Water and a Flame

- Клинок из серебра, который я однажды зачаровал, - Саавик вздрогнула, когда услышала голос мага в своей голове. Темнота, по которой ей пришлось пробираться в сознание МакКоя, была пугающей, и вулканка действительно думала, что заблудится здесь. Но вопрос, эхом отражавшийся от стен разума, нашел ответ. Навстречу ей вышло что-то, отдаленно напоминавшее Леонарда. Его лицо, исхудавшее, обтянутое кожей, словно карнавальная маска с глубокими провалами вместо глаз, словно плыло в черноте бледной луной. - Если спросишь меня, как убить Кирка, я отвечу просто – проткни сердце ярла этим клинком, девочка. Саавик сглотнула. С ней говорил не целитель. Что-то злобное и жаждущее крови, что-то, выползшее из глубин Обливиона, но никак не тот маг, полюбившийся Споку. - Где он? – смелости хватило лишь на этот вопрос. Маг рассмеялся. Смех трескучий, неестественный, пробрал чужеземку до дрожи. - Я отвечу. Если ты согласишься смотреть по ночам кошмары каждую безлунную ночь, - и он улыбнулся ровным рядом белоснежных зубов. Прийти без ответов к Т'Пау она не смела, поэтому кивнула. - Вслух, дитя. - Я согласна. - Хорошо, - бледное лицо, которое она и будет видеть до конца своих дней в ночи, материализовалось прямо перед ней, лишь в нескольких миллиметрах. Саавик не смела дышать, пока жуткий затхлый запах сам забирался ей в нос. – В подземельях, там, под сундуком с небольшим сюрпризом есть маленькая ниша. Туда я прячу все, что связано с этим мальчиком. Принеси своим хозяевам клинок. И я с весельем посмотрю, как Джиму всадят в грудь оружие его же отца, зачарованное лучшим другом. Чернота вокруг стала рассеиваться, когда Саавик резко подалась назад, выныривая из головы придворного мага. Смех темного существа отдавался в ее голове набатом, и она упала на задницу, пытаясь отдышаться. Спок во сне заворочался и закинул руку на спящего целителя, прижимая того крепче к себе. - Знал бы ты, с чем связываешься, брат, - Саавик покачала головой, в ужасе разглядывая безмятежное лицо МакКоя. Так же неслышно поднявшись, она выскользнула в ночь, с наслаждением вдыхая свежий речной воздух. Немного придя в себя, она направилась прямиком в шатер Т'Пау. Предводительница как раз зажигала свечи, когда вулканка вошла внутрь, склоняясь в поклоне. - Саавик? – женщина смерила ее строгим взглядом. – Ты вся дрожишь. В чем дело? - Т'Пау, прошу вас, посмотрите… - и она упала на колени перед ней, податливо подставляясь под старческую руку. Т'Пау с минуту держала свою руку на ее лице, а потом тяжело вздохнула. - Вермина. Даэдра – покровитель кошмаров. Тебе явился демон, девочка. Живущий в этом маге, - Т'Пау сжала губы в тонкую полоску. – И полагаться на слова даэдра – самое последнее, что мы можем себе позволить. - Больше я ничего не нашла. Джеймса Кирка ничего больше не берет, Т'Пау! – Саавик вздернула голову. – Я попыталась натравить на него зверей на охоте – он сам словно не человек! Он разбросал волков, как щенков, а с медведем справился за пару минут. От ядов и чар его надежно оберегает его маг! А стальные клинки не берут его броню! Этот серебряный кинжал – наша надежда выполнить задание. - Ты права, - задумчиво проговорила предводительница и вздохнула. – Близость Спока и придворного мага нам на руку. Спок выкрадет клинок и принесет его нам. - Вы уверены, что на Спока можно полагаться? Он… Он загорелся для человека. - Ты не поверишь, девочка, какие чудеса творит желание того, чтобы семья тебя признала. Спок всегда отличался, и это сделало его почти идеальным вулканцем, - Т'Пау снова вернулась к свечам. – Он выкрадет клинок или будет изгнан из нашего стана. И проклят песками родного Вулкана. *** МакКой тяжело вздохнул и приоткрыл глаза. Он уже минут десять неподвижно лежал, ощущая спиной тепло прижавшегося к нему вулканца. Шея ныла – Спок вчера прокусил ему кожу своими острыми зубами, а залечить рану Леонард не решался. Да и не хотел по большому счету. Позади зашевелились, и Боунс чуть обернулся, когда сильные руки сжали его до треска в ребрах и цветных фейерверков в глазах. Горячее дыхание опалило нежную кожу плеч, и маг зажмурился, когда вулканец просунул ногу между его бедер, чуть надавливая. - Ты начинаешь меня пугать, - прошептал целитель, вновь встречаясь с непроходимой тьмой горящих глаз. - Врешь, - прошипел Спок, наклоняясь и целуя воспаленные губы. МакКой не приуменьшил бы, сказав, что все его тело превратилось в ноющий ком боли, но такой приятной и сладкой, что не ответить на поцелуй казалось невозможным. Развернувшись под чуть приподнявшимся Споком, Леонард закрыл глаза и вновь отдался на милость вулканскому огню. Еще не рассвело, ночь властвовала над городом, и Боунс вновь и вновь отдавал себя на растерзание. Разум горел, когда Спок касался его лица. Мир бился мириадами осколков, в голове не осталось ничего, кроме образа вулканца, мыслей, облапанных чужим разумом и собственного потерявшегося рассудка. В какой-то момент Леонард с ужасом понял, что полностью открыт, однако Спок в лихорадке не обращал внимания почти ни на что, поэтому в какой-то мере маг спрятал свои секреты в тени. А потом даже опасения выветрились из разума. *** МакКой сел, устало потирая искусанную позади шею. - Спок, - задумчиво протянул он, оглядывая вальяжно раскинувшегося на шкуре вулканца. Тот вопросительно выгнул бровь, и Боунс отдаленно, чуть слышно различил в голове отзвук его голоса: «Да, Леонард?» - Мы… - посмотреть в глаза Спок не оказалось хорошей идеей, поэтому маг перевел взгляд на руки. – Мы теперь связаны? - Связь, по вулканским обычаям, включает в себя благословение жрицы и более… интенсивное общение, - Спок тоже сел, плечом касаясь плеча человека. - Более интенсивное? – целитель выгнул бровь, копируя выражение лица вулканца, но что тот слегка улыбнулся, а затем коротко поцеловал его в губы. - Да. Солнечный свет, потихоньку подбиравшийся к постели, наконец-то заскочил на нее, проезжаясь по телу Леонарда. МакКой поднял руку, ловя теплый луч, и нахмурился. Отчего-то он испытывал тревогу – она свербела где-то в подкорке, и по телу из-за этого прошелся легкий озноб. - Мне надо собираться, - маг встал, и все его тело отдалось приятной ломотой. Спок же лег обратно, лениво разглядывая одевавшегося целителя. - Ты придешь сегодня? – тихо спросил вулканец, смутно ощущая тревогу, охватившую человека. - Не знаю, - покачал головой маг. – Мне следует больше времени проводить в замке, - МакКой натянул штаны и закусил губу. – Возможно, даже покидать его из-за пополнения трав плохая идея. Тревога перерастала в панику, и Боунс начал путаться в рубашке. Перед глазами мелькали неясные образы, дыхание сбивалось, и МакКой не мог понять, от чего у него желудок завязался в узел. - Джим… - прошептал он, чувствуя, однако, что ярл в порядке. Пока что. Спок поднялся с кровати и подошел к суетящемуся магу. Подобрав мантию, валявшуюся на полу, он смял ее в руках и пристально на нее посмотрел. - Почему ты всегда в нее прячешься? Леонард, утянув шнурки ворота, взглянул сперва на вулканца, а потом на черную ткань в его руках. - Она… - несмело начал он, протягивая руки к мантии. – Она для меня как защита. Моя магия, если бы что-то со мной случилась, оставалась бы в ней. И я бы мог всегда прибегнуть к ее запасам, скрыться от опасности… Скрыть от всего, - вытянув мантию из рук вулканца, он накинул ее на плечи. - Ты ей очень дорожишь? – Спок поджал губы, что было довольно странно видеть на его лице. - Да. Но в последнее время с ней что-то не так, - МакКой потеребил ткань в пальцах и вздохнул. - Иди, - Спок завязал черные шнурки, закрепляя ткань. – Ты словно струна, - и ласково поцеловал мага в губы. Спокойствие, что пришло через контакт, было неописуемо приятным. Леонарду немедленно захотелось остаться тут, в руках Спока, лишь бы чувствовать это умиротворение и любовь. Сцепив зубы и отстранившись, МакКой с тоской провел пальцами по влажным губам вулканца. Любовь? Любопытное явление. Хуже яда и смерти. Интересно, найдется у него в закромах какое-нибудь зелье от этого бесполезного чувства? - Лихорадка крови еще не улеглась? – спросил маг, чувствуя, насколько обжигающая кожа у вулканца. - Тяжелее всего в первую ночь, - вздохнув, Спок отстранился. – Но еще семь дней будет непросто. Особенно, если тебя не будет рядом. Любовь снова колыхнулась внутри мягким приливом, и Боунс мысленно зашипел. - Ты… Ты можешь приходить ко мне, если будет совсем тяжело, - прошептал он, мысленно отчитывая себя за гениальную идею привести в Синий Дворец вулканца. Спок пристально посмотрел в его глаза, а затем поднял руку, оглаживая лицо. - Имрой*, - проговорил Спок, и Боунс, на секунду прильнув к прикосновению, развернулся к выходу, накидывая капюшон. Лагерь вулканцев еще спал. Из некоторых шатров слышались еще сонные голоса. МакКой обернулся на шатер Спока, еще раз обдумывая произошедшее, но потом сосредоточился на тревоге, пожирающей его разум. Когда он почти добрался до входа в подземелья, его остановила странная мысль. Пришедшая к нему Вермина хотела, чтобы он забрал спрятанное на другом берегу реки Карт. Она каждый приход хотела этого, но что-то подсказывало Леонарду, что в этот раз следует забрать вещи. Оглядев еще раз пещеру, в которой собирался скрыться, МакКой отступил и пошел по дороге к мосту. Течение взбушевалось, и бежать вброд было не привлекательной идеей. Поэтому натянув капюшон посильнее, маг тенью миновал сторожевые башни и стал отдаляться от города. Обострившееся чувство тревоги молоточком долбило в висках, но маг не позволял себе сорваться на бег. Лишнее внимание ему ни к чему… - Доброе утро! – Антон, юный подмастерье их придворного оружейника помахал магу, поудобнее перекидывая на плечо мешок. - И тебе, - Боунс остановился, пытаясь скрыть свое раздражение и нетерпение. - Сегодня вы рано, - беспечно заметил парень, улыбаясь и радостно светясь. - Бывают такие дни, мальчик, - пожал плечами маг, надеясь как-нибудь побыстрее отделаться от Антона, но тот лишь с энтузиазмом кивнул. - Да, раз на раз не приходится. Вот мистер Скотт загрузил меня сходить в лес, добыть ему немного разных ингредиентов – он хочет потренировать меня в зачаровании, хотя думаю, лучше к вам обращаться с этой просьбой. Так же как вы не сможете выковать стоящий меч, так и мистер Скотт вряд ли сумеет наложить мощное заклинание. Они часто у него распадаются или же настолько слабы, что смотреть грустно. Вы даже часто ругаетесь на то, что он не принес вам предмет, а только зря потратил хороший камень душ,- Антон Чехов был замечательным парнем. Но он слишком много болтал. МакКой чувствовал, как нить его терпения натягивается, грозя лопнуть. – Так вот я и подумал, что может быть вы поучите меня зачарованиям? - Да-да, конечно, - рассеяно ответил маг, думая лишь о том, как бы быстрее отделаться от назойливого парня. - Правда?! – резкий вскрик выдернул Боунса из прострации, и он удивленно посмотрел на паренька. Что он только что пообещал? – Тогда я зайду к вам на днях! О! Мистер Скотт будет орать, но вы никого никогда не брали в ученики! Это же восхитительно! Я побегу, быстрее расскажу ему, - и Чехов действительно побежал, провожаемый потерянным взглядом мага. - Ну вот что за день! – рыкнул на себя МакКой, мрачно разглядывая землю под ногами. Ладно, с этой проблемой он разберется позже. Сейчас главное добыть спрятанную в роще вещицу. Пройдя еще немного по дороге и миновав мост, Боунс скрылся в подлеске, оглядываясь по сторонам. Возможно, логичнее было бы сделать это ночью, но время не терпело. Следовало поспешить. Поэтому уверившись, что рядом точно никого нет, МакКой подошел к старому захоронению, из которого однажды и вылез дракон, убивший Корта. Столько времени прошло с тех пор, но земля лишь поросла легким одеялом из бес-травы, чуть прикрывая мертвую землю. Постояв на краю захоронения, Леонард нехотя спустился в воронку, отыскивая нужное место. Под руками земля мягко расступалась, поэтому не стоило даже заморачиваться насчет лопаты. Люди сюда старались не ходить – предрассудки были наилучшими оберегами, но все-таки несколько заклинаний были наложены на место, где Боунс спрятал вещи. Прошептав под нос необходимые слова, маг снял защиту и расковырял последний слой земли. Из ямки он достал сверток ткани, довольно крупный и продолговатый, и поспешно спрятал под мантию, чувствуя, как темная энергия запульсировала у груди. Тревога, бившаяся в голове, моментально утихла, отдавая место мрачному удовлетворению. Поднявшись с колен, маг снова огляделся, и вылез из воронки. Сорвав по пути парочку пасленов, он пошел к городу, слыша эхо голоса Вермины. Хорошо, маг… Очень хорошо… Сырые подземелья встретили его приятной прохладой, и Боунс окончательно успокоился. Скинув капюшон, он вытащил сверток и опасливо на него поглядел. Уложив его на стол, маг порылся в сундуке и выискал портупею, предназначавшуюся исключительно для ношения двух определенных предметов. Когда-то Кирк довольно ее примерял, надеясь свистнуть ее у мага, но Боунс тогда лишь заколдовал ему поросячий хвост, отчего ярл тут же забыл о своей воровской натуре, визжа и требуя, чтобы его немедленно расколдовали, иначе он выкинет Леонарда с крыши дворца. А потом он долго ныл, что не хочет закончить на столе с яблоком во рту. И тогда МакКой сжалился, снимая свое проклятие и засовывая Джиму в рот яблоко. На что тот еще часа два орал на весь замок, что связался с неблагодарным скользким и ледяным ублюдком. Воспоминания вызвали улыбку на лице, которая тут же сменилась неприятным оскалом. Он никогда больше не думал доставать эту портупею. Сняв мантию, Леонард натянул на себя кожаные ремни и застегнул их. Подойдя к столу и долго не решаясь прикоснуться к свертку, целитель вздохнул и все же потянул за ткань. Она шустро размоталась, являя на свет два черных предмета. Огромную, почти дотягивающую до небольшого кинжала в размерах, иглу и крупный больше чем кулак камень душ. Однако этот камень отличался от всех безобидных игрушек, что были во владении мага. Этот Черный камень мог вытянуть душу из человека. Игла, если воткнуть ее в шею, буквально выпьет дух и запечатает его в этом камне. Однако, если Леонард сделает это… Тогда Вермина непозволительно близко подкрадется к его собственной душе и сожмет ее в кулак. Он пустить ее в себя, и тогда Обливион – вот что его ждет. Неохотно вдев иглу в специальный крепеж портупеи, Боунс с опаской взял в руку пустой камень. Оглядев его, он закрепил его на поясе и снова натянул мантию. Теперь он был спокоен. А это многого стоило. *Имрой – иди (вулк.) *** Джим сидел в своих покоях, задумчиво перелистывая старую книгу о тактике ведения боя. Не то чтобы ему это было не интересно, просто он знал ее чуть ли не наизусть. А отвлечься от мрачных мыслей хотелось. - Можно? – Боунса он не видел уже несколько дней, поэтому облегченно улыбнулся, захлопывая книгу. - Конечно. - Привет, - МакКой стянул свой извечный капюшон, и Кирк с удивлением увидел его чистое лицо – без магических рисунков. - Да, привет, - отозвался ярл, откладывая книгу на стол. Леонард оглядел комнату, а потом, достав из кармана пучок трав, повесил их в углу над кроватью. - Ты опять? – закатил глаза Кирк, рассеяно улыбаясь. - Я о тебе забочусь, дурень. Боунс все еще не смотрел ему в глаза, и с этим нужно было что-то делать. - Слушай, - вздохнул ярл, - прости меня. Я наговорил лишнего. Ты же знаешь. Я просто не хочу, чтобы что-то случилось с тобой или с моими подданными. - Джим, я никогда не сделаю ничего лишнего. Я целитель, не убийца, - ясные голубые глаза обиженно поднялись на ярла. – Я никогда не подниму руку на того, кто этого не заслуживает. - Я знаю, - Кирк встал с кресла и подошел к магу. – Я идиот. Прости меня? – и это щенячье выражение в глазах, от которого МакКой лишь раздраженно фыркнул. - Придурок ты, - но когда Кирк протянул ему чашу с вином, он улыбнулся и принял его. Вечернее солнце пробивалось сквозь витражное стекло, и МакКой устало опустился в кресло, лениво препираясь с ярлом, выдвигающим очередные абсурдные идеи. Последний вечер покоя. И вот отчего Леонарду было так грустно.