Братик!

      За завтраком все было тихо. Ну, почти.       -Реборн-кун, Колоннелло-кун, хватит пинаться! - У обычно невозмутимой Наны сдали нервы.       Дети тут же прекратили дергаться и опустили взгляд в тарелку. Все бы ничего, но сидящему напротив детей Тсуне тут же прилетело в колено ногой. Укоризненно посмотрев на братьев, он продолжил есть.       Либо дети не заметили взгляда старшего брата, либо просто проигнорировали, но через несколько минут детская нога снова срикошетила в колено подростку. Савада искренне попросил высшие силы вразумить детей, но тут же раздался стук по дереву и вся посуда подскочила, расплескивая и рассыпая содержимое по скатерти.       Емицу покачал головой. Этих вроде бы взрослых людей ничем не остановишь. Оба уже фактически старше тридцати, а ведут себя как настоящие дети.       По кухне разнесся двойной хлопок, и Внешний Советник с удивлением посмотрел на невозмутимого сына, отвесившего затрещины сильнейшим киллерам всего мира.       ***       После утреннего инцидента Тсуна не стал доедать завтрак. Времени до выхода осталось не так уж много, а значит, пора было собираться в школу.       Почти сразу неслышными тенями в комнату проскользнули братья и тихо присели на его кровать. Савада старательно делал вид, что их здесь нет, но время от времени бросал украдкой взгляд на виноватые лица.       Тишина продержалась очень долго и, только выходя из комнаты, подросток услышал тихое "Прости".       Не оборачиваясь и не останавливаясь, он бросил: "Не передо мной извиняйтесь" и ушел в школу.       ***       -Эй! Никчемный! Пасуй давай!       Дрожащая рука подкинула мяч в воздух. Раздался легкий хлопок и звонкий звук удара.       Тсуна с паникой и недоумением смотрел на скачущий по полу мяч. Звонкие звуки удара резинового бока предателя разрывали тишину.       -Ну, снова! - главный заводила класса со смехом хлопнул себя по бедру. - Никчемный, научись наконец подавать! Мне надоело из-за тебя проигрывать!       Подросток затравленно обвел взглядом улыбающиеся лица окружающих и закрыл лицо руками, чтоб не расплакаться.       -Ой! Смотрите! Никчемный плачет, - с издевкой протянула одна из одноклассниц. Тсуна с горечью вспомнил, что в начальной школе она ему нравилась.       -Ну хватит, ребят, - раздался мелодичный голосок Сасагавы. - Тсуна просто не умеет играть. Незачем над ним за это смеяться. Может он в чем-нибудь другом талантливый.       Тсуна отнял руки от лица и с благодарностью посмотрел на первую красавицу школы, но всю радость тут же затмил смех всего класса.       -Киоко-чан, ну ты сказанула! - простонал заводила. - В чем Он может быть талантлив? Да он же НИЧЕГО не умеет! Никчееемный!       Савада хотел уже было броситься прочь, но резкий звук свистка заставил всех замолкнуть.       -А ну прекратили! Вы должны играть, а не болтать! Савада-кун, подавай!       Тсуна кое как поймал брошенный ему мяч. Рука снова задрожала.       ***       После физкультуры Тсуна поспешил быстрее переодеться и сбежать, но стоило ему двинуться к выходу из раздевалки, как спину обожгло сильнейшей болью.       -Из-за тебя, Никчемный, мы проиграли! Лучше не приходи на физкультуру! Или в школу! А лучше вообще исчезни!       Расстроенный подросток вылетел из раздевалки, на ходу пытаясь вытереть злые слезы.       "Я докажу, что лучше вас", - мысленно обещал себе Савада.       Мальчик пробежал по школьному двору, не замечая, что взгляды глумливо устремлены на его спину. Только через урок Тсуна обнаружил на спине бумажку с надписью: "Ошибка природы".       ***       К концу занятий Тсуна искренне хотел заболеть. Так, чтоб ещё месяц не появляться в столь ненавистной школе. Нужно ли говорить, что многим понравилось новое прозвище неудачливого мальчика?       На переменах и на уроках слух улавливал сдавленные смешки и шепотки. Многие провожали подростка насмешливыми взглядами, а некоторые, не стесняясь, тыкали в сторону мальчика пальцами и ехидно хихикали.       Венцом жизненной несправедливости стала перестановка в графике дежурства. Вместо того, чтобы идти домой, Тсуна остался в школе дежурить по классу. И конечно же его напарник по-быстрому слинял, оставив мальчика самого разбираться с уборкой.       Правда нельзя было сказать, что подросток сильно расстроился данному факту. За сегодняшний день он так устал от общества своих сверстников, что готов был самостоятельно вымыть всю школу. Лишь бы в тишине.       Уборка заняла довольно много времени. Мальчишка, что должен был помогать Тсуне с уборкой, перед побегом успел написать на доске фломастером несколько нецензурных слов. Так что возвращался домой Савада только через час после окончания занятий.       ***       В дом вплыла унылая тень от старшего сына семьи Савада.       Разувшись и не отвечая на приветствия, она прошлепала по лестнице и испарилась в районе второго этажа. Нана только сокрушенно покачала головой и снова удалилась на кухню. Младшие Савада, еще официально не знакомые с положением дел в семье, поспешили за братом. Какого же было их удивление, когда дверь закрыли на щеколду прям перед ними.       Все попытки дозваться Тсуну провалились. Мальчик не собирался откликаться ни на что.       Решив не устраивать глобальных разрушений с пробиванием стен или выбиванием дверей, "дети" вылезли из окна своей комнаты, пробрались по небольшому козырьку к окну комнаты Тсунаеши и влезли в приоткрытое окно.       Подросток лежал на кровати, уткнувшись носом в подушку. Все тело сотрясала мелкая дрожь, как будто его знобило.       Хотевший было что-то сказать Колоннелло был заткнут рукой "брата". Реборн только покачал головой.       Брюнет прекрасно помнил, что у его прошлого ученика такой озноб был, когда тот пережил свое первое покушение. Что бы не произошло с их мягким и неконфликтным "братом", сейчас у него шок или нервный срыв. Сказать что-то не то в такие моменты проще всего, а последствия могут быть самыми разными. Лучшим лекарством в такой момент, по мнению брюнета, было внимание и самое простое присутствие.       Их детские тела иногда давали свободу действий. К примеру, сейчас они без слов прижались с разных сторон к Саваде и стали поглаживать по спине и плечам. И выглядело это вполне невинно.       Тсуна попытался дернуться, уходя от попыток успокоить, но кто бы ему позволил. Дети навалились на него с двух сторон, прижимая к кровати, и обняли. Еще немного подергавшись, подросток бросил тщетные попытки выбраться из плена коротких, но цепких ручек, и просто расслабился, согретый теплом братьев.       Пролежав так еще полчаса, тихо глотая периодически подкатывающие слезы, Тсуна задремал. ***       То ли от пережитого за день негатива, то ли от навалившейся усталости после череды нечетких беспокойных видений, подростку приснился полноценный кошмар.       Его с двух сторон прижали упавшие с неба горячие бетонные плиты длинной в его рост или даже больше. Воздуха ему не хватало катастрофически, а рядом, он знал точно, ходит кто-то опасный, но дружелюбный. Вот только дружелюбие это было очень странным. Вместо того, чтоб вытащить его, этот кто-то просто смотрел на его мучения и ждал, когда он сам выберется.       Поняв, что никто ему не поможет, Тсуна попытался пошевелиться. Но стоило только просто сдвинуть руку под одной из плит, как те вспыхнули обжигающим пламенем и стали плавиться прямо на руках мальчика.       Конвульсивно задергавшись, Савада не выдержал и закричал от боли, а в следующий момент он одним рывком скинул с себя одну из плит и тут же проснулся.       Было уже раннее утро.       Рядом непонимающе хлопал заспанными глазами Колоннелло, а с пола раздавалось болезненное шипение.       На осознание произошедшего ушло где-то полминуты, а потом подростку стало очень стыдно. Он осторожно вытащил из-под блондина затекшую руку и попытался сесть. С учетом того, что спал он все так же на животе и обе руки его казались ватными, выполнить поставленную задачу оказалось очень сложно.       К тому моменту, как он все же сел на колени, Реборн уже встал и сочувствующе смотрел на его мучения.       Не долго думая, брюнет взял в руки одну из затекших конечностей брата и стал ее растирать. Тсуна зашипел от сильного зуда. Рядом закопошился Колоннелло и через несколько секунд принялся за вторую руку.       Они молчали, пока растирали его. Они молчали после, просто сидя рядом на кровати. Они молчали через час, когда он начал собираться в школу. Просто были рядом.       И он молчал. Просто потому, что ему все еще было плохо, но говорить об этом он никому не хотел.       Его снова ждала школа.       Все повторится. Опять.