Он мой.

      Эта шестнадцатая для юного фигуриста зима наступила тогда, когда её совсем не ждали, вместе с холодами и обильным снегом. Мороз словно заполонил всю землю, а снег укрыл её теплым покрывалом. И в городе всё стало ослепительно белым. Традиционная русская зима наступила совершенно не вовремя, ведь именно сегодня фигуристы должны были вылететь в Японию, а глубокий снег и крепкий мороз могли им помешать. Такая зима требует тёплой одежды, обуви, толстых варежек и вязаных шарфов. А ведь они хотели отправиться налегке.       Юрий Плисецкий встал с кровати с первым звонком будильника - парень был очень пунктуален и терпеть не мог опаздывать. А вот кому утром и правда тяжело встать, так это легенде русского фигурного катания - Виктору Никифорову. - Виктор, вставай! — сказал парень, попутно застегивая белую рубашку. - Тьфу, мать твою, одежду перепутал! С какого фига я надел твою рубашку? - А тебе идет, - притягивая парня обратно в кровать, сказал Виктор. - Виктор, пусти... - безуспешно пытаясь выбрать из объятий мужчины, сказал Юрий. В этой рубашке парню было, мягко говоря, очень дискомфортно: во-первых, эта рубашка принадлежала Виктору, а во-вторых, она была очень большой. - Я... Если я не хочу... - касаясь губами его губ, пробормотал Никифоров. - Юра, может останемся дома и никуда не поедем? - изогнув бровь, добавил пепельноволосый.       Но через пару минут Юрий все-таки смог уговорить мужчину отпустить его, ведь если они опоздают, то Яков им такого задаст, что даже Виктору мало не покажется. - Я такое не ношу, и, тем более, она мне велика, - встав с кровати и разведя руки в разные стороны, сказал Юра.       Эти слова вызвали только улыбку на лице Никифорова.       Правда, рубашка была парню чрезвычайно огромной, рукава висели еще сантиметров на двадцать ниже кистей, а длина заставляла думать, что Плисецкий решил начать носить платья. Но как бы велика она ему не была, в ней он выглядел просто потрясающе, а сквозь нее можно было разглядеть все черты его юного тела, чем Виктор и занимался. - Черт... - сказал парень, поспешно перебирая и расстёгивая все пуговицы.       Наконец справившись с рубашкой, он выбрал себе кофту (с тигром) и надел черные джинсы, затем оставил кофту на стуле и направился в сторону ванной. Но через несколько секунд из ванны послышался крик, скорее, грозный рёв, а вслед за ним в комнату вошел полуобнаженный Плисецкий. - Юра, что-то случилось? — уже вставший с кровати Виктор непонимающе посмотрел на парня. - Что случилось? Сам посмотри! - сказал парень указывая на свою шею, на которой красовалась два пятнышка красно-бордового оттенка. - Упс, я нечаянно... Какие красные… Просто вчера слегка увлекся, - смотря на Юру и улыбаясь, сказал Виктор.       Так как кожа Плисецкого имела невероятно бледный оттенок, то казалось, будто эти засосы были в десять раз ярче, чем являлись. - Мда, - прокручивая в голове воспоминания о вчерашней бессонной ночи, ответил Юрий. -Ладно, надену толстовку с горлом, все равно на улице холодно. - Во сколько у нас вылет? — спросил Никифоров, попутно застегивая брюки. - В десять, но мы должны быть у аэропорта в девять. Так сказал Яков, - завязывая волосы резинкой, дополнил Юра. - Ясно, значит я на кухню - готовить завтрак, - отозвался Виктор, прихватив с собой белую рубашку. А Юрий тем временем вернулся к водным процедурам.       Закончив трапезу, Юрий и Виктор направились в сторону холла, к шкафу, в котором висели теплые вещи. Юра достал черную куртку с белыми кожаными рукавами и черную шапку, а Виктор отыскал свою удлиненное черное пальто и серый шарф. - Я надеюсь, мы все взяли? — посмотрев на Юрия, а затем и на чемоданы, спросил Никифоров. - Мы все взяли, а документы вот, - протягивая мужчине черно-бордовую папку, ответил Плисецкий.       А затем, закрыв дверь от квартиры, они вышли на улицу.       Этим зимним декабрьским утром было невероятно холодно. Каждый шаг сопровождается хрустом снега. Воздух чист и свеж настолько, что его хотелось вдохнуть полной грудью. По дороге они разговаривали о предстоящих соревнованиях, о кацудоне, о том, как сегодня холодно (короче говоря, делали вид, что встретились только что и не просыпались в одной кровати).       Но их «милую» беседу перебил телефонный звонок, который доносился из кармана Виктора. Мужчина поспешил снять трубку, из которой доносился голос Якова: - Алло, Виктор. Я уверен, ты видел какая на улице метель и сколько за ночь выпало снега. Я обзвонил всех ребят, и они согласились лететь завтра, как насчет тебя? - Мы сейчас стоим с Юрой у аэропорта и, наверное, полетим сегодня, - вздохнув, ответил Виктор. - А, так даже лучше! Вылетайте с Плисецким через час, как мы и планировали. Скоро пришлю тебе два электронных билета. - Спасибо, буду ждать. - Что случилось? — зайдя в аэропорт, попутно снимая шапку спросил Юрий. - Ничего такого, просто остальные испугались снегопада и решили полететь завтра, а мы с тобой летим сегодня, - спокойно сказал Виктор, подходя к стойке регистрации. - Так вот в чем дело, все ясно, - ответил парень.       Через пару минут у фигуристов на руках уже были два билета в бизнес класс, их вещи уже забрали в грузовой отсек, и парни были готовы к отлету.       Пока Виктор и Юрий ожидали, когда их позовут, чтобы сесть в самолет, Юра включил телефон и перелистывал обновленную ленту. Наткнулся на профиль Пхичида, фотографию Пхичида и Юри. При взгляде на этого японского парня, рука русского фигуриста невольно сжала телефон. В этот момент Плисецкий подумал о встрече Виктора и Юри и решил доказать сам себе, что Виктор только его. Парень положил голову на плечо Никифорова и блаженно закрыл глаза, Виктор не удержался и коснулся макушки фигуриста своими губами, а затем прошептал: - Люблю тебя. А через несколько секунд раздался еле слышный ответ: - И я тебя.