Родители
… — У тебя отлично получается, Мару… Умница, — Джаред погладил дочь по голове, которая сидела у него на коленях и пыталась своими маленькими растопыренными пальчиками нажимать на клавиши синтезатора. Маруся издала какой-то довольный возглас и подняла на него глаза, отчего Джаред не смог сдержать улыбку. Каждый раз, когда он возвращался домой после очередной поездки, то не успевал удивляться тому, как Маруся быстро растет. Казалось, совсем недавно они с Кейт еще встречались в номерах отелей, в разных странах, когда она прилетала к нему, узнавали друг друга. Рассуждали о семье и детях… И у обоих не было тогда в мыслях, что их так скоро свяжет общий ребенок. На тот момент их отношения были нестабильными и непонятными. Они просто хотели быть друг с другом, что и делали. А теперь они уже готовятся к тому, чтобы стать полноценной семьей по документам. Но жаль, что только по документам. Хотя, Кейт выглядела вполне счастливой. Они с Джаредом даже не ругались практически. Наверно, потому что времени на это особо не было. Кейт посвящала его дочери, в промежутках занимаясь своими какими-то личными делами, а Джаред, как обычно, работал и уезжал. Но его, в принципе, все устраивало. Все ровно и спокойно. Так чем ты опять недоволен, Лето? Зажрался? Кейт ведь приняла его предложение, и самое главное – у него появилось вот это маленькое темноволосое чудо, сидящее на коленях и пытающееся брякать на синтезаторе. Появление Маруси в его жизни, действительно, привнесло в нее новых красок и эмоций. Новых ощущений. Хотя до сих пор он немного странно чувствовал себя в роли отца. Может, потому что надо чаще бывать дома? А то так скоро дочь родная тебя и узнавать перестанет… Но он старался бывать дома чаще, проводил время и с Кейт, и с Марусей. Хотя уезжать от них было все сложнее и сложнее. Они, конечно, поддерживали общение по видеосвязи, но Джаред все равно успевал соскучиться. Да и беспокоился за них обеих. Несмотря на то, что после переезда Кейт и Маруси в Штаты, хлопот стало куда меньше, и Джареду было намного спокойнее. Но его наверно слегка задевало, что Кейт его отъезды не волновали. Даже в Испании она как-то расстраивалась, а сейчас у Джареда появилось ощущение, что Кейт погрязла в делах больше, чем он. Хотя она не работала на обычной работе. Но наверно, он как мужчина, просто не может до конца понять все эти «прелести материнства». У них ведь были теперь спокойные и уважительные отношения. Взрослые и осознанные. Появление Маруси вынудило обоих быстро повзрослеть и по-другому взглянуть на многое. Они стали родителями. Наверно, это стандартно происходит у любой пары. Такое «скучное спокойствие». Да и ему вроде как должно это «спокойствие» нравиться, ведь в его деятельности столько эмоций, драйва и встряски, что по горло хватало. Кейт в его дела не лезла, не доставала. Вела себя скромно, не напрягала. Стараясь решить многое сама. Не дергала… Точно ты зажрался, Лето… Или, может, тебя кризис возрастной накрыл? Все-таки, не пацан уже, а настоящий отец. И вот-вот уже супруг и глава семьи… Наверно, дело в этом. Он ведь к такому не привык. И не думал, что это все случится с ним так неожиданно. Да даже если бы и думал, толку от этого бы не было. Все равно мысленно нельзя подготовиться ко многим моментам в жизни. Наверно, он просто еще не все до конца осознал и принял. Марусе всего полгода, а до ее рождения Джаред и не думал о семье особо. Как и Кейт. Наверно, ей тоже непросто, как и ему. Они оба не знают, какой должна быть семья. Какими они должны быть родителями. И все случилось так быстро… Ведь они вообще могли расстаться, если бы не Маруся. А теперь станут мужем и женой. Отношения у них нормальные, интимная жизнь есть, а остальное наверно наладится со временем. Не все сразу. Хотя, чему налаживаться, Джаред так и не мог понять. Это как ощущение того, что ты рад и доволен тем, что есть, но в то же время, тебя что-то не устраивает. А объяснить – что это, ты не можешь. Лучше бы наверно обсудить это с Кейт… Но Джаред не хотел ругаться с ней сейчас, если они вдруг не поймут друг друга. Он ведь даже не знает, как объяснить, в чем дело. Кейт решит опять, что он накрутил. А ей нервничать нельзя. Пока еще кормит Марусю, чтобы молоко не пропало… Да и накануне свадьбы… Как будто он передумал. Лето, выкинь эту дурь из головы, если не можешь ее решить. Не только ты один переживаешь, Кейт – тоже. Просто она еще и о ребенке думает. Ведь у них было все хорошо последние полгода. И будет еще лучше. — А я вас ищу по всему дому… Джаред отвлекся от размышлений, услышав за спиной знакомый женский голос, и обернулся, заметив Кейт, которая уже пересекала комнату по направлению к нему и Марусе. — Пока ты мылась, я не знал, чем ее занять. Подумал, почему бы не познакомить дочку с музыкальными инструментами. Может, она захочет связать свою жизнь с музыкой… Синтезатор ей точно понравился, — усмехнулся Джаред, обхватывая Марусю за талию. Та уже заметила Кейт и подняла на нее свои большие глаза с темными ресничками, заулыбавшись беззубым ртом и издав радостный возглас. — У нее есть игрушечные музыкальные инструменты. Целый набор. — Настоящие лучше, — отозвался Джаред и приподнял Марусю, чтобы передать ее Кейт. — Она стала такая тяжелая… — отозвалась та, принимая у него дочку. – Раньше было хорошо, положишь ее, и лежит себе спокойно. А сейчас не знаешь, как в руках удержать. Не сидит спокойно. — А я жду, когда она начнет говорить. Чтобы мы могли с ней общаться. Например, о музыке. — Ты уже решил, что наша дочь тоже выберет профессию, связанную с твоей деятельностью? — Почему бы и нет… Я буду рад. А ты что, против? — Не против. Но… я хочу, чтобы Маруся сама сделала свой выбор. Без наших с тобой «подсказок», — Кейт прижала дочь к себе и погладила по волосам, которые немного завивались на кончиках. — Ей же интересно. Я не заставлял ее. Пусть понемногу узнаёт, чем занимается папа. — Джаред, ей всего полгода. Ей сейчас все интересно. Она вообще такой активный ребенок. Боюсь представить, что будет, когда начнет ходить. Хотя уже сейчас, только ей стало можно сидеть, она, еще толком не ползая, пытается вставать. — Значит, от меня передалось, — Джаред поднялся со стула и с улыбкой взглянул на Марусю, которая тоже смотрела на него в этот момент, приоткрыв рот. — Да уж… Не удивлюсь, наверно, если она сразу бегать начнет, как только встанет на ноги, — с усмешкой согласилась Кейт и направилась на середину гостиной. Усадив Марусю на ковер, она устроилась рядом с дочкой среди разбросанных вокруг ярких игрушек. – Я Пушу не могла еще найти. И миска целая… Где опять и загуливает. Я подозреваю, что она нашла себе кота. — У нас же с тобой своя семья. И Пуще тоже, наверно, хочется. В доме места хватит, — отозвался Джаред, садясь на диван и доставая телефон из кармана штанов. — А кто будет за ними следить? Убирать?.. Она ведь так начнет каждые полгода потомство приносить. Ты представляешь, что тут тогда будет? Твой дом превратится в кошачий питомник. Джаред нахмурился, отвлекшись от телефона. — Мой дом? Ты почти моя жена. Это и твой дом. Я давно тебе говорил. — Я не могу называть его своим, — Кейт откинула за плечи мокрые после душа волосы и подала Марусе маленькую разноцветную пирамидку, придерживая дочку за поясницу, чтобы она не падала назад. — Почему не можешь? — Не знаю. Не могу и все, — вздохнула она. — Пусть Пуша принесет одно потомство, а потом… я займусь стерилизацией. И ей так спокойнее будет. Просто вариантов нет других. Если она у нас не домашняя кошка… — Но может, у нее нет никакого кота. И она просто гуляет. — Хорошо, если так. Но я надеюсь, с ней ничего не случилось. — Она в порядке, — улыбнулся Джаред, а Кейт, проследив за его взглядом, обернулась, увидев, как белая кошка с рыжими пятнами, мягко переступая лапами и держа хвост трубой, идет по направлению к дивану. — Пуша! – радостно воскликнула Кейт. – Где ты пропадала? Кошка взглянула на нее, проходя мимо, и запрыгнула на диван. Пушинка по приезду в дом Джареда быстро адаптировалась. Буквально за пару дней. Кейт переживала, как она и Маруся перенесут свой первый перелет. И даже в какой-то степени за кошку волновалась больше. Первые пару дней Пуша где-то пряталась, когда ее выпустили из переноски, но потом постепенно стала выходить из своих укрытий, а через месяц уже совсем освоилась и чувствовала себя полноправной хозяйкой нового места жительства. — Когда ты дома, я для нее вообще не существую. Не авторитет, — усмехнулась Кейт, глядя как Пуша уперлась передними лапами в грудь Джареда и, приподнявшись, начала тереться об его бороду. Тот засмеялся, погладив ее по голове и почесав за ухом. — Просто… она как истинная женщина любит мужчин. Кейт отвлеклась на Марусю, которая начала что-то гукать на своем детском языке, сжимая маленькими пальчиками яркую детальку от игрушки. Казалось, ребенок рос не по дням, а по часам. Кейт даже было немного грустно, что Маруся так быстро превратилась в настоящего малыша из той маленькой крохи, которую легко было прижимать к себе и убаюкивать. Время пролетело незаметно. Переезд в Лос-Анджелес вызвал у Кейт меланхоличную ностальгию, несмотря на все хлопоты, связанные с ним. Она вроде была и рада вернуться в этот город, который так сильно повлиял на ее жизнь, на нее саму… Но и грусть от этого всего щемила сердце. Кейт и подумать не могла, что вернется сюда уже мамой. И будущей женой Джареда. Прошло 5 лет с тех пор, как они с Леной уехали отсюда. И сейчас было очень странно и необычно осознавать, как повернулась жизнь. Как они вновь встретились с Джаредом. И что ей теперь, по всей видимости, предстоит получать американское гражданство… Жизнь непредсказуема. Как говорил ей Джаред. — Я помню, как ты прилетела ко мне в Лондон, и я увидел тебя в холле отеля с маленьким мальчиком, и подумал на секунду, что это мой сын… А сейчас ты сидишь на полу вместе с нашей с тобой дочкой. Странно осознавать, что мы с тобой родители, — задумчиво произнес он, словно прочитав мысли Кейт. Пушинка устроилась на его коленях и замурлыкала. Джаред уже даже привык к такому ее поведению. Кошка часто так делала, когда он возвращался домой. — Мне самой не верится, что это со мной происходит. Наверно, не один год понадобится, чтобы привыкнуть к этому всему. Не успела отойти от нашей неожиданной встречи, как уже у нас дочь, и через полтора месяца свадьба, — усмехнулась Кейт, вытягивая ноги и укладываясь на спину. Маруся отвлеклась от своих детских занятий и подобралась к ней, пытаясь залезть сверху. – Со свадьбой, конечно, стоило повременить. И если бы не вопросы с моей визой, я бы не стала торопиться. Чтобы как следует подготовиться к такому важному событию. Родители чтобы приехали. И друзья. А тут… с моей стороны никого не будет. — Они посмотрят по видеосвязи. — Джаред, это так-то свадьба их единственной дочери! – возмутилась Кейт, поглаживая Марусю по спинке, которая уже начала зевать и медленно моргать. — Они не только меня не видят вживую. Но и внучку. — Я понимаю… Но мы уже все варианты перебирали. Я бы переехал в Россию. Если бы работа позволяла. — Ты бы переехал в Россию? – недоверчиво переспросила Кейт, глядя на Джареда. — Да. А что? Не могу сказать, что навсегда, но на время. Ради тебя и Маруси. Что делать, раз уж так сложилось. Ведь некоторые пары уезжают в другие страны навсегда. Даже если они сами родом из одной страны. Эмигранты. И начинают с нуля. Строят дом, у них появляются дети, работа… И их родители и друзья с ними не переезжают. — Это так. Но ты забыл об одном маленьком, но важном моменте. Они этого хотят. Оба. И планируют это. Не спонтанно так происходит. — А ты что, не хочешь? — Я просто стараюсь принять пока то, что есть. Я очень рада, что у меня появилась Мару, и что она выбрала меня, как маму. Но я еще учусь. А все остальное, я имею в виду, наши… отношения и свадьбу, я не планировала. Я к этому не стремилась. Так же как и ты. Это не значит, что мне не нравится, но так сложностей гораздо больше. Когда жизнь так внезапно кардинально меняется. — Почему ты видишь только отрицательные стороны в этом? Мы столько вопросов уже решили. Да, я не планировал создавать семью. Даже с тобой. Пока что… Я лишь пытался совместить личную жизнь с работой. Ведь ты мои условия не принимала. До беременности. Но я же не ворчу по этому поводу… Я рад, что мне многое удается. Так же как и тебе. Хотя я спать не успевал. Особенно, пока ты жила в Испании. Я думал, у меня уже нервный срыв какой-нибудь будет от всех этих частых переездов и переживаний за вас… И за тебя, пока ты рожала. Но сейчас мы дома. И мне стало гораздо лучше. Я думал, что и тебе тоже. Ты дружишь с моими приятелями, с мамой, с Шенноном… Город уже знаешь, ведь жила тут раньше. Маруся получила гражданство. Теперь осталось дело за тобой. — Я не вижу только плохое, Джаред. Просто я – женщина. А ты – мужчина. Ты… иначе все воспринимаешь. Но я и не пытаюсь найти у тебя понимания. И не жалуюсь. Я вообще хотела остаться в России и рожать тоже там, но согласилась на все эти переезды. Потому что тоже думаю о тебе, и о твоих родственниках. И о том, что у Маруси есть отец. Просто у меня еще гормоны… Я привыкаю к новой роли в жизни. Появляются какие-то страхи, которых раньше не было… — Тебе нужно найти какое-то хобби. Это будет тебя отвлекать. — У меня и так оно есть. Я вяжу. Сейчас еще готовить учусь. Когда мама твоя приезжает к нам, то легче. Потому что с Марусей нормально ничего не поделать уже. Она не младенец, который большую часть времени только спит и ест. Скоро она начнет ходить, говорить… Я начну заниматься с ней русским и английским. Буду читать ей книжки… Заниматься развитием. Так что хобби мне хватит на несколько лет вперед, — улыбнулась Кейт, дотягиваясь свободной рукой до декоративной подушки и подкладывая ее себе под голову. — Ну вот… Видишь, как много положительных моментов. Я даже тебе в чем-то завидую, что у меня нет столько возможности проводить время с Мару, сколько есть у тебя. А ты еще в Россию скоро поедешь… — Но это нужно. На пару месяцев. Чтобы документы подготовить для новой визы. Дела кое-какие решить. Заодно, наверно, покрестим Марусю… Но пока предстоит свадьба, и тут еще возня с документами. — Ты, кстати, не передумала? – внезапно спросил Джаред. — Насчет чего? — Насчет того, чтобы выходить за меня? — А почему я должна передумать? Джаред пожал плечами и вздохнул, переводя свой взгляд на широкое окно гостиной. Полуденное солнце скрылось за тучами, не давая лучам проникнуть в комнату. — Бывает, что люди меняют свое решение. — Я бы тебе наверно сказала об этом… Но я не передумала. — Хорошо, если так. — Может, ты сам уже сомневаешься? — Нет. Не сомневаюсь. Я долго над этим размышлял. Просто… волнуюсь. Нервничаю. — Нервничаешь? – недоумевая, переспросила Кейт. – А тебе-то что нервничать… — Это важное событие. И… я думал, что у тебя тоже есть какое-то волнение. — Немного волнуюсь. Но так, я ведь особо к ней и не готовлюсь. Платье купила и все. Там же все свои будут. Никакого пышного торжества мне не нужно, пить я тоже не собираюсь, пока еще кормлю Марусю… Мне не до веселья всеобщего будет. Я больше переживаю из-за того, что… ты это делаешь из-за каких то… моральных убеждений, что так лучше. Ты ведь говорил мне, что считаешь брак вынужденной мерой. И у нас так и выходит. Что мы вынуждены узаконить отношения. — Я говорил, что считал так раньше. Конечно, если бы не Маруся, возможно, я бы сделал тебе предложение гораздо позже. — Если бы вообще сделал, — усмехнулась Кейт. — Не могу с уверенностью этого сказать. Что сделал бы. Потому что не знаю, как бы сложились наши отношения за эти полтора года. Может, нам понадобилось бы много времени, чтобы найти какой-то выход. Ты ведь тоже работала. Это сейчас у тебя все изменилось в этом плане. Может, ты бы кого-то встретила другого… Или я. Но нужно отталкиваться от того, что есть сейчас, а не думать о том, чего возможно могло и не быть. — Ну да… Что уж сейчас рассуждать… Весна – наше с тобой время года, видимо. — Почему? — Расстались мы весной. Встретились снова весной. И свадьба, получается, будет весной, — улыбнулась Кейт. — Но познакомились осенью. — Знакомство – это немного не то… Мы же вообще могли больше не встретиться. Если бы не Эван. — Ты, кстати, не звонила ему? – внезапно поинтересовался Джаред. — У меня нет номера. Конечно, я вспоминала о нем, когда приехала сюда снова. Хотела даже съездить, узнать, как он живет, но он наверно переехал с той квартиры. И это ничего не значит. Просто мы расстались в хороших отношениях. Простили друг друга. Я уверена, что он женился уже за это время. Но меня еще остановило то, что я не хотела бы ему говорить про нас с тобой, и что у нас уже ребенок. И мне бы пришлось брать с собой Марусю… А ведь Эван меня предостерегал. Как и Эрика. — От чего? — Что у нас с тобой ничего не получится. Какие-то серьезные отношения. Что это очень сложно. Что ты не для семьи. — Какая разница, что говорят другие. И как видишь сама, они ошибались, — улыбнулся Джаред. — Да мне и самой тогда это не надо было. Просто они оба преследовали свои интересы. Эван сам хотел быть со мной, а Эрика – с тобой. Нужно было как-то отыграться за свое задетое самолюбие. А так… Меня тоже не особо волнует, что говорят другие люди. Сама разберусь, — Кейт приподняла голову, взглянув на Марусю, которая уже во всю сопела, лежа на ней. – Нужно отнести ее в кроватку наверх. Помоги мне, пожалуйста… — Пуща тоже спит на мне, — засмеялся Джаред, осторожно снимая кошку с колен и кладя на диван. Та прищурила сонные глаза, выражая недовольство всем своим видом от того, что ее разбудили, и потянулась, выпуская когти. — Хорошо, если и меня унесешь вместе с Мару. Я бы тоже вздремнула. Но нужно готовить обед. — Ты вроде хотела дать мне попробовать какое-то блюдо, которое научилась готовить, — тихо сказал Джаред, приседая и осторожно беря дочку на руки. — Если Маруся проспит хотя бы часа два, то я успею сделать салат и пасту. — Может, нанять няню, если тебе уже трудно справляться? — Пока не нужно. Мама твоя часто приезжает. Я сама хочу заниматься ребенком, тем более, когда у меня нет другой работы сейчас. Да и мне это даже нравится, — усмехнулась Кейт, поднимаясь на ноги и поправляя махровый халат. – Надеюсь, точно так же понравится быть и женой. Джаред довольно улыбнулся, прижимая к себе спящую дочку. — Надеюсь, и мне понравится быть мужем. Так же как и отцом…***
… — Нет… Маруся! Не трогай!.. – воскликнула Кейт, когда обернулась и заметила, что дочь, сидя в детском стульчике, пытается стащить со стола салфетку вместе с наложенным в ней печеньем и конфетами. Она едва успела отбежать от плиты и предотвратить падение еще и чашки с чаем, перехватив руку дочери. — Не ребенок, а егоза какая-то растет… — вздохнула Кейт, с укором покачав головой и отставляя все подальше на середину кухонного стола. Маруся громко издала что-то неразборчивое на детском языке и начала стучать ладошками по своему подносу, прикрепленному к стулу. — Ну что ты возмущаешься… Есть хочешь? Так сама мне готовить не даешь… Посмотри пока мультик. Тебе же нравится, — Кейт пододвинула ближе к краю стола планшет на подставке и нажала на воспроизведение. Пока Маруся отвлеклась на яркие картинки, замелькавшие на экране, Кейт вернулась к плите. Молоко в ковшике уже убегало, и она, растерявшись, выключила газ и поспешно схватилась за ручку, чтобы снять ковш с плиты, но тут же вскрикнула и одернула руку, обжегшись. — Черт!.. – Кейт ругалась себе под нос и морщилась, тряся ладонью в воздухе и сжимая запястье. Но переведя взгляд на плиту, она в один момент разрыдалась, заметив, что ковшик перевернулся набок, и молоко разилось по плите. — Доброе утро, лапочки!.. Раньше нас всех встаете… — в кухню вошла Ольга, завязывая пояс на своем легком халате в расцветке из подсолнухов. Женщина перестала улыбаться, заметив, что Кейт содрогается от рыданий. – Что случилось? Женщина подошла к Кейт и развернула ее к себе за плечи, отчего та разревелась еще больше, буквально упав женщине на грудь. Та понимающе вздохнула и обняла ее, утешительно поглаживая по спине рукой. — Присядь давай… Сильно обожглась? – Ольга подвела Кейт к стулу и заботливо усадила на него, доставая из салфетницы пару салфеток и протягивая ей. — Не очень вроде. Волдыря не должно быть, — фыркнув носом, ответила Кейт. – Мне нужно сварить Марусе кашу. По утрам я ее кормлю всегда так сейчас… — Я все сварю, не переживай. Хоть я и родила больше двадцати лет назад и внуков пока нет, навыки-то никуда не делись. Тем более, дочка у меня от груди быстро отошла. А мы тогда еще в России жили. — Я не сомневаюсь в ваших кулинарных способностях, — сквозь слезы улыбнулась Кейт. – Вы потрясающе готовите. Маруся у меня тоже последние пару месяцев не очень хорошо берет грудь… Да и… молоко плохо прибывать стало. Я отвары всякие пью, но не помогает. — Неудивительно, что не помогает. Ты в таком состоянии находишься… Странно, что оно вообще у тебя есть. — В каком состоянии? – нахмурившись, пробормотала Кейт, утирая мокрые от слез щеки салфеткой. — Преследуешь цель – быть идеальной матерью. Но я тебя сразу разочарую – это не под силу ни-ко-му. Все равно где-то что-то пойдет не так… Кейт перевела свой задумчивый взгляд на Марусю, которая, хлопая глазами, смотрела на Ольгу, отвлекшись от мультика в планшете. Женщина ей понравилась почти сразу, как они первый раз увиделись две недели назад. Хотя Маруся вообще росла довольно общительным ребенком. И редко плакала при виде каких-то новых людей. Но Дэвид и Ольга были уже далеко не новыми знакомыми для Кейт, и она надеялась, что и с Марусей у них образуется доверительный контакт. Идея праздновать свадьбу в поместье у Дэвида пришла ему самому и Ольге. Кейт, по возвращению в Лос-Анджелес, переписывалась с женщиной и сказала ей о том, что у них с Джаредом родилась дочь. Дэвид и Ольга были в полном восторге от этой новости, и постоянно писали смс-сообщения как Кейт, так и Джареду, и звали в гости. Кейт очень хотела снова приехать в это место, погостить. Поностальгировать. И хотела, чтобы и Маруся тут побывала. Но поездку пришлось отложить из-за предстоящей свадьбы. Пока Дэвид сам не предложил провести небольшое семейное торжество у него в поместье. Кейт была очень тронута таким предложением. И ей даже захотелось все красиво украсить, подготовиться. Появился какой-то энтузиазм. Хотя до этого она была настроена только на то, чтобы скромно провести торжество без всяких свадебных атрибутов. В поместье они с Марусей приехали намного раньше предстоящей свадьбы. Дэвид приглашал погостить, и Ольга тоже настаивала на этом. Им не терпелось увидеть Кейт, познакомиться с Мару, а заодно и отдохнуть, как раньше. Они не виделись 5 лет, но все равно так и сохранили какую-то теплую, родственную связь с Кейт. Та сразу это поняла, как только снова увидела этих людей и оказалась в этом так полюбившемся ей поместье. Маруся тоже хорошо себя чувствовала на природе и свежем воздухе. Кейт показывала ей лошадей, что вызвало у дочери очень восторженную детскую реакцию. А пес Норди часто подползал к ее стульчику, когда они обедали или ужинали во дворе, и поскуливал, прижимая уши и виляя хвостом, на что Маруся радостно визжала. Вообще, эта поездка складывалась очень удачно, как будто планировалась давно. У Дэвида было двое внуков, которые тоже ездили к нему в гости вместе с детьми. Поэтому в доме нашлась вся необходимая детская мебель – стульчики для еды, кроватки и две коляски. Кейт даже особо не пришлось ничего тащить с собой, когда Дэвид ее предупредил об этом. Джаред, конечно, уезжал по делам, пока она с Марусей жила у Дэвида две недели, готовясь к свадьбе, и приехал только пару дней назад, когда удалось организовать небольшой отпуск перед важным событием. Но Кейт все это время чувствовала себя очень хорошо и без его нахождения рядом. В компании Ольги и Дэвида ей тосковать и грустить не приходилось, и окружающая атмосфера благоприятно сказывались на самочувствии и настроении. Кейт, как переехала в Штаты, даже первое время скучала по Испании. Не хватало ей того уюта и позитивной энергетики, теплого моря и солнышка. Спокойствия. Возможно, еще и потому, что по приезду в Штаты она занималась не только Марусей, но и своими личными делами, документами, поездками в магазин, к врачам, на какие-то процедуры. И того уединения и отдыха, какие были в Испании, уже не ощущалось. — Я на самом деле хочу быть хорошей мамой. Наверно, не заметила, как втянулась в это. Постоянно все читаю. Советы педиатров, форумы мам… Делаю свои какие-то выводы, ориентируясь на Марусю. Но неужели это могло как-то повлиять на то, что у меня начались проблемы с молоком, — все еще размышляя над словами Ольги, сказала Кейт, пока женщина хлопотала у плиты, занявшись приготовлением каши для Маруси. — Это не могло. А вот другое – да. Я имею в виду твое эмоциональное состояние. Судя по тому, как ты сейчас заревела, ты давно этого не делала, — отозвалась Ольга, обернувшись на Кейт через плечо. — А разве нужно часто плакать? — Нет. Но ты не просто не хотела, а не могла. А это уже огромная разница. — Я плакала… когда родила. И когда не выспалась из-за кормления первое время. Сон был прерывистый. Сейчас Мару растет, и новые заботы… Новые переживания. Но мне кажется, я неплохо пока справляюсь. Поначалу все делала очень неуверенно. Не знала, как ее взять, как уложить, как одеть, чтобы ей было не жарко и не холодно… Не знала, как лучше ее кормить. Потому что мнения врачей расходятся. Кто говорит, что надо по требованию, кто говорит, что по часам, чтобы у ребенка формировался правильный режим, чтобы кишечник работал хорошо, и чтобы со сном потом проблем не возникало. Пеленать тоже не хотелось, но вроде надо. Хотя я старалась по минимуму это делать. Марусе с рождения не нравилась эта скованность, и она все время пыталась вылезти и кричала. Сейчас вот зуб лезет первый. Температуры нет, но она стала чаще капризничать. По ночам не очень хорошо спала. Только пока тут были две недели, сон у нее стал намного лучше. Как и у меня. — Так потому что ее состояние напрямую зависит от твоего. Тем более, когда ты кормишь грудью. — Но я нормально себя чувствую, — возразила Кейт. – Вес у меня скинулся. Немного, но все же… Витамины ем. Стараюсь высыпаться. Сейчас удается поспать полноценных шесть-семь часов. А это уже много для меня. Скоро, думаю, смогу заняться и какими-то физическими упражнениями, чтобы привести тело в тонус. Беременность сделала из меня немного ленивого бегемота. — Лапочка, ты говоришь, как одержимая. Я все это знаю. Сама мать. И многое помню, — усмехнулась Ольга, помешивая кашу ложкой в ковшике. — Простите… — вздохнула Кейт, облокачиваясь о стол и подпирая рукой голову. – Я превратилась в чокнутую мамашу. Надеялась сохранить адекватность, но не вышло. — Запомни одно – для своего ребенка ты всегда будешь самой лучшей мамой. Не идеальной. Но такой, как нужно. Ты без всяких врачей и других мам знаешь, что ей подходит, а что – нет. Потому что у тебя, как и у других женщин, есть одно врожденное качество – это интуиция. Связь ребенка с мамой – самое сильное, что может быть. — Да нет… Вы правы. Я стала одержима. Я думала, это пройдет. Но становится только хуже. Что бы ни касалось Маруси, я стремлюсь сделать идеально. Не допускаю и мысли, что может не получиться. Хотя я никогда вроде не страдала «синдромом отличника» раньше. Мне пора показаться к психологу? Ольга рассмеялась над услышанным. — Зачем он тебе? Это у тебя может и так пройти. Просто не скоро. Пока Маруся маленькая, зависит от тебя, еще не отделилась, не вошла в социум. Но у нее ведь начнется своя жизнь. И тогда тебе уже придется прекратить это делать, хочешь ты того или нет. — Я так боюсь об этом думать… — Кейт взглянула на дочку, которая увлеклась мультиком, во все глаза внимательно уставившись на экран планшета. – Я уже решила, что не отдам ее в садик. Я просто не смогу. Она слишком маленькая для этого. Тем более, у меня есть возможность не делать этого пока. Буду сама с ней заниматься. Нахрен эти садики. Пусть он хоть того лучше. Не доверяю я этим воспитателям. Я даже не знаю, как смогу отпустить ее в школу. У меня уже есть мысли об обучении на дому… — Садики может и не нужны, а вот школа… Я тебе тут не советчик, но ты подумай. Хотя мне кажется, к тому времени, когда Маруся пойдет в школу, ты уже не будешь так одержима ей. И она ведь тоже подрастет. — А если не пройдет? Что я буду делать? Наверно, нужно решить это сейчас. Ведь может быть поздно. Я потом вообще ее не смогу никуда от себя отпустить… У вас не было такого помешательства на ребенке? — Первые года два. Потом просто стало некогда, — усмехнулась Ольга. – Но ты вроде сообразительная девушка. С чего ты решила, что твоя проблема в «помешательстве» на дочери? Кейт нахмурилась и замерла, раздумывая над вопросом. — Но… это же ненормально. — Это где-то прописано, что ненормально? — Ну… Я много читала. Врачи, детские психологи, педагоги… Пишут о временных рамках развития, советы для родителей. — А для тебя так уж авторитетны мнения людей, которых ты не знаешь? — Нет, но… — Ну вот и ответ. Тем более, я уверена, что у половины из них собственных детей нет. И их научный опыт не сравнить с жизненным. А это важно. — Но мне и самой не хотелось бы все время быть такой одержимой на ребенке. — Мы с тобой уже минут двадцать разговариваем. У тебя завтра свадьба. Наверху спит твой будущий муж. О котором ты не сказала ни слова. Да и за две недели, что ты здесь, я очень редко от тебя слышу о нем или о предстоящем волнительном событии. Я помню, тряслась перед своей свадьбой хуже, чем перед родами… Кейт захлопала ресницами, опешив от этих слов. — Ты наверняка понимаешь, к чему я веду, — снова сказала Ольга, не поворачиваясь к Кейт. – К твоей настоящей проблеме. — Но… у нас с Джаредом все хорошо. Он… что-то говорил вам… или Дэвиду? Хотя, вряд ли бы он так сделал, конечно… — Нет. Не говорил. Да и говорить не нужно… Не люблю я особо влезать в чьи-то отношения, но мы с Дэвидом поневоле были не раз свидетелями ваших отношений. Зарождающихся… И когда вы приехали сюда еще две недели назад, я очень расстроилась, что все так. Я радовалась за вас, как за своих собственных детей. Когда мы с тобой переписывались. Я даже напилась! Серьезно… Я так хотела, чтобы вы, извини за грубость, два дурака, уже перестали бояться и ходить вокруг да около еще тогда… Несколько лет назад. И теперь, когда это случилось, и у вас еще и появилась такая прекрасная девочка, я очень не хочу, чтобы вы снова все испортили. Хотя это не в моей власти, знаю… Но если бы не свадьба, я бы тебе ничего и не сказала сейчас. — Но… я не совсем понимаю… О чем вы… — пробормотала Кейт, растерявшись. — Все ты понимаешь, — с горечью вздохнула Ольга, выливая дымящуюся кашу в тарелку. – Признавать не хочешь. Опять боишься… Я ведь тебе давно говорила о твоем страхе. Думала, у тебя он пройдет… Вроде прошел, а тут ты опять. — Но у нас все хорошо с Джаредом, — твердо возразила Кейт. – У нас были трудности… Во время моей беременности и… первые месяцы после родов. Отношения были не очень легкими. У меня играли гормоны. Я постоянно что-то накручивала, боялась… Не соглашалась на переезд. И вообще до беременности хотела с ним расстаться… И в общем-то, мы и расстались до беременности… Пока Ольга наливала чай, Кейт вкратце рассказала ей о том, что было в их с Джаредом жизни до появления Маруси. И о том, как они налаживали отношения после родов… … — Если ты много читала про воспитание детей, то наверно знаешь о том, что то, что происходит между родителями, отражается на ребенке, — сказала Ольга, когда уселась за стол рядом с Кейт и пододвинула ближе к себе чашку с чаем. — Да. Я знаю об этом. Но… у нас нет проблем с Джаредом. Проблема есть у меня. Я это признаю. В том, что вся моя жизнь и интерес сосредоточены на Марусе. И самое, наверно, проблемное, что я не хочу от этого избавляться. Просто понимаю, что это нужно, и эта гиперопека должна будет прекратиться, — Кейт прикрепила детский слюнявчик на шею дочке и зачерпнула ложку каши, предварительно на нее подув, прежде чем поднести ее ко рту Маруси. — Ты считаешь, что у вас нет проблем с Джаредом? – скептически усмехнулась Ольга. — Ну… По сравнению с тем, что было, то сейчас все спокойно и ровно. Но мы оба повзрослели с появлением дочери. Он решает то, что может. Я решаю, что я могу. Мы хорошо общаемся… У нас… есть интимная жизнь. Появилась. Не все конечно так, как раньше, но неплохо. Просто… сначала я не хотела, потом не могла. То теперь он не особо хочет иногда. Не можем захотеть одновременно, — засмеялась Кейт. – Но мы научились идти на компромиссы. Я знаю, что Джареду тоже трудно быть хорошим отцом. Из-за его деятельности. Но он старается. Уделяет внимание Марусе… Играет с ней, занимается, нянчится. Всегда, когда приезжает домой. — Ты вот смеешься, а тут плакать надо. Хотя ты просто не можешь признать… Но лучше сейчас это сделать. Пока еще не поздно, — вздохнула Ольга. — У некоторых и такого нет. Маруся любит Джареда. Она всегда радуется, когда его видит. — Это понятно. Дети всегда любят своих родителей. Они рождаются с этим чувством. Какими бы родители не были. Но ты-то его любишь? Кейт от этого вопроса едва не промахнулась ложкой мимо рта Маруси. Она обернулась на Ольгу, удивленно округлив глаза. — Он же отец моей дочки. Конечно, я его люблю. — А как мужчину ты его любишь? Он тебе нужен? Или ты с ним только потому, что вас связал ребенок? Ты стремишься быть идеальной мамой и наверно, стремишься к тому, чтобы у ребенка была полноценная, дружная семья. Так ведь? — Ну естественно. К этому многие женщины стремятся. Не я одна. — Но ты думаешь, Маруся когда вырастет, скажет тебе «Спасибо» за принесенную ей в жертву личную жизнь? Твою и Джареда. — Я не делаю это ради ее благодарности… Я хочу для нее всего самого лучшего. — А как, по-твоему, это возможно, если оба ее родителя будут несчастны? Она ведь поймет, что вы создали семью из-за нее… Она вырастет с чувством вины. Вы ведь можете сохранить хорошие отношения без брака. Я со своим бывшим мужем нормально общаюсь. Он счастлив, я – тоже. Но если бы мы не развелись, то тоже тащили бы этот балласт страданий и недовольства в браке. — Но с чего вы решили, что мы с Джаредом страдаем? Я не говорю, что в наших отношениях все прекрасно и проблем нет. Но мы только учимся. Пытаемся их построить… Но мы еще и родители. И это на первом месте сейчас. Наши отношения могут подождать. Не все сразу. Ольга расстроено покачала головой, отпивая чай, и вздохнула, глядя на Кейт. — Если ты действительно хочешь, чтобы твоя дочь выросла счастливым ребенком, не выходи завтра замуж. Отмени эту свадьбу. Пока еще не поздно. Ты сделала свой выбор – быть несчастной. Но не вынуждай делать его и Джареда. Если ты считаешь, что он бы мог сам все отменить, то он просто надеется на лучшее. Тоже старается ради дочери и тебя. А ты… потерялась. К сожалению, это так. Ты когда в зеркало смотрелась последний раз? Ты не ужасно выглядишь. И вроде следишь за собой, но это не имеет значения. Потому что важнее, что у тебя внутри. А там… все видимо настолько плохо, что ты решила все 24 часа в сутки посвящать заботе и мыслям о дочери, лишь бы не принимать то, что тебя гложет. Не принимать реальность. Не смотреть правде в глаза. И не признавать своих чувств. Которых, может, и вовсе нет. Прости, что говорю так, но… я уже не могу по-другому. Кейт утерла салфеткой испачканный кашей рот Маруси и взглянула на Ольгу. Та теперь была блондинкой вместо шатенки. И светлое карэ так красиво контрастировало с ее загорелой кожей и ярким халатом. — Мне пока нет… надобности сильно следить за собой. Хотя, вы правы, что я особо не хочу. Только моюсь, маникюр и педикюр делаю. Сама не хуже мастера. Наборы купила и научилась по видео. Волосы не крашу пока, и макияж не делаю. Только брови… Но… я понимаю, что… у Джареда, возможно, есть женщина. И даже не одна. Да и внешне я не так привлекательна для него сейчас. Но я знала, на что иду, когда решила с ним быть. Я не хочу скандалов в семье. Он и так часто уезжает. Я занимаюсь ребенком, а ему, как мужчине, это не понять… Что я устаю. Хоть он и говорит, что понимает мои проблемы. Но это не так. Мои страхи и… какие-то моменты. Или я не могу их объяснить нормально. — То есть, ты… хотела для себя такой семьи? Где только с виду все хорошо? – поразилась услышанному Ольга. — Я сама когда-то изменяла. Прямо под носом. Своему молодому человеку, с которым мы говорили о свадьбе. Неважно, что он тоже мне изменял. — Ты до сих пор не можешь себя за это простить? — Нет, — мотнула головой Кейт, поднося очередную порцию каши в ложке ко рту Маруси. – Не могу. Все равно осадок остался… Я не знала, какой семьи хотела. Я давно оставила свои мечты в прошлом и жила, как живу. Радовалась тому, что есть… И сейчас… я просто не могу жаловаться на что-то. Я не боюсь, что Джаред от меня уйдет. Не боюсь остаться без его поддержки. У меня есть родные и друзья. Мне помогут. Но я хочу, чтобы у нас была семья. Мне так нравится видеть нас с ним родителями… И он отдыхает, когда приезжает домой. Я научилась готовить. Не думала, что мне это так понравится… И я хочу это все сохранить. До появления Маруси мы часто ругались, спорили. У нас были непонятные и сложные отношения, которые нельзя даже назвать толком отношениями. В них, конечно, было много всего хорошего, чего сейчас нет, но… наверно нельзя совместить все разом. Я читала, что… часто после рождения детей в паре происходят некоторые изменения. Особенно, в интиме. Но потом все налаживается. Со временем. — Ты еще побольше почитай. Всякой ереси, — фыркнула Ольга, на что Кейт рассмеялась. — Но ведь это правда. Мы с Джаредом были не готовы стать родителями. Не планировали этого. И нам пришлось учиться очень быстро. Конечно, все другое пока отошло на второй план. И то мы много вопросов решили параллельно с этим. — Ну а если у вас ничего не наладится? Что тогда? Разводиться побежишь? — Нет. Пойдем к психологу. Джаред, наверно, не согласится, но я попытаюсь его убедить. Я не собираюсь бегать от проблем. — Зато от себя самой очень хорошо бегаешь. К психологам она собралась… Можно подумать, ты их слушать будешь. Ты себя слушать не хочешь, так где уж тебе услышать другого. — Ну они же специалисты. Умеют, наверно, работать с трудными клиентами, — усмехнулась Кейт. — Да невозможно никому помочь, если он не хочет! – вспылила Ольга. – А ты не хочешь этого. Вы еще не поженились, но ваш брак уже обречен. Недавно я радовалась этой новости. Но сейчас… я очень хочу тебя вразумить. Ты не видишь, что происходит с тобой. Не видишь, что происходит с твоим будущим мужем. Его нет в твоей жизни. Его нет там, лапочка… Это только видимость. Ты его не пускаешь. А он старается… Держится молодцом и не теряет оптимизма, но ваши отношения это не спасет. Там попросту спасать нечего. Потому что их тоже нет… Ты даже меня не слушаешь… Что я тебе тут пытаюсь объяснить. — Я слушаю вас. И очень внимательно, — возразила Кейт, в ожидании глядя на то, пока Маруся проглотит кашу. — Ты слушаешь. Но не слышишь. Зачем тебе брак? Замужество это… Для чего? Из-за визы удобно? Но это и так можно решить, потому что отец ребенка – гражданин Америки… Вдумайся в слово «замуж». Еще с древности оно означало, что женщина идет за мужчиной. Она уступает ему первенство, доверяет и признает его превосходство и силу с восхищением и благодарностью. А тебе это зачем? Если тебе все равно, есть Джаред в твоей жизни или нет. Тебе важно, чтобы он был в жизни дочери. Важно, чтобы вы все вместе хорошо общались, но ради этого не обязательно жениться, создавая показуху семьи, которая ни одного из вас счастливым не сделает. Поговори с ним и объясни. Что ты этого не хочешь… Он поймет. Возможно, не сразу. И поначалу будете оба переживать, но так будет лучше для вас всех. Джаред ведь имеет право на счастье, если уж ты так этого не хочешь. Да и на дочке потом это все скажется, когда вырастет. Рядом с тобой он быстро угаснет. Особенно, после этой свадьбы. Еще и работать нормально не сможет. Его моральное состояние рано или поздно начнет сказываться на его деятельности. Я с Дэвидом сколько прожила… Угробишь его вдохновение. Творческих людей гораздо легче ранить или задеть. Мы же в начале наших отношений из-за этого часто ругались. Но у нас хоть эмоции давали встряску. Кейт отложила ложку на стол, заметив, как задрожала ее рука, и в следующую секунду разрыдалась, закрыв лицо ладонями. — Прости, лапочка… Но я тоже переживаю. Я не со зла ведь… Просто эмоциональная сама по себе. Темперамент такой… Я сама вся на нервах из-за вас двоих. Прости, пожалуйста… Не должна я дура, говорить тебе это все накануне твоей свадьбы. Но я уже не знала, как еще до тебя достучаться… — Ольга обняла плачущую Кейт за плечи, притягивая к себе, и погладила по голове. – Но лучше плачь сейчас, чем завтра… У тебя еще есть день, чтобы подумать. Мы с Дэвидом с радостью присмотрим за Марусей, если тебе нужно побыть одной и подумать… Тебе ведь нужно хотя бы какое-то время проводить без нее. Чтобы что-то понимать. Услышать себя… Рядом с ней тебе намного страшнее это сделать. Потому что ты многие мысли не допускаешь из-за нее. Сходи в поле, прогуляйся… Воздухом подыши, голову проветри. И сразу станет легче. Вот увидишь… Проплачешься заодно, прокричишься. Я тут так орала, бывало. Не знаю, как с округи никто не прибежал. Испугались, наверно. Кейт засмеялась сквозь рыдания над этими словами. Маруся, которая внимательно смотрела на женщин, внезапно тоже начала хныкать, и в один момент громко заплакала. Кейт поспешно утерла слезы, отстраняясь от Ольги и стараясь сдержаться, чтобы снова не разрыдаться. Она поднялась и достала плачущего ребенка из стульчика, затем усевшись обратно и прижав дочку к себе. — Вот видишь… Ты плачешь, и она плачет. Тебе плохо, и ей плохо… И капризничает она из-за того, что ты сама в себе разобраться не можешь. Когда это случится, то и Маруся будет спокойна и в хорошем настроении. Кейт молча укачивала ребенка, гладя ее по голове и уставившись остекленевшим взглядом перед собой. Она не была зла на Ольгу из-за ее слов. Ведь женщина наверно просто озвучила почти все, чего Кейт сделать никак не могла. Ей мешал страх. И желание быть в первую очередь хорошей мамой, правильными родителями и крепкой семьей. — У вас все наладится. Даже если свадьба завтра и не состоится. Перед гостями вы отчитываться не обязаны. А мы с Дэвидом и так все поймем и примем любое ваше решение. Вы уже нам как дети, как родные… С тобой мы конечно давно не виделись, и у меня даже были мысли повидаться с тобой в России, но так и не выбралась. К дочери часто летаю… Хорошо, что ты приехала. Не обижайся только на меня за мою несдержанность. Но я часто говорю, а потом только думаю. Эмоции берут верх. Возможно, вам с Джаредом нужно быть более открытыми друг с другом… Ты реши сначала для себя. Что нужно тебе, а потом обсуди все с ним. А для Маруси вы и так всегда будете родителями, — Ольга придвинулась ближе вместе со стулом и обняла Кейт вместе с девочкой, которая уже немного притихла. — Я… постараюсь… Спасибо, что… сделали это. Просто… я боюсь не справиться с этим всем. С эмоциями и переживаниями… — Ты справишься. Можешь рассчитывать на нашу с Дэвидом поддержку. Мы поможем, если ты примешь эту помощь…