Ниоткуда

Саске замедлил шаг и посмотрел на девушку через плечо. Сакура шла, обняв себя руками и смотря под ноги. Она заметно ежилась. Замерзла. Ее короткое платье, очевидно, совсем не было рассчитано на долгие прогулки. Парень остановился и развернулся к ней всем телом, стараясь сосредоточиться на ощущении ночной прохлады, отогнать от себя вездесущее раздражение. Кулаки сжимать уже не хотелось. Он пытался убедить себя, что ему все равно, — девушка сама решила увязаться за ним. Но он все-таки был хорошо воспитан. Брюнет стянул с себя толстовку, оставаясь в одной футболке, и протянул ту Сакуре. Розоволосая в недоумении переводила взгляд от толстовки на парня и обратно, все еще стоя на расстоянии в пару-тройку метров от него. Учиха подошел ближе. — Прежде, чем заботиться о других, подумай о себе, — он хмуро разглядывал побледневшие тонкие руки и растрепавшиеся от ветра волосы. По ее хрупкому телу бежали мурашки. Сакура в последний раз с недоверием кинула взгляд на Учиху, явно сомневаясь, и медленно забрала все еще теплую от тела самого Саске вещь. Она явно ожидала, что парень сейчас посмеется над ее наивностью и заберет толстовку обратно. Девушка в ней буквально утонула: рукава были сильно длиннее, чем надо, а край практически закрывал собственное платье. Она оглядела себя сверху вниз и немного подкатила рукава, чтобы хотя бы кисти рук были свободны от ткани. — Спасибо, — тихое и неуверенное, — а как же ты? — Она посмотрела на брюнета своими большими зелеными глазами. Они были такими яркими и контрастировали с глухой темнотой. Сейчас должна была быть уже полночь. Саске усмехнулся и двинулся дальше. Он даже не подозревал, куда они идут, но, кажется, дом был в той стороне. По крайней мере, если верить дороге, по которой они приехали. — Мне не холодно, — бросил он и достал пачку сигарет. Черт. Последняя. Он затянулся. — Так ты поделишься воспоминаниями? — на выдохе. Он снова смотрел прямо перед собой, слушая тихие, почти невесомые, шаги ее грубых ботинок. — Нет, — в голосе слышалась улыбка. Учиха все-таки кинул на нее короткий взгляд. Девушка и правда улыбалась, рассматривая свою обувь, будто находила ее предельно интересной. Холодный ветер неприятно обдувал голые руки и шею, но Саске игнорировал это. Хорошо, если он заболеет. Завтра запланирована встреча с Орочимару. А на следующей неделе с Итачи. Мысли о брате обрушились на него, словно снежная лавина. Что ж, он долго о нем не думал — целый вечер. Брюнет покачал головой, отгоняя образ Итачи, словно тот был чем-то неважным. Он усмехнулся. Было бы волшебно, заботь его что-нибудь, кроме этого. — Как хочешь. Дальше была тишина. Учиха окончательно перестал злиться, смирившись с ситуацией. Все лучше, чем неутихающая болтовня Наруто. Саске огляделся по сторонам. Местность была незнакома. Парень достал телефон из кармана, чтобы по картам посмотреть текущее местоположение, но тот отказался включаться. Сел. Он кинул телефон в карман и снова бросил взгляд на Сакуру — она все также смотрела под ноги, о чем-то задумавшись. Ее лицо было хмурым, а сама девушка ссутулилась. Парень опять огляделся — они шли по какому-то частному сектору, свет уже нигде не горел. Поблизости даже не было никаких круглосуточных магазинов, где можно было бы спросить дорогу или хотя бы согреться. Он вздохнул. Несмотря на усердное самовнушение, что это было ее решение, Саске чувствовал ответственность. Чертово воспитание. Учиха остановился и посмотрел на нее, напрягаясь всем телом и отгоняя лишние мысли. Он собирался с силами. Учиха ненавидел просить о чем-либо. Особенно не хотелось сейчас. Особенно ее. Девушка удивленно посмотрела и напряглась, ожидая, видимо, какой-то его выходки или очередного припадка агрессии. — Вызови себе такси, — он убрал руки в карманы. Сакура опустила напряженные плечи и принялась теребить рукава его толстовки. — Вообще-то… моя сумочка осталась в баре. Учиха не верил своим ушам. — Твоя… Что? Ты пошла за мной, оставив вещи там? — Я забыла про них, — она пожала плечами и подняла глаза на парня. Те в панике бегали по его лицу в медленном осознании своего «упущения». — Ты идиотка. — Брюнет подошел ближе, а девушка сжалась под тяжестью его взгляда, напоминая растерянного котенка. — О чем ты вообще думала? Сейчас Саске чувствовал себя таким трезвым, как никогда за последние лет пять. Он судорожно прокручивал в голове события сегодняшнего вечера, пытаясь найти момент, когда все пошло наперекосяк. Но такого момента не нашлось. Все было наперекосяк с самого начала. А благодаря наивному упрямству Сакуры и пофигизму, с которым Саске относился к технике, они теперь не могут ни с кем связаться. И даже узнать, где они вообще находятся. Вокруг — местность без опознавательных знаков, за исключением названия улиц, но и это никому из них ничего не даст. Кто вообще, живя в огромном городе, вспоминает о частных секторах, кроме тех, кто в них живет? Учиху начинало потряхивать. — Наверно, о том, чтобы тебе не стало плохо? — Она вдруг собралась и теперь с вызовом смотрела ему в глаза, пытаясь что-то в них найти. Ее эмоции во время разговора менялись с бешеной скоростью. Казалось, она не обременяла себя их сдерживанием: каждая из них отражалась на ее лице, — Ты выглядел неважно. Он замер. Внутри вдруг стало пусто. Тихо, как перед самой сильной грозой. Чувствовалось, как ураган медленно, но верно, зарождается где-то в груди, норовя дойти до самого горла. Учиха сжал пальцами переносицу, зажмуриваясь и пытаясь все-таки взять себя в руки. — Ну и к чему в итоге тебя привел твой синдром спасателя, Мать Тереза? — Саске развел руки в стороны. — Я без понятия, где мы и сколько нам еще идти, без какой-либо связи, зато да, мне не плохо. — Он подошел еще ближе, так чтобы разглядеть ужас за упрямством в ее глазах. — Мне просто замечательно. Превосходно. Никогда не чувствовал себя лучше! — Я не виновата в этом, — с вызовом. — Нет, виновата, — его глаза сузились, а мышцы рук сильно напряглись. — Тебе не должно быть до меня никакого дела. Ты знаешь меня меньше шести часов и думаешь, что спасаешь, хотя даже не в курсе, с чем и кем имеешь дело. Если бы ты была в состоянии подумать своей маленькой головой, ничего бы не произошло. — Если бы ты вел себя по-человечески… Но Саске ее перебил, не в силах остановить поток возмущения. — Если бы ты не строила из себя невесть пойми кого, сидела бы сейчас с Узумаки и его подружкой, хихикая над очередной глупой шуткой, — он почти шипел, нависая над ней и поглощая все свободное пространство вокруг хрупкого женского тела, — но тебе надо было быть дурой. Потому что, видимо, ты и есть дура. Ну что, Сакура Харуно, довольна собой? Думаешь, позаботилась? Думаешь, спасла очередного бедолагу? Я тебе отвечу. Нет. Не спасла. Скажу даже больше — у тебя нет и шанса на мое спасение, так что в следующий раз подумай тысячу раз, прежде чем навязывать свою «помощь» тем, кто о ней не просил. И, будь добра, оставь свои попытки покопаться в моем мозге. Девушка молчала примерно минуту, переваривая все, что он сказал. Ее глаза жадно блестели, а на лице вновь сменилась мириада эмоций, пока оно не стало удивительно спокойным. — Ты столько сил прилагаешь, чтобы я думала, что ты полный мудак… Но ты ведь не такой, — она покачала головой, невербально подтверждая для себя свои же мысли. — Твои слова и поступки противоречат друг другу. — Ты дура, — повторил он. — Полнейшая идиотка! Ты нафантазировала себе черт пойми чего и пытаешься вписать меня в эту утопичную картину своего выдуманного мирка. Удивительно, как ты столько обо мне придумала за те жалкие пару часов, что мы провели в компании. Ты ничего обо мне не знаешь. Хотя, стоит отдать должное, в одном ты и правда преуспела — так сильно и быстро, как ты, меня еще никто не бесил. Из тебя выходит самый херовый психолог из всех, кого я когда-либо встречал. Саске задыхался. Он высказал практически все, что думал, оставив лишь некоторые оскорбительные подробности при себе. Руки безвольно повисли вдоль согревшегося от гнева тела, и Учиха посмотрел на небо. Виднелась жалкая россыпь звезд. В городе их никогда не было видно, даже ночью. Гнев отступил также быстро, как и появился, оставляя после себя лишь пустоту. Такую сладкую и долгожданную. Девушка молчала, с интересом разглядывая Саске. — Скажи, что ты хотя бы помнишь дорогу обратно, — устало прохрипел парень. Сакура ничего не ответила, и Саске снова посмотрел на нее. Она стояла, словно статуя, не сводя глаз с его левой руки. Учиха сразу понял, что она разглядывала шрам, оставшийся после автомобильной аварии. Поэтому он не любил одежду с короткими рукавами или штанинами — его огромные шрамы было невозможно скрыть. Но еще более невозможно было видеть их изо дня в день, невольно вспоминая события одного из самых худших моментов в его жизни. Рейтинга лучших у него не было. Заметив на себе его взгляд, розоволосая нахмурилась еще сильнее. — Смутно, — полушепотом. — Ну, хоть как-то, — брюнет обошел девушку и направился туда, откуда, по его мнению, они пришли. — Пошли. В две головы что-нибудь да сообразим. Сакура оживилась и поравнялась с парнем. Теперь они шли рядом. — Я на тебя не злюсь, — зачем-то сказала она. Сил на разговор не осталось. Он ничего ей не ответил. Голова начинала болеть и пульсировать где-то у основания черепа. Она была его вечной спутницей со дня аварии. Еще один пунктик в бесконечной графе «последствия церебральной гипоксии». Саске давно столько не говорил и не злился. Для него, практически всегда равнодушного или просто раздраженного, этим вечером были самые настоящие эмоциональные качели. Его обычно спокойный черно-белый мир сильно встряхнула сильнейшая розовая буря, которая даже не подозревала о нанесенных разрушениях. Он сегодня не пил таблетки. Обычно они помогали справиться с болью, но сегодня, кажется, Саске ожидала намного более длинная ночь, чем он ожидал. Будет о чем рассказать Орочимару завтра. Они шли, по ощущениям, минут сорок, пока вдалеке не начали виднеться яркие неоновые огни вывески «Места под Солнцем». Еще через пять минут они услышали тихую музыку. А еще через десять наконец подошли ко входу, где стоял Наруто, тревожно тыкая в экран телефона. Чуть поодаль о чем-то хмуро перешептывались Хината и Ханаби. Саске остановился возле друга, когда тот поднял огромные голубые глаза и, казалось, не поверил им. На бледном веснушчатом лице через секунду отразилось осознание, и Узумаки отвесил парню смачную пощечину. Сзади послышалось сдавленное аханье. Учиха даже не дрогнул. — Ты придурок, — прошипел блондин. — Что ты устроил? Где вы были? Ты хоть представляешь, как я переживал? — Он кинул взгляд на двух сестер. — Как мы переживали? — Мы решили прогуляться, — Саске ухмыльнулся. — Что, ревнуешь? Меня или ее? Наруто медленно и тяжело дышал, глядя на друга снизу вверх. Его обычно светлые глаза цвета ясного неба сейчас потемнели и напоминали скорее грозовую тучу. — Наруто, успокойся, — Сакура встала между двумя парнями, но они, казалось, не заметили этого. — Это я виновата, — девушка подошла ближе к Узумаки, стараясь заглянуть ему в глаза. Но он смотрел только на Учиху, словно тот сейчас был всем его миром. — Отойди, Сакура, — не глядя на нее, но все равно заботливо. — Это не твое дело. Саске смотрел на друга, вздернув подбородок со всей надменностью, на которую был способен. Голова с каждой минутой болела сильнее. Наруто сверлил взглядом друга еще пару мгновений, прежде чем развернулся и отошел к Хинате. Он быстро попрощался с девушками, неловко улыбаясь и, видимо, извиняясь, и вернулся к Учихе. — Мы едем домой, — кинул он, беря в руки телефон. — Я закажу такси. — Нет нужды, — Саске пожал плечами. — Я отвезу нас. — Не припомню, чтобы тебе еще и память отшибало, — со злобой, намекая на обещание друга. — Брось, — Саске криво улыбнулся, — благодаря нашей романтической прогулке, — он указал на Сакуру, которая жалась в стороне, стараясь не лезть к парням, — я трезв, как стеклышко. Наруто удивленно посмотрел на девушку, замечая наконец, что на ней появился новый элемент одежды, явно не ее размера. Он, казалось, задал ей немой вопрос, на что розоволосая лишь выдавила сдавленную улыбку. Ее глаз она не коснулась. Брюнет видел, что мыслями Сакура была далеко от них. — Я тебе не верю, — наконец заключил блондин. — Как хочешь, — брюнет развернулся, — поеду сам. Узумаки крепко схватил его за запястье, останавливая. Саске угрожающе посмотрел на него. Голову заполоняла активно нарастающая боль, а от холода он уже переставал чувствовать пальцы рук. Но, вообще-то, брюнет и правда был трезв. — Наруто, — Сакура коснулась его плеча, — все в порядке, я могу повести. Я выпила всего один коктейль, остальные были безалкогольные. Все действительно давно выветрилось. Мы… много ходили. — Одного достаточно, — парень окинул ее взглядом с ног до головы. — Особенно тебе с твоей комплекцией. — Я ясно мыслю и очень ответственно вожу, ты же знаешь, — она практически умоляла его. — Все будет в порядке. Тем более уже ночь и машин на дороге почти нет. Рука Наруто, держащая запястье друга, сжалась сильнее. Саске просто наблюдал. — Сакура… — Пожалуйста, Наруто. Узумаки зажмурился, взвешивая «за» и «против», и со вздохом отпустил руку Учихи. — Делайте что хотите.