Девушка медленно выпрямляется, складывая руки за спиной в замочек и горестно прикрывая глаза. Выглядело так, словно та просила прощения у кого-то. Здесь темно и немного холодно. Высокие врата в Красное море слегка приоткрыты, готовясь в любой момент открыться вновь. Темноволосая девушка, опираясь о врата, кашляет и хватает себя за плечи, стараясь на падать наземь, продолжает смотреть на ведьму.
— Вот как… — голос Ваданохары звучит нереально равнодушно, словно ничего другого просто и быть не могло. Он слегка наклоняет голову в сторону, почти скрывая глаза под неровной челкой. — Ты все также не можешь ничего с ней сделать… Прости.
Ну конечно она понимала. Они обе понимали, что изначально эта идея была бессмысленной. Сколько бы не было ненависти, сколько бы не было обиды, Микоцу просто не могла бы убить собственную сестру, даже если на кону стоит все Красное море.
— Ва-д-данохара… — Самекичи с удивлением поднимает на стоящую к нему спиной девушку, не понимая смысла ее речей. Подобное удивление можно было бы увидеть на лице его старшего брата возле врат, но тот скорее просто не понимал, что происходит. — Что ты…
Девушка полуоборачивается, скосив взгляд на темную акулу, и закусывает губу. Она знала, что это будет странный разговор, в котором придется, наконец, разложить все по полочкам, убрать грань между ложью и реальностью, ведь… Все то, что до этого момента считалось вымыслом, оказалось самой настоящей правдой.
— Это сложно объяснить.
— Или ты просто боишься это объяснять, — Тацумия делает небольшой шаг, поднимая одну руку вверх и напрягаясь, как и Ваданохара. Ведьма и не отрицает этого, поэтому кивает, однако не меняет своего положения.
— Этого я не ожидал. Даже фамильяр волшебника здесь! — Сал вдруг принял свою человеческую форму, и довольная ухмылка тут же появилась на его лице. — В любом случае, этому морю пришел конец… И это достаточно хороший итог для меня!
— Замолчи, предатель! Ты и твое море убиваете мир в нашем королевстве. Великий волшебник пытался защитить этот мир, а вы… — Тацумия в ярости закричала, словно понимая свою беспомощность в этой ситуации. И даже если бы ее силы были при ней, вряд ли бы та смогла хоть что-то сделать, ведь слова посла Красного моря были правдой. Акула рассмеялась, игриво щурясь и выпрямляясь, словно готовясь продолжить бой, но уже с Ваданохарой, как вдруг за спиной того темноволосая принцесса все же упала на колени от невыносимой боли и слабости. Пещеру неожиданно на миг встряхнуло, и чей-то голос раздался в миг в мыслях.
— Вада… ноха… ра… — Микоцу тихо зашипела, сжимая окровавленные складки кимоно. Ведьма резко встряхнулась, словно, наконец, придя в себя.
Ты сможешь, не бойся… — раздался внутри успокаивающий голос отца.
— Я сделаю, — та решительно кивнула в ответ, понимая, почему принцесса так ведет себя. Ваданохара знала — ей страшно. Страшно за море, которое та защищала, страшно от невыносимой боли, до сих пор съедавшей ее тело изнутри, страшно за ведьму, стоящую почти рядом.
«Если честно, мне все равно, что произойдет с этим морем, но раз на то твоя воля, то я сделаю это. Я уничтожу… Красное море,» — когда-то давно она сказала примерно такие слова в разговоре с отцом. Если бы все было так просто, то вряд ли бы та колебалась все это время, но… Мир, который она знала, был разрушен, а вместе с ним было разрушено и восприятие. Она полюбила и это, Синее море, а значит и пожелала защитить его тоже.
-…В конце концов, все это море — мой дом, — она слегка улыбнулась, щелкая пальцами и проверяя старую магию. «Раскол» брал силу обоих сторон, вполне логично, что девушке нужна была ее старая, красная магия, которую та как-то разучила при интересных обстоятельствах. Маленькие алые искорки в мгновенье разошлись в разные стороны, как от хлопка, и тут же растворились в воде.
— Ваданохара, ты не посмеешь… Нет, ты не сможешь! Даже Великий волшебник… — Тацумия бросилась к девушке, но затем резко остановилась, вновь чувствуя, как все здание в который раз встряхнулось.
— Что здесь, черт возьми, происходит? — Самекичи вдруг нахмурился, наконец подавая голос. Весь его вид говорил, что тот совсем не понимает, что происходит, и как ему нужно поступить. — Вы двое? Что вы собираетесь… — он снова закашлялся, хватаясь одной рукой за горло.
— Согласен с ним, здесь совсем ничего не понятно… — Сал приподнял бровь, хмыкая. Не было понятно, что у того на уме, словно тут акуле подошел бы любой сценарий.
— Возможно, мне стоит представиться еще раз… — ведьму вдруг окружило легкое сияние, и ее одежда вдруг сменилась на темно-синий костюм, состоящий из брюк, удлиненного пиджака и плаща почти до земли. Две косы сменились в одну и удлинились, словно показывая, что их владелица, все же, старше своего внешнего вида*. Тацумия захотела вновь что-то сказать, пытаясь остановить, ведь сама ужасно боялась за подопечную, но, все же, смирилась в решением девушки. На лице ведьмы возникла таинственная легкая улыбка, та указала правой рукой на себя же. — Я — Ваданохара — дочь Мейкая и Микоцу, ведьма Великого моря. Я родилась в Красном море, однако позже при некоторых обстоятельствах оказалась в Синем море, и росла здесь все это время, скрывая свое происхождение.
***
Flashback
Ненавижу…
Медленно ступаю на водную гладь и чувствую, как в мгновенье ока мои стопы охлаждаются под этими всплесками. Откуда здесь было вода, я не знаю. Да и вода ли это вообще?
Ненавижу.
Вздрагиваю, обхватывая собственные плечи. Мне ужасно больно и холодно. На столько, что я временами не чувствую собственных пальцев рук и ног. На столько, что временами я в конце забываю, что делаю в этом море.
Ненавижу!
Закусываю губу, вспоминая слова Тацумии. «Этого хотел бы твой отец». Папа, если ты действительно хочешь этого, почему ты мне не скажешь? Почему ты оставил маму? Почему ты запечатал маму? Почему я должна быть здесь, когда она мучается там? Я хочу домой…
Нена!..
— Ваданохара…
Резко оборачиваюсь, услышав свое имя. От неожиданности немного отскакиваю и падаю прямо в воду, опираясь руками о твердую поверхность. Еще не совсем привыкла вот так слышать твой голос за спиной, он кажется таким спокойным…
— Запуталась? — привычно улыбаешься, протягивая мне руку и щуря глаза. Временами я совсем не понимаю тебя… Хватаю за руку и поднимаюсь, пытаясь скрыть свое смятение. — Ты считаешь, что Синее море состоит из плохих людей, но это не так. Здесь ты так же сможешь найти тех, кто поддержит тебя в трудную минуту. Открой им свое сердце. Ты же уже нашла себе некоторых друзей, я прав?
Вздыхаю, прикрывая глаза. Не могу не согласиться с его словами, но слишком уж сильно я привязана к своей второй стороне, слишком сильно хочу вновь увидеть свое море. Однако это, синее море, тоже потихоньку становится дорого мне. Этого я и страшусь…
— Та акула… — ты вдруг меняешься в лице, задумываясь и отводя взгляд. — Извини, не припомню имени. Но, кажется, у тебя с ним достаточно хорошие отношения, не так ли?
Пару секунд пытаюсь понять, о чем он, а затем чувствую, как щеки заливаются краской при упоминании о нем. Со времен того случая прошло уже два месяца, а я до сих пор не могу выкинуть его слова из памяти, словно меня нарочно загипнотизировали всегда вспоминать их, чего бы это не стоило.
Я боялась того, что чувствовала к нему. Я боялась летального исхода, как с моими родителями. Я боялась того, что однажды смогу предать. Возможно, эти мои чувства шли от того, что я до сих пор винила отца в полусмерти* матери.
— О, кажется я оказался прав. Тогда почему ты не скажешь ему? — наклоняешься ко мне, кладя руку на плечо. Интересно, отец действительно любил маму? Что же тогда произошло?..
— Я просто… — вновь вздрагиваю от собственных мыслей и сжимаю в руках плащ. — Боюсь реакции. Боюсь ненависти. Боюсь потерять то, что имею…
Конец…
Вот почему я…
…Flashback
Так не хочу признавать правду…
