Лада

      Высок и красив деревянный терем, что стоит на пригорке. Сложен из брёвен, что одно к одному, с молитвами и по науке. Три этажа счастья, любви и радости. Дом весь украшен резными наличниками, так и светится изнутри. Большой светлый двор, всегда чисто выметен, цветы в палисаднике радуют глаз с ранней весны до поздней осени. Конюшня, сарайки и баня содержаться в порядке. Большие дубовые ворота всегда открыты для гостей.       — Славница, душа моя, долго собираться будешь? Успеть к началу ярмарки нужно, — высокий статный мужчина лет пятидесяти стоял у запряжённой телеги, гружённой разным товаром.       — Уже иду, Ясномир, солнце моё, — женщина, красотой не уступавшей своему супругу, сошла с высокой лестницы. Уже у самых ворот обернулась и дала последние наставления детям. — Озеречь, береги сестру да по хозяйству помогай. Светлична, во всём брата слушайся, дом в ладе держи.       — Уехали, — брат с сестрой переглянулись и, звонко рассмеявшись, вернулись в терем.       — Ой-ой-ой. Дрова не колоты, печь не топлена, хлеба свежего на столе нет, двор не метён, у колодца крыша прохудилась, — домовой, старик-стариком, запричитал, заголосил, едва хозяева отъехали со двора.       — Ой-ой-ой, — затянула Светлична в голос с домовым. — Не печалься, всё поправим, всё исправим. Будет в доме ладно. Будет в доме складно.       — А ты, что молчишь Озеречь? — старый дух глянул на молодца исподлобья. — Аль всё работу на сестру скинешь?       — Не гневайся, Домовик. Всё сделаю, что нужно, — молодой человек ушёл во двор, конюшню чистить да лошадей в порядок приводить.       Девушка, тем временем, наносила воды и поставила в печь чугунок с супом вариться, замесила тесто на вечер. Пока еда поспевала, терем убирала, а там и время обеда подошло. Вышла она во двор, брата ко столу позвала.       — После трапезы дров нарублю, да в саду подсоблю, — сказал парень, отдавая должное стряпне, щурясь от удовольствия.       — Двор подмету, а опосля горницы подготовлю. После ярмарки родители вернутся, да братья с жёнами, да сёстры с мужьями. Опять наш терем будет полон, — девушка, налив угощение домовому, уселась за стол.       — А что гости есть будут? — спросил Домовик, шумно прихлёбывая и аппетитно причмокивая.       — Пирогов напеку, сметаны свежей поднесу, разносолами стол украшу, — улыбнулась Светлична.       Не в первый раз родители уезжали на ярмарку, не в первый раз вся большая семья собиралась. Но в первый раз на хозяйстве, на встрече гостей оставили её и брата. Как покажут себя, по их способностям и учить дальше будут. Им двойняшкам по шестнадцать зим прошло, много знают, много умеют. Но ещё больше знать и уметь надо, чтоб род гордился, чтоб лад в семьях был. Таких невест и женихов мало на земле — немногочислен род Светлых Ладов.       Вот уже и трапеза к концу подошла, как звенит колокольчик дворовой — гость пожаловал. Вышли во двор хозяева и видят путника с дороги уставшего, ног еле переставляющего. Средних лет, с посохом волхвическим, в котомке, что через плечо перекинута — зелья лежат, стучат стеклом друг о друга.       — Гость дорогой, нежданный. Проходи в дом, коль без зла в сердце идёшь. Здесь ты покой найдёшь и лад, — девушка приветствовала путника, а брат тем временем помог мужчине пройти в терем.       — Я Дальмир, хозяева добрые. Иду путём долгим, зло и боль в сердцах искореняю, тела травами лечу, — с этими словами мужчина опустился на скамью у стола.       Светлична, накрывая гостю, закрутилась так, что лишь коса длинная мелькала. Перед Дальмиром появилась тарелка дымящегося супа, свежий хлеб, рубленая зелень и глиняная кружка, полная молока. Отведав кушанье и отблагодарив за него девушку, маг засобирался в путь.       — Куда же вы? — удивился Озеречь. — А как же в доброй баньке попариться — пыль дорог смыть? А как же в светлой горнице выспаться — сил на поход набраться? Если не по нраву вам дом аль торопитесь — держать не будем.       — По нраву, ладен ваш терем, — Дальмир поклонился. — Светло в нём находиться, все заботы уходят. Может помочь чем в делах ваших?       Переглянулись брат с сестрой и ответили в один голос:       — Что ты, гость дорогой, отдыхай с дороги, — и разошлись по делам домашним, оставив домового на пригляде. Путник поохал, поудивлялся и, с разрешения домашнего духа, прилёг в светлой горнице, что самая первая от входа была, с дороги отдохнуть. Время неспешно шло, вот и Домовика в сон потянуло, убаюкивая тихим пением Светличны, что двор подметала.       Только недолго покой был, зазвенел колокольчик дворовой тревожным набатом — кто-то со злым умыслом в ворота прошёл. Дворовой дух вихрем в дом ворвался, взвыл так, что Дальмир на пол упал вместе с Домовиком. Озеречь в саду всё побросал — на помощь сестре торопится.       А Светлична хоть и боится, но страх не показывает. Только и знай, что серьёзным взглядом чужаков осматривает. Был их конный десяток — все в чёрном да при оружии. Главарь их спешился, шлем свой к седлу приторочил да к крыльцу направился. Смекнула девушка, что не за хлебом-солью гости пожаловали, взмахнула метлой да вязью рунической припечатала — воин и уткнулся в стену невидимую, не может дальше пройти. Развернулась тем временем Лада младая, к дому идя, в руке у неё камень обережный появился из хризоколлы. Начертала им руну, защиту терема поднимая, на крыльце духи стояли и волхв. Брат из двери выбежал, кинулся к сестре, да не успел. Ей два шага оставалось сделать, чтобы своей рукой коснуться руки брата и в безопасности быть. Да главарь непростым человеком оказался, колдуном чёрным. Щёлкнул пальцами, рассыпалась вязь и оказался он перед девой, полдвора вмиг преодолев. И шагнула Светлична, сама того не желая, в объятья его. Упал камень обережный на землю, когда воин поцелуй с губ сорвал, колдовство творя. Потеряла сознание Лада и исчезли в тот же миг чужаки, как не бывало их.