Возвращение

      Эрик внимательно рассматривал уже третий альбом с фотографиями в старой комнате Трис, время от времени задавая вопросы о местах и людях, изображенных на снимках. И, конечно же, агент Мур не забывал подтрунивать над Трис.       Хозяйка розовой комнаты терпеливо отвечала на вопросы и старалась не реагировать на колкости. Когда наступали недолгие мгновения тишины, Трис донимала навязчивая мысль, что Эрик нелепо смотрится на ее старой девчачьей кровати в окружении мягких игрушек. Ему определенно было здесь не место, и это все сильнее начинало беспокоить Трис. Она даже почувствовала себя предательницей — привела в комнату другого мужчину, которая до сантиметра пропитана воспоминаниями о Тобиасе.       — Ты говорила, что раньше была без ума от всего розового и воздушного, но я не думал, что все было настолько плохо. — Ухмыльнулся Эрик, захлопывая альбом. — А твоя комната выглядит так, будто на нее стошнило радугой единорога.       — Да-да, очень смешно, — фыркнула Трис, забирая из рук друга альбом и водворяя его на место. — Я не понимаю, зачем тебе все это было нужно. Ты и так все обо мне знаешь.       — Я знаю все о твоей несчастной любви к этому кретину, — заметил Эрик. — Но ты почти ничего не рассказывала о своих школьных друзьях. Насколько я могу судить, в школе ты не была такой отшельницей, в какую превратилась в университете. Неужели никто из этих детишек с фотографий не пытался поддерживать с тобой связь?       — Я получила несколько писем в первые месяцы… — неохотно призналась Трис.       — Но ни на одно не ответила, — закончил за нее фразу Эрик.       Агент Прайор кивнула, потупив глаза в пол.       — Я их даже не прочла, — тихо произнесла девушка. — Мне просто не хотелось ни с кем общаться из своей прошлой жизни, я же тебе говорила. Я бы не перенесла рассказов о том, какая чудесная пара получилась из Тобиаса и Кристины. Или расспросов обо мне и Але.       Трис на некоторое время замолчала, отрешенным взглядом рассматривая стену над изголовьем своей старой кровати. Затем сделала глубокий вдох и продолжила:       — Где-то спустя год после тех событий у меня был курс практической психологии. Профессор отрабатывал на нас, студентах, свои методики — что-то вроде экспериментов для его научной работы. После одного из упражнений у меня будто что-то щелкнуло в голове — я вдруг осознала, что по-настоящему ни с кем не дружила. Исключением был Тобиас. А все остальные общались со мной только из-за него, потому что я была его лучшей подругой, которая ходила за ним хвостиком.       — Скорее ты просто захотела в это верить, чтобы подавить чувство вины, — сказал Эрик. — Тебе было легче жить, жалея себя. И ты находила все новые и новые поводы для жалости.       — Эрик, — грустно усмехнулась Трис, — то, что я не нашла друзей в университете, — прямое доказательство того, что я раньше не была интересна людям сама по себе.       — Очередной приступ жалости к себе, Прайор. Ты не хотела заводить друзей в университете. Ты просто не замечала окружающих людей. Я помню, как ты вела себя в первые недели в академии — бесчувственный робот, у которого сбита программа общения. Если к тебе кто-то обращался вне занятий и тренировок, ты этого просто не слышала. — Мур остановил жестом готовящуюся перебить его подругу. — Я знаю все, что ты сейчас скажешь. Ты действительно стала новым человеком — обрела новую цель, уверенность в себе, закалила характер. Но главным изменением было именно то, что ты захотела всех этих перемен.       — Давай не будем заводить старую пластинку. — Закатила глаза Трис. — Мы уже сотню раз обмусоливали тему «Дипломированный психолог не может разобраться в собственных проблемах». Надоело. Побереги мои нервы. Мне еще предстоит встреча с кучкой одноклассников, с которыми мне придется изображать взаимную заинтересованность друг в друге.       — Неужели кто-то бы стал устраивать для тебя вечеринку, если бы действительно никто не хотел вновь тебя увидеть?       — Это идея Тобиаса — вот все и суетятся. По словам Калеба, Тобиас Итон до сих пор на короткой ноге со всеми. — Равнодушно пожала плечами Трис. — Ну и любопытство, конечно же.       — Блудная дочь вернулась в отчий дом? — Эрик иронично выгнул бровь.       — Бывшая школьная мямля стала агентом ФБР. — Кисло улыбнулась Трис. — Если уж мои родители и брат с трудом поверили в это, когда я поступила в Академию, могу себе представить реакцию остальных.

***

      Когда Трис, Эрик, Калеб и Кара добрались до небольшого уютного бара в центре, веселье было в полном разгаре. За дверью, на которой красовалась табличка «Специальное обслуживание», собралось столько народа, что в первое мгновение Трис подумала, что брат ошибся адресом и они попали на чужую вечеринку. Но развешанные повсюду растяжки с приветственными лозунгами и ее именем убедили ее в обратном.       Старые школьные друзья не сразу узнали виновницу вечера — настолько сильно отличалась новая Беатрис Прайор от своей подростковой версии. Только после того, как Тобиас в обнимку с Нитой поприветствовали девушку, к ней стали подходить остальные. Одним из первых заключил в объятия Трис лучший школьный друг Тобиаса Зик, оказавшийся хозяином бара.       — Привет, малышка! — весело сказал смуглый здоровяк, отпустив девушку. — Ничего себе, как ты изменилась! Куда делись твои кукольные платьица и длинные локоны? Это что, тату?       Зик со смесью ужаса и восхищения рассматривал Трис, решившую в этот вечер предстать во всей красе: каблуки, обтягивающие черные брюки и светлый топ без бретелек, демонстрирующий все ее татуировки: три птицы на ключице, скрепленные рукопожатием две руки на левом предплечье и пламя на правом. Но самое сильное впечатление производил не внешний вид бывшей маленькой подружки Тобиаса Итона, а ее манера держаться. Уверенный взгляд, немного хищная улыбка, расправленные плечи — все это никогда не было присуще симпатичной застенчивой школьнице, которая осталась в воспоминаниях Зика Педрада.       — В платьицах за серийными убийцами не побегаешь. — Подмигнула школьному приятелю Трис. — Я очень рада тебя видеть, Зик. Познакомься с моим женихом Эриком.       — Офигеть! — Рядом возник улыбающийся парень, похожий на Зика. — Беатрис! Ну ничего себе ты изменилась!       — Господи, Юрайя! — Трис коротко обняла парня. — Ты себя-то видел?! Где тот тощий цыпленок, которого вечно задирали Тобиас с Зиком. Эрик — это Юрайя Педрад — мой одноклассник. Мы с ним учились в одном классе с начала школы.       — Беатрис!       — Шона!       Очень скоро Трис со всех сторон облепили школьные друзья. Ее обнимали, кружили, целовали, говорили комплименты по поводу внешнего вида и шутливо сетовали на ее молчание в течение девяти лет. Все наперебой задавали ей вопросы, на которые девушка едва успевала отвечать. В свою очередь одноклассники делились своими историями с виновницей вечеринки. Под конец вечера от количества полученной информации и эмоций голова Трис шла кругом.       В маленьком баре действительно собрались все, с кем Беатрис Прайор близко общалась в школе: одноклассники, более старшие друзья из компании Тобиаса, подружки из команды поддержки и школьного комитета. Неожиданно для самой себя Трис обнаружила, что безумно соскучилась по всем этим людям и была искренне рада их видеть. Она с восторгом приняла новость о женитьбе Зика и Шоны, которые начали встречаться еще в старшей школе. Она была счастлива за Юрайю, который осуществил свою мечту и стал одним из самых модных диджеев Чикаго. Она с удовольствием рассматривала фотографии дочек Софии и Хлои, с которыми была не разлей вода до появления в их школе Кристины.       Единственными людьми, которые не обменялись с Трис и парой фраз, были Кристина и Ал. Заклятая подруга и несостоявшийся бойфренд весь вечер просидели в дальнем углу бара, игнорируя общее веселье. Агента Прайор это абсолютно устраивало, и она надеялась, что сможет избежать общества этих двоих хотя бы в такой замечательный вечер. Но постепенно народ стал расходиться — большинству утром нужно было на работу, а кого-то дома заждались супруги и дети. И под конец за двумя сдвинутыми столами в баре остались только Трис, Эрик, Калеб, Кара, Тобиас, Нита, Зик с Шоной, Юрайя, Кристина и Ал.       — Чувак, ты просто счастливчик! — обратился к Эрику изрядно захмелевший Юрайя. — Половина нашего класса была влюблена в Беатрис. Я сам мечтал на ней жениться!       — Юрайя! — вспыхнула Трис. — Что ты несешь?!       — Я серьезно! Я даже репетировал признание в любви перед зеркалом, но так и не решился, — продолжал бывший одноклассник. — Вот Ал тоже по тебе сох. А помнишь Клода и Стена? Как они соревновались друг с другом, кто отодвинет для тебя стул и принесет сок в столовой?       — Ты меня с кем-то путаешь. — Рассмеялась Трис.       — Я тоже что-то не припомню такого ажиотажа, — прошипела Кристина.       — Зато я помню. Тобиаса и Калеба постоянно доставали парни из футбольной команды — просили свести их с Беатрис. — Усмехнулся Зик. — Только она никого не замечала. У нее будто шоры были на глазах. Вечно смущающаяся и неуверенная в себе.       — Я охотно верю, что у моей крошки всегда было много поклонников, — сказал Эрик, покрепче прижимая к себе Трис. — Но достанется она именно мне.       — А ты наверняка был популярным в школе, Эрик, — почти пропела Кристина и соблазнительно улыбнулась. — И девушек вокруг тебя всегда много крутилось. Думаю, ты и сейчас не обделен их вниманием. Неужели ты готов отказаться от такого разнообразия? Мне кажется, брак — не для таких горячих мужчин, как ты.       Все присутствующие во все глаза уставились на Кристину, не зная, как реагировать. Кто-то робко пошутил о вреде алкоголя в больших количествах. Кто-то стал судорожно кашлять. Трис с трудом подавляла в себе желание схватить бывшую подругу за волосы и как следуем приложить ее об поверхность стола.       — Каждый мужчина мечтает найти «свою» женщину. — Эрик ослепительно улыбнулся Кристине. — Мне повезло, что такая женщина, как Трис, меня заметила и полюбила. Что до разнообразия — ничего не представляющие из себя дешевки меня не интересуют.