Будем делать это столько, сколько захочешь. Трахаться.

Конечно же, это все Баки. Это Барнс. И его даже можно понять. Объяснить его внезапную распутность, полное бесстыдство и почти пугающую сексуальную ненасытность. Все-таки столько лет плена, лишения памяти и свободы выбора, да даже простых, самых элементарных человеческих радостей, банального физического комфорта. Это естественно, что, теперь, буквально вопреки всему, вопреки судьбе, вопреки здравому смыслу снова оказавшись рядом со Стивом, готовым принять его любым, готовым бороться за него против всего мира, Барнс пытается урвать каждое мгновение его любви. А от таких понятий, как интимность и стыд его много лет отучали настолько жестокими методами, что в этом винить его точно нельзя. Сэм очень старается быть объективным. Как-то оправдать для себя Барнса. Их первая встреча бесспорно оставляла желать лучшего (довольно сложно не обгадиться со страха, когда у тебя из рук на скорости выдергивают руль прямо через лобовое стекло, да и крыло ему Зимний Солдат оторвал, как кошка воробью). И по началу Сэм, на самом деле, искренне считал, что Стив зря надеется вернуть себе своего Баки, даже если они и сумеют найти Зимнего Солдата. Но за те без малого сутки, что ему удалось понаблюдать за Барнсом, пока они колесили по Германии в маленькой голубой машинке, пока он слушал неловкое, растерянное молчание Баки и редкие, незамысловатые приколы, Сэм искренне пожалел о том, что изначально относился к этому человеку так однозначно предвзято. Он очень старается больше не судить Барнса. Хотя тот совершенно в этом не помогает. Когда он самым последним заваливается на их общую кухню в доме в Ваканде, Барнс идет настолько враскорячку, взгляд мутный, сытый и немного расфокусированный, что списать бесконечные стоны, вскрики и хныканье, доносившиеся из их со Стивом общей комнаты всю предыдущую ночь, на ночные кошмары не позволяет совесть. Рассеянно улыбнувшись всем в ответ на приветствия и сам не сказав ни слова, Барнс хромает за спину к Роджерсу и, наклонившись, зарывается лицом ему в волосы, медленно шумно втягивает ноздрями его запах, а когда тот запрокидывает к нему голову, только молча толкает его коленом в колено, и когда тот послушно шире раздвигает ноги, одним тягуче грациозным движением стекает под стол. Скотт давится едой и долго надсадно кашляет. Клинт без слов берёт в одну руку тарелку со своей порцией, а другой цепляет невозмутимую Ванду за плечо и уводит её в гостиную. Сэм радуется, что не может краснеть, как белые, сопит и сосредоточенно пялится на Скотта, потому что знает, какое у Стива сейчас лицо. Такое растерянно счастливое, что на него больно смотреть. Все это легко можно прочитать в богатой мимике Скотта, который напротив не может оторвать глаз от Роджерса: потрясение, сочувствие, шок. Что ж, тогда они и не подозревали, что это было еще невинное начало. Барнс все время бродит по дому и саду едва одетый, зачастую в одних сползающих штанах, буквально таскается за Стивом повсюду, виснет на нем, ласкается без стыда, не обращая ни на кого внимания. Не задумываясь лезет единственной рукой ему под одежду, гладит пах, улыбается, облизывается, притирается совсем близко. Роджерс реагирует на него безотказно. Их секс по большей части отчаянный и жестокий. В их комнате из мебели давно уже остался только один матрас, да и тот иногда оказывается под странным углом забит в дальний угол. Они трахаются у стен и на полу, на ступенях широкой веранды и прямо на земле в саду. Порой вначале это бывает похоже на шутливую борьбу, тычки и подножки, захваты и броски, и сложно сказать, где они оба переходят грань, когда пальцы сжимаются на горле, а укусы начинают ранить до крови. И оба так возбуждены, что воздух звенит вокруг них. Сэму неловко от того, что он видел это. Сэм уже не представляет, что делать и как передвигаться по дому, чтобы этого не видеть. Он не ожидал, что в сексе Стив настолько безжалостен, и особенно в сексе с Барнсом. Кэп, не мешкая, пользуется тем преимуществом, что у любви всей его жизни нет одной руки. Может прижать правую руку Баки коленом, усевшись на грудь все еще упорно вырывающемуся любовнику, вцепиться ему в волосы и потереть его лицом о свой пах. И чертов Барнс забывает рычать и стонет, и тянется, и течет, как патока, принимая и отдаваясь. После этого Стив трахает его с сокрушительной неотвратимостью сваезабивочной машины, но тот лишь плавится от удовольствия, жадно сжимая его бедра ногами. У Барнса без всяких сомнений снесло от Стива крышу, и это даже можно понять. Печально то, что он тянет Стива за собой. И с этим бесполезно бороться. Жить с ними просто невозможно. Клинт прощается так, будто бы их не ищут по всему миру. Пожимает Стиву руку, как всегда пожимал ее своему товарищу по команде и другу. Говорит: "Обращайся, если еще что будет надо". Стив с искренней благодарностью жмет его руку в ответ. Клинт забирает с собой Скотта. - Спасибо, что вытащил нас из каталажки, - прощаясь улыбается Скотт. - Мы правда из-за тебя же туда и угодили, но все было очень круто. И я знал, что ты нас спасешь. - Спасибо тебе, я рад, что Сэм познакомил нас. Ты очень смелый боец, - улыбается ему Стив. И не перестает улыбаться, когда Скотт неловко его обнимает. После Стива Бартон и Ленг жмут руку Барнсу, и он молча благодарно улыбается обоим по очереди. Сэм и удивлен этому их жесту, и втайне рад, что они не проигнорировали сумасшедшего приятеля Кэпа. Ведь ясно же из-за чего они уезжают. Это Барнс во всем виноват. Сэм думает, когда уже не выдержит он. Хотя бы потому, что в одном доме с ними даже мирно поспать не получается. Они трахаются все время и повсюду, прерываясь уже, кажется, только на еду. Сэм понимает, что настал и его предел, когда во время их совместной миссии в Мапуту одному из террористов удается задеть Стива ножом, и Барнс, который вообще не должен был покидать огневую точку, тут же оказывается рядом, выбивает у идиота нож, и вне всякого зловещего модуса Зимнего солдата, одной рукой крошит и кромсает на части человек пятнадцать вооруженных бойцов. А потом, отбросив клинок, окровавленной рукой хватает Стива за подбородок, притягивает к себе, целует зло и жестоко, неверными пальцами начинает сдирать с него униформу, там, где не хватает руки, помогая ему зубами, падает перед ним на колени и самого Стива тащит вниз, прямо на трупы. И они трахаются, катаясь по крови, как звери, меняясь ролями, рыча в лицо друг другу, плача и задыхаясь. Конечно, это Барнс виноват в том, что такое происходит с ними обоими. Но Сэм не уверен, что вправе лезть во все это. Он уезжает вслед за Клинтом и Скоттом и очень удивляется, когда Ванда отказывается ехать с ним. _____________ Продолжение следует