Ледяная Королева.

Затхлость и сырость почему-то впервые потревожили некрепкий сон Эльзы, отчего она проснулась вся в поту, уже просыпаясь который раз за это утро. Серые, холодные стены окружали её со всех сторон, словно пытаясь зажать её сильнее и лишить воздуха. В комнате впервые было для Эльзы холодно, отчего она легла обратно на кровать и укуталась в простое, холодное одеяло. О камине здесь, и речь не шла. Вообще в комнате мало чего было. Она сама была маленькой, состоящей лишь из холодных голых, серых стен, которые просто покрасили, дабы придать немного респектабельного вида, но кажется задумка получилась слегка иная. В комнате также были несколько углов и старый маленький шкафчик, который кажется едва ли помещался бы сюда, и конечно же окно, которое впускало в это мрачное место доли тепла и света, освещая и отепляя. Эльза заворочилась в кровати. Сон не шёл, хоть она и не спала всю ночь. Перед глазами стоял труп мёртвого мужчины, и теперь, если бы она увидела себя со стороны, могла бы отметить ту самую деталь, что очень бросалась в глаза. Тот маленький уголек, что все ещё тлел в её глазах, не давая ей потухнуть окончательно, теперь уже безвозвратно погас. Глаза были пустыми, как и душа их обладательниц в этот момент. Всю свою сознательную жизнь, которую Эльза помнила очень хорошо, можно бы описать в двух словах: холод и одиночество. Эльза уже не боялась одиночества. Иммунитет к этому появился ещё много лет назад, когда маленькая девочка, ради защиты родных, заперлась в комнате, в отдалении от всего мира. Не было того угнетающего холода, который в детстве часто пробирал её до костей. Те ледяные покровы, которыми были покрыты её потолок и стены закалили её к холоду. Если насчёт первого она сейчас не спорила, но насчёт второго увы так сделать нем могла. Почему-то холод в последние несколько часов пробрался до глубоких глубин её тела, что она не могла понять почему ей холодно, ведь она жила в комнате похолоднее. За окном ярко светило солнце. Его лучик одаривал комнату полоской света, и Эльза устало поднялась с кровати, опрокидывая одеяло. Лёгкая дрожь прошлась по телу, оттого что платье было насквозь пропитано потом. Эльза обняла себя руками, приглаживая растрепавшиеся волосы. Ощущение не прекращалось, заставляя Эльзу ежиться и ежиться. Иного платья не было, а главное сейчас состояло в том, чтобы узнать что из всего натворенного ею вышло. Поэтому она так и обняв себя руками за плечи, вышла в пустынный, тихий коридор, всем сердцем желая узнать, что происходит. Эльза направилась на кухню. Единственное место, которое могло дать ответы на большую часть её вопросов и сейчас она хотела встретить Лив. Судьба этой девушки почему-то стала для Эльзы интересной, да и сама она вчера была очень убита произошедшим. Дверь кухни показалась дальше по коридору, в который она вышла, свернув в длинный коридор, в котором стояла пустынная тишина. Доносился лишь звук удара о посуду, что подтверждает о том, что кухня рядом. Эльза с трудом отворила массивные деревянные двери, входя на кухню и даже не думая, что возможно сейчас она выглядит ужасно. Круги под глазами, грязное платье. Нужно было срочно узнавать, где здесь ванная. На кухне шла оживленная работа, словно вчера ночью во дворце ничего и не произошло. Все сновали туда сюда, занимаясь чем-то определённым, но взгляд Эльзы привлекли двое людей, которые сидели за огромным столом, поедая такие любимые ими же яблочные булочки. Это были Вильгельм и Поппи. Вильгельм выглядел вполне хорошо. Конечно он говорил с набитым ртом и у него даже не было плохого настроения, а ведь это он точно и спрятал труп. Рядом с ним сидела Поппи, помешивая сахар в своём чае, и они одновременно подняли головы, и посмотрели на неё обеспокоенным когда она подошла. Вильгельм поспешно отложил булочки, двигаясь и давая Эльзе проход и место для отсиживания. Она даже не улыбнулась в ответ, лишь посмотрела холодными, неживыми глазами, так напугавшими их, и присела на край скамейки, уже через минуту видя перед собой тарелку с жареным беконом и ломоть свежевыпеченного хлеба, которое сопровождались улыбающимся лицом мистера Френки. Эльза лишь кивнула и начала упорно смотреть в стол. Да куда угодно, лишь бы не на них, даже не замечая, что из глаз в тарелку начали медленно капать слезы. Было стыдно перед ними. Эльзе было стыдно, что они теперь должно жалеть, что вообще когда-то связались с ней. В душе не было раскаяния, но был страх, что единственные друзья отвернуться и страх, что совесть сожрёт её с крошками. Они теперь, в отличии от неё, были чисты и невинны, когда её руки больше не когда не отмоются от крови того мужчины. Она не сразу поняла, что происходит, а когда поняла, её уже взяв под мышки, словно вынесли из зала. Вильгельм и Поппи шли быстро, куда-то поспешно сворачивая, что от обилия этих действий у Эльзы начала кружиться голова. Вихорь действий и шатаний кончился, когда они вытолкали её буквально в какую-то обширную комнату, даже зал и плотно на створки затворили за собой дверь. Двигались они не быстро, лишь были очень аккуратными и осторожными, и конечно же тихими.  — О том, что ты причастна к смерти Лорда Милтона, не должна знать ни одна живая душа. Об этом оповещены только мы, Лорд Райдер и Милорд- Вильгельм сильно сжимал руки на её плечах, быстро и опасливо шепча ей информацию. Эльза только сухо делала кивок и смотрела на волнующегося Вильгельма, который, так её и не отпускал пока его кто-то не оттащил. Этим кем-то оказалось Поппи, которая крепко её обняла, словно бы желая забрать все её горя себе. Не желая ни с кем делиться ни горем, ни проклятием она вывернулась из её объятий, уводя пустой взгляд в никуда.  — Эльза- Поппи осторожно положила руку ей на плечо, желая привлечь внимание, но как привлечь внимание человека, что не хочет уделять тебе внимание? Эльза не поворачивалась, смотря в окно и игнорируя внимание и оклики Поппи, пока в закрытые двери зала кто-то не забарабанил делая между ударами интервал в несколько секунд. Только потом до нее дошло, что это был код. Поппи, мгновенно кажется узнавшая кто это мог быть, подобрала подол платья и поспешила к выходу. Подбегая к ним, она растворила ставни, впуская буквально вплывшего в зал Лорда Флина Райдера, который указал Поппи закрыть двери обратно и подозвал к себе Вильгельма, а потом перевел свой сухой и вдумчивый взгляд на Эльзу.  — Дело с Лордом Милтоном закрыли. Все свели на несчастный случай, будто он шёл по коридору, а потом подскользнулся на мокром паркете- Флин подозрительно покосился на Эльзу, разглядывая её уставший профиль и замечая круги под глазами.  — Подскользнулся? — Поппи неверяще уставилась на Флина, на что тот лишь кивнул- Неужели в это кто-то поверил?  — Милорд сам принёс соболезнование его вдове. Она была очень печальна- Флин Райдер на это как-то усмехнулся. Эльза подозрительно на него посмотрела, но предпочла промолчать. Вариант что он подскользнулся был просто абсурдным. Умереть от того, что ты упал, хотя можно свернуть шею, Эльзе была непонятна. Как бы то ни было, она была безмерно благодарна Флину Райдеру, Поппи и Вильгельму, которые спасли её.  — Леди Ариэль горюет? — Флин Райдер посмотрел на задавшего вопрос Вильгельма, как на какого-то клоуна. Потом рассмеялся.  — Я тебя умоляю Вильгельм. Как по мне, так вся долина Ветвистых Холмов празднует неудачную смерть, своего нерадивого Лорда. Он погубил все свои владения, да и сам был плохим человеком- Райдер присел на откуда-то появившейся стул, доставая трубку и закуривая. Эльза не думала, что он курит трубку, но её пристальный взгляд кажется ничуть не смущал его.- Так что, Миледи- он отвесил ей шутливый поклон- Вы можете передать своей совести, чтобы она вас не мучила. Эльза уставилась на Райдера, как на умалишенного, прокручивая в голове его слова, сказанные минутами ранее. Отак того, что тот мужчина был человеком, которого ненавидела не одна дюжина людей, пришло какое-то облегчение. То ли это были оправдания, то ли просто душа шипела ей, что она ни в чем не виновата, хоть и на сердце было чертовски гадко и паршиво. Сомневаться, что тот человек был далеко не ангелом было бы глупо. По крайней мере то, что он пытался сделать с Лив, было далеко не ангельским. Эльзу мучила совесть, шепча ей что она натворила что-то ужасное, но не было и капли раскаяние в содеянном, хоть и теперь она считалась убийцей.  — Леди, мы здесь, чтобы успокоить вас- Эльзу отвлек задумчивый голос Райдера, который словно разговаривал не с ней, а со стеной. Он смотрел сквозь неё, а потом словно очнулся и вздрогнул, выдав самую глумливую улыбочку.- Не беспокойтесь насчёт случившегося. Уверен вы сделали только лучше. Лицо Эльзы приобрело багровый оттенок. Теперь вся холодность людей этого замка стала ей понятна, несмотря на то, что человек был и плохим. Они готовы были скинуть с обрыва даже своего, и Эльзе стало мерзко от нахождения рядом с такими людьми.  — Сделала только лучше вы говорите? — зашептала она, направляясь на Райдера.-Вы так спокойно говорите о смерти вашего знакомого? Ведь я его убила Лорд Райдер, так накажите меня. Сдайте меня страже, ведь вы сейчас предаете того мужчину, который был вам знаком, помогая мне девушке, которая является вашему королю врагом. Её крик оглушил всех их. Никто и не представлял, что Эльза умеет и вспылить, и под оболочкой холодной одинокой девушки, живёт горячая и отчаянная натура. Из её глаз лились слезы, и она смотрела на Райдера обреченно, зная, что не сможет прожить и нескольких дней. Её все равно раскусили бы, она это знала. Райдер встал с места, с жалостью смотря в голубые глаза Эльзы, полные блестящих капель. Он поставил руку ей на плечо, отчего Эльзе стало как-то безопаснее. Это было такое ощущение, словно ты был теперь в безопасности и ничего не стоит бояться. Она чувствовала его теплую ладонь на своём холодном теле.  — Знаешь, если бы у меня был шанс спасти его, я бы его упустил дав тебе возможность убивать его снова и снова. Все прекрасно знали Милтона и того каким человеком он был. — тихо прошептала он в гровой тишине комнаты. Эльза отвернулась убирая слезы.- К тому же это был приказ Милорда, а если он его отдал, значит на то были свои причины.  — Знаю я причины вашего Милорда- мерзко прошипела Эльза- Я для него словно тряпичная кукла, с которой он волен делать, что захочет.  — Как бы то ни было все равно приказ его Высочества, есть приказ. Да и мы уверены не будь король так упрям даже поблагодарил за ту услугу оказанную ему. — подбодрил Райдер, не убирая руки с её плеча.  — Какую ещё услугу? — тихо и уставше проговорила Эльза, уже не поднимая головы и смотря в пол беспомощно.  — Милорд уже давно думал о том, как избавится от Милтона в совете. Он всегда ставил ему палки в колеса так, что в какой-то мере ты даже оказала кому-то услугу.  — Я убила человека- тихо зашипела она, не обращая внимание на его слова.  — Убийство значит истребление невинной души. Истребление давно мёртвого куска плоти, под названием сердце, можно назвать лишь выбросом ненужного мусора. — слова Вильгельма заставили Эльзу поднять глаза и неуверенно посмотреть на него. Все ещё понимая подсознательно, что в какой-то мере Вильгельм прав, она просто направилась к выходу, оставляя всех присутствующих в зале, и отворяя двери, исчезла прочь. * * * * Джек прекрасно понимал приподнятое настроение Максимуса и его миролюбивое выражение лица. Он стоял рядом с Леди Ариэль, приобнимая ту за плечо, и даже если она придерживала платок, делая вид убитой горем женщиной, Джек прекрасно знал, что в душе этой уже не молодой женщины, сейчас ликуют чертики. Похороны проклятого всеми небесами Милтона смерть, которому пришла от руки молодой девушки, проходили весьма скверно. Джек все же пошёл на уступку сестре, приехав на Ветвистые Холмы в окружении всей своей свиты и вид его выражения лица не предвещал ничего хорошего. Джек все ещё помнил испуганное лицо Эльзы, и был премного ей благодарен, что она убрала с его пути Милтона, но позволить теперь девушке съесть себя, и дать волю её совести измучить её, он не мог, поэтому и отправил к ней Райдера и Вильгельма. Он бы и сам уверил бы её, что в случившемся нет её вины, что это лишь была самооборона, но он лишь помнил вкус её губ и её голубые глаза, что настолько его заворожили, что всю ночь только они и снились. На самом деле Джека занимала мысль, кому же он теперь отдаст во владение Ветвистые Холмы. После чертовски непонравившегося ему Адриана, он не хотел даже думать о том, что место Милтона займёт хилый и ноющий вечно, его пятнадцатилетний сын Алексо. Он был неопытен, да и у Джека была мысль отдать Холмы Максу, собственно как и вдову Милтона, но он знал, что Лорд Мариарских Островов ни за что не променяет свои процветающие и такие родные для самого Джека земли, ради такого захолустья, как Ветвистые Холмы. Похороны уже давно закончились и Милтона унесли в родовой склеп его семьи. Гостей было немало, дюжина всех Лордов со своими женами, детьми, внуками, племянниками. Из королевской семьи была лишь Астрид и сам Джек. Тетушка Кастора, жена его дяди Билла, не захотела даже ступать на земли, как он сказала проклятого Милтона. Скверный особняк Милтона или его дворец, в котором он жил здесь, не представляли ничего удивительного. Все было сделано в мрачных тонах, не было даже отблесков чего-то яркого, которое всегда напоминало Джеку солнце его истинной Родины далеко отсюда. Сам дворец, если его можно так назвать, теперь остался наследнику Милтона и его вдове, но чувствовало сердце Джека, Макс скоро заберет Леди Ариэль в Мариарские острова. От мыслей его отвлекли приближающиеся Адриан и его отец. Молодой Лорд Грачинных Склонов был хорош собой, чем раздражал Джека, да и его этот взгляд, которым он смотрел на мир словно хотел сожрать все заживо. Джек понимал всю пылкость души Адриана, но не понимал, что такого Адриан видел в жизни, чего не мог увидеть он сам. Они остановились прямо перед ним. Джек кивнул им на их низкий поклон и даже не обратив внимание на угрюмый взгляд Адриана, который был направлен на него, обращая все свое внимание на пожилого Лорда Карлуна, и усмехаясь, про себя догадываюсь, что в будущем его сын наделает много проблем. -Рад Вас видеть Милорд- проговорил Карлун, смотря мрачно на своего чем-то недовольного сына. Тот смотрел в сторону, не желая даже оборачиваться. Такое отношение возмутило Джека, но он знал, что он по полной отыграется на нем на Королевском Совете. Кто-то сзади подошёл к ним, вставая по правую руку от Джека. Он сразу мог понять кто это, лишь по одному чувству безопасности, которое возникало, когда Макс становился рядом. Когда в детстве он учил его с дядей Биллом сражаться, он всегда всталвал рядом, помогая в нужные минуты отбить удары дяди Билла. Такое чувство так и осталось спустя столько лет. Лорды кивнул и друг другу, а Джека рассмешило удивлённое наглостью Адриана лицо Макса, ведь стало понятно, что Адриан так и не заметил подоспевшего соратника короля, и получив тычок от отца в бок мгновенно пришёл в себя, и извинился за такой конфуз. Джек видел как Макс изучал его своим внимательным взглядом, сканируя и запоминая каждую черту лица Адриана. Смотрел на него словно бы пытаясь узнать чего ожидать от этого парня, но Джек не мог знать к какому он пришёл ответу. Неловкое молчание продолжалось несколько минут, пока Карлун не попрощался в ответ, уходя и уводя своего сына с собой. Джек почему-то знал, что в этот момент Адриан думал о Эльзе и это понимание раздражало его больше и больше. Почему-то делить белокурую ведьму, её губы, её тело он не хотел ни с кем кроме себя. Этой ночью он пришёл к одному выводу. Он не умел себе врать и черт возьми ему пришлось признать, что он хотел её, хотел обладать ею, чтобы она принадлежала ему и все. Не важно как кто: как рабыня или как королева. Джек вздрогнул, получая вопросительный кивок Макса, который встревоженно на него смотрел. Посмотрев на него спокойно и кивнув в знак того, что все хорошо, он устремил свой взгляд на стоящую недалеко от них Леди Туфианну Мур, которая прожигала Джека жадным и голодным взглядом. Туф была его первой увлеченностью в возрасте семнадцати лет. Красивая внешность, пышные чёрные волосы, зелёные глаза, да и тело у неё было что надо. Он не отрицал, что уже был с ней, но когда, после этого, она, узнав, что трон может достаться его кузену, она предпочла его даже, если и её первым мужчиной был он, она выбрала того, а Джек настолько разочаровался в ней, что теперь даже и смотря и отмечая, что она стала красивее, не испытывал ничего кроме равнодушия и безразличия.  — Она все ещё не вышла замуж- заметил Макс, кивнув на неё головой. Она о чем-то мило беседовала с капитаном Стэйном, выгибая перед ним шею, чтобы дать возможность рассмотреть все её формы.  — А мне-то что? — недовольно буркнул Джек отворачиваясь и смотря в противоположном направлении. Он ненавидел вспоминать свои воспоминания к Туф, поскольку как бы холодно к ней не относился, все ещё была к ней некая тяга, которая притягивала его. Она была очень красивой и образованной девушкой. Джек помнил все связанное с ней, и запах её тела, и цвет её, болотного цвета, глаз и пышность волос, и ласки её рук. Только вот он не ожидал, что она предпочтет его кузену ему, а Лайон сразу сказал, что не женится на женщине променявшей человека, который её любил, на корону. Но вся тоска и тяга к Туф начала бледнеть с того дня, когда он увидел белокурую красавицу, чужестранку, врага, женщину, которая вызывала в нем противоречивые чувства.  — Не нравится мне сын Карлуна- задумчиво произнес Макс, вдумчиво вглядываясь в черты Адриана. Джек ничего не ответил вспоминая как она танцевала с ним в день рождение Астрид, как он ложил руки на её талию, и брал её нежную ладонь в свою, как бросал на неё жадный взгляд, изучая глазами её тело и постепенно его руки сжимались в кулаки, пока он не почувствовал тяжесть на своём плече. Обернувшись и увидев Макса, он успокоился.  — С вами все нормально Милорд? — Джек кивнул, ехидно улыбаясь и смотря впереди себя.  — Никак не привыкну, что ты называешь меня на «Вы» — Макс лишь улыбнулся, не обнажая зуб, хлопая его по спине.  — Ты уже король. Ты не тот мальчик, которого мы с Биллом учили сражаться- Макс стало быть с ностальгией вспоминал те времена, потому что на его лице появилась блаженная улыбка и Джек понял, что Макс теперь потерян навсегда. Отходя от него и становясь у колонны, он только и мечтал, когда же сестра подаст знак, что теперь можно будет уходить. Он хоть и был королём пренебрегать моральными нормами не мог, поэтому покорно ждал, когда Астрид глазами укажет на выход, только вот Астрид сейчас разговаривала с какой-то женщиной, даже наверное не подозревая, что брат ждёт её. Рядом раздался удар каблука и шуршание полов платья. Перед ним стояла такая статная и красивая Туф, сверля его приторно накрашенными глазами. Сам того не осознавая он засмотрелся. На ней было длинное платье из чёрного шёлка, с расшитыми на лифе серебряными нитками. Вырез был больше чем у остальных, словно бы искушая мужчин, но в этот момент Джек почему-то вспомнил такую невинную Эльзу и сделав холодное выражение лица со сталью в голосе проговорил.  — Здравствуй Туф. Она одарила его кокетливым взглядом, разглядывая его. На нем был чёрный камзол, и подстать цвету камзола, шелковая чёрная мантия, и серебряная корона, цвет которой он просто обожал.  — Здравствуйте Милорд- что ещё нравилось в Эльзе Джеку, она даже будучи рабыней и понимая всю свою никчемность, продолжала гнуть свою палку, всячески отказываясь назвать его и признавать тем самым своим королём. В Туф было слишком много покорности, что сначала привлекает потом постепенно начинает надоедать. Эльза была для Джека запретным плодом и конечно же он знал, что запретный плод всегда слаще.  — Рада вас видеть- продолжала она, но Джек был далеко. Мысли о Эльзе завлекли его. Почему-то он хотел её увидеть. Она была для него чем-то сейчас желанным, а он знал, что добьется того чего желает, но почему-то хотелось растянуть это удовольствие. Лучшее всегда тянется долго. Джек резко отодвинулся куда-то, замечая, что Иккинг быстро извинившись перед Туф, куда-то его вёл. Посмотрев на друга подозрительно, он не нарушил тишину и они подошли к эпицентру события, хотя события и не было. Астрид лишь прощалась с Леди Ариэль, ещё раз обнимая женщину и выражая соболезнование. Все поклонились королю, и Джек вышел из дворца, взмахнув мантией, садясь на вороного коня, и желая по быстрее оказаться дома. Хотя ехать надо было ещё два часа.