***
Послышался звонок в дверь. Саске потушил сигарету о стекло пепельницы и, допив свой кофе, поплелся открывать гостю. Он знал, кто это был. За порогом стоял Наруто, с его одежды и волос нещадно лилась вода, а на губах растянулась привычная улыбка. Саске оглядел его с ног до головы, изогнув брови в немом вопросе. — Привет. Я зонт дома забыл, — он виновато почесал мокрый затылок и шагнул в теплую сухую квартиру. — Правда? Я думал, у тебя его принципиально нет, — Учиха усмехнулся и указал на ванную, впуская друга внутрь. — Иди высуши свое безобразие и, ради всего святого, переоденься. Не мочи мне паркет. Узумаки разулся и мигом проскользнул в ванную, а спустя пару минут вышел оттуда в черных спортивных брюках и серой футболке друга, повесив полотенце на плечи, чтобы уберечь одежду от капель с еще мокрых волос. Теперь еще больше растрепанных. Стоит отметить, что блондину не шел темный цвет от слова «совсем», он был для него чем-то инородным, словно странный кусок не из этой картинки. Он нашел Саске на кухне, разливающим горячий чай по двум кружкам. Пахло корицей. — Вау, спасибо! — Наруто быстро, будто напиток мог испариться, сел за стол и отпил из кружки, тут же обжигаясь. Он прошипел что-то и поставил чай на место, хватаясь за рот. Учиха вздохнул и достал из холодильника формочки со льдом. Кинув по паре в каждую «порцию», он медленно и лениво, растягивая движения, занял место напротив друга. — Подожди пару минут, пока лед подтает, только потом пей, — предупредил брюнет. Заботливо. — Тебе и это объяснять надо? — Я хотел пить! — проскулил парень. — Умей ждать, — пожал плечами Саске и посмотрел выжидающе на друга. Наруто пару мгновений жалобно разглядывал Учиху, а потом просто улыбнулся и уставился на свои руки, лежащие на столе. — Ты прав, — тихо. — Я вообще зачем пришел… Ты, конечно, не помнишь, но у меня скоро день рождения, я хочу устроить самый масштабный из всех! Двадцать лет все-таки, число красивое и бывает только раз в жизни! Ты свободен в субботу? Все будет проходить у меня дома, пока согласились прийти двадцать человек и одна собака. Саске снова изогнул брови — его любимый жест — и посмеялся в кружку. — Киба? — Догадался он. — Ага. Так что? — Выжидающий прямой взгляд голубых глаз. Учиха поставил чай на гладкую поверхность дерева и принялся разглядывать темный коридор позади Наруто. Такой яркий и очевидный контраст — светлая макушка, светлая улыбка, светлые глаза и одинокая темная квартира Учихи. Наруто и правда был в ней подобен солнцу. — Я занят в субботу. — Ложь. Узумаки сделал свой первый аккуратный глоток, боясь снова обжечься. Он чувствовал друга как никто другой. Ясное дело, Наруто почувствовал и лживые нотки. — И чем же? — Итачи. — Он уехал месяц назад. Ониксовые глаза метнулись на Наруто. Хорошо, что Саске предусмотрел все варианты развития этого разговора. Учиха давно позаботился обо всем, что может касаться дня рождения Наруто, на котором он вообще не хотел присутствовать. Не из-за друга, нет. Из-за его гостей. Брюнет прекрасно знал, что будет на этой вечеринке лишним, даже будучи знакомым с практически всеми ее гостями. Он всегда был лишним в компаниях. В отличие от Наруто. — Все-то ты знаешь, маленькая сплетница. — Саске усмехнулся. — Он приедет забрать оставшиеся вещи, я должен ему помочь. — А… — только и выдавил Узумаки, грустно опуская плечи. Голубые глаза еле заметно потускнели, а с губ сползла хитрая улыбка. Он явно рассчитывал встретить такой важный праздник, как двадцатилетие, в компании самого лучшего друга, даже учитывая тот факт, что Учиха никогда не появлялся на подобных мероприятиях, придумывая бесконечное количество отговорок. По крайней мере, судя по тому, сколько времени они проводили вместе и насколько хорошо знали мельчайшие детали поведения друг друга, Саске надеялся, что он именно такой друг. Эгоистично. Учиха медленно поднялся со своего места, прихватив с собой горячий фарфор, и скрылся за поворотом в собственную комнату. Вернулся он уже с маленькой коробочкой, обернутой в крафтовую упаковочную бумагу с заботливо обвязанной вокруг желтой лентой. Саске поставил ее прямо перед носом друга. — Я помню о твоем дне рождения, — он усмехнулся. — Не делай из меня беспамятного идиота. Пообещай открыть ровно в ночь на десятое октября, Узумаки, — темные глаза грустно блеснули в тусклом свете встроенных в потолок кухонных ламп. Наруто на мгновение застыл, смотря то на подарок, то на друга, а затем резко поднялся и обнял Саске так сильно и неожиданно, что воздух вышел из легких, а кружка полетела из бледных рук на пол и вдребезги разлетелась по кафелю, обжигая ноги горячим содержимым. Саске колебался в районе минуты, прежде чем так же крепко обнять Наруто. Плевать на чашку, он уберет потом. Он обо всем позаботится потом, сейчас Саске находился с единственным человеком на этой планете, с которым его не поглощало чувство одиночества. С единственным, кто даже в такой промозглый октябрьский дождливый день, без зонта, поплетется к нему, чтобы лично пригласить на свой праздник. Кто сделает это, заранее зная, что услышит отказ. Саске мог позволить себе обнять его в ответ. Он мог позволить себе быть самим собой. Он мог позволить себе все, отметая давящее чувство вины куда подальше.***
Просыпаться было невероятно тяжело. Парень медленно поднял веки, будто боялся, что любое неосторожное движение просто убьет его. Он окинул мажущим взглядом собственную комнату, а затем и себя. Такой же бледный, как и всегда. Голова болела. Не так сильно, чтобы страдать, но достаточно, чтобы стараться двигаться максимально аккуратно. Саске сел и взялся за голову одной рукой, придерживая, словно переживал, что та упадет обратно. Сил было ноль. Но, что самое главное, на все было как всегда все равно. Серо. На часах Учиха увидел 17:24. Долго спал. Как, впрочем, всегда, когда мозг раздирало на части вместе с каждой частичкой тела. В такие моменты он ненавидел свой хрупкий организм. А иногда даже тот факт, что он вообще выжил. Саске попросту не видел смысла в жизни, окутанной раздражением и злостью. На данный момент он не жил, а существовал, хотя раньше боялся этого больше всего на свете. Ужасно. Иногда его посещали мысли о самоубийстве, когда самочувствие особенно ухудшалось. Но его останавливало… переживание? О Наруто. Об Итачи тоже. Просто исчезнуть из их жизни, как будто Саске никогда и не существовало, не получится, а в любом другом варианте это было бы самым эгоистичным и жестоким решением из всех в его жизни. Все-таки, он их как минимум уважал. Даже не будучи способным любить, он чувствовал тепло и трепет. Наверное, это была какая-то демоверсия любви. Такой подарок организма в память о былых эмоциях. Учиха медленно и плавно направился в ванную, чтобы смыть с себя остатки вчерашней ночи. Во всем теле он ощущал крупицы той ярости, что кипела в нем, казалось, впервые за долгое время. Но эпицентр этого пожара сформировался у основания черепа, все еще болезненно пульсируя. Что на него вообще нашло… Это все Сакура. Глупая, глупая дура с синдромом спасателя. Пусть идет к черту и толстовку его забирает с собой. После душа стало гораздо легче. Он привычно окинул себя взглядом в запотевшем зеркале, останавливаясь на огромных шрамах по всей левой стороне тела. Шрамы в большинстве своем были от ожогов, полученных при аварии. Ненавистные участки тела, которые лишний раз напоминали Саске о том, что он инвалид. Не такой, как все, никогда не был и теперь уж точно никогда не будет. Да и, наверное, не очень и хотелось. Послышалась мелодичная трель мобильного телефона. Учиха на скорую руку обернул полотенце вокруг бедер и поспешил найти устройство. Он вчера даже на зарядку его поставил? Поразительно. Номер на экране оказался незнакомым, и обычно Учиха на такие не отвечал, но что-то побудило его изменить своему скромному принципу. Очередная ошибка. — Привет, — застенчивое и отвратительно знакомое, — это Сакура. Надеюсь, у тебя все хорошо… Я хотела узнать, когда будет лучше занести толстовку? Боже, почему сейчас? Почему он? Она что, не может найти себе жертву посговорчивее? Стоило ей проскользнуть в мыслях, как она моментально материализовалась где-то поблизости. Еще одно ее паршивое качество. — Никогда, — коротко и бесцветно. — Ну, я знала, что ты так ответишь, — послышался смешок. — Я уже у твоего дома, так что просто открой домофон! Зачем же тогда спрашивать? Вопрос остался неозвученным. Саске попросту опешил. Откуда она такая вылезла вообще и, что самое главное, откуда она знает, где он живет? Неужели девушка вчера была здесь… с Наруто? Они помогли ему? Видели его в настолько жалком состоянии, что вспоминать противно? Черт. Никому не позволялось видеть его таким. Никому. Даже Наруто. Черт, черт, черт. Саске обреченно вздохнул. Взгляд на часы — 18:03. Через двадцать семь минут ему надо быть у Орочимару. Черт. Он пробубнил номер квартиры, молясь, что она не разберет слова, и тут же сбросил трубку. Но звонок не заставил себя ждать. Саске прошел на кухню и закурил. Сама судьба не хочет оставлять его в покое. Интересно, чем он так провинился? Что сделал, чтобы заслужить все это? Всю жизнь он так гнался за успехами брата, старался быть таким же идеальным… И, на самом деле, в его кругах он таким и был! Отличник, красавец, спортсмен. Пока не научился пить и не закрылся от всех за своими нерушимыми бетонными стенами. Он тяжело выдохнул клуб густого табачного дыма. Его любимые сигареты — мятные. Казалось, Учиха наполовину уже сам состоял из табака с мятным вкусом, настолько много он курил. Дверь резко распахнулась, выдергивая Саске из странных мыслей, и Сакура, найдя его взглядом, застыла. Румянец медленно расплылся по ее ушам и шее, останавливаясь на щеках. Она быстро взяла себя в руки и посмотрела в сторону его комнаты, прямо перед собой. Да, решение сделать кухню рядом с прихожей совершенно без дверей явно не учитывало подобные жизненные ситуации. Хотя, с другой стороны, квартира при покупке не подразумевала гостей в принципе. Учиха посмотрел на полотенце, прикрывающее бедра. Не очень прилично, конечно, но ему было все равно. Чувство стыда кануло в забытье вместе с остальными неподвластными ему эмоциями. Пусть хоть на голого смотрит, лишь бы отстала. Может, хотя бы подобный его вид оттолкнет девушку? Саске затянулся и подошел к Сакуре практически вплотную, не сводя взгляда с ее покрасневшего лица. Она снова была подобна открытой книге. Саске отлично умел читать. Да что там читать, он обожал книги. Жаль, что эта была желтушным бульварным романом. Парень выдернул из хрупких рук бумажный пакет и выдохнул прямо ей в лицо. Сакура закашлялась. — Вернула кофточку, хорошая девочка, — язвительно и прищурив издевательский взгляд. — Свободна, — он махнул рукой с сигаретой в ту сторону, откуда она только что пришла. — Как ты себя чувствуешь? — Сакура и не двинулась с места, снова окидывая парня взглядом с ног до головы, будто лишний раз убеждаясь, что с ним все в порядке. Она будто и не слышала его жирный намек. — Что мне тебе ответить, чтобы ты ушла? Девушка с мгновение смотрела в ониксовые глаза, а затем самодовольно улыбнулась и уперла руки в бока. — Я врач. Я не уйду, пока не убежусь, что с тобой все в порядке. Это моя обязанность! Казалось, она чувствовала какую-то победу в только ей известном соревновании. Саске навис над Сакурой, как хищник, и снова затянулся. Он молча и в открытую разглядывал ее, совершенно не стесняясь своей наготы. Ей бы съежиться под его давлением, но она стояла подобно железобетонному столбу. Упрямо и ровно. У него на данный момент виднелись на горизонте две проблемы: 1. Сакура. Ее надо спровадить как можно скорее. Желательно, навсегда. 2. Орочимару. К нему не стоит опаздывать. Чем быстрее они начнут, тем быстрее закончат. Как справиться с обеими, не затрачивая драгоценные ресурсы только-только восстановившегося организма, парень пока не представлял. — Ты сегодня пил таблетки? — внезапно тихо и прямо в лоб. — Откуда ты знаешь? — настороженно. Сакура снова усмехнулась и закрыла за собой дверь, приготовившись к разговору. Чтобы ничего не отвлекало. Нет-нет, так не пойдет. — Неважно, — бросил Учиха и потянулся к металлической ручке. — Ты свою работу сделала. Прощай. Надеюсь, не встретимся больше. — Наруто сказал, что без таблеток ты и недели не протянешь в здравом уме. Твои головные боли тебя сожрут. И я вчера в этом наглядно убедилась. Между прочим, — теперь Сакура сузила зеленые глаза и посмотрела снизу вверх на парня так, будто это она контролировала ситуацию, — это я довезла тебя до дома, нашла нужные таблетки и убрала за тобой, тошнотик. А теперь и толстовку твою вернула. И даже элементарного «спасибо» не услышала! Злость начинала закипать вновь. Она, видимо, неразрывно связана с этой девушкой. — А чего ты ожидала, умница? Что я расцелую тебе ноги? Я тебя ни о чем из этого не просил. План по аккуратному устранению проблем летел в тартарары. На его место медленно заползала ярость, подобно змее, охотившейся на маленькую мышь. Роль грызуна досталась Сакуре. — Тебе все надо дважды повторять? Я же сказала — я ожидала хотя бы намек на благодарность! — Она так старалась сравняться с ним в росте, чтобы говорить на равных, что практически встала на носки. — Спасибо, что выебала мне все остатки моих мозгов. Довольна? — на повышенном тоне. Злобно. Саске на своей территории — осознание этого придавало ему сил, подкармливая клубок негативных эмоций в груди. — Не до конца. Ты не ответил, пил ли ты таблетки сегодня? — Не твое дело. Она не уступала. — Да или нет? — Это мне надо повторять дважды? — кривая ухмылка на тонких губах. Даже, скорее, злобный оскал. — Отвечай! — она топнула ногой от бессилия. Казалось, Сакура сейчас взорвется. Настолько очевидно она злилась. И эта ее неспособность контролировать себя, это ее отсутствие подозрительного спокойствия, в отличие от вчерашнего вечера, это ее… упрямство? Все это приводило парня в чувство какой-то нездоровой эйфории. Девушка казалась ему пособием по эмоциональной реакции, олицетворением самого слова «эмоция», которое было единственным, чего он не мог достичь самостоятельно. Его запретным, но таким соблазнительным и желанным плодом. — А если не отвечу? — Саске Учиха! — Меня так зовут, да. Сакура чертыхнулась и, даже не разуваясь, ринулась на кухню. Прямо к тому шкафчику, где лежала огромная аптечка Саске. Откуда она… Блять. Наруто. Он ей тут экскурсию проводил? Нашли музей медикаментов. Парень двинулся следом, стараясь успеть за ней, но Сакура уже достала нужный блистер и посчитала количество таблеток, победоносно окидывая взглядом «проигравшего». Быстро сориентировалась. Видимо, врачебный навык. Ну да, Саске, побольше тупи у дверей. И не за такой успеешь. — Довольна, — с блеском в больших зеленых глазах. Стыдливого румянца и след простыл. Сплошная радость. Такая чистая и ничем не прикрытая, что аж тошно. Учиха вздохнул и опустил голову в ладонь, наслаждаясь прохладой рук. Лоб казался куском раскаленного угля, что было странным, ведь чувствовал он себя… хорошо? Даже ярость и раздражение куда-то моментально пропали. Было только необъяснимое спокойствие. Когда в последний раз такое было? Саске не помнил. Он потушил сигарету о пепельницу, кинув окурок туда же. Плевать, подумает над своим состоянием позже. Очередной взгляд на часы — 18:13. Опаздывает. Даже на машине, он едва ли успеет вовремя. Кстати, о машине. — На чем ты вчера уехала домой? Наруто был с тобой? — Да. На такси. Твоя ненаглядная груша для битья стоит на парковке, ключи у тебя в комнате на столе. — Девушка убрала ящик с таблетками на место. Она выглядела спокойной и явно удовлетворенной своей победой в маленьком соревновании. Очередном. Удивительно, как она настолько легко его поднимает своими тонкими ручками. Даже для Саске этот ящик иногда казался неподъемным. Он снова вздохнул и направился в сторону комнаты. — Если это все, ты знаешь, где дверь. Я кое-куда опаздываю, так что, будь добра, не трать больше мое и свое время. Учиха быстро натянул джинсы и рубашку, занимая голову предстоящим разговором с Орочимару. Как же туда не хочется. Бездушный дорого обставленный кабинет, кожаный диван, стол из красного дерева, куча книг на разных языках. Панорамные окна всегда идеально чистые, словно стекла вовсе не существовало, а на полках — ни пылинки. Холодное место. Такое же, как и его владелец. Интересно, какой со стороны казалась квартира Саске? Наверное, такой же. Он схватил ключи — почему он раньше их не заметил? — и пошел к выходу. Боковым зрением парень уловил розовые волосы. Черт, он не слышал, как закрывается дверь. Сука… Сакура разглядывала фотографию, что висела на холодильнике. Пожалуй, единственное напоминание Саске о том, каким он когда-то был. Веселым, добрым и наивным. Он был ребенком. На старом фото были изображены его родители, такие счастливые, обнимающие старшего сына. Младший сидел на плечах у отца, задорно улыбаясь и показывая два пальца в камеру, а чуть поодаль кривлялся Наруто, бесцеремонно впрыгнув в кадр. Типичный Наруто. Учиха и забыл об этом разноцветном клочке воспоминаний. Таких давних и словно нереальных… Казалось, это было где-то в совершенно иной, чьей-то чужой жизни. — Если ты не поняла очевидный намек, то я просил тебя уйти, — предупреждающе и полушепотом. Саске ощутил, что она дотронулась до того, чего не следовало. Это не ее воспоминание. Она не должна его видеть. Это его. Это личное. Трепетное, сокровенное и слишком ценное. Сакура всем телом развернулась, сцепив руки за спиной, мило улыбаясь. — А нам, вообще-то, по пути.