Обычное утро Тины Голдштейн

      Тина широко зевает, с наслаждением потягиваясь. Огромное мягкое одеяло приятно обнимает тело, согревая ровно настолько, насколько нужно. Огромное мягкое одеяло — как раз такое, о котором всегда мечтала Тина. И которого у неё определённо никогда не было       Девушка открывает глаза и осматривается: комната абсолютно не напоминает ей ту, в которой Тина живёт с сестрой. Она не помнит, чтобы когда-либо была здесь.       Лунный свет, пробивающийся сквозь неплотные занавески, освещает совсем немного: часть стены и небольшой столик, стоящий рядом с окном, изготовленный из тёмного и, судя по всему, очень дорогого дерева. Она вновь оглядывается и убеждается, что это всё - не сон.       Не найдя рядом палочки, Тина отбрасывает огромное одеяло, радуясь тому, что хотя бы в постели она одна, и ступает на мягкий ковёр. Она подходит к окну, слегка отодвигает штору и вглядывается в темноту ночи, разбавленную холодным серебристым светом луны: огни города, которые видит Тина, придают ночной жизни особый шарм, особое очарование; где-то слышится лай собаки; где-то шумят колёса машины, но для Тины это сейчас не главное. Девушка хочет понять, где находится. Её взгляд устремляется вниз, и она видит небольшой сад, украшенный деревьями, тянущийся вперед и заканчивающийся маленьким прудом, в водной глади которого отражается ночное светило. Местность ей определённо незнакома.       Тина, занавесив окно, подходит к кровати, садится и пытается вспомнить, что же было вчера. Её попытка не слишком-то увенчивается успехом: она помнит лишь то, как Купер предложил выпить всем за его здоровье и игру, вернее, начало игры в карты. После - пустота, будто к ней применили Обливиэйт.       Девушка решает остаться в комнате, потому что не знает ни планировки дома, ни у кого она находится. Однако, спустя несколько минут рассматривания стен спальни, присущее Тине любопытство берёт верх, и она, быстро надев обувь, тихо выходит из комнаты, попадая в тускло освещённый длинный коридор тёмных тонов.       Стараясь идти как можно тише и сжимая палочку в руке, Голдштейн осторожно заглядывает во все двери, осматривая обстановку дома. Часть комнат закрыта, в другой же части никого нет. Тишина, в которую погружен дом, немного пугает, сопровождаясь холодом.       Внезапно девушка замечает свет, пробивающийся сквозь маленькую щель из-под двери комнаты, находящейся в конце коридора, и решает заглянуть туда, в надежде встретить хозяина этого дома.       Кареглазая подходит к двери и уже готовится положить ладонь на ручку, но дверь резко открывается, и перед ней появляется никто иной, как сам мистер-её-непосредственный-начальник-Грейвз. - Мисс Голдштейн, вы уже проснулись? - произносит он, смотря на перепуганную девушку.       Голдштейн, явно не надеявшаяся увидеть его, с минуту молчит. Затем, взяв себя в руки, произносит: - Мистер Грейвз?! - говорит она, ошеломлённо смотря на него. - А кого вы ожидали увидеть? - вопросом на вопрос отвечает мужчина и продолжает, сделав вид, что только что вспомнил об одной маленькой, но такой важной детали: - Ах, да, вы же, наверное, ничего не помните, мисс Голдштейн? Давайте пройдём в мой кабинет и там всё обсудим.       Тина следует за Грейвзом в просторную, но такую же мрачную комнату, как и весь дом, по её мнению. Тепло камина приятно согревает девушку, разливаясь по всему кабинету.       Она садится в одно из кресел, отмечая про себя, что её начальник одет в почти такую же одежду, в которой обычно его видят в МАКУСА. - Интересно, он вообще спит? - думает Тина, смотря на мужчину удивлённым взглядом. - Откуда вы знаете, что я ничего не помню, мистер Грейвз? - приподняв брови, спрашивает она. - Я это понял по вашей реакции на нашу встречу, аврор Голдштейн, - отвечает мужчина, делая акцент на слове аврор. - Простите, мистер Грейвз, я, пожалуй, пойду домой, - шепчет Тина, смущенно опуская взгляд в пол. Последнее, что она помнит - это бокал с Огневиски, который она осушила залпом. Девушка уже собирается покинуть комнату, как её останавливает Грейвз. - Аврор Голдштейн, я вас никуда не отпускал, - говорит он, строго смотря на неё, и продолжает: - Ваше поведение было недопустимым для аврора, Тина. Я считаю, что в таких количествах алкоголь вам противопоказан. Вы вели себя достаточно компрометирующим образом для девушки, - он смотрит в широко открытые глаза своей подчинённой. - Когда я собирался уходить, то заметил, как вы целуете аврора Купера, женатого мужчину, между прочим, - Грейвз с укоризной продолжает смотреть на Тину и, сложив руки в замок, опирается локтями на стол. Тина чувствует, как румянец заливает её щёки. - Мистер Грейвз, этого не может быть, - тихо восклицает Голдштейн, прижимая ладонь к губам и удивленно смотря на начальника. Грейвз же, в свою очередь, смотрит на неё с усмешкой на губах, а затем переводит взгляд на какие-то документы, лежащие на столе. У девушки складывается ощущение, что она сейчас в его кабинете, что находится в МАКУСА, и он в очередной раз делает ей выговор за проваленное задание. - Мне жаль, что так получилось, - оправдываясь, произносит кареглазая. - Просто мне захотелось... - Расслабиться? - подсказывает Грейвз. - Голдштейн, неужели вы так устали от работы? Я, по-моему, тяжёлых заданий вам не даю, в рейды не беру... - В том-то и дело, мистер Грейвз! - восклицает девушка, переводя взгляд на Персиваля. - Вы не берёте меня на задания, а заниматься одним составлением отчётов и разбором старых, никому не нужных дел, мне надоело! Я хочу... - Мисс Голдштейн, и чего же вы хотите?! - с укором глядя на неё, говорит Персиваль. - Я даю вам те задания, которые, как я считаю, вам по силам! Вы помните, чем закончилась поимка тех контрабандистов? Поэтому, Тина, я думаю, что... - Что я недостаточно опытна? Мистер Грейвз, я... - Голдштейн понимает, что если продолжит свою мысль, то рискует "попасть под удар". Брюнетка решает сменить тему разговора на менее "опасную". - Простите, - шепчет она. Ей ужасно неловко находиться здесь, в доме своего начальника. - Мистер Грейвз, а как же я тогда оказалась здесь? Мужчина вздыхает. - Я аппарировал с вами сюда, так как вы были не в состоянии назвать мне ваш адрес, - спокойно отвечает Грейвс. - Святая Морриган! - шепчет девушка, закрывая ладонью глаза. Ей хочется провалиться под землю от стыда. - У вас голова болит, мисс Голдштейн? Я думаю, вам нужно антипохмельное зелье принять, - неправильно истолковав жест Тины, спрашивает Грейвз. - Нет, спасибо, мистер Грейвз, - отвечает она. - Я думаю, что мне нужно аппарировать домой.       Девушка поднимается с кресла и направляется к двери. - Мисс Голдштейн, позвольте, я вас провожу. Вы, наверно, не помните, куда идти, - говорит Грейвз, подходя к ней. Тина чувствует себя ужасно неловко, не понимая, в чём причина этой "неловкости". Они идут по коридору мимо спальни, где Тина забирает свое пальто, и спускаются вниз. Миновав столовую и холл, интерьер которых не виден в темноте, Тина выходит вслед за Грейвзом на улицу. Облака скрывают луну, поэтому, если бы не тусклый свет фонарей вдоль дорожки, их окружала бы непроглядная тьма. У ворот Грейвз достает палочку и шепчет неизвестное Тине, судя по всему, родовое, заклинание для открытия дверей. - Всего доброго, мисс Голдштейн, - произносит мужчина, смотря в глаза девушки. Тина радуется тому, что свет фонарей освещает лишь часть её лица, и надеется, что мистер Грейвз не заметил, как она вновь зарделась. На этот раз - от смущения. - И, пожалуйста, не злоупотребляйте больше Огневиски, - спокойно говорит он, не разрывая зрительного контакта. Его лицо непроницаемо, и Тина тщетно пытается прочесть его эмоции. - До свидания, мистер Грейвз, - тихо произносит она перед тем, как аппарировать домой, где её ждёт Куинни...