***
Перед открытыми глазами плыло. Я попеременно видела всех соклановцев. Всех без исключения. Дольше всего перед внутренним взором висели Момо-тян и радостный, над чем-то смеющийся совсем юный Ханзо-сан. Я металась, просила у них прощения и никак не могла прикоснуться. Потом почему-то всплыл Дзюбей, положил мне на лоб что-то холодное и о чем-то спросил. Я жутко удивилась, так как не помнила, когда он умер. Позвала его по имени и попросила больше в мои сны не приходить. Ответом мне было ошарашенное молчание, тогда я сделала вывод, что он тоже не помнит, когда умер, и спокойно снова погрузилась в спасительное беспамятство. Второе пробуждение оказалось намного лучше, хотя в голове звенело, а рот казался заполненным грязным песком. Где-то далеко пели птицы. Взгляд выхватил тёмный уходящий вверх аркой земляной потолок, весь пронизанный массивными корнями, и лист папоротника с крохотными спорами. Слева что-то шуршало. Я приподняла голову и увидела сидящего на входе естественной пещеры Дзюбея. Он, сжимая зубами спелый помидор, перематывал оплётку рукояти катаны. Судорожно вздохнув, я села, рассматривая его силуэт в сиянии солнечного дня. Спрашивать, как тут оказалась, не имело смысла, больше интересовало, как долго была в беспамятстве. Дзюбей заметил моё движение, вытащил помидор изо рта: — Ты устала от постоянного напряжения. Поспи ещё немного. Опустил руку к лежащему рядом листу репейника и бросил мне крупный красный плод. Помидор сладко пах солнцем и морем, маня вонзиться в него зубами, а я катала его в ладони и никак не могла понять. Если я настолько раздражаю Дзюбея, почему он постоянно со мной возится? Зачем нужно спасать, делиться едой? Для чего? Мне не понятны его мотивы. С каждым разом я всё глубже увязаю в паутине долгов, не имея возможности ничего дать взамен. Я покосилась на Дзюбея, но он был слишком занят своей катаной. Значит, всё, что могу сделать, это прикрывать ему спину пока он не закончит свою миссию. Хотя, есть ещё одна возможность… известная одному на редкость хитрому старикашке, а наши дороги с ним всё равно пересекутся. Я сощурила глаза и решительно откусила от помидора. Нужно набраться сил и постараться сделать всё, что от меня зависит. Дзюбей закончил возиться с катаной, несколько раз взмахнул ей в воздухе и полюбовался остриём лезвия. Пора было поделиться с ним своими выводами. — Эти следы ведут в гавань Касима, — я сидела, избегая смотреть на него, но знала, что он слушает. — Они, наверное, переправят груз на лодке. Если я не остановлю их, то души погибших крестьян и ниндзя Кога никогда не обретут покой. Катана щёлкнула, возвращаясь в ножны, а по молчанию я поняла, что Дзюбей ждёт продолжения. — Я буду помогать тебе до конца этой миссии, — я нахмурилась, — но если ты ещё раз оскорбишь меня, я убью тебя на месте! Он ничего не ответил, встал и вышел из пещеры, а у меня по спине пробежали мурашки нехорошего предчувствия.***
Мы добрались до склона горы, с которого просматривался портовый городок. И, кажется, нашли вывезенный с погибшего корабля груз. Рядом с аккуратно расставленными тремя штабелями ящиков в разных положениях располагались шесть повозок и, пугая неестественно раздутыми боками, лежала крупная гнедая лошадь. Сам городок выглядел странно пустым. Я запрыгнула на возвышавшееся над пригорком дерево, чтобы лучше рассмотреть его, но сомнений не оставалось. Здесь не было ни души. — Наверное, горожане ушли, испугавшись эпидемии, — подтвердил Дзюбей моё мнение, присаживаясь на выпирающие корни того же дерева. — Для этого могло хватить одной мёртвой лошади. Я ещё раз окинула взглядом спокойное искрящее бликами море, выглядящие игрушечными лодки и покрытые дымкой дальние горы, посмотрела на ведущую к городу дорогу и заметила странное шевеление совсем близко от нас. Кто-то приближался, скрываемый густой травой. Дзюбей, смотревший в том же направлении напрягся, щелкнул вынимаемой из ножен катаной, отклоняясь в тень дерева, и я предпочла тоже ухватиться за рукоять танто. — О, ты ещё жив! — раздался довольный старческий голос и Докуан встал в полный рост, придерживая край своей шляпы. — А я беспокоился. — Я тоже рад видеть тебя, — холодно ответил Дзюбей, вздёрнув бровь. Ну, вот мы и в сборе. Я устроилась на ветке поудобнее, глядя как старикан приближается к дереву. — Они ждут корабль, чтобы перевезти груз, — при каждом шаге монаха кольца на его посохе звенели, заглушая прочие звуки. Звяканье разносилось на всю округу, словно оповещая, что здесь что-то происходит. — Ты узнал, что это? — поинтересовался Дзюбей. — Нет, я не смог к нему подобраться. Но что это, я догадался, ещё находясь во владениях клана Мотизуке, — хихикнул старик, усаживаясь на землю, а я напряглась и начала прислушиваться. Эта информация могла быть крайне важной. — И что это? — нахмурился Дзюбей. — Ты ещё не понял? Груз имеет отношение к твоему прошлому. Это золото! Золото из той тайной шахты в Ямасиро. Эта информация была не просто важной, но и крайне нужной для клана Мотизуке. Я достала из потайного кармашка рулончик свитка для сообщений и карандаш и начала писать, стараясь не пропустить ни слова из разговора. — Во время шторма судно выбросило на берег. Наверное, оно шло к сёгуну Тьмы, гружённое золотыми слитками, — Докуан с таким воодушевлением это рассказывал, что можно было предположить, что он хочет добраться до этого груза и поживиться. — Видимо, последние пять лет это золото прятали. Получив его, он возьмёт верх над правительством Токугавы и ввергнет страну в очередную гражданскую войну. Нужно любой ценой предотвратить это! Я закончила записывать и вложила рулончик в непромокаемую капсулу. Оставалось только срочно передать её в клан Мотизуке. Пальцы нащупали в кармашке соколиный манок. — Докуан, — Дзюбей обернулся и положил руку на рукоять катаны, — за тобой следили. Я ничего не видела странного в окружающем пространстве, но чутьё у наёмников всегда лучше. — Что? — монах пригнулся, я выхватила танто из ножен. Враг мог напасть в любой момент и чем раньше отправлю сообщение, тем лучше. Свист манка разлетелся по округе, отражаясь от далёких окрестных скал. — Девочка, что ты делаешь? — приторно-сладким тоном поинтересовался старик. — Я зову птицу клана Кога из этой деревни, — хмыкнула я. — Зачем ты зовёшь птицу? — Она доставит послание первому министру. Я узнала, что ему нужно и через два часа его армия захватит город, — я верила, что нужно просто продержаться до этого момента. — Всё не так просто, — заявил старик, — клан Мотизуке сделает вид, что ничего не произошло. — Почему? — информация о золоте не могла оставить безучастным главу слабеющего клана. Да и для усиления его как первого министра провинции Ямасиро оно тоже сыграло бы не последнюю роль. Значит, его армия обязана была прибыть в этот город. Но прежде, чем Докуан ответил на мой вопрос, на проплешине полянки возле дерева появился странный тип в тёмно-фиолетовой одежде и с длиннющими металлическими когтями на руках. Он размножился на кучу одинаковых копий, окружающих нас с разных сторон. Их стало так много, что я не сразу восприняла ответ монаха. — На кону будущее клана. Вмешается в противостояние кланов Токугава и сегуном Тьмы, и такой маленький клан, как Мотизуке, будет раздавлен. Ничего не вижу, ничего не слышу — вот лучшая стратегия для клана. Вверху раздался призывный крик сокола. Я размахнулась, чтобы подбросить капсулу, но была вынуждена отпрыгнуть. В то место, где только что находилась, с противным хрустом воткнулись три куная. Дзюбей атаковал выделившегося из массы клонов противника, но сумел только отсечь ему ногу по колено. Как не странно, потеря части конечности того не остановила. «Руки-когти» развернулся в воздухе и шустро ускакал на одной ноге вниз со склона, скрываясь за скалой. Дзюбей кинулся за ним, а я, с трепетом оценив вероятность попадания кунаев в меня, могла только надеяться, что старик не прав. — Скоро мы узнаем, будут ли действовать Мотизуке, — капсула взлетела в воздух и была подхвачена обученной птицей. А теперь было подходящее время, чтобы узнать нечто нужное для меня. Монах Докуан очень удивился, когда я прижала остриё танто чуть-чуть левее его пятого грудного позвонка. Продолжение следует...