Where is my mind?

Я не спал три дня. Может, больше. Когда у тебя бессонница, время расплывается, а мир становится слишком далёким от тебя. Я перестал спать, когда мы расстались (читай как "ты бросил меня ради очередной глубоко берущей в рот шлюхи"), и успел словить немало глюков, где ты всё ещё рядом. Я брожу по засраной комнате и кидаюсь на стены как грёбаный Тайлер Дёрден. Первое правило клуба брошенных игрушек: никто не должен знать, как ты жуёшь сопли, забившись в уголок. Второе правило клуба: никто НИКОГДА не должен знать, как ты скулишь над разбитыми тарелками, которые вы когда-то покупали вместе. И, наконец, третье правило: не пытайся закрыть глаза. Всё равно не сможешь заснуть. Я никогда не был сентиментальным и всегда презирал этих сопливых мальчиков и девочек, бродящих по городу за ручки, как приклеенные. Меня тошнило от одной только мысли, что кто-то посмеет залезть ко мне в голову. И тут появился ты. Весь из себя невозможный и до безобразия удивительный. Вломился в мою и без того больную бошку в своих грязных фирменных кроссовках, наследил, поднасрал и убежал, на прощание и в сердце немного грязи закинув. Однажды ты сказал, что мы что-то вроде Сида и Нэнси. Тогда мне казалось это даже романтичным. Безграничная любовь, всё такое, разве что по вене не пускали. А потом я узнал, что Сид (тут твоё сравнение очень точное, потому что он такой же конченый мудак) по одной из версий нежно пырнул любимую ножом. Какая ирония, дорогой. Я, блять, истыканная ножом Нэнси Спанджен, только вместо героина у меня избалованный бабник с невероятными скулами. Если бы я мог, я бы выдрал с корнем твой поганый язык, дабы прекратить круговорот использованных придурков в природе. Но я не могу. Я даже пожрать себе сделать не могу, сил нет. Лежу на полу, как швабра поломанная, и смотрю на крутящийся потолок. Знаешь, все эти три дня настойчиво борюсь с желанием распечатать твою фотку, повесить себе на лоб с подписью "всё по вине этого красивого блядуна" и эпично как-нибудь сдохнуть, чтобы потом смотреть откуда-то с облачка, как тебя в тюрьме на части разрывают, и довольно потирать ладошки. Я бы так и сделал, честно, но на этих ватных ногах я только до балкона могу доползти, чтобы злобно покурить и в очередной раз пожелать тебе бесконечного поноса. У меня в наушниках на всю в режиме нон-стоп орут Pixies, и я громко подвываю "Where is my mind?", чем, должно быть, очень "радую" моих соседей, которые тоже в душе не ебут, где мой покорёженный разум. В эфире "До Кёнсу следопыт". Давайте поможем найти убогому остатки самолюбия и гордости. Самому противно. И как же я позволил себя до такого довести? Превратился в вечно ноющую гниющую жижу из-за пары ореховых глаз и длинного члена. Нет, конечно, стоит отдать тебе должное, трахался ты нереально. Это вообще что-то из тёмной магии. Пожизненный приворот на обильной сперме. Ну, или вроде того. Ещё немного, я бы и в сказочных единорогов поверил, потому что долбил ты меня до волшебных искр из глаз. Может, я из-за них и не смог разглядеть твою блядскую сущность. А может, я просто очередной влюблённый идиот. Влюблённый до скрипа зубов, до зуда в животе, до рвотных позывов. Ты позвони, если когда-нибудь увидишь мой случайно пробегающий мимо рассудок, а потом заразись спидом и сдохни, Ким Чонин.