Дневник

      В комнате Позова было слишком тесно. С непривычки Арсений задыхался от такого количества людей здесь. Вдобавок к Маше, была еще и Аня.       Надо сказать, обстановка была гораздо менее напряженной, чем пару часов назад в столовой. Серёжа сидел на полу, облокотившись о Машины ноги. Девушка играла с его коротко стриженными волосами, на Матвиенко это явно действовало успокаивающе, потому что он вел себя на удивление тихо.       — Арсюша, садись рядышком, — Хилькевич похлопала ладонью по дивану. Ей явно не хотелось видеть рядом с собой Пашу, который добрую половину дня в школе ее доставал. Но тот вел себя паинькой. Все это было похоже на достаточно хорошо отыгранную пьесу. Арсений молча надеялся, что никто из актеров не проколется.       Позов рубился в приставку с Матвиенко. Попов делал вид, что новая коллекция сумочек какого-то очень крутого модельера в телефоне Ани очень ему интересна. Изредка к ним через диванный подлокотник тянулась Маша, но требовавший постоянного внимания Серёжа не давал ей долго участвовать в невероятно содержательной беседе.       — У этой сумки ручка сделана из кожи сибирской анаконды, представляешь?       — Невероятно.       — А вот эту он сшил специально для Анджелины Джоли! Второй такой не будет, обидно, да?       — Ещё как.       — Надо заказать в интернете что-нибудь похожее...       Арсений кивал, соглашался и вежливо продолжал делать вид, что ему правда очень важно знать, откуда черпает свое вдохновение этот вычурный итальяшка. И все так и продолжалось бы до позднего вечера, если бы Попов запоздало не обнаружил, что кого-то в этом сумасшедшем доме не хватает. Антон и Паша.       Страшно подумать, что Паша может наговорить малому. Арсений подрывается с дивана и, бросив обиженной Хилькевич «сейчас вернусь», выходит из комнаты. С первого этажа раздаются приглушенные голоса. Арсению приходится сдерживать себя, чтобы не перейти на бег. Он врывается на кухню и...       — Девять минут, тридцать две секунды, — Паша выключает секундомер на часах. — Неплохо, Тох, ты победил.       Воля с недовольным видом снимает с руки один из браслетов и протягивает его Антону. Арс в полном недоумении смотрит на ребят.       — Это что какой-то спор?       — Да, и я только что просрал двенадцатилетнему, мистер проницательность. Не мог прийти на двадцать восемь секунд позже?       — Не слушай его, Арс, — Антон с улыбкой победителя разглядывал на своей руке браслет. — Когда бы ты ни пришёл, всегда будет вовремя.       Ребята возвращаются в комнату Димы. Арсений не знал, что бесит его больше: то, что Антон и Паша поспорили на то, как быстро он прибежит за ними или то, что сейчас они болтали и смеялись между собой, не обращая на него никакого внимания.       — Так, мелкий, я требую реванш, — перенимая у Позова джойстик, говорит Паша. Антон безразлично пожимает плечами в ответ.       — Выбирай игру.       — Ставлю сотку на малого, — Матвиенко поднимает руку вверх.       — Поддерживаю, — улыбается Маша.       — Если Анька согласна, мы поддержим Пашу, он тут новое лицо всё-таки, - встревает Поз, и Хилькевич неохотно соглашается. Все молча повернулись на Арсения.       — Это очень ублюдская история, ребят.       — Хорош, Арс, мы все поставили, — Серёжа в первый раз за день обратился к нему без претензий, но легче от этого не становилось.       — Не хочет, не надо, — одновременно произносят Паша с Антоном, уже увлеченные приставкой. Арсений мысленно поблагодарил их за это, потому что ребята отвлеклись на их гонку, увеличивая ставки и громкими криками поддерживая каждый своего игрока. Матвиенко даже придумал кричалку, и они с Машей повторяли ее нараспев, как самая настоящая команда чирлидеров.       Последний круг заезда был особенно напряженным, но в последние секунды Пашин автомобиль заносит, и Антон с легкостью приходит к финишу первым.       Громче всех, конечно, радовался Серёжа. Воля, смеясь, потрепал Антона по волосам. А потом Арсений поймал его взгляд. Нет, не на себе. Паша посмотрел на Аню, и она улыбнулась ему в ответ. Всего несколько несчастных секунд, но Попову этого было достаточно, чтобы почувствовать острый укол... Ревности? Нет, он давно решил, что Хилькевич ему безразлична.       Отогнав от себя эти мысли, Арс перебрался на пол и сыграл пару боксерских раундов с Димой и Антоном. Настоящего интереса к играм он не испытывал, а потому не слишком расстроился, когда проиграл обоим.       — Вот Паш, ты с нами уже почти четверть отучился, а мы о тебе совсем ничего не знаем... — где-то за спиной раздался тихий Анин голос, явно не предназначенный для чужих ушей, но Арсений сидел слишком близко.       — Что ты хочешь узнать? — вполголоса отвечал Паша.       — Откуда у тебя этот шрам?       Решив, что попахивает флиртом, Арс обернулся. Аня держала Пашу за руку, с неподдельным интересом разглядывая его ладонь. Воля пропустил свои пальцы сквозь ее. Такое легкое естественное и даже красивое движение, но у Арсения все неприятно сжалось внутри. Неожиданно для себя и для всех остальных тоже Арс резко вскочил.       — Бля... — Серёжа испуганно вздрогнул.       — Надо поговорить, — выпалил Попов, обращаясь к Паше. Тот удивленно пожал плечами, но нехотя отпустил руку Ани и вышел из комнаты следом за другом.       — Ты что творишь? — зашипел Арсений, как только они отошли от двери достаточно далеко, чтобы их никто не услышал.       — Арс, ну ты чего как маленький?       — Почему Аня вдруг стала к тебе клеиться? Она тебя не выносит.       — Надо разжевать и в ротик положить? — усмехнулся Паша, но наткнувшись на серьезный взгляд Арсения, сдался и продолжил без сарказма. — Это же так просто... Если тёлка красивая, она будет ломаться. Чтобы не бегать за ней полгода — даешь ей внимания по максимуму, причём всё равно будешь ли ты для нее предметом ненависти или лучшим другом, а потом пух, — парень развел руками. — Исчезаешь. Делаешь вид, что теряешь к ней интерес. Переключаешься на кого-то другого или просто игнорируешь, но это уже детали.       — И что?       — И она сама к тебе прибежит, вот что, — Паша едва сдерживал смех. Оставив Попова наедине с этими мыслями, он вернулся обратно в комнату. Арсений и малейшего представления не имеет, какой он забавный, когда ревнует.       Паук расставил сети. Несчастный мотылек уже зацепился за них крылом.

***

      После того вечера у Позова, Аня с Пашей не отлипали друг от друга. На уроках они сидели вместе, на переменах зажимались по укромным закуткам школьных коридоров. Арсений, словно откатившийся назад до седьмого класса, ходил везде один. Иногда компанию ему составлял Шастун, но Попов видел, что ему интересней пообщаться со сверстниками, а потому не задерживал его рядом с собой надолго. Дима с Серёжей, хоть и не строили больше из себя обиженных, ходили везде вдвоем, а если и получалось так, что Арс был рядом, заговаривали на темы, в которых он явно был лишним, и тогда ему приходилось под глупым предлогом свалить.       Вот и сейчас Арсений гулял по школе в бесполезном ожидании звонка на урок.       Он поднялся на свой любимый третий этаж. Здесь всегда было пусто, так как в большинстве кабинетов шел ремонт. Попов честно хотел провести перерыв за чтением, но, завернув за угол, наткнулся на Пашу с Аней. Он сам не знал, почему не ушел сразу. Потому что момент был явно не подходящий для того, чтобы остаться.       Они целовались. Паша стоял, облокотившись спиной к стене, Аня прижималась к нему всем телом. Парень отточенным скользящим движением провел по ее бедру, его рука скрылась под клетчатой юбкой. С губ Ани сорвался тихий стон. Девушка крепче вцепилась в расстегнутую до половины рубашку Воли, вовлекая его в новый более страстный поцелуй.       Арсений не мог пошевелиться. Больше всего на свете ему хотелось просто раствориться в воздухе или вернуться в прошлое всего на пару минут, чтобы выбрать для чтения другое крыло. А потом он встретился взглядом с Пашей. Тот продолжал целовать увлеченную и не подозревающую о присутствии Попова Аню, не разрывая зрительного контакта с Арсением, который теперь себя чувствовал полностью парализованным.       Глаза — зеркало души? Так говорят? Если это правда, то в Пашиной душе одна похоть, потому что Арс не мог сейчас разглядеть ничего другого. И не мог перестать смотреть.       Арсений ожил только когда Воля, сквозь ухмылку, ему подмигнул. Встрепенувшись, Попов резко развернулся и быстрым шагом ушел прочь. Подальше от этого места. Подальше от прожигающего насквозь взгляда.       Арс забежал в первый попавшийся кабинет и плотно закрыл за собой дверь. Его щеки пылали огнем. Он никогда не испытывал такого. Страх, желание, зависть, ревность — все чувства смешались и теперь кипели, обжигая грудную клетку изнутри. Кровь стучала по вискам, дыхание сбилось.       Что со мной происходит?