once upon a dream

Сигнал будильника срабатывает в девять вечера. Пронзительный писк рядом с Луи заставляет его накрыть голову подушкой, застонать и сбросить телефон на пол. Тот с грохотом падает, продолжая вибрировать и пищать, пока Луи не вытягивает руку из-под одеяла, чтобы выключить звук. Он переворачивается на спину, хватаясь за шею, чтобы освободить себя от наушников. Тихая мелодия Шопена прерывается, когда Томлинсон находит свой IPod и выключает его. Через минуту он садится на кровати и включает свет, щурясь на беспорядок в спальне: одежда и обувь разбросаны на полу, а стопки книг, которые он никогда не подберёт, валяются под комодом. Тумбочка завалена пустыми баночками от таблеток и местами покрыта мокрыми пятнами от рюмок спиртного, которые он употребляет регулярно на ночь. Он качает ногами на краю кровати, когда будильник звенит снова: 21:10. Луи жил одной и той же рутиной на протяжении трёх лет. Это должно быть комфортно для него, но на данный момент это больше похоже на жизнь в камере для смертников. Луи нравится думать, что когда-то он был нормальным. Он не помнит всего, но знает, что было время, когда он не был таким. Когда он мог касаться людей, не опасаясь того, что прочтёт их мысли. Когда не терял себя в течение нескольких секунд, минут или часов. Когда его сны не наполнялись ужасом и страхом. Даже не сны, а яркие видения моментов жизни, которые не были его собственными. В своих снах он не был собой; он видел глазами чужих людей и чувствовал через чужие тела. Это были видения людей, чьи лица он позже замечал на телевидении или в газетах, куда сам заставлял себя посмотреть. Иногда он узнавал их на вырезанных фотографиях скорбящих семей, которые ищут ответы, справедливость или жаждут мести. Или же видел фото разыскиваемых преступников. Когда ему рассказывают об их убийствах, для него это воспоминание, а не история, которую он слышит первый раз. Ему не удалось остановить это, но он узнал, что три таблетки снотворного или одна успокоительного, как правило, обеспечивают ночь без видений. Ещё он обнаружил, что таблетки со спиртным действуют лучше. Он всё равно видит сны довольно часто, но восемь таблеток могут отключить его на весь день. Тридцать шесть могут уложить его в больницу, но не убьют, он знает. Минусом снотворного является сонливость, которая остаётся, даже когда он ездит на работу. Но дороги довольно пустые в это время, и он комфортно себя чувствует за рулем, борясь со сном сигаретой и кофе. Иногда Луи работает по ночам, потому что сны менее интенсивно появляются, когда он спит днём. Всё кажется ненастоящим в ночное время. Заправка у дороги выделяется среди окружающей темноты. Парковочное место для сотрудников находится позади здания магазина, за пределами сурового, холодного света. Луи позволяет себе дослушать последние ноты скрипичной сонаты Брамса, прежде чем заглушить автомобиль. Он включает свет в машине, чтобы глянуть в зеркало, протирает заспанные глаза и прячет челку под шапку, зевая. Он вздрагивает, когда кто-то стучит в окно, и оборачивается. Перри ухмыляется ему, снова стуча костяшками по стеклу. — Поправляешь ежедневный макияж? Луи закатывает глаза, выходя из машины, и закрывает её. — Конечно, дорогая. Перри критически осматривает его, пока согревает руки своим дыханием. Она носит перчатки без пальцев, колготки с короткой юбкой и маленькую кожаную куртку. Луи застегивает свою куртку и, вздрогнув, сует руки в карманы. — Тебе нужно немного консилера, чтобы замазать круги под глазами. Или хороший ночной отдых, — без злого умысла говорит она. — Есть что-нибудь для этого? — спрашивает Луи. Перри дуется. — Нет, извини. Может, тебе трахнуться с кем-то? Луи выпускает нервный смешок. — Нет, спасибо. Луи было трудно сближаться с людьми, и он бы очень рисковал, развлекаясь с незнакомцами. После нескольких таких встреч он понял, что секс делал его чувствительным к боли и агрессии к окружению и партнеру. После неприятной ночи с мужчиной, у которого была история с домашним насилием над его партнером, и случая, когда у Луи началась истерика в номере мотеля, и он не мог объяснить это сконфуженному парню, Луи решил, что секс не стоит тех проблем. Он очень злился тогда, но на данный момент его либидо в значительной степени не существует, и он довольствуется тем, что есть. Перри неуверенно прикусывает губы. — Мы идём в клуб завтра со Стэном, Джейд и остальными, хочешь с нами? Она работает на АЗС уже четыре месяца и до сих пор спрашивает его об этом каждую пятницу, хотя Луи ни разу не согласился. — Думаю, я просто немного посплю. Но спасибо, Пез. Луи может сказать, что она пытается не выражать беспокойство в голосе и в выражении лица, даже несмотря на то, что их взаимодействие ограничивается десятиминутными разговорами. Перри очень легко прочитать. — Верно. Ну, позвони мне, если передумаешь? Луи кивает и растягивает улыбку на лице. — Конечно. Томлинсон берёт «обеденный» перерыв в 2 ночи. Он съедает половину шоколадного батончика и забывает его на кассе, а позже потягивает сок из трубочки, пока неприятный шум не вырывается из коробки. Он закидывает ноги на прилавок, не отрывая глаз от футбольного матча на телефоне. В 03:09 стеклянные двери магазина раздвигаются, и молодая женщина заходит внутрь. На ней надето платье бирюзового цвета под расстегнутым пальто. Её наряд заставляет Луи чувствовать себя неловко в поношенных черных джинсах и слишком большой светло-серой трикотажной рубашке под рабочим жилетом. — Лёд? — спрашивает она. Луи подбрасывает ей ключ от холодильника. — Лови. Она подносит кулаки в воздух и выпускает триумфальный клич, когда ей удается поймать. Луи показывает ей большие пальцы вверх и слабую улыбку, когда она пьяно улыбается, возвращаясь через мгновение с тремя пакетами льда в руках. — У нас вечеринка, — объясняет она, когда Луи протягивает ей большой пластиковый контейнер для льда. Луи кивает головой. — Круто. Ты не за рулем? Она размахивает волосами из стороны в сторону, когда качает головой. — Не-а. Подруга за рулём. Это странно, что мы обе уехали с вечеринки, если мы же и устроили её? Всё-таки немного странно, да? Она просто никому не доверяет свою машину. И это глупо, потому что мы переехали из Флориды две недели назад, и я говорю ей, что автомобиль в любое время может сломаться. Как будто по команде, другая девушка заходит в магазин. Её пальто застегнуто до подбородка, но её платье настолько короткое, что это выглядит, как будто, кроме пальто, на ней ничего нет. Она подходит к ним с тяжелым наигранным вздохом. — Лорен. Мы торопимся. Лорен оборачивает руку вокруг её шеи, наваливаясь на подругу. — Барб только что обручилась! Барбара закатывает глаза и вручает Луи несколько банкнот. — Прости за неё. Луи тихо смеётся. — Бывало и похуже. Поздравляю… Их пальцы соприкасаются, и Луи вздрагивает. Влажный черный бетон и размытые оранжевые огни, мчащиеся мимо. Приглушенный шум движения вокруг и нечеткий звук поп-песни на радио. — Поздравляю с помолвкой, — монотонно отвечает он. Барбара поднимает брови. — Спасибо, — медленно говорит она. Через секунду она начинает барабанить пальцами по прилавку. — Э-э. Могу ли я получить сдачу, пожалуйста? Извини, но мы оставили кучу пьяных людей в квартире… Луи понимает, что по-прежнему держит банкноты в руке. Качая головой, чтобы очнуться, он открывает кассовый аппарат и берёт несколько монет. — Простите. Длинная ночь. — Мхм. Барбара поворачивается, чтобы уйти, не сказав ни слова, в то время как Лорен машет Луи рукой, оглядываясь через плечо с яркой улыбкой. — Пока! Луи поднимает руку на прощание, но позволяет ей быстро упасть. Он чувствует себя больным. Врачи назвали это диссоциативными расстройством и так и оставили его. Но это не объясняет то, что он узнал, что у Найла есть брат, или о несчастном случае со Стэном, или о сердечном приступе мистера Уинстона. Он не объяснил, почему, когда ему было пятнадцать, он сбежал со школы и проехал на велосипеде пять миль, чтобы найти свою пропавшую собаку, которую избили и подвесили за поводок на дереве. Дети, которые сделали это, не были наказаны, потому что Луи никогда никому не говорил об этом. Он даже не мог объяснить, как оказался там, и он знал, что никто, в любом случае, ему не поверит. Он уходит с работы в 06:00, так как Люк всегда приезжает на несколько минут раньше. Он натягивает капюшон своей куртки, когда подходит к автомобилю, борясь с напором ветра, и телефон вдруг подает звуковой сигнал, когда Луи закрывает дверь, садясь внутрь. 06:02 «Встретимся на Паркер-стрит. Нуждаюсь в кофе!» Найл — лучший друг Луи, и он гордится этим, хотя даже не понимает, почему. У Найла столько друзей, что он давно уже сбился со счёта, а также он ладит со всеми, кого встречает. Луи не понимает, почему Найл дружит с ним, когда он часто отвергает его предложения потусить, и, на самом деле, не является хорошей компанией. Тем не менее, он единственный человек, которому Луи раскрыл себя. Луи останавливается на Паркер-стрит, замечая припаркованный фургон Найла. Хоран работает курьером, несмотря на то, что он слишком умный для этой работы. Луи не знает, где он находит время и энергию, чтобы быть в состоянии общаться с людьми после полного рабочего дня и проходить онлайн-курсы, начиная с политических наук и заканчивая историей искусства. Луи стучит в дверь фургона со стороны пассажира, заставляя Хорана проснуться на сиденье водителя. Он сонно тянется к ручке, чтобы открыть Луи дверь, и сразу же забирает у него напитки, чтобы Томлинсон смог забраться внутрь. В машине тепло, пахнет гамбургерами и клубничным освежителем воздуха. — Выглядишь дерьмово. Луи снимает обувь и скрещивает ноги под собой, прежде чем передает Найлу шоколад. — Спасибо, друг. Чувствую твою… любовь, — он замолкает, когда замечает бумажный стаканчик над приборной панелью. Прищурив глаза, он тянется к нему и проводит кончиком пальца по дну. Ещё не высох. Он тычет пальцем в лицо Найла. — Ты уже пил кофе, лжец! Найл спокойно пожимает плечами. — Видишь? Чего только не приходится делать, чтобы увидеть тебя. Купить дорогой кофе только для того, чтобы заманить тебя сюда. Луи фыркает с небольшим смешком. — Я заплатил за кофе. И мы видим друг друга, по крайней мере, один раз в месяц, когда ты привозишь мне наркоту, — усмехается он Найлу. — Ты мой дилер. На самом деле, Олли его настоящий дилер, когда ему нужно достать травки, но Луи знает, что это заставит Найла смеяться. На этот раз Хоран не смеётся. — Я тебе не просто дилер, — утверждает он, обидевшись. — Нет, ты мой любимый сталкер в Инстаграме, — снова пытается Луи, поставив пустой стаканчик на голову Найла, как шляпу. Найл разражается смехом и удерживает бумажный стаканчик на голове, когда тот грозит упасть. — Ты не постил ничего веками. Я скучаю по твоим глупым фоткам. Луи хочет обидеться и ударить Найла, но вместо этого чувствует волну усталости и просто пожимает плечами. — Было слишком много проблем. Он не уверен, когда именно в последние несколько месяцев навалились неприятности. Он даже держит квартиру в чистоте, готовит себе еду и каждое утро просыпается, чтобы делать это снова и снова. — Эй, — Найл кладёт руку на колено Луи. — Ты можешь поговорить со мной. Ты знаешь это, да? Ты немного… Луи смотрит вниз на руку Найла. Хоран — экспрессивная личность, и Луи знает, что он сдерживает своё проявление чувств, потому что Томлинсону неудобно с людьми, которые прикасаются к нему. Но сейчас он хочет наклониться и обнять Найла. — Я просто устал, — со вздохом отвечает он. Найл гладит его по коленке. — Тебе нужно больше выходить из дома. Встречаться с людьми. Нельзя всё время летать в облаках. У меня сегодня ужин с друзьями, приходи. Кончиками пальцев Луи чувствует холод, даже при том, что шоколад в стакане тёплый. — Я… Я не думаю, что… — Луи, пожалуйста! Он знаком с Найлом в течение почти трёх лет, и тот постоянно приглашал его на вечеринки вместе с ним и его друзьями. Он снова и снова спрашивал, даже требовал (на День рождения и Новый год). Внезапно раздается звук телефона Найла, оповещая, что его вызывают на работу, но он не сводит глаз с Луи. — Пожалуйста? Луи закусывает губу и кивает головой. — Ладно. Я пойду. Найл выпускает громкий, пронзительный возглас. — Да! Наконец-то! — хихикает он и наклоняется, чтобы стиснуть Луи в объятиях, почти проливая свой кофе. Луи быстро отодвигается, но улыбается ему. — Отлично. Успокойся, Найл. Не позорься. Найл всё ещё смеётся. Луи в ужасе, но после такой реакции Найла, он уже не может сожалеть. Он не был на ужинах или вечеринках годами. Может быть, в этот раз всё будет по-другому.

***

Луи долго роется в гардеробе, чтобы надеть что-нибудь приличное на ужин. Он посещает прачечную и подсчитывает, сколько денег потратит на еду за две недели, но не может уснуть, даже когда на часах высвечивается шесть утра. Он не спал слишком долго, чтобы быть здоровым. Луи настолько нервничает, что дрожит, когда приближается к столику в ресторане. На самом деле, это бар со старыми потрепанными диванами красного цвета и дубовыми столами. Музыка из старого музыкального автомата играет слишком громко, но порции здесь немаленькие и официанты дружелюбны, поэтому Луи может понять, почему Найл любит это место. — Луи! Я уже начал думать, что ты меня кинул! — восклицает Найл, изо всех сил пытаясь встать, зажатый между двумя своими друзьями. Луи кладет руку на грудь. — Тебя? Я бы никогда, — в притворном оскорблении отвечает Томлинсон. Найл смеётся. — Садись. Мы как раз собирались делать заказ, — кивает он. Присутствующих восемь человек: шесть на диване, а другие в креслах у дополнительного стола. Луи хватает стул и двигает его к освободившемуся месту, которое предоставляет ему один из ребят. — Благодарю, — Луи резко замолкает, когда замечает, кто сидит рядом с ним. — Эй, — неловко кивает Лиам. Луи отвечает ворчанием. Лиам — полицейский. Когда у него ночная смена, он останавливается на заправке, чтобы заполнить бак, и подозрительно пялится на Луи, в то время как тот пробивает ему синий Gatorade. Впервые они встретились через неделю после того, как Луи переехал в город, прежде чем он встретил Найла и даже пошёл на работу. Лиам остановил Луи на дороге и заставил его сдать тест на алкоголь, не веря ему даже после того, как он сдал их все. Луи обозлился и уже было начал возмущаться, но Лиам вытащил пару наручников и арестовал его за хулиганство. Луи провел несколько часов в отделении, жалуясь, пока они не отпустили его. Их отношения с тех пор были натянутыми. Луи молчит, пока ест свой гамбургер и пьёт пиво. Когда он заказывает второе пиво, он ловит взгляд Лиама. — Что? — раздражительно спрашивает Томлинсон. — Ничего, — Лиам делает глоток своего собственного пива, добавляя очень слышимое «мудак» под нос. Луи задается вопросом, что случилось бы, если он назвал бы Лиама так. У него ещё есть остатки разума, чтобы не начинать драку, поэтому он отвлекается на друга Найла, Эйдена, который ворует его картошку-фри. — Лучше ешь, она быстро остывает. Луи улыбается. — Моя слабость — холодная картошка. Эйден сталкивает их плечи вместе, смеясь. — Настоящее удовольствие. Нос Луи чешется от запаха дешевого шампуня и сильного дезодоранта Эйдена. Внезапно еда становится тяжелой в желудке, как будто он только что узнал ужасную новость. — Ты в порядке? — спрашивает Эйден. Его улыбка исчезла, когда он в замешательстве всматривается в лицо Луи. Луи кивает головой, хотя его ладони потеют. — Всё нормально. Эйден кладет тяжелую руку на плечо Луи. — Тебе нужно ещё выпить. Позволишь мне купить тебе пиво, да? Луи очень трудно сдержать вздрагивание, когда другая тяжкая волна спускается на него. — Я не могу. Прости, но спасибо. Он чувствует, как Лиам наблюдает за ним, но сосредотачивается на небольших морщинках на лице Эйдена. — Окей, чувак. Просто пытался быть хорошим, — бормочет он, отклоняясь от Луи. Луи хочется ударить себя. — Я знаю. Прости. Но ты только что потерял свою работу, и я не могу… — Что? — застывает Эйден. — Откуда ты это знаешь? Луи открывает и закрывает рот несколько раз. — Ты упомянул недавно, — отваживается он, хотя не обращал особого внимания на разговор парней. — Нет, он не говорил об этом, — вмешивается Лиам, и теперь все смотрят на них, пока комок в горле Луи ползёт вверх. — Я знаю кое-кого с твоей работы… — врёт Луи, покручивая пальцами. Он даже не знает, где Эйден работает. — Кого? — Не вини того, кто рассказал, Эйден. Оставь в покое Луи и объясни, почему, чёрт возьми, ты не сказал нам! — влезает Найл, чтобы отвлечь внимание на себя. Парни отвлекаются, и Луи может нормально дышать. — Ты не закончил своё блюдо, — указывает Лиам через несколько минут, будучи единственным, кто по-прежнему сосредоточен на Луи. Луи бросает на него неодобрительный взгляд. — Да, не закончил, пап. И что с того? Через минуту он бросает на стол достаточно денег, чтобы покрыть свой счёт, натягивает на себя пальто, после чего уходит с опущенной головой. Снаружи холодно, и Луи может использовать колючий ветер как объяснение того, что его глаза слезятся. Он пересекает парковку, спрятав руки под подмышками, пока не достигает автомобиля. Найл догоняет его, пока он изо всех сил старается открыть дверь машины. — Лу! Не уходи. Да ладно, ещё даже девяти нет. Луи опускает голову. — Я измотан, друг. Прости. Найл расстроенно вздыхает, потом хмурится, глядя на машину в тусклом свете уличного фонаря. — Ты купил другой автомобиль? — Хм? — Я думал, ты ездишь на том старом Volvo. Луи моргает и смотрит на машину, которую пытается открыть. Это темно-синий минивэн с открывающейся крышей и креслом для ребенка на заднем сиденье. Это даже не Volvo. Луи отходит назад, подальше от автомобиля, пока сердце колотится в груди. Он поднимает широко раскрытые глаза на Найла, который смотрит на Луи с беспокойством. — Лу… Луи знает, что это полный провал. — Я действительно устал. — Ты уверен, что сможешь вести? Я вызову тебе такси… — Найл делает медленный шаг вперед, чтобы положить руку на локоть Луи. Луи стряхивает её, делая еще один шаг назад. — Я в порядке. Здесь темно. Мне, вероятно, нужно поменять очки. Или хотя бы носить их, для начала. Найл слабо посмеивается. Они оба знают, что ему надо быть полностью слепым, чтобы спутать эту машину со своей. — Напиши мне, когда вернёшься домой? — спрашивает Найл. Луи кивает, пятясь к своей машине. — Хорошо. Спасибо за приглашение. Увидимся, Найл. Было весело, — бормочет он. Найл ждет, пока Луи садится в машину и уезжает со стоянки, прежде чем отправляется обратно в бар.

***

Воскресенье и понедельник Луи проводит дома. Он старается не спать и держится подальше от своего телефона, так что даже не отвечает на сообщения Найла. Во вторник он просыпается на работу, чувствуя жажду и большую усталость, чем обычно. Он понимает, что переборщил со снотворным, но всё это лишь ради того, чтобы избежать новых видений, потому что ему нужно хорошо поспать и не наткнуться на очередную проблему. У него не было снов уже три недели, и ему не хочется нарушать эту идиллию. Но, несмотря на таблетки, три дня назад Луи всё же проснулся с чувством страха, словно кто-то поймал его в ловушку, хотя ничего конкретного он вспомнить не мог. Он чувствует тяжесть в голове, когда достаёт потрёпанный дневник из-под вороха несочетающихся носков и лежащего в комоде джемпера, который он никогда не надевал. Он уже долгое время ничего не писал в дневнике, поэтому ненавидит тот факт, что ему снова приходится его вытаскивать. Но писать особо и нечего. «Я не могу выбраться отсюда. Мне страшно. Мне так страшно. Пожалуйста, помогите. Кто-нибудь помогите. Я не хочу умирать. Я хочу домой». Буквы выходят кривыми, а в уголках глаз скапливаются слёзы, пока он записывает эти слова, затем ставит дату: «13, 14, 15 января». Перри как обычно не здоровается с ним на парковке. Вместо неё это делает Джулиан, их охранник, который дожидается его в комнате для персонала, где для каждого имеется свой шкафчик. — Знаешь, Томлинсон, я никогда ничего не говорил, и я знаю, что это не моё дело, и мне плевать, как ты будешь работать…, но выглядишь ты херово. — Тогда почему говоришь что-то сейчас? — спрашивает Луи и достаёт свою рабочую одежду, состоящую лишь из однотонного жилета с белой и чёрной полосами. — Там несколько полицейских хотят с тобой поговорить, — объясняет Джулиан. — Так что сделай более менее оживлённый облик, ладно? — Что? Полиция? Зачем? Джулиан не отвечает, но машет ему рукой, чтобы он быстрее поторапливался. Луи заходит в магазин, но останавливается на месте, когда узнает одного из стоящих с краю полицейских. Лиам оборачивается, и Луи, распрямив плечи, направляется к нему. — Добрый вечер, Мистер Томлинсон, — Старший Офицер Лиама выходит из-за стойки, чтобы пожать ему руку, и Луи приходится заставить себя пожать её в ответ. Его пожатие крепкое, рука грубая, и больше он ничего не чувствует. — Я лейтенант ОʼБрайен, а это мой напарник — Офицер Пейн. Мы бы хотели задать вам несколько вопросов, если вы позволите. Луи не совсем это нравится, но он кивает. — Насчёт чего? — Вопросы задаём мы, — быстро произносит Лиам. Луи поднимает бровь, мысленно, но очень очевидно посылая его к чёрту. За одной из полок слышится шум, и Луи понимает, что в магазине есть кто-то ещё, кого видеть ему пока не предоставляется шанса. — Пропала ещё одна девушка, — объясняет Лейтенант ОʼБрайен. — Ещё одна? — ошеломлённо спрашивает Луи. — Ты не смотришь новости, так ведь? — вмешивается Лиам. Луи сжимает челюсть, раздражаясь всё больше и больше. — Нет, — в конечном итоге отвечает он. — А может, тебе стоило бы. Хотя бы иногда, ага? — на этот раз без той мягкости в голосе говорит Лейтенант ОʼБрайен. Из папки он вытаскивает фотографию и протягивает её Луи. — Она выглядит знакомой? Луи резко выдыхает, когда берёт фотографию в руки и видит человека, изображённого на ней. Это Барбара. Перед глазами мелькают чёрные и белые вспышки, а в затылке внезапно ощущается острая боль, будто кто-то ударил его по голове. — Ты её знаешь? — настойчиво спрашивает Лиам. Луи моргает, чтобы прогнать блики перед глазами. — Я… Да, она была тут на прошлой неделе. С подругой. Они покупали лёд. — Вы говорили с ней? У вас завязалась какая-нибудь беседа? Луи протягивает фотографию обратно, потому что его руки дрожат, чего невозможно не заметить, когда держишь в них что-то. Лиам скрещивает руки на груди и не забирает её. — Вообще нет? — настаивает Лейтенант ОʼБрайен на своём. — Две привлекательные девушки, и вы даже не пытались с ними начать разговор? Несмотря на напряжённую между ними атмосферу, Луи не может просто так промолчать. — Не совсем. Она лишь сказала, что они дома устраивают вечеринку. Лейтенант ОʼБрайен коротко кивает. — Понятно, — он забирает у Луи фотографию и кладёт обратно в папку. — Что ж, спасибо, что уделили нам время. Луи кивает и неуверенно делает шаг назад, раздумывая, встать ли ему за прилавок или пойти и проверить покупателя, который всё ещё прячется за полками. — Ты видел, как он отреагировал, когда увидел фотографию… — Луи краем уха слышит разъярённый шёпот Лиама, пока он со своим напарником выходит из магазина. — Всегда впадаешь в шок, когда слышишь о ком-то, кого знаешь, даже если встречал его всего один раз, Лиам. Это ничего не значит. — Он не… — Лиам останавливает Лейтенанта ОʼБрайена перед стеклянными раздвижными дверями так, чтобы те не закрылись, и Луи слышит их разговор даже оттуда. — В нём есть что-то такое. Я ему не доверяю. — Сынок, — Лейтенант ОʼБрайен кладёт руку Лиаму на плечо. — Мы уже имели дело с такими людьми, как он. Они раздражённые и потерянные, потому что нуждаются в помощи, и нервничают из-за того, что наркотики нелегальны и потому что говорят с полицией — это не значит, что они являются серийными убийцами. Луи даже не знает, плакать ему или смеяться, когда видит, как Лиам хмурится, но признаёт своё поражение и вместе с напарником направляется к автомобилю. — Они ушли? — слышится голос Джулиана из комнаты для персонала. — Ага, — отвлечённо произносит Луи, наблюдая за уезжающим автомобилем. — Возвращайся тогда к работе! Я ухожу. Я должен был быть дома ещё несколько часов назад, но никто не заплатит мне за сверхурочные часы, — бормочет себе под нос Джулиан, надевая куртку. — И больше не оставляй еду в кассовом аппарате, ладно? Второй раз за три месяца Полин находит что-нибудь наполовину съеденное внутри… Луи вяло машет ему рукой, на что Джулиан закатывает глаза, но машет рукой в ответ, прежде чем уходит, всё ещё что-то бурча себе под нос. При звуке упавших коробок Луи вспоминает о покупателе, который уже слишком долго прячется за стеллажами. На цыпочках он начинает медленно подкрадываться, чтобы застать его врасплох. Он заглядывает за полку и замечает незнакомца, который ставит коробки на место, тихо бормоча проклятья. Этот мужчина высокий и стройный, одетый в чёрное длинное пальто, костюм и соответствующую обувь. У него короткие волосы, но на затылке они вьются, и острый угол изгиба его челюсти заставляет Луи прикусить нижнюю губу. — Я могу вам чем-нибудь помочь? — спрашивает Луи после того, как прочищает горло. Мужчина оборачивается и обаятельно улыбается, широко раскрыв глаза и всё ещё держа в руках коробку с тканями, а на запястье повесив корзинку с покупками. У него очень розовые пухлые губы и зелёного оттенка глаза. Луи ещё никогда так не стыдился своих кругов под глазами и бледности кожи, как в этот момент. Он машинально поднимает руку, чтобы поправить чёлку, сильно жалея о том, что не принял душ вчера вечером. — Не знаю. Я ищу что-нибудь для кудрявых волос? Забыл упаковать шампунь и кондиционер, которыми обычно пользуюсь, а отель, в котором я остановился, не предоставляет слишком большой выбор. Луи хочет провалиться под землю, когда дело доходит до флирта. Но благодаря неожиданной и не так часто появляющейся заинтересованности в стоящем перед ним человеке, ответ приходит мгновенно. Он выпячивает бедро и распрямляет плечи, чтобы подчеркнуть свои изгибы тела — даже если он и похудел в прошлом году, то всё равно не совсем уверен, есть ли у него что-то, чем можно покрасоваться. — Я думаю, у нас тоже нет большого выбора. И это не совсем отдел для ухода за телом и принадлежностями для ванны, — немного улыбаясь, дразнит он. — Что же вы на самом деле здесь делаете? Мужчина хихикает. Тон его голоса довольно низкий, Луи не мог не заметить. — На самом деле, я ждал вас, чтобы поговорить. Этим он застаёт Луи врасплох. — Оу? — И я подслушивал, близки ли мы к расследованию. — Спасибо за честность, — немного погодя, отвечает Луи, на этот раз в тоне его голоса не слышится ни капли флирта, как и в позе. — Та пропавшая девушка, вы с её подругой тоже говорили, не так ли? Лорен Рейнольдс? — Эм. Да. — Она вам ничего не говорила? Может быть, что-нибудь о том, как она планировала остановиться где-то, перед тем как отправиться на вечеринку? Луи внимательно осматривает мужчину, стараясь отложить мысли о его привлекательности на второй план. — Она была немного пьяна. И я уверен, полиция её уже опросила. — Она мертва. Луи давится воздухом. — Что? Мужчина кивает, устало закрывая глаза. — Они так и не добрались до вечеринки. Мы нашли тело Лорен в автомобиле на обочине дороги, но Барбары будто и след простыл. — Мы? — спрашивает Луи, обращая внимание на это слово, вместо того ужаса, о котором он сейчас услышал. Мужчина распахивает подол своего пиджака и вытаскивает значок из внутреннего кармана. Он подходит ближе и открывает его, чтобы Луи смог прочитать: «ФБР. Специальный Агент Гарри Э. Стайлс». Луи тут же отходит назад. — Есть вероятность, что вы были последним, кто видел её живой. Луи забирает из рук Гарри корзину с покупками. — Давайте я посчитаю это. Гарри следует за ним к кассовому аппарату, слышится стук его каблуков о черно-белую плитку пола. — Их друзья, которые были на вечеринке, сказали, что они уезжали за льдом. Луи кивает, вынимая из корзины два пакетика с мармеладными мишками и пилочку для ногтей. — С вас 6,59 долларов, — без каких-либо эмоций произносит он. — Они купили три пакета со льдом. — Камера не показывает в магазине кого-нибудь ещё в то же время, но вы помните что-нибудь подозрительное с той ночи? Что-нибудь необычное? Луи пытается не дотрагиваться до Гарри, когда забирает у него деньги. — Нет. Я… Ничего. — Они приехали сюда из Флориды. Обе их семьи живут там. Они что-нибудь упоминали о том, что хотят их навестить? Луи морщит нос. — Мы поговорили не больше двух минут, не похоже, что у нас был такой душевный разговор… — Он покусывает ноготь большого пальца, как вдруг вспоминает, что Лорен упоминала Флориду. — Но она… вообще-то, она упоминала, что они уже ездили туда? Недавно? Сказала, что это настоящее чудо, раз автомобиль всё ещё не сломался. Гарри задумчиво гудит, забирая свои покупки. — Спасибо. Вы нам очень помогли. — Ага. Луи наблюдает за тем, как Гарри вновь тянется к своему кошельку, открывает его и достаёт визитную карточку. Сердцебиение Луи немного учащается, когда Гарри наклоняется к нему через прилавок. И оно окончательно останавливается, когда он берёт её в руки: «Анонимные наркоманы». Он просто смотрит на неё секунду, прежде чем перевести взгляд на Гарри, у которого между бровями залегла небольшая складка, а на лице выражается нежность. — Если вы спросите Джеффа, я знаю его лично… — Иди нахуй, — огрызается Луи. И он не знает, незаконно ли это — говорить Агенту ФБР такие слова, но чувствует себя оскорблённым и униженным, он настолько зол, что всё это отдаётся зудом под кожей. Луи бросает визитку Гарри в грудь, тот кидается её ловить, но она всё же падает на пол. — Ты ничего обо мне не знаешь. Убирайся отсюда, ублюдок. Гарри поджимает губы и несколько секунд смотрит на Луи, прежде чем коротко ему кивает и выходит из магазина. Луи пялится на валяющуюся на полу визитку в течение минуты, затем обходит прилавок, чтобы поднять её. Он со всей злости сминает её и выкидывает в мусорное ведро.

***

Темно. Лишь изредка встречаются участки дороги, освещённые посреди ночи фонарями. Здесь темно, и его ноги уже замерзли от колен до кончиков пальцев из-за упаковки льда, которую он зажимает между ступнями. Находясь в автомобиле, он слышит голоса снаружи. Её голова немного наклоняется в сторону, поэтому она прислоняется ею к окну. Щекой она чувствует холод, исходящий от окна. Становится ещё холоднее, когда дверца машины открывается, и порыв ветра врывается внутрь салона. — Пойдём, Лори. Тот мужчина сказал, что отвезёт нас обратно в город, — говорит Барбара, поднимая свой кошелёк и ключи с сиденья. — Разве мама не говорила тебе не садиться в автомобиль к незнакомцам? — едва разборчиво произносит она, почти задремав. — Просто позвони Джорджу и попроси его забрать нас. — Здесь связь не ловит, а ещё чертовски холодно, — Барбара касается её руки, притягивая на себя. — Давай же. Твои руки уже похожи на ледышки. Она нехотя сдвигается с места. — Возьмём лед? Барбара смеётся. — Конечно, как же без него. Застегни куртку, ладно? От такого холода можно легко заболеть.

***

Луи встаёт в 12:08, проспав четыре часа. Он чувствует себя пьяным, хотя прошлой ночью совсем не пил, и он так сильно хочет спать, что спотыкается о собственную обувь по пути к ванной, чуть ли не разбивая нос о ручку двери. Обычно он проводит весь свой выходной дома, но в холодильнике нет ни крошки, и единственной причиной, по которой он не пил прошлой ночью, является лишь то, что у него не осталось алкоголя дома. Поэтому он, натянув шапочку и спортивные штаны, направляется в супермаркет. Дорога до магазина короткая, но ему всегда кажется, будто она тянется целую вечность, когда он обычно возвращается обратно с полными пакетами продуктов. Пройдя несколько кварталов, он переходит дорогу и замечает припаркованный перед гаражом черный внедорожник, один из тех, которые он видел только в фильмах о федералах. Эта парковка дешёвая — первым делом Луи удостоверился в этом, прежде чем парковать здесь свою машину. Он подумывает о том, чтобы вернуться на другую сторону и пройти за гаражами, чтобы остаться незамеченным двумя высокими фигурами в костюмах и длинных пальто, околачивающихся там. Но он не собирается прятаться от Агента-чёрт-его-дери-Стайлса, что звучит как имя порно звезды и совсем не подходит для сотрудника ФБР. — Позвони Малику, ладно? Скажи ему повторно обыскать и расспросить механика, но… — Но это не он. Луи узнаёт второй голос и, несмотря на своё решение, ускоряет шаг, когда начинает проходить мимо гаража. Этим самым только привлекает к себе внимание, и поднимает взгляд как раз в то время, когда Гарри замечает его. Сначала Гарри удивлённо пялится на него, но затем меняет выражение лица на пугающе угрюмый вид, как думает Луи. Он распрямляет плечи и распахивает пальто, рукой касаясь своего оружия на бедре. Луи кривит губы в отвращении и показывает ему два средних пальца, прежде чем начинает спешить вниз по улице. — Чем ты занимался всё это время, Гарольд? Луи слышит, как другой агент задаёт вопрос возмущённым тоном, прежде чем хлопок дверцы автомобиля обрывает его речь. Внедорожник сдвигается с места и доезжает до него за несколько секунд. Луи не может ничего увидеть сквозь тонированные стёкла, но на всякий случай впивается туда взглядом.

***

В супермаркете он старается быть максимально быстрым. Луи нравится еда, но его аппетит всегда находится на нуле, да и повар из него дерьмовый, поэтому он запасается хлопьями, арахисовым маслом и крекерами, которые идеально подходят для тех моментов, когда от всей остальной еды его тошнит. В придачу к двум коробкам замороженной пиццы, ему приходится тащить ещё и самый тяжёлый продукт — молоко. Ведя свою тележку с продуктами мимо стеллажей, он обращает внимание на идущего ему навстречу мужчину, который прячет корзинку с продуктами за спиной, а его лицо выражает растерянность. Луи чувствует тяжесть в груди, а слезы в уголках глаз появляются сами собой. Когда он начинает ругаться себе под нос, мужчина поворачивается в его сторону. — Извините, я мешаю вам пройти? — спрашивает он. Луи вздрагивает. — Нет. Нет. Я споткнулся. На лице человека отражается беспомощность и боль. — Не знаю, стоит ли их покупать, — резко произносит он, жестом показывая на помидоры и сладкий перец в тележке Луи. — Успеют ли они испортиться до того, как она вернётся? Я не… я не знаю… что мне делать, когда она где-то там… пропала без вести. И Луи знает, кто он, даже если никогда не встречал его раньше. Он наклоняет голову вниз, чтобы избежать взгляда мужчины и торопливо обходит его, бормоча извинения. Но избавиться от него не получается. Мужчина начинает следовать за ним. — Барбара тоже любит апельсины, — вздыхает он. По всему телу Луи проходит дрожь, когда он замечает апельсины и сельдерей в своей тележке, которые он положил сюда, сам того не осознавая. Он ненавидит, когда это происходит — ненавидит терять самого себя. Наконец, ему удаётся отвязаться от жениха Барбары у кассового аппарата. Собрав как можно скорее все свои пакеты, он пулей вылетает из магазина. По возвращению домой он выкладывает апельсины в миску и освобождает место на кухонном столе, чтобы поставить её туда. Их запах разносится как по кухне, так и по остальным комнатам квартиры. Луи ради разнообразия включает новости, вместо игровой консоли или Нетфликса, и усаживается на диван с миской хлопьев. — Исчезновение Барбары Нельсон, по всей видимости, также связано с исчезновением Патрисии Ферреро, Риты Смит и Хелен Милтон, которые были похищены в ноябре и чуть позже найдены мертвыми с похожими ранениями. Луи никогда не встречал тех женщин, фотографии которых показывают на экране, но глубоко внутри он чувствует, что знает их, особенно первую. После показывают короткое интервью с женихом Барбары, который со слезами на глазах умоляет найти Барбару в целости и сохранности. Луи выключает телевизор, переводя взгляд на свои хлопья, и замечает, что те уже распухли. Он ставит миску на кофейный столик, и молоко из ложки разбрызгивается на край дивана, когда та падает на пол. По коже пробегают мурашки. Он плетётся в свою комнату, садится на край кровати с дневником на коленях. Проходит минута, и он открывает его, начиная перелистывать страницы. Некоторые из записей — короткие описания видений и небольшие изображения, как полароиды. У него не было долгого детализованного сна ещё с июля, когда ему приснилось, что он тонул. В ту ночь он проснулся, чувствуя настоящую панику и полностью вспотев. С тех пор ему мало что снилось до октября. 22 октября. Я поднимаюсь вверх по лестнице, не видя ступенек под ногами из-за большой и тяжёлой коробки на руках. Пальцами я сильнее цепляюсь за обёрнутую вокруг коробки ленту, которая не позволяет ей развалиться. — Позволите мне помочь вам? У меня забирают коробку, и я следую за мужчиной вверх по лестнице, улыбаясь и пялясь на его задницу в поношенных синих джинсах. — Отлично! Это было впечатляюще. Спасибо, — я кладу руку на бедро и откидываю с лица свои длинные светлые волосы, оглядывая мускулистое тело мужчины. Чувствую, как сердце бешено колотится в груди. — Много качаешься, да? Я смотрю на сильные руки мужчины и его широкую грудь, когда он отвечает, смеясь: — У меня не так уж и много времени для тренировок. Но я работаю строителем, а там очень много тяжёлых сооружений. Это тяжело, но того стоит. Я улыбаюсь, накручивая прядь волос на палец. — Ещё как. И всё же чем ты так занят? 26 октября. Вокруг сплошная темнота. Я нахожусь в автомобиле, который куда-то направляется, искусственный мех щекочет нос. Играет непонятная, едва слышимая музыка. Страх. Обескураженность. Боль в затылке. 30 октября. Боль. Крик. Мужчина кричит: «Ты лжёшь! Ты лжёшь, чёрт возьми! Ты думала, я не узнаю? Ты думала, будет забавно тратить моё время впустую? Ты никогда не смогла бы быть той, кого я ищу». Боль. На бетоне появляются капли крови. 9 ноября. Красно-синяя детская бутылочка качается из стороны в сторону из-за движения автомобиля, сквозь темноту периодично пробиваются маленькие лучики света. Боль чувствуется одновременно и в ноге, и в голове. Я слышу чей-то свист. 13 ноября. «Ты неправильно всё делаешь!». Удар по лицу, из-за чего моя щека начинает гореть. Я смотрю на свои руки, сжатые в кулаки на коленях. На мне надето синее платье с маленькими цветочками и пятнами от еды спереди. На моих запястьях есть несколько синяков. Меня хватают за волосы и толкают вперёд. «Продолжай пробовать». Он машет красной пластмассовой ложечкой перед моим лицом. «Спой песню. Ему это нравится». 20 ноября — непонятные каракули, он не может понять свой почерк. И он не может вспомнить это видение, что случается редко. Он думает, что, наверное, это к лучшему. Кусая губы, Луи ещё очень долго сидит с лежащим на его коленях дневником. Через какое-то время он откидывается назад, закрывая глаза. Он засыпает в считанные секунды.