Прелестная путаница

Знакомые коридоры замка вдруг показались для Леголаса такими чужими. Словно он никогда не бывал здесь ранее. За эти три месяца эльф отвык от атмосферы, царящей во дворце столетиями. И, вернувшись, принц словно впервые прочувствовал на себе разрушающий мрак этого места, который, казалось бы, только усилился. Да что там дворец. Все Лихолесье пребывало в каком-то странном трауре. Даже его боевая подруга Тауриэль загрустила, не обрадовавшись встрече. Она молчала и давала краткие ответы на вопросы, не выказывая никакой заинтересованности в разговоре. Здесь ничего не изменилось. Все тот же холод, все тот же мрак. Вот только почему все ведут себя так, словно кто-то умер? Времени у принца было очень мало. Он не успел даже переодеться. Леголас направился прямиком в тронный зал, дабы поговорить со своим отцом о проделанном путешествии. Но состояние, в котором тот застал Трандуила, мягко говоря, удивило принца. Мужчина сидел на троне, закрывая ладонью зияющие шрамы. Трандуил не сразу заметил сына, пребывая в глубоких раздумьях. На лице короля отбивалась смертельная усталость и… боль? Подняв бледно-голубые глаза, Трандуил внимательно посмотрел на стоящего перед ним эльфа. Его долгий и проницательный взгляд проходил мимо Леголаса. Владыка Лихолесья словно не узнавал своего сына. В ледяном взгляде не было ни единой эмоции, только пустота. А в голосе… Даже в голосе мертвых больше эмоций. — Рад тебя видеть, сын мой. Леголас поприветствовал Трандуила в ответ. Мужчина поднялся с трона, отводя руку от лица. От уродливых шрамов не осталось ни следа. Король взял стоящую рядом чашу с вином, однако не спешил осушить ту. Между сыном и отцом повисло неловкое молчание. Первым решил нарушить паузу Леголас. — Слышал, ты женился, отец. Трандуил лишь криво усмехнулся на слова сына. — Да. Женился, — подметил владыка, касаясь губами чаши. Осушив ту, король не почувствовал ничего. Уже третий день Владыка не чувствовал ни жажды, ни голода. Словно все человеческие чувства вмиг взяли и испарились, не оставляя ни следа. В нем умер эльф, способный любить. Вместо него вновь родился монстр. Холодный, жестокий и… равнодушный ко всему. — Все настолько плохо? — попытался пошутить Леголас, однако судя по выражению лица Трандуила, принц понял, что шутка здесь была неуместна. Владыка Лихолесья наполнил чашу вином и снова осушил ее, выпивая все до последней капли. Но любимое вино было не в силе заглушить душераздирающую боль, что не проходила ни на миг уже третьи сутки. Мужчина утратил покой. Трандуил почти не спал, а в те редкие минуты своего забытья видел во сне ее. Такую родную, такую любимую. И как только он протягивал руку, дабы коснуться, она исчезала, словно мираж. Все не просто плохо, сын мой. Все ужасно. Нестерпимо. Невыносимо. — Да, — отстранённо произнес Трандуил, дав ответ на вопрос принца, когда тот уже и не надеялся его услышать. — Я хочу познакомиться с твоей супругой. На слова Леголаса Трандуил лишь криво усмехнулся, переводя пустынный взгляд ледяных глаз на трон. Любовь лишает воли? А без воли нет власти? Как я был глуп. Разве знал я тогда, что такое любовь? Зачем власть? Зачем трон, корона, богатство? Если нет той, которая делает тебя счастливым. Той, что наполняет твою жизнь смыслом. Той, ради улыбки которой живешь. — Это не-воз-мож-но, — отчеканил Владыка, вкладывая в каждый слог толику горькой насмешки. Мужчина повернулся к сыну спиной, ощущая дисбаланс магии. Шрамы снова начали проступать наружу, напоминая Владыке, кто он на самом деле. Монстр. Чудовище. Убийца. — Почему? — Леголас не сводил испытующего взгляда со своего отца. В сердце эльфа возникло неподдельное сочувствие к новой королеве. По всей видимости, ей приходиться страдать из-за скверного характера Трандуила. Но принц всегда знал, что в глубине души его отец совсем не такой, каким может показаться на первый взгляд. Возможно, я смогу объяснить это его супруге. И они найдут общий язык. Если он только не запугал бедную девушку до смерти. Трандуил не произнес ни слова вслух, однако мысленно таки дал ответ на вопрос своего сына. Почему? Да, Леголас, действительно, почему? Может, потому, что монстр вроде меня погубил еще одну невинную жизнь? Я сделал ее слабой. Хрупкой. Уязвимой. Я не смог ее защитить, не смотря на все клятвы и обещания. Я собственными руками прервал жизнь моей Эариэль. Я ненавижу себя, Леголас. О, если бы ты только знал, мой мальчик, как сильно я ненавижу себя… Трандуил медленно прошелся по залу, возвращаясь мыслями к Эариэль. Мужчина прекрасно понимал, что у его супруги не было шансов на спасение. Слишком большая высота и острые камни внизу. Но он продолжал верить, продолжал искать. Он не мог убить в себе эту хрупкую неоправданную надежду. Размышления короля снова прервал голос сына. — С ней что-то случилось? Трандуил уловил тревогу в голосе Леголаса. Но, несмотря на это, он не мог соврать принцу. Обладатель ледяного взора сказал жестокую правду, прогоняя все ненужные слова прочь. — Я убил ее. И с этими словами Владыка ушел, оставляя Леголаса одного в пустынном тронном зале в полном недоумении с противоречивыми чувствами.

***

Эариэль смутно слышала доносящиеся к ней голоса. Ноздри девушки щекотал знакомый запах лесных трав, который она все никак не могла вспомнить. Голоса не утихали, вырывая девушку из лап сладкого забытья. Беловолосой деве понадобилось много сил, дабы преодолеть сонливость и таки открыть глаза, возвращаясь к реальности. Взгляд синих, как морская бездна глаз, остановился на двух стоящих перед ней эльфах. Когда принцесса попыталась вспомнить, кто же они, поняла, что голова совершенно пустая. В ней не было ни мыслей, ни воспоминаний. Принцесса попросту не понимала происходящего. — О, дорогой, посмотри, она очнулась! Женщина с заплетенными в косы каштановыми волосами радостно похлопала в ладоши, переводя любопытный взор карих глаз на мужа. Мужчина с серыми мудрыми глазами легонько коснулся руки испуганной эльфийки, задавая той вопрос: — Ну, здравствуй, милая. Ты как? Эариэль попыталась подвестись, однако тщетно. По телу пробежала вспышка боли, заставляя девушку поморщиться. — Нет-нет, лежи. Ты должна еще как минимум неделю провести в постели. Эльфийка повиновалась приказу и принялась рассматривать стоящих перед ней эльфов. По всей видимости, те были супругами или состояли в кровном родстве. По чертам лица, а так же по прическе и одежде Эариэль определила, что эти эльфы значительно старше ее. Ей, во всяком случае, так казалось. Ибо к своему величайшему испугу, принцесса не смогла вспомнить собственный возраст. — Кто вы? И кто… я? —испуганно прошептала молодая эльфийка, осознав, что не знает собственного имени. Незнакомые мужчина и женщина переглянулись и принялись перешептываться: — Она ничего не помнит. — Оно и не удивительно, после таких-то ранений. — И что нам с ней делать? — У нас есть выбор? — Только не говори, что хочешь ее оставить. Нам детей кормить нечем! — Прошу прощения, но я все слышу, — слабо шепнула принцесса, ощущая сильную боль в области затылка. Женщина села у кровати Эариэль, беря эльфийку за руку. — Что, совсем ничего не помнишь? Обладательница сапфировых глаз утвердительно кивнула, встречаясь взглядом с карими глазами, в которых искрилось сочувствие. Этот жест всколыхнул в душе девушки странные чувства. Словно кто-то сидел у её постели и брал её за руку раньше. В том, неизведанном прошлом. — Даже собственного имени? — Да. Совсем ничего, — тихо подтвердила принцесса, бросая умоляющий взгляд на сидящую рядом женщину. — Расскажи ей, дорогая, — сказал стоящий рядом эльф, наливая в кружку горячий напиток. — Выпей, моя девочка. Рассказ будет долгим.