникает вопрос: кем быть Гондору и Мордору? Врагами и сгореть в пламени войны, или откинуть старые распри и расправить плечи перед лицом будущего, единого для всех? Империи без конца и края, мощёные дороги, гигантские сооружения, несущие воду с гор на поля, шахты, которые вгрызаются в корни гор, новые города, отстроенные на месте пустошей и благоденствие простого народа. — «Проклятье! Она меня поставила в такое положение, что отказаться я не могу.» — Я считаю… Что лишнее кровопролитие не нужно. — Я так рада, что мы пришли к согласию — она вновь улыбнулась. Но теперь так же располагающе, как и в момент прибытия. Она велела принести вина. — Давайте же разделим чаши в знак согласия. — серебряные кубки наполнились вином. Первой выпила Дейнерис, Фарамир выпил вторым. — Я предлагаю немного отдохнуть в Нурне. Там такие прекрасные виды. — Боюсь, что дела государства не заставляют ждать. — деликатно ответил Фарамир. — О, насчёт этого не волнуйтесь. Найдите себе доверенное лицо и пускай правит от вашего имени. Гондор теперь и Мордор, а Мордор теперь и Гондор. Разницы теперь нет. Какой прок от вашего правления, если не знать о своей державе? Я не прошу ехать сейчас. Всё же Гондор — изумительное место. Я хочу устроить поездку по стране и была бы очень рада, что бы вы сопровождали меня. — Ох, почту за честь, ваше величество — сказал Фарамир. «Она хочет сделать из меня заложника. Не могу же я отказаться. Проклятье!» — Ну и замечательно.