***
Луи просыпается в 20:47, как по расписанию. Горло болит, но он не помнит, чтобы ему что-то снилось, а ещё он голоден, что является хорошим знаком. Он перекусывает сельдереем с арахисовым маслом, сидя на диване и смотря «Принцессу Брайд», даже если и пропустил начало. Фильм заканчивается довольно поздно, но он всё равно садится за фортепиано. Завтра миссис Димфи обязательно будет барабанить в его дверь и жаловаться, но ему плевать. Ему нужно поиграть на фортепиано. Поэтому он играет до полуночи и впадает в некое подобие ступора, когда слышит звук пришедшего уведомления на телефон. 00:04 «Ты снова исчез. Кажется, пора нанимать медиума, чтобы общаться с тобой, потому что до тебя очень трудно достучаться». Луи лишь сухо смеётся, когда дочитывает сообщение. 00:07 «Вот дерьмо. Ты же сегодня не работаешь? Надеюсь, я тебя не разбудил. Позвони мне, придурок». Луи садится поперек скамьи у фортепиано, руками упираясь в обивку, и долго смеётся чуть ли не до слёз. Когда он успокаивается, то звонит Найлу. — Ты чем занимаешься в такой поздний час? Разве тебе не нужно вставать в половину шестого утра? Найл смеётся. — У меня тоже выходные. — И ты не в пабе? — Сегодня среда. Людям завтра на работу. Луи поднимает бровь, даже если Найл не может этого видеть. Он продолжает молчать до тех пор, пока Найл не признаётся, что только что вернулся домой. Луи хихикает. — Ты... не хочешь приехать ко мне? — спрашивает Луи. Он и сам не знает, зачем. Если не учитывать тот факт, что он просто не хочет больше оставаться один. В ответ он слышит лишь оглушающую тишину. Луи мог бы рассмеяться над такой реакцией, но за три года Найл был у него в гостях всего лишь два раза, и оба раза он приезжал по собственному желанию. — Да, конечно, — наконец отвечает Найл. — Если хочешь есть, то тебе, наверное, придётся самому принести еду. Найл приезжает в 01:03 с двумя ведёрками мороженого, бутылкой рома и соды, а ещё с большим пакетом сухариков. — У меня такое чувство, будто я тебя на что-то наталкиваю, но думаю, ты и сам был готов это сделать, да? — говорит он, вытаскивая бутылку рома из пакета. — Наверное, — соглашается Луи, забирая у него бутылку. Они устраиваются на диване, смотря по телевизору повтор «Выжить вместе». — Пижамная вечеринка хороша, Найлер. Я впечатлён. Найл ему улыбается. — Мы должны насладиться каждой минутой. Кто знает, когда такое случится снова? Луи набирает полную ложку мороженого, стараясь не смотреть Найлу в глаза. — Это... Я никого к себе не приглашаю. Никогда. — Никогда? — спрашивает Найл. Он поднимает бровь, когда видит задумчивый взгляд Луи. Луи легонько пожимает плечами. — Очень редко. Найл ковыряется в своём мороженом. — Но ты хочешь? — он смотрит на Луи серьёзным, но искренним взглядом. — Всё нормально, если ты не хочешь. Если ты асексуал или... что-то типа того. Луи вынуждает себя улыбнуться. — Я так не думаю, Найл, но спасибо. Мне просто никто не нравится уже очень долгое время. Он почему-то сразу вспоминает об Агенте Гарри Стайлсе, его длинных стройных ногах, линии подбородка, завитушках около ушей и его розовых губах. — Но даже если тебе кто-то понравится, ты всё равно не будешь его приглашать к себе, — Найл произносит это не как вопрос. Он со всем интересом и мягкостью во взгляде смотрит на Луи. Луи снова пожимает плечами. — Нет, наверное, — признаётся он. Найл хмурится. — Но почему? — Сложно объяснить. Найл подталкивает ногой его лодыжку. — А ты попробуй? Луи прикусывает губу. Он уже подумывал об этом, а сейчас предоставлялся отличный шанс. Но, вместо этого, он качает головой и натянуто улыбается. — Просто знай, что ты особенный. Ты первый человек, который проводит ночь в моей квартире, — в шутку говорит он. Найл дарит ему небольшую, но мягкую улыбку. — Я так и считаю, чувак. Ближе к трём часам ночи он засыпает в кресле, откинув голову назад и открыв рот, иногда похрапывая. Свою пустую коробку от мороженого он обнимает как мягкую игрушку. Луи решает оставить его в таком положении и сам отправляется в постель.***
Ему снится, как Гарри моет свои волосы, как вспенивает шампунь длинными пальцами, массажируя кожу головы, и как пена медленно стекает вниз по его шее и широкой обнажённой спине. Луи просыпается со стояком, чего не случалось уже настолько давно, что он порядком отвык. С этим он справляется в душе, пока картинки с Гарри перед глазами всё ещё очень яркие, и он не хочет, чтобы они исчезали. Луи накрывает пледом Найла, который пускает слюни на декоративную подушку, развалившись на диване, прежде чем хватает свои ключи и надевает поверх красного старого свитера парку, выходя из квартиры. Сейчас 7:12, и он чувствует некий зуд под кожей от того, что должен куда-то торопиться, хотя спешить ему и некуда. Он просто заводит машину и едет в неопределённом направлении, барабаня пальцами по рулю. Всё его тело напряжено в предвестии чего-то, что должно скоро случиться. Он понятия не имеет, где находится, когда почти час спустя останавливается в конце улицы какого-то жилого района. Дома построены из старых досок с обшелушившейся белой краской и разделены лишь узкими переулками, которые служили для соединения одной улицы с другой. Луи сосредотачивает взгляд на доме в самом конце улицы: скромный задний дворик, окружённый длинным забором, завален детскими игрушками. Луи вылезает из автомобиля, забывая надеть свою парку, и подходит ближе к забору, проталкивая пальцы между плетенной сеткой из проволоки, всё ещё зажимая ключи в одной руке. Из соседнего дома слышится лай собаки, который только усиливает головную боль. — Эй! Ты что там делаешь? Внезапный голос пугает Луи, который тут же строит страдальческое выражение лица, когда видит бегущего к нему с другой стороны дома Лиама. Одну руку он протягивает к ремню, готовясь взять пистолет, а другую поднимает в воздух, в весьма смехотворном жесте приказывая оставаться на месте. Луи отшатывается от забора, роняя ключи и зарабатывая небольшой порез на ладони от острого конца проволоки, и выходит обратно на тротуар. Из-за ещё не высохшего цемента на дорожке он оставляет полу-отпечаток своего ботинка и сбивает колышек, вбитый в землю для того, чтобы раствор не протёк через удерживающие его доски. — Стой! Не двигайся! Гарри и остальные детективы так же выбегают из-за дома, очевидно, услышав крик Лиама. Луи ругается себе под нос и дергается, когда Лиам пытается ухватить его за плечо. — Не трогай меня. — Что происходит? Лиам не опускает руку, а держит её над плечом Луи, стоя настолько близко, что Луи едва борется с желанием сделать шаг назад и отдавить ему пальцы ног. — Я поймал его, когда он здесь что-то замышлял, Агент Гримшоу. Специальный Агент Гримшоу поднимает брови, словно пронизывающим насквозь взглядом смотря на Луи. — Объяснитесь, сэр? — Я просто осматривал дом. Я... ищу жильё, — лжёт Луи, всеми силами пытаясь не смотреть в сторону Гарри. Но Гарри подходит настолько близко, что теперь избежать его взгляда уже точно не получится. — Ни один из этих домов не продаётся, — медленно говорит он. — И этот дом связан с преступлением... с другим преступлением... с которым связан ты. — Тебе бы было полезно потренировать свою дикцию на скороговорках, — резко отвечает Луи. Ему никогда не удаётся держать себя в руках, когда он нервничает. А он нервничает... потому что он не идиот и знает, что всё это выглядит... странно. — Я уже видел вас раньше. Почему? — говорит Гримшоу, наклоняя голову в сторону и изгибая уголки губ. — Город не такой уж и большой, чтобы мы сталкивались дважды за двадцать четыре часа. — Должно быть, вы меня с кем-то спутали. Мы никогда не встречались. — Я сказал, что видел вас раньше, а не что мы встречались. Но вам следовало бы знать, что я хорош в запоминании лиц... Приобрёл этот навык с работой. И я также хорош в запоминании имён. Мистер Томлинсон, верно? Трое из них, Лиам, Гарри и Агент Гримшоу, окружают его. Но Луи отказывается сдаваться под их напором. Он задирает подбородок вверх и смотрит Гримшоу прямо в глаза. — Но ведь я не нарушаю закон? — он злится, из-за чего тон его голоса выходит высоким. — Я проезжал мимо и остановился, чтобы полюбоваться пейзажем. Тут нет ничего незаконного. — Нет. Но это подозрительно, — отвечает Гарри. — Почему ты приехал именно сюда? — Я не... — Луи не может оторвать взгляда от Гарри. Брови нахмурены, и из-за света раннего утра его зелёные глаза кажутся ещё ярче. Мороз окрашивает скулы в лёгкий румянец, и его губы очень розовые, потрескавшиеся от ветра. — Я не... Как и следовало ожидать, Луи внезапно чувствует усталость. Всего лишь три часа неспокойного сна и похмелье дают о себе знать и... к чёрту всё это. — Я даже не знаю, где мы, — признаётся он, шумно выдыхая. — Почему вы здесь? Гарри ещё больше хмурится. — В этом доме Патрисия Ферреро жила со своей сестрой и племянником. Луи медленно кивает. — Ясно. — Надеть на него наручники? — спрашивает Лиам, теперь уже оборачивая пальцы вокруг руки Луи. — Какого чёрта? Я сказал тебе не трогать меня, — грубо произносит Луи, выдёргивая руку, и отходит назад, спотыкаясь. Лиам выглядит так, будто ничего не понимает. И кажется смущённым. Луи внутренне ликует, наблюдая за тем, как он, смутившись, оглядывает остальных Агентов ФБР. — Сэр? — спрашивает Лиам, адресуя свой вопрос Гримшоу, главному агенту. Гримшоу переводит взгляд на Гарри, подняв брови, и тут его телефон начинает звонить. — Я разберусь, Ник, — быстро говорит Гарри. Ник кивает и отходит в сторону, прижимая телефон к уху. — Гримми на связи. Что у вас? Луи переводит взгляд с Лиама на Гарри, и затем на свою машину, которая стоит всего в нескольких шагах от них. Гарри берёт всю ответственность на себя, вместо Ника. — Я сам его увезу отсюда, Лиам. Спасибо. Лиам хмурится, но уходит, поправляя свою куртку и бросая последний взгляд на Луи через плечо. Гарри обходит забор и наклоняется, чтобы взять ключи Луи. — Твои? — спрашивает он, всё ещё сидя на корточках. Луи гудит в знак согласия и скрещивает руки на груди, пытаясь унять дрожь всего тела. Нахмурившись, Гарри некоторое время смотрит на тротуар, задумчиво кивая самому себе, прежде чем поднимается, разворачивается и медленным осторожным шагом подходит к Луи, будто боясь его спугнуть. — Хочешь попробовать снова? — Попробовать что? — настороженно спрашивает Луи даже при том, что у Гарри мягкий тон голоса. Он пожимает плечами. — Попробовать объяснить, что ты здесь делаешь. Луи кривит губы. — Думаю, нет. Выражение лица Гарри становится серьёзным. — Почему с тобой так сложно? Ты же понимаешь, что сейчас ведётся расследование дела об убийстве, и ты... — Я что? Подозреваемый? — Луи фыркает, повышая голос. — Нет. — Тогда я лучше пойду. Если ты не собираешься обыскивать меня и арестовывать. Но я не скажу ни слова, пока не буду находиться в комнате допроса с моим адвокатом. Гарри поджимает губы. — Ты этого хочешь? Потому что мы можем это устроить. Луи замирает. Приходится приложить все усилия для того, чтобы не ударить Гарри коленом между ног. — Теперь ты мне угрожаешь? Гарри продолжает смотреть ему в глаза. — Нет. Я предлагаю тебе объяснить, какого чёрта ты тут делаешь, потому что рано или поздно наступит момент, когда тебе придётся ответить на наши вопросы, а если откажешься сотрудничать, то мы имеем право посадить тебя, по крайней мере, за препятствие следствию в целях осуществления правосудия. Луи пугается, но всё так же остаётся разозлённым на всю эту ситуацию и несколько секунд тупо пялится на Гарри. — Отдай мне ключи. Сейчас же. — Не знаю, стоит ли позволять тебе садиться за руль, — Гарри сомневается, когда протягивает ему ключи, висящие на указательном пальце. Луи осторожно, не касаясь пальцев Гарри, выхватывает их. — Спроси Лиама, он тебе всё расскажет. — Что? Луи игнорирует Гарри и быстрым шагом направляется к своей машине. Он замечает в зеркале заднего вида, как Гарри всю дорогу до конца улицы смотрит ему в след. Когда он возвращается домой, Найла здесь уже нет. Сейчас 21:56, и он чувствует во всем теле настолько сильный сгусток энергии, что его бросает в дрожь. Он делает свежевыжатый сок из апельсинов и заставляет себя съесть несколько тостов с маслом, хотя не чувствует никакого голода. Луи ни на чём не может сконцентрироваться, поэтому весь вечер смотрит разные передачи по телевизору, вместо мультфильмов. Он отправляется спать раньше, чем обычно, приняв три таблетки снотворного и немного валиума, включает на полную громкость Сибелиуса на iPod и укрывается одеялом с головой.***
— Хотите горячего кофе? — улыбаясь, он идёт по двору в своих клетчатых тапочках, в одной руке держа пальто, а в другой — термос. Он проталкивает пальцы в плотных перчатках между отверстиями плетёной сетки из проволоки. — Это очень любезно с вашей стороны. — Становится всё холоднее, а вы, мальчики, проделываете отличную работу. Мы неделями упрашивали отремонтировать улицу. — Не могли же мы испортить Рождество детишкам? — мужчина стягивает одну перчатку зубами, предоставляя взор на сильную жилистую руку. На задней стороне его запястья и вдоль руки имеются несколько царапин.***
— Завтра День рождения Полин. Придёшь? — спрашивает Перри, когда он приезжает на работу в пятницу. 22:07 — он опоздал. — Кто такая Полин? Перри закатывает глаза. — Она работает в утреннюю смену вместе с Люком. Кажется, приезжает сюда в семь? — Извини, дорогая, я её не знаю. — Ты просто можешь пойти со мной за компанию, — она растягивает слова, будто предлагает ему заманчивую сделку. — Как раз познакомишься с ней. Всё так просто. Луи ненароком вспоминает, как пытался куда-то выбраться в последний раз, в то время как Перри наигранно надувает губы, хлопая своими накрашенными ресницами. — Ты хочешь заставить девушку умолять? Перри и Луи одновременно подпрыгивают и инстинктивно подходят друг к другу ближе. Должно быть, мужчина заходил в туалет, а они его не заметили. Его лицо невозможно увидеть из-за кромешной темноты на парковке и бейсболки на голове, тень от которой закрывает его глаза. Мужчина поднимает одну руку, одетую в перчатку. — Просто шучу, ребята. Перри переводит взгляд на Луи, по ней видно, что ей некомфортно. Луи сдерживается, чтобы не хмыкнуть в знак согласия, и спустя несколько продлившихся в неловкой тишине секунд, мужчина поправляет свою бейсболку и, насвистывая мелодию, направляется к тёмно-синему минивэну. — Жутковат, — шепчет Перри, пока они наблюдают за уезжающим автомобилем. Луи кивает, соглашаясь. — Тот самый тип людей, с которыми мне сейчас следовало бы тусоваться. Ты понимаешь, что я имею в виду. Перри смеётся. — Ещё одна причина пойти с нами. Ты сможешь пугать нас разными страшными историями, которые произошли с тобой в ночную смену. На лице Луи появляется небольшая улыбка. — Я подумаю об этом, — говорит он в конечном итоге. Перри начинает широко улыбаться. — Да! Отлично! Её реакция заставляет Луи усмехнуться. — Но я ничего не обещаю. — Я знаю, знаю. Но это прогресс! Мне нравится, — Перри продолжает улыбаться. Луи не знает, почему ей так важно заставить его пойти. Он вовсе не составит лучшую компанию, а у неё предостаточно друзей. Он полагает, что Перри как Найл — тот тип людей, которые не могут позволить оставаться человеку одному.***
На работе скучно. Он играет в «Candy Crush» на телефоне и жует скиттлз, пока весь его рот не становится липким от сахара. По крайней мере, так он не засыпает, а по возвращению домой у него поднимается аппетит для нормальной еды. Замороженная пицца слегка подгорает в духовке, потому что он не привык ею пользоваться, но есть её можно. В итоге он наедается чуть ли не до тошноты. Время приближается к 09:25, он лежит на диване и смотрит телевизор с убавленным звуком, потому что в фильме полно взрывов и выстрелов. Когда фильм заканчивается, Луи пытается дотянуться до пульта, но тот лежит на полу, слишком далеко от дивана, и в итоге он просто сдаётся и остаётся сидеть на месте. Начавшийся новый фильм оказывается скучным, а голоса актёров почти не слышно, поэтому он не понимает и половины из того, что они говорят. Луи засыпает около одиннадцати.***
Он не может дышать. Она цепляется за предплечья мужчины, который удерживает её, впивается ногтями в кожу, но она слишком слабая. Она не может дышать. Его горло настолько сильно сжимают. Он не может ничего видеть сквозь застилающую пелену слез в глазах. Он не может дышать. Он не может дышать. Он не...***
Луи просыпается, задыхаясь. Поднимаясь с дивана, он запутывается в одеяле и падает, опрокидывая всё, что было на журнальном столике. Он ничего не видит сквозь размытое пятно слёз на глазах, когда, тяжело дыша, вылезает из беспорядка. Он вскакивает и бежит в ванную, чтобы упасть на колени перед унитазом. Его тошнит, пока горло и ребра горят, и он трясётся, когда, наконец, находит силы, чтобы встать. Томлинсон ополаскивает рот и, шатаясь, идёт на кухню, чтобы найти стакан, после того как берёт бутылку с ромом, которую Найл оставил той ночью. Он возится со стаканом, а затем отбрасывает его. Тот с грохотом падает на пол, разбиваясь. Луи скатывается на стойку и делает глоток прямо из бутылки. Алкоголь жжёт горло, а перед глазами появляются яркие пятна. — Сука, — хрипит он. Сейчас 1:55 ночи и Луи чувствует, как его вменяемость висит на волоске. Когда-то он пытался убедить себя, что сошел с ума. Позже он отказался от этой идеи. Но в этот момент он чувствует себя на грани срыва. Он был в этом положении раньше, но сейчас не хочет валяться на диване, наглотавшись разных таблеток. Он в отчаянии и хочет сброситься с моста. Луи подталкивает осколки стекла в сторону босой ногой и бежит к двери, не захватывая ничего, кроме ключей, прежде чем покинуть квартиру. Он настраивает GPS, потому что понятия не имеет, есть ли рядом мост. Навигатор направляет его по дороге, которая ведёт всё дальше и дальше. Кое-где построенные дома заканчиваются, с обеих сторон открывая вид на тёмный лес . 3:33 ночи, когда он начинает думать, что лучше бы принял таблетки. Через двадцать минут он останавливается на обочине, чтобы проверить GPS. Он установлен на направление в Бриджтон, Миссури. Луи выпускает воздух из лёгких в течение долгого тяжелого вздоха, упершись лбом в руль. Он сидит так в течение пяти минут, изо всех сил пытаясь ни о чём не думать. Затем он выходит из машины, чтобы справить нужду. Он заходит недалеко в лес, пока хвойные ветки царапают босые ноги. И затем он замечает что-то боковым зрением, когда тянет вверх пояс своих треников. Он приближается к этому, терпя покалывающую боль на ступнях. Какие-то животные, должно быть, рыскали здесь, потому что одеяло, в которое был завернут труп, оттянуто в сторону. Процесс разложения бледного женского тела замедлился из-за холода. Луи давится, когда видит синяки на шее мертвой женщины. Его руки взлетают к собственному горлу, где он чувствует те же пальцы, которые сомкнулись вокруг шеи. — Привет! Нужна помощь? Луи оборачивается. Молодой красивый мужчина с дружелюбной улыбкой стоит в нескольких футах от него. — Я увидел машину на обочине и подумал, что нужно помочь. Луи наблюдает за лицом этого человека, пока тот смотрит вниз и замечает тело. Осознание того, что он видит, тонет в эмоциях. — Это что… Этот парень, Ангус, вызывает полицию. Ангус добр к Луи. Он сидит с ним в машине, пока они ждут, предлагает ему колу и носки, от которых Луи сразу же отказывается. Ангус явно думает, что Луи только что наткнулся на тело — это правда, но, видимо, идея, что Луи мог бы убить женщину и привезти сюда труп, даже не приходит ему на ум. Но Луи знает, что полиция, к сожалению, не поверит в это. Ангус говорит о ерунде, чтобы заполнить тишину, всё время растирая коленки Томлинсона. Луи не уверен в шоке ли он, пока они не слышат сирены поблизости. Ангус выходит из машины, чтобы его заметили, хотя это, на самом деле, необязательно. Луи выглядывает в окно и видит, как блестящий внедорожник паркуется рядом с полицейскими машинами. Ник останавливается, чтобы поговорить с Ангусом, но Гарри направляется прямо к Луи. Он наклоняется, опираясь стекло окна автомобиля, глядя на шатена, который сидит на пассажирском сиденье с приподнятыми ногами, обернув вокруг них руки. Луи сглатывает тяжелый ком в горле и тянется к дверной ручке. Гарри открывает её и приседает на уровне глаз Луи. — Ты знаешь, что мы должны забрать тебя сейчас, да? Луи беззвучно кивает головой. Они не снимают с Луи наручников до тех пор, пока его не толкают в комнату для допросов. Это небольшой город, полицейский участок здесь обычный, так что это просто комната с деревянными стульями и столом. Венецианские жалюзи закрыты и галогенная лампа немного мигает. Это всё. Луи склоняет голову на столе, подложив под неё руки. Он ждёт, пока голова раскалывается, и, закрыв глаза, даже чувствует небольшое головокружение. — Хорошенько выспался? Луи поднимает голову. Он не спал, он даже не в состоянии мыслить. Перед ним агент Гримшоу с папкой в руках и жуткой улыбкой на лице. — А я боялся, что мы с вами больше не увидимся, мистер Томлинсон. — Не могу сказать, что я очень рад здесь быть. Ник громко смеётся. — Действительно, не думаю, что ты рад. Луи потирает руки и выпрямляется, что заставляет Ника улыбнуться. — Так что… Расскажешь мне, как ты наткнулся на это тело? — Я был за рулем. Остановился, чтобы отлить. Увидел тело. — Хочу тебе верить. В самом деле! Я верю! — настаивает Ник, издеваясь. — Но я поражаюсь всем случайностям, окружающих тебя. Понимаешь? Луи не отвечает. Ник внимательно рассматривает его, указывая пальцем на папку, лежащую на столе. — У тебя выписан рецепт на длительное применение хальциона. Луи замирает. — У меня бессонница. — Хм. А ты знаешь, что одним из побочных эффектов длительного использования снотворного может быть лунатизм? — говорит Ник в разговорном тоне. — Люди могут есть, водить машину или даже заниматься сексом во время сна. — Что ты хочешь этим сказать? — раздражается Луи. — Ничего. Просто говорю, — отвечает Ник с ухмылкой. — Знаешь, куда такие люди, как правило, направляются во сне? На работу. Или в школу. Церковь. Такие места, как эти… Места, которые имеют значение для них. Луи теребит пальцами подол своего темно-бордового джемпера. — Ну, да. — Это явление редкое, но это правда. И у тебя есть… История, не так ли? — Ник кладет ладони на папку перед ним, прежде чем открыть её, щурясь на страницы. — Диагностировано диссоциативное расстройство и панические атаки в тринадцать лет. Позже получил предварительный диагноз шизофрении в семнадцать лет, когда провел месяц в психиатрической больнице. И трёхдневное лечение в психиатрической клинике три года назад после неудачной попытки самоубийства. Суставы Луи белеют, когда ногти впиваются в ладони. — И? — сипит он. — Что с этого? — Что ж. Ты можешь понять наше беспокой… — Нет. Это чушь собачья, — шипит Луи. — Вам проще обвинить «сумасшедшего» человека вместо того, чтобы делать свою ебанную работу правильно. Ник откидывается в кресле, слегка удивившись. — Я стараюсь работать хорошо. И всё, что я вижу, — это что кое-кто всегда лезет не в своё дело, а потом находит труп в лесу. Моя «ебанная» работа, мистер Томлинсон, — детектив встает, опираясь ладонями на стол. — Сейчас ты совсем не облегчаешь мою работу, и из-за этого у меня не появляется желание облегчить что-то для тебя. Луи смотрит на него, не выражая никаких эмоций. — У вас на меня ничего нет, так что ты меня отпустишь, либо наймешь мне адвоката, который заставит вас отпустить меня. Можешь не утруждаться, пытаясь угрожать мне, потому что я не буду отвечать на вопросы сейчас, агент Гримшоу. Ник кривит губы. — Лучше устраивайтесь поудобней, мистер Томлинсон. Ночь будет долгой. Луи ждёт. Они позволяют ему использовать уборную один раз, затем ведут обратно в комнату. Он сворачивается в кресле, прижимая колени к груди и теребя волосы, пока не начинает болеть кожа головы. Он не уверен, что должен сказать адвокату, но они не могут держать его здесь вечно без предъявления обвинений. И он пытается убедить себя, что нет никаких доказательств для того, чтобы их обвинения были правдивыми. Неопределённое количество времени спустя дверь открывается. — Я голоден, разве вы не обязаны кормить меня? — спрашивает Луи приглушенным голосом, не поднимая головы с колен. — Три раза за двадцать четыре часа, — соглашается знакомый голос. Голова Луи взмывает вверх. Это Гарри. Гарри в рубашке с засученными рукавами и расстегнутой верхней пуговицей. Он кладет магазинный сэндвич, банан и банку Dr.Pepper на стол перед Луи. — Стандартный ужин? — скептически спрашивает Томлинсон, протягивая руку к газировке. Гарри сползает в кресле напротив Луи. — На самом деле, нет. Но уже поздно, и это всё, что я смог найти. Луи смотрит на Гарри, пока делает глотки напитка. — Спасибо. Уголки губ Гарри дергаются. — Добро пожаловать, полагаю. Луи сопротивляется желанию улыбаться и концентрируется на том, как чистит банан. Он поднимает взгляд, когда кладет кончик в рот. Гарри засасывает нижнюю губу в рот за секунду до того, как фыркает от смеха. — Совет: никогда не устанавливай зрительный контакт, когда ешь банан. Луи откусывает кусок и жует с хмурым взглядом. — Что это? Метод плохого-хорошего копа*? Гарри пожимает плечами, всё ещё выглядя расслабленным. — Типа того. Луи уклончиво мычит. — Ну, сейчас ты делаешь всё правильно. Гарри улыбается. — Я действительно думаю, что ты не сделал ничего плохого. Но нам нужны хоть какие-то ответы, Луи. Могу я звать тебя Луи? Луи закатывает глаза. — Я уже сказал вам всё, что могу сказать, Гарольд. Могу я звать тебя Гарольдом? Гарри фыркает, смеясь. — Ты можешь называть меня Гарри, если тебе так нравится. Это моё настоящее имя. Луи показывает слабую улыбку. — Мне больше нечего вам рассказать, Гарри. Я не вру. Выражение лица Гарри мрачнеет. — Ты не помогаешь себе, отказываясь сотрудничать. — Я так сотрудничаю. Ты бы не знал что со мной делать, если бы я был трудным, Гарольд. И Луи хочет ударить себя, потому что несмотря на то, что он напуган и сердит, он также тупо запал на Гарри… И, видимо, он сейчас флиртует, будучи задержанным в качестве подозреваемого в убийстве. Гарри вздыхает и встает. — Ешь свой бутерброд. Луи ещё раз отводят в уборную и дают немного воды. Он читает этикетку на упаковке сэндвича и банке из-под газировки до тех пор, пока не выучивает это наизусть, прежде чем Гарри появляется снова. На нём опять пиджак, а пальто закинуто на предплечье. — Пойдём. Луи сидит прямо, но не двигается. — Куда? Гарри слегка улыбается. — Домой. Ты свободен, можешь идти. Луи встает со стула, вдруг резко осознавая тот факт, что он босиком и на нем нет ничего, кроме треников и изношенного джемпера. — Хорошо, — он решает ничего не спрашивать. — Где моя машина? Гарри придерживает ему дверь. — Сейчас ночь, ты не получишь свой автомобиль. Но я отвезу тебя. Всё равно я уезжаю. — Откуда ты знаешь, где я живу? — спрашивает Луи, нахмурившись. Затем он вспоминает, что у Гарри есть доступ ко всему, что когда-либо было записано в жизни Луи. Он думает о папке Ника и о том, читал ли её Гарри. — А, точно. Гарри не скрывает, что немного тешится своим положением. — Лучше же, чем такси. И бесплатно, обещаю. Дежурные полицейские прощаются с Гарри, когда они проходят мимо. Луи следует за Гарри к внедорожнику, морщась от холодного асфальта. Он сильно дрожит, когда забирается в машину. Гарри бросает свое пальто на заднее сиденье перед тем, как сесть за руль. — Пристегнись, — командует он, выезжая со стоянки полицейского участка. — И почему же меня отпустили? — интересуется Луи, складывая ладони между бедрами. Гарри смотрит на него и включает печку. — Мы получили результаты вскрытия трупа. — И? — спрашивает Луи, не понимая. — И время смерти. Мы проверили твоё рабочее место, камеры и всё остальное, у тебя твёрдое алиби, учитывая то, что один человек не может быть в двух местах одновременно. В основном. — Это кажется маловероятным, — соглашается Луи. — Хотя, я мог быть соучастником. Гарри бросает на него косой взгляд. — Мы не исключаем эту идею, — но его тон легок. — Твою машину проверяют, и ты не можешь выезжать из штата. — В этом есть смысл, — бормочет Луи. Он не может избавиться от холода в костях и чувствует ужасную усталость после нескольких часов, проведённых в комнате для допросов. Он прислоняется к стеклу и смотрит в окно. Снаружи кромешная тьма, за исключением фар машин. — На заднем сиденье есть толстовка, если сможешь достать её, — говорит Гарри, вырвав Луи из мыслей. — Всё нормально, спасибо. — Луи, ты дрожишь. И я не могу сделать обогрев сильнее, потому что ты получишь тепловой удар. Не заставляй меня остановить машину и сделать это самому, — смотрит на него Гарри, подняв брови. Луи неосознанно начинает улыбаться, чему сам же и удивляется. Он находит серую худи с логотипом Грин-Бей Пэкерс на заднем сиденье и натягивает её, чувствуя себя очень странно во всей этой обстановке. Но это помогает. — Спасибо. Гарри начинает небольшой рассказ во время поездки, и Луи слушает вполуха, пристально сфокусировавшись на темных тенях машин и зданий. Он узнаёт, что Гарри родом из северной Калифорнии, что он изучал право, а затем закончил магистратуру в области криминологии после вступления в ФБР в двадцать три года. Что он был детективом в течение трёх лет и специальным агентом в течение одного. Луи узнал, что у Гарри есть сестра, он любит футбол и коллекционирует кактусы. Его бессвязные аргументы "за" и "против" насчёт использования слова какти или кактусы** заняли остальную часть пути к квартире Луи. Гарри паркуется у передней части здания и поворачивается к Луи, заглушив машину. — Приехали. Луи кивает головой. — Да. Благодарю. Гарри кусает нижнюю губу, смотря на Луи. — Не возражаешь, если я войду? Пальцы Луи соскальзывают с дверной ручки. — Очень прямолинейно, — говорит он, опешив. Гарри немного ухмыляется без тени смущения. Луи поворачивается, чувствуя приятную ткань худи. — Я против, вообще-то. Гарри тянется за пальто на заднем сиденье. — Я могу войти один сейчас. Или позже с ордером на обыск. — Ты же сказал, что у меня есть твёрдое алиби, — протестует Луи, выходя из машины. — Только на это убийство. — Ладно, — фыркает Луи, хлопая дверью за собой. В квартире бардак. Луи это знал, но не стыдился, когда приходил Найл. Может быть, потому что Найл не осматривал здесь каждую вещь, в то время как Гарри делает это беззастенчиво. — Что случилось? — спрашивает он, когда видит разбитый стакан на кухне. — А как думаешь? Луи замечает то, как глаза Гарри задерживаются на бутылке рома. Гарри бредет к гостиной и молча поднимает одеяло и остатки еды с пола. Он проводит рукой по спинке дивана, виниловым пластинкам и старым компакт-дискам Луи. — Ты слушаешь только классическую музыку? — спрашивает Стайлс. Его тон любопытный, не осуждающий. Луи мог бы сказать ему, как сложность и одновременно простота этой музыки расслабляет его. Как она его очищает и отвлекает, как ничто другое, наполняет темные пространства внутри него светом. — В основном. Гарри кивает. — Моя соседка по комнате в колледже была большой поклонницей классической музыки. Она ненавидела меня, всегда говорила, что могла слышать мою ужасную рок-музыку даже через наушники. Луи улыбается. — У меня болит голова от рока, так что боюсь, что поддержу твою соседку. Гарри качает головой в притворном оскорблении. — Неужели Рах… Рахманинов, — он запинается на фамилии, читая её с обложки компакт-диска, — так сильно отличается от The Ramones? Луи прикрывает глаза, закатывая их. — Да. Без сомнений, да, Гарри. Гарри хихикает. — Ты играешь? — спрашивает он, подойдя к фортепиано. — Немного. Гарри кивает и направляется вниз по коридору, бесстыдно заглядывая в ванную перед входом в спальню Луи. Луи жмурится и откидывается назад к стене со вздохом, прежде чем пойти за ним. Он обнаруживает Гарри в середине своей комнаты, тот оглядывается по сторонам, поправляя своё пальто. Хмурясь, Луи прислоняется к дверной раме и смотрит, как Гарри заглядывает под кровать и вытаскивает все его коробки, открывая их. Луи подходит ближе, чтобы увидеть, на что смотрит Гарри, когда вдруг замирает. Это фаллоимитатор, который он забыл на дне ящика. Луи ахает и быстро закрывает коробку, пряча её. — Что именно ты ищешь? — спрашивает он, краснея. Гарри улыбается, проводя взглядом вниз по телу Луи, прежде чем снова обратить его к лицу. — Я узнаю, когда увижу, — покашливает Стайлс. Луи закатывает глаза со всё ещё горящим лицом. Он видит, как Гарри хмурится в замешательстве, пока заглядывает в шкаф. Он достает обувную коробку в красочной оберточной бумаге. Внутри она полна дешевых маленьких безделушек: фигурки животных, миниатюрная тряпичная кукла, пластиковые кольца в форме звезд и бантиков. — Что это? — спрашивает Гарри настороженным тоном. Луи оборачивает руки вокруг себя, пока в груди ноет при виде игрушек. Гарри роется в этих вещах, которые Луи хранил в обувной коробке и одновременно в своём сердце. — Это подарки от моих сестер на День рождения. Гарри осматривает вещи, оценивая. — Твои младшие сестры собираются закончить среднюю школу, не так ли? — Это из тех времен, когда они были маленькими. Меня подолгу не бывало дома… Они ценны для меня, — Луи удивляется себе. Он не говорил никому о своих сестрах, даже Найлу. — Точно. Луи сужает глаза при внезапном изменении тона Гарри. — Ты что… Ты думаешь, что я педофил, что ли? — он рычит, когда его осеняет, о чём думает Гарри. — Вон из моей квартиры. Гарри кладет коробку и качает головой, отводя взгляд от Томлинсона. — Луи. Это моя работа… — Думать, что каждый встречный является потенциальным психопатом или насильником?! — Да, — просто отвечает Гарри. Луи кривит губы в отвращении. Смущенный из-за того, что раскрыл себя, вольно и невольно. — Убирайся. Мы закончили. Если ты хочешь вернуться, то лучше приезжай с ордером. Гарри разглядывает его на несколько секунд дольше, чем надо, прежде чем кивает и проходит мимо Луи в коридор. — Спокойной ночи, Луи, — говорит он в дверях. Луи смотрит на него с каменным выражением лица. Через мгновение Гарри уходит, осторожно закрыв за собой дверь. Луи медленно ходит по квартире, выключая свет. Он принимает душ слишком горячей водой, пытаясь сохранить тепло кожи, пока его мысли наполнены образами холодной бледной кожи трупа. Когда Луи выходит из душа и смотрит на одежду, которую оставил на кровати, он понимает, что забыл отдать Гарри толстовку. Луи поднимает её и подносит к лицу. Она ещё теплая и пахнет дорогим одеколоном, освежителем воздуха из машины и слабым запахом жареной еды. Луи не принимает снотворное, он так устал, что не может заставить себя пойти за стаканом воды, чтобы запить их. Вместо этого он калачиком ложится на кровать с толстовкой Гарри, чувствуя приятную на ощупь ткань, и прислоняет её к щеке. В 5:13 он засыпает.