Зов моря. Путешествие

Глава 10

Настал новый день, и где-то под куполом огромного подземного мира, там, где живут древние динозавры, светилось солнце, отражаясь, от света дня в вековых ледяных сталактитах. Глубоко внизу виднелся живой зелёный лес, под одним из деревьев лежали два тигра, один был серебристый и полосатый, другой был, буро-коричнево-зелёного окраса. У серого, были закрыты глаза, на голове зияла рана, к его глазу спускался след из запёкшейся крови. У второго тигра, на одном глазу была повязка из зелёного листа, шерсть у него была скатана. Бок был покрыт длинными линиями, из кровяной корочки, из лап, торчали костяные когти. Целый глаз был открыт и чётко следил за любыми, даже малейшими движениями, как кустарников, так и травинок. Серый тигр зашевелился, и начал тяжело постанывать. Второй тигр резко повернулся к нему свою голову. Гар открыл глаза и сказал, сдерживая боль: — Дора, милая, зачем ты так со мной, я бы и так с тобой пошёл. — Я не Дора, я Ночь. Дора погибла во мне, очень давно. — Ночь, так позволь ей возродиться, и объясни, зачем ты так изуродовала свою шерсть, твой белый цвет с красивыми играющими чёрными полосками, так тебе подходил. — Ты дурак, или идиот? Хотя, что я спрашиваю, ты ведь и то, и другое вместе взятое. Тебе тоже бы не помешало, сменить цвет, а то ты кричишь на весь этот мир, вот я, давайте, съешьте меня. — Это ты говоришь со мной как Дора, волнуешься обо мне? — Я сказала, чужестранец, Доры больше нет, есть только Ночь! А я о тебе не волнуюсь, просто хочу, чтобы ты выжил. И испарился отсюда, тебе здесь делать нечего. — Если бы Дора в тебе погибла, то ты прикончила меня, ночью, на той самой поляне, где мы встретились. — Ты мне просто понравился, такой смелый и отважный и я подумала, почему бы не спасти тебя. Я думала, что смогу уговорить тебя, стать моей парой, но теперь я вижу, что это невозможно, ты не собираешься выживать здесь. Так как, отказываешься изменить цвет своей шкуры. — Ночь, я и есть пара Доре, а так как ты и она одно и то же существо, я твоя пара. Может, ты мне напомнишь, какой твой истинный цвет шерсти. — Мой истинный цвет, это тот цвет, который ты видишь, и если тебя это не устраивает, то, как только ты сможешь нормально ходить, я покажу тебе выход. — Ладно монстр. — Договорились сопля. Тигрица и тигр отвернулись в разные стороны, Гар тяжело вздохнул, и задумался: «Что же произошло, с той прежней и любящей меня тигрицей, с той, кто гордилась сама собой, с той кто так любила мир и добро. С тем мягким и нежным котёнком, которому я поклялся в вечной любви…» Мысли тигра прервал лёгкий запал Шейлы, пробежавшей по его шёрстке нежным ветерком и послышался голос этой тигрицы: — Гар, я тебя предупреждала, что то, что ты найдёшь в конце этого пути, тебе не понравится. — Шейла что произошло с моей любимой. — Я не знаю малыш, но я догадываюсь. — Этот жестокий мир изменил её, превратил её горячее сердце, в холодный камень, словно зов моря оглушает зверей, так и жестокость этого мира, оглушила и уничтожила все те пылающие чувства, которые кипели в ней словно вулкан, готовящий извергнуть лаву. — Да Гар, но я не знаю как ей помочь. Я конечно вижу Тору, рядом с тобой, так как я ангел, и способно видеть судьбы, но я не прорицатель, и не могу видеть всё, но ваши судьбы с Торой сплетены в один канат. Но и это не всё, я так же вижу и третью нить, она такая же толстая, как и две другие, но я не могу понять, чья она. — Может эта нить принадлежит нашему котёнку? — Нет мой милый племянник, это нить принадлежит взрослому, но не твоей матери и не твоему отцу, так как нити судеб этих двух тигров, я отлично знаю, и легко их различу. — Ты права, у меня и Торы не может быть котят, это просто невозможно. Но что же эта за третья судьба? — Не знаю Гар, не знаю. Может это всё же Дора, а может и нет. — Шейла, я так надеюсь, что третья нить принадлежит Доре. — Не расстраивайся малыш, попробуй сломать каменную корочку окружающую сердце тигрицы. Так как она не убила же тебя на поляне, а это значит, что Дора ещё жива, и есть шанс вытащить её на свет. Но помни, что твоя судьба сплетена с судьбой той ревнивой, но, любящей тигрицей, в плотный канат, а третья судьба, обвивает его снаружи… Голос пропал, а затем и запах развеялся по ветру, перед тигром рухнула оглушённая дичь. Ночь швырнула ее, как швыряют подачки собакам, и сказала, грубым голосом: — Сопля, кончай овец считать, а то сам овцой станешь, давай жуй, пока он не оклемался. Я не побегу за этой быстроногой тварью второй раз. — Не швыряй мне еду как собаке, Ночь. – Ответил тигр, но всё же впился зубами в это существо, так как был очень голоден. — Так не веди себя как собака, и кончай строить из себя, знатока жизни. Давай жуй! Тебе нужно хорошо питаться, чтобы я могла избавиться от тебя поскорее. Тигру не нравился такой тон, но он держал себя в лапах, он видел, что может эта тигрица, и не собирался пререкаться с ней, так как понимал, что она в любой схватки с ним, одержит верх…