Возвращение

      Трис стояла в центре зала, крепко сжав в руке бокал с шампанским, и пыталась успокоиться, делая глубокие вдохи и выдохи. Незадавшийся с самого утра день продолжал преподносить все новые неприятные сюрпризы. В своей обычной жизни в такие дни Трис выпускала пар в тире или на одну ночь забывалась в объятиях симпатичного незнакомца, если на тот момент у нее не было парня. Но сегодня вечером приходилось играть роль примерной дочери и изо всех сил сдерживать свое плохое настроение, что было не просто.       После отвратительной сцены с разбитыми вазами родители и Калеб смотрели на Трис с укором, но ничего не говорили. Но Эвелин никак не хотела оставлять ее в покое. К огромному сожалению Трис, они добирались до «Divergent» в одной машине, и миссис Итон, разругав девушку в пух и прах из-за того, что та посмела появиться на людях в одном и том же платье два раза подряд, завела свою старую песню о том, что на вечере будет много перспективных молодых людей, которые могли бы составить прекрасную партию. После инцидента с фотографиями жертв подражателя Эрик окончательно впал в немилость Эвелин, и она всячески это демонстрировала. И еще до начала торжественной части вечера Трис была представлена всем перспективным холостяками, работающим на «Divergent».       Неприятным сюрпризом оказалось присутствие на вечере Кристины и Ниты. Первая отпустила несколько шпилек в адрес платья Трис, которое она уже надевала в день своего приезда в Чикаго, и постоянно пыталась обратить на себя внимание Эрика. Вторая почему-то поставила себе целью подружиться с подругой детства Тобиаса и повсюду следовала за ней по пятам, не замолкая ни на минуту. Когда мистер Прайор и мистер Итон начали свое выступление с торжественной речью, и гостям пришлось на какое-то время прекратить свои разговоры, Трис была взвинчена до предела.       Презентация нового продукта компании была долгой и очень скучной. На огромном экране одно изображение сменяло другое: фотографии, схемы, графики, формулы. Казалось, этому не будет конца. Начиная с четырнадцати лет, Трис присутствовала на всех подобных мероприятиях компании. Эвелин считала, что именно с этого возраста девушка из приличной семьи должна выходить в свет и поддерживать имидж своей семьи. Тогда Трис тоже находила подобное времяпрепровождение удручающе скучным, но глядя на полных интереса и энтузиазма Калеба и Тобиаса, чувствовала за это вину и надеялась, что в будущем сможет относиться к семейному делу так же. Сегодня же чувства вины не было и в помине. И наблюдая за выступлениями Калеба и Тобиаса, которые наравне с отцами участвовали в презентации, Трис думала о том, что счастлива за них. Она была искренне рада, что брат и бывший друг нашли себя в семейном бизнесе и занимаются им не из-за чувства долга, а потому что им это действительно нравится.       Но сильнее радости было чувство тоски: впервые Трис по-настоящему почувствовала себя здесь чужой. Уже нельзя было обманывать себя, прикрываясь незрелостью. Нельзя было надеяться, что с возрастом в ней проснется интерес к делам компании. Ничего нельзя было списать на затянувшийся период подросткового бунтарства. Надо было смотреть правде в глаза: она просто другая, и ей нет места в том мире, где она родилась и выросла.       Трис украдкой рассматривала присутствующих женщин. Кого-то из них она видела впервые, с кем-то ей доводилось встречаться раньше, с некоторыми девушками она неоднократно проводила время в детстве. Сегодня все они казались Трис клонами: одинаковые манеры, вычурные вечерние платья, схожее у всех выражение тупого уныния на лице со смесью восторга и высокомерия. На минуту у девушки мелькнула мысль, что и она могла быть такой же. И наверняка стала бы, если бы не застала в один вечер Тобиаса в постели с Кристиной.       Внезапно самый худший день в ее жизни, перевернувший все с ног на голову, стал восприниматься первой ступенькой к обретению себя. В один момент у Трис даже возникло желание подойти к Кристине и поблагодарить ее. Ведь если бы не ее открывшееся предательство, Трис никогда бы не покинула Чикаго. Когда ей пришло приглашение в Дартмут, она никому, кроме родителей, о нем не рассказала. Юная Беатрис собиралась продолжить образование в Чикаго, чтобы быть рядом с Тобиасом. Но почему-то все время откладывала написание письма с отказом от стипендии. В последствии она считала, что у нее сработала интуиция.       Останься она тогда в Чикаго, так бы и продолжала бегать за Тобиасом, надеясь, что рано или поздно он обратит на нее внимание. Наверное, даже согласилась бы работать в «Divergent», лишь бы побольше времени проводить со своим возлюбленным. Была бы ему верным другом и смиренно наблюдала бы за всеми его романами, потихоньку умирая изнутри.       Увидев, как после окончания презентации Тобиас нежно обнял Ниту, Трис подумала: «Это только в сказках прекрасные принцы влюбляются в Золушек. В жизни Золушки всегда остаются в тени. Прекрасные принцы выбирают прекрасных принцесс». И она поспешила уйти подальше от счастливой парочки, пока Нита не возобновила свои попытки завоевать ее дружбу. Продираясь сквозь толпу, она то тут, то там слышала разговоры о том, какая Тобиас и Нита красивая пара. Один из гостей даже поинтересовался у Трис, не в курсе ли она, когда молодой Итон поведет красавицу-актрису под венец. И ей со всех ног захотелось броситься в женский туалет, чтобы пореветь от души, закрывшись от всего мира в кабинке.       Но появившаяся из ниоткуда Эвелин лишила ее возможности к бегству. Вцепившись в руку Трис, миссис Итон еще раз обошла всех холостых мужчин в зале, расхваливая ее перед потенциальными женихами и не давая самой Трис вставить ни слова. Специальный агент Прайор ощущала себя выставочной собакой, чей экстерьер расхваливает перед экспертами опытный заводчик. Эвелин заливалась соловьем, расписывая, какое прекрасное образование получила Трис, и почему-то утверждала, что в ближайшее время у «Divergent» появится в ее лице ценный сотрудник. Потенциальные женихи с интересом рассматривали вырез на подоле платья Беатрис и выражали надежду увидеть ее в числе своих коллег. Сама девушка сдержанно улыбалась и молила всех богов, чтобы Эвелин побыстрее прекратила этот цирк и оставила ее в покое.       Когда холостяки, достойные, по мнению Эвелин, внимания, кончились, она потащила Трис в сторону лифтов, утверждая, что у нее есть сюрприз для девушки. Табло лифта медленно отсчитало десять этажей, и кабина выпустила их в темный безлюдный коридор. Эвелин, все так же держа Трис за руку, направилась к ближайшей двери, на которой красовалась табличка «Специалист по связям с общественностью». Миссис Итон вошла внутрь и включила свет. Это был небольшой кабинет, со светлыми стенами и скудно обставленный. У окна, закрытого жалюзи, стоял стол с солидным кожаным креслом, чуть в стороне были шкаф со стеклянными дверцами и два стула.       — Ну, как тебе? — спросила Эвелин, сияя от гордости. — Нравится?       — Это кабинет, — ответила Трис, не понимая куда клонит миссис Итон. — Я не большой специалист по части дизайна интерьеров. А где обещанный сюрприз?       — Так вот же он! — от восторга Эвелин разве что не подпрыгивала.       — Где? — Трис огляделась вокруг.       — Это твой кабинет, дорогая! — Миссис Итон захлопала в ладоши и принялась кружиться по комнате. — Конечно, здесь немного тесновато. Но надо же с чего-то начинать. Хотя я уверена, что мне удастся в скором времени найти тебе достойного жениха, и ты не будешь нуждаться в работе. Ведь…       — Так, стоп, — Трис остановила Эвелин. — Что значит, мой кабинет?       — Теперь ты будешь здесь работать, Беатрис! Что тут непонятного?       — Я не собираюсь работать в «Divergent», — отрезала Трис. — Специалист по связям с общественностью? Вы издеваетесь?       — Это самая приличная должность для девушки твоего круга. — Эвелин смотрела на Трис широко открытыми глазами, всем своим видом показывая, что это все элементарные вещи.       — Меня устраивает моя неприличная должность, — холодно произнесла Трис. — Спасибо за заботу, но это было излишне.       — Беатрис, ты позоришь свою семью. — Благодушное настроение Эвелин как рукой сняло, и теперь она почти клокотала от гнева. — Если у твоих родителей не получается наставить тебя на путь истинный, то это сделаю я. Ты будешь работать здесь. И приступишь сразу же после свадьбы Калеба. На следующий же день.       — Очень интересно. И как же вы меня заставите? Привяжете к креслу? Или будете возить сюда под охраной?       — Ты невоспитанная девчонка, Беатрис Прайор! — прошипела Эвелин, вплотную приблизившись к Трис. — Ты сделаешь так, как я тебе говорю! Ты обязана меня слушаться!       — Эвелин, вас наверняка заждался Маркус. — Устало выдохнула Трис. — Отправляйтесь к своему мужу. А я пока побуду здесь. Постараюсь свыкнуться со своим безрадостным будущим.       Явно не ожидавшая такого ответа Эвелин какое-то время молча смотрела на Трис, но затем все-таки удалилась, пожелав напоследок той не задерживаться в кабинете на долго.       Как только за миссис Итон закрылись двери лифта, Трис опустилась на один из стульев. И почти сразу же услышала за спиной знакомый голос.       — Значит, вот твое новое рабочее место? — В дверях показался ухмыляющийся Эрик. — По мне, как-то тут тесновато.       — Зато подходит девушке из приличной семьи. — Грустно улыбнулась Трис. — Эвелин невыносима. Представляю, какой скандал она закатит моим родителям после моего отъезда. Боюсь, его отголоски будут слышны даже в Вашингтоне.       — Раз уж этот кабинет сейчас твой, этим стоит воспользоваться. — Эрик широко улыбнулся и закрыл дверь.       Трис не успела спросить, что Эрик имеет в виду. Почти сразу она оказалась в его объятиях, увлеченная в головокружительный поцелуй. В голове была приятная невесомость, а в руках и ногах ощущалась слабость. Растворяясь в ощущениях, Трис где-то на периферии сознания воспринимала происходящее. Она не помнила, как оказалась в задранном платье на столе, не помнила, как молния на спине оказалась расстегнута, открывая ее плечи и маленькую аккуратную грудь. Она смутно осознавала, как расстегивала пуговицы на рубашке Эрика и помогала справиться ему с ремнем на брюках.       Все кончилось слишком быстро. Изголодавшиеся друг по другу Эрик и Трис были на грани с того момента, как Эрик рывком вошел в девушку. И как они ни пытались продлить свою близость, у них не получилось сдержаться. Трис кончила первая с громким стоном, покрепче обхватив ногами торс своего любовника, и Эрик тут же последовал за ней. Когда они смогли перевести дыхание и оторваться друг от друга, то сразу же начали приводить себя в порядок, чтобы поскорее вернуться в зал, пока Эвелин не отправилась на их поиски.       Трис в который раз оглядела себя со всех сторон, желая удостовериться, что платье не сильно измялось. Затем поправила прическу и вопросительно посмотрела на Эрика, который стоял, прислонившись к шкафу, и ухмылялся.       — Ты ничего не забыла? — Эрик помахал перед ней небольшим красным кружевным лоскутком.       — Черт, Эрик! — вспыхнула Трис. — Сейчас же отдай мои…       — Нет, — Эрик демонстративно отправил кружевной лоскуток в карман брюк. — Меня возбуждает мысль, что ты без белья, и кроме меня никто этого не знает. Когда вернемся домой, я во всех красках тебе покажу, насколько это меня заводит.       Трис покачала головой и рассмеялась. И тут же вновь оказалась на письменном столе под нависающим над ней Эриком. Но не успел он коснуться в поцелуе ее губ, как дверь в кабинет открылась, с грохотом ударившись о стену.