Зов моря. Путешествие

Глава 16

Высоко в небе светилось солнце, оно играло своими лучами на каменистом утёсе, вырисовывая красивые, разноцветные линии, проходя сквозь разные, стеклоподобные породы, создавая какое-то мистическое освещение. Лучи этого света пробежались по двум теням, торопливо выходящим из тёмного зева подземелья. Как только свет коснулся первой тени, то та вспыхнула, ярким красивым свечением серебристо-белого цвета. Вторая тень опасливо оглядывалась, и ещё сильнее прижалась к первой. Серебристая тень остановилась и заговорила: — Дора, не трясись от страха. Я ведь рядом с тобой, и насколько я помню, ты же бесстрашный зверь. — Ты прав Гар, но я всё же боюсь этого места, для меня оно новое, неизвестное и страшное… — Ведь неизвестность страшнее смерти. – Закончил за тигрицей тигр. Тигрица утвердительно кивнула. Оба зверя отошли от пещеры, и Гар снова заговорил, идя по подмёрзшей дороге: — Кстати, Дора, ты знаешь, что когда-то это было нашим домом. Я помню это, как будто это было вчера. Я оказался на берегу, без сознания, а твоя мать нашла меня и привела в стаю. Представь, как твоей матери досталось от моего деда. Так как если мне не изменяет память, это было… — В голодный год. – Перебила тигра Дора. – Да я это помню. Бедная мама. — С возвращением, подруга дней моих суровых. — И не говори Гар. Я ведь всё помню. Я помню, как ты сбросил меня в ту пропасть, но я не сержусь на тебя мой любимый тигр. Я не сердилась на тебя даже тогда, когда ты динамил меня и обижал. — Да Дора, ты любила меня таким, каким я был, чёрствым и обозленным на весь мир. — Ладно мой милый Гар, что было то прошло. Тигрица остановилась на небольшом утёсе, откуда открывался прекрасный вид на лес и долину, по которой голубоватой нитью бежала речка, разрезая траву, которая в свете, отражённого солнца и покрытая ледовыми корочками, становилась похожа на изумруд. Под лапами у тигрицы виднелись белые, снежные накаты, закрывающие часть долины бывшей их домом. Тигрица села у края уступа, и принялась любоваться висящим высоко в небе солнцем, солнце слегка спряталось за тонкий слой облака. Это облако, красиво смягчала свет, придавая освещению романтический оттенок. Серебристый тигр устроился рядом с тигрицей и тихо прошептал: — Дора, ты помнишь это место, не так ли, ночью, при полной луне, мы с тобой любили часто сидеть здесь. Девочка лизнула своего друга в нос. После чего ответила: — Ты прав, Гар. Я помню это место, оно нам нравилась, так как отсюда вся наша равнина как на ладони, я скажу больше, я даже помню как ты назвал наш дом Изумрудной долиной. Дора потёрлась о шерсть своего друга, и тигр непроизвольно заурчал от такой нежности и ласки, теперь он знал, что неугомонная и осторожная Ночь, уступила место у руля своей второй сущности. Так как Ночь, некогда не была так ласкова к нему как Дора. Он сказал своей подруге: — Дора, как ты смотришь на то чтобы смыть с себя этот окрас. — Нормально, но всё же я не хочу, чтобы ты увидел все мои шрамы, и ужасные раны. Тигр аккуратно взял зубами за листок закрывающий глаз тигрицы и сдёрнул его, затем лизнул подругу и ответил: — Ничего страшного милая, я видел столько обезображенных тел, так что можешь не волноваться за себя, я люблю тебя такой, какая ты есть, а не такой, какой ты когда-то была. Для меня нет прошлого, для меня есть только настоящее. — Но прошлое невозможно забыть. Оно является одной из главных частей наших жизней. — Возможно для тебя, но не для меня, моё прошлое это будущее Ширы – моей мамы, а оно ужасно. По этому, для меня нет прошлого, а есть только настоящее. — Ты не прав Гар. Как бы ужасно не было прошлое, но ты должен принять его. Я ведь помню те страшные рассказы, которые ты любил мне рассказывать, про страшных существ, монстров и кровь. Я думала, что ты просто пытаешься избавиться от чересчур надоедливой кошки, которая пытается оказывать тебе чрезмерное внимание. Но теперь я поняла, что ты, таким образом, хотел предостеречь меня от своего прошлого, которое может вплестись в настоящее. — Да моя дорогая, и теперь призраки прошлого вновь и вновь, вплетают свои щупальца в моё настоящее, как какой ни будь водный монстр из Рамсуса… — Притормози Гар, что такое Рамсус, или кто это, я тебя не понимаю. – Перебила тигрица своего собеседника. — Извини, меня понесло, Рамсус – это мир в застенках, где на данный момент, бродит моя мать, вместе со мной. Я ведь с каждым днём всё больше и больше вспоминаю своё прошлое, которое скрывал мой мозг. — Сейчас стало чуточку понятней. Пошли, уже солнце начинает садиться, а нам ещё много следует пройти, я хочу увидеть наш дом, да и Ночь сгорает от любопытства в моей голове. Мы с ней часто вели разговоры о доме последнее время, когда ты спал, и даже когда бодрствовал… — Понятно, думаю, ты права, надо двигаться. Тигр встал первый, следом за ним поднялась тигрица, и они вернулись на дорогу, протоптанную очень давно, другими животными. Тропа была из пожухшей жёлтой листвы, местами попадался снег, но пока что его было ещё мало, ведь, зима только приближалась. Так как тигры шли по небольшому лесочку, то соответственно снега было мало. По сторонам от тропы, были уже серые голые стволы, но попадались и с разноцветной листвой, здесь были и золотистые листы, и красные. Но в основном, деревья сбросили свои осенние наряды. Тигры шли и восхищались, Гар, идущий рядом со своей подругой, сказал: — Как красиво, просто невероятно, раньше я не обращал внимание на эту красоту, я бежал от себя, от прошлого и от той боли и наконец, от себя, а теперь решил остановиться, и оглянутся назад. — Это точно, я давно не видела ничего похожего, ни снега, а только сплошные тропики и вечное лето. А эта листва, такая нежная, и мягкая, она не идёт в сравнение с той жёсткой травой в мире динозавров. — И не говори, я побыл там всего несколько дней, и то мне уже приелось, постоянное тепло и сплошная опасность. — Да, я не представляю, как я смогла там прожить несколько месяцев. Так тигры и шли, восхищаясь этим нежным и красивым, осенним лесом. Вскоре они вышли к реке, которая виднелась с вершины утёса, тигрица озорно прыгнула в ледяную воду и окатила своего спутника, Гар вздрогнул, как только холодная вода добралась до него. Но спустя мгновение, он оказался рядом с тигрицей, и они начали резвиться в этой горной, ледяной воде, будто они снова стали котятами. Тигры кувыркались и валяли друг друга в воде на мелководье, тигрица радостно воскликнула в очередной раз обливая своего друга: — Это превосходно, мы будто вернулись в прошлое… — И не говори, Дора, два маленьких котёнка, которые сбежали от матери и резвятся в воде. — Вообще-то так оно и было, Гар. По-моему в конце зимы, когда снег ещё лежал, я сбежала от мамы и также плескалась в этой воде… — Не совсем Дора, это было в середине весны, рано утром, когда вода ещё не прогрелась, ты сбежала от Лайлы, и разбудила меня, одиноко дремлющего в стороне от стаи, так как все, кроме тебя, считали меня изгоем, и вечно прогоняли отовсюду. Я помнится, хотел покинут стаю, но ты переубедила меня, и я остался, но по-прежнему жил одиноким тигром, я как бы был частью стаи, и одновременно был чужд всем. Но в то утро, ты сделала меня счастливым, так как первая из всех детей пригласила поиграть с тобой, это был переломный момент, после которого я перестал ненавидеть весь мир, и в моём сердце, начали распускается семена добра и любви. — Я помню это, так как потом я болела некоторое время, из-за простуды, но ты тогда, гонимый всеми и отовсюду, смело приходил и навещал меня. – Тигрица вновь окатила тигра ледяной водой, заискрившейся в свете заходящего солнца, и быстро сбежав от возмездия, оказалась на берегу. После чего продолжила. – Гар, давай выбирайся из воды, а то простудишься. — Не беспокойся, я вместе с Торой, и не в такой воде плавал, та была ещё холодней, аж поднималась студёная дымка, от поверхности. — Что за Тора? – озабочено спросила тигрица. — Моя вторая подруга, я с ней познакомился, находясь на корабле моей матери. — Понятно, ты её сильно любил? – Грустно спросила Дора. — Да, извини, если это тебя обидело. — Не нужно извиняться, ведь ты думал, что я погибла. Кстати ты правильно сделал, что продолжил жить дальше. Давай иди ко мне, погреемся, а то у тебя уже нос посинел. Тигр улыбнулся и выбрался из воды, после чего он прижался к своей подруги и они задремали, а затем и уснули. «Гара разбудил знакомый запах, он открыл глаза и увидел, тот же самый красивый водопад, возле которого он встретился со своей тётей в прошлый раз. По его шерсти прошла волна ветра, несущая с собой голос Шейлы: — Приветствую тигрёнок, я рада, что ты решил прийти ко мне вновь. — Шейла, это не я к тебе пришёл, а ты ко мне. — Да, ты прав, это я пришла к тебе, но к этому месту, ты привёл меня. — Не пойми меня не правильно, но зачем ты решила навестить меня? — Я что просто не могу прийти к своему любимому племяннику. — Вполне можешь, но всё же, ты пришла не просто так, а что-то принесла, и по ходу, что-то не хорошее. — Ты прав, это касается Благочестия, Торы и всего их экипажа… Шейла не успела договорить, как вдруг всё пропало, и тигра окружила кровавая река, которая вдруг вспыхнула огнём и заставила бежать. Тигр бросился в сторону, как вдруг огонь расступился, и из темноты вышло страшное, огромное существо, скрытое тенью…» Тревожный голос Доры разбудил тигра: — Гар, милый, что с тобой, ты весь горишь! Тигр огляделся, и понял, что он не горит, а Дора имела ввиду, что у него жар, а не воспламенение…