Северный король

Помост был полон людьми, прибывшими на свадьбу с намерением погулять и напиться за здоровье молодоженов, нынче которые пьют из-за горя. Два человека, двойные похороны, двойное горе. Лорда Хостера проводили в последний путь семь человек, столько же спускали в воду челн леди Кейтилин. Она была урождённой Талли, и хоронили её соответственно традициям их старинного рода, которые так же, как и они, Тиреллы, не являлись королями, но стали владыками одного из восьми регионов. Лорд Хостер скончался на следующий день вслед за дочерью. Неведомый решил не скупиться, и прибрал к себе сразу двух Талли. Отца и дочь. Лорда Хостера опускал в воду сир Бриден Талли не без помощи лорда Бракена, лорда Блэквуда, лорда Вэнса, лорда Маллистера, сира Пайпера и сира Десмонда Грелла. Леди Кейтилин же удостоили чести её сын вместе с Гарланом, лордом Болтоном, лордом Матисом Рованом, Большим Джоном, стюардом Утерайдсом Уэйном и Робеттом Гловером. Похоронный обряд Талли отличался от принятого в остальном в Вестеросе — их опускали в воду и поджигали лодку, чтобы тела упокоились на дне Красного Зубца. Леди Кейтилин была в бирюзовом платье из толстого слоя бархата, больше смахивающего на броню из-за вставок стали. Украшенная тяжелым золотым медальоном почти с размером его ладонь, золотыми браслетами и посеребренным поясом, она воистину выглядела королевой-матерью. Руки у неё были сложены — даже смерть не смогла забрать у неё всю величественность и красоту. Оставшееся свободным пространство лодки наполнили стружкой, щепой и клочками пергамента, а дно загрузили камнями. На носу развевалось знамя — скачущая форель Риверрана и лютоволк Старков. Отец же её блистал в доспехах, отливающих серебром. Он лежал на плаще, где голубое сочеталось с красным, и те же цвета повторял его камзол. У его головы стоял высокий шлем, который венчала форель с чешуей из серебра и бронзы. На грудь ему положили раскрашенный деревянный меч и сомкнули его пальцы вокруг рукояти. Массивный, дубовый с железом щит поместили слева, охотничий рог — справа. Остальное пространство его лодки было заполнено так же, как и челн его дочери. Лорас стоял, сцепив запястье одной руки другой. Держа голову твердо и гордо, он глядел на людей, погружающихся в воду по пояс, чтобы отправить усопших в последний путь. Все люди вокруг были в чёрном, лишь его названные братья и он сам блистали в белой броне, словно лучики света, пробивающиеся через занавес облаков в мрачные дни. Туман над водой служил тонким шелковым саваном мёртвому лорду Риверрана и леди Винтерфелла. Вода отливала красным цветом, отражая утренние лучики рассвета. Паруса надулись от ветра, и лодки стали отдаляться. Король почти до последнего стоял в воде, наблюдая за удаляющимся челном леди Кейтилин. Лорас повернул голову в сторону сестры: она была в траурном чёрном платье, кожа её была бледна по подобию его плаща. На лице не сияла улыбка, которую она взяла на вечное вооружение. Выглядела, в общем, не шибко-то и радостно. Но в тот злосчастный день, когда все трое гвардейцев в плащах в полоску стояли у входа в покои королевских особ, никакая смерть не помешала им предаваться любви. А его названным братьям лишь оставалось неловко молчать и изредка прочищать горло. Уже лорд Эдмар Талли натянул подпаленную стрелу. Лодки тем временем направлялись к восходящему солнцу. Издав гулкий звук, стрела поднялась ввысь и полетела к лодке лорда Хостера. Промазал. Шатаясь и что-то буркнув себе под нос, он отправил в полет ещё одну стрелу. Промах. — Иные тебя побери! — сказал лорд Риверрана. Казалось, будто он скоро станет красным как помидор от стыда. Не сказать, что он сам, Лорас, претендовал на место победителя по стрельбе на турнирах, но даже его умений хватило бы, чтобы попасть в такую цель. Чем дольше он тянет, тем больше осрамится. — Да чтоб тебя! Быстрее! — не сдержался сын упокоенной. Кто-то даже недовольно хмыкнул происходящему позору. Талли ещё раз соприкоснул головню наконечника с языками пламени и выстрелил чуть переждав. Стрела отправилась так, будто её вели сами боги, и, наконец, он попал… мимо. Молча лорд Риверрана передал лук своему дяде. Если и он помедлит, то цель скоро уйдет из зоны выстрела. Проворно наложив одну стрелу и дождавшись огня, он пустил её в воздух. И когда им ещё не было видно, достиг он успеха или нет, он уже принялся за другую. Белый туман залился оранжево-розовым — сир Бринден попал. Он ещё и восхитится не успел, как Чёрная Рыба уже отправил второй язык пламени к леди Кейтилин, которая следовала за отцом. Оба челна начали реветь огнём. Все лорды и леди стояли, наблюдая за происходящим словно каменные статуи: молча и без движений. Не хотелось бы Лорасу сейчас быть на месте лорда Эдмара — он привык блистать на турнирах, ловя восхищенные взгляды страждущих людей. Лорд Эдмар сам виноват — ему стоило бы больше тренироваться и меньше налегать на выпивку. Но его стыд и в сравнение не идет с тем, что пришлось испытать Лорасу. Даже режущая боль в боку сейчас кажется пустяком. Он был там, он смотрел в лицо Карстарка, тем не менее не смог предугадать его намерения. Лорас находился рядом с королём, а надо было быть с леди Кейтилин, тогда она бы была жива и здорова… Теперь же она упокоится среди мягкого ила рядом со своими предками, а ему придется жить с этим пятном, нет, пятно — слишком мягко сказано… с этим срамом всю жизнь. Маргери прижалась к своему мужу, уткнувшись лицом в его грудь. Люди потихоньку начали расступаться, отправляясь в замок. Лишь самые близкие стояли до конца, высматривая давно пропавшие из виду лодки. Сир Люкас Блэквуд тихо переговаривался с отцом, а с Ройсом он перекинулся взглядом. Они, можно сказать, начали ладить, по крайней мере, больше не бросали друг на друга гневные взгляды. В обнимку со своей королевой король сошел с помоста, за ним последовали оставшиеся люди. А Лорас кое-как ковылял с болью в боку. Карстарк, иные его дери. Зайдя в замок, некоторые отправились трапезничать, иные продолжать горевать. Робб Старк всё время молчал. Его молчание было хуже всего. — Сир Лорас, — внезапно сказал король. Лорас удивлённо поднял взгляд. — Я хочу с вами кое-что обсудить. — Конечно… ваше величество… — Король Робб безмолвно кивнул, и начал тихо прощаться со своей королевой. — Иди к себе. Ты устала — отдохни. Нелегко после свадьбы переживать такое. — Я не могу оставить тебя одного, — слабо вымолвила сестра. — Не сейчас. — От того, что ты пробудешь со мной лишний час, лучше не станет. Мы должны быть сильными, а без отдыха это невозможно. Пожалуйста, не заставляй себя уговаривать. Иначе я на руках тебя понесу в покои. — В ответ сестра улыбнулась. — Раз ваше величество просит, то я, как его верная поданная, исполню его желание. — Коротко поцеловав его, она ушла, уведя за собой свору служанок. Лорас двинул головой в её сторону, отдав приказ сиру Блэквуду и четырем стражникам следовать за ней. Король начал идти, слишком быстро, как ему показалось. Его зять не был ранен, как он сам, но сутулился, будто носил на себе тяжеленнейший груз. — Вам известно, зачем я вас позвал, сир? — Нет, — сухо ответил он, прихрамывая. — Вы лорд-командующий моей гвардии. Если я не ошибаюсь, в столице принято так, что они участвуют в малом совете короля, и их обязанность заключается не только в сохранении в целости королевской семьи. — Король пытался говорить так, будто ничего не случилось, никто не умер, но голос предавал его. — Да… По словам Ренли, сир Барристан Отважный принимал участие в малом совете. — Он ещё добавил, что рыцаря достойней нету, и он возвышает каждого, кому служил. И предупредил Лораса ещё в Хайгардене, что если он прибудет присягнуть Ренли, то он отдаст ему должность лорда-командующего. — Бывало, что лорды-командующие Белой гвардией иногда служили десницами. — Да. — Герольд раскрыл перед ними дверь. Помещение служило залом для обсуждения дальнейшей тактики в войне. Раньше длинный стол с картой был в его покоях, но в подготовке к свадьбе его перенесли — видать, навсегда. В комнате было полно не зажженных свеч и факелов, специально поставленных сюда ради хорошего освещения даже в самой безлунной ночью. Большое окно находилось в середине стены. Ничего лишнего здесь не было: стулья да стол с картой. Король Робб сел на свое место во главе стола и указал Лорасу место по правую руку от него. Не это ли знак доверия? — Сколько времени прошло с момента, как вы мне присягнули? — спросил он, усевшись на место. — Месяца так два. — Два месяца, — выдохнул он. — За это время я даже не удосужился спросить у вас, почему вы выбрали именно такую судьбу себе. — Какую «такую»? — Белый плащ. В нашем случае серо-белый. — Серый и белые цвета — цвета дома Старков. Раз гвардия Джоффри носит белый, неудобно было бы сражаться с ними в точно таком же одеянии. И тут его сестре пришла мысль о серо-белом. — Вы на год старше меня, и ваша слава распространена даже в самые отдаленные уголки Севера. О Рыцаре Цветов знают все. К тому же, вы Тирелл, и всё-таки приняли обет безбрачия. — Ренли учредил Радужную Гвардию сразу после коронаций, — первым начал Лорас. — Для меня было большой честью поступить к нему на службу. — Мальчишкой я представлял себя Эймоном Драконьим Рыцарем. Служить в белой гвардии мечтает каждый юноша, но с возрастом я понял, что есть вещи куда поважнее и приятнее. С белым плащем я никогда не смог бы полюбить кого-то всем сердцем, а если бы мне и повезло в такой мере, то я никогда бы не смог воссоединиться с ней. Разве вы никого не любили, сир? — Когда солнце закатилось, ни одна свеча его не заменит. — Большего он не хотел говорить. — Эймон Драконий Рыцарь принес обет в восемнадцать. — А Джейме Ланнистер в шестнадцать, но упоминать его вряд ли стоит. — Третьему сыну нет нужды жениться и иметь детей. У меня есть старшие братья: Уиллас и Гарлан. — Мой отец планировал дать земли и замок моим младшим братьям. Хотя иной мой брат тоже принял схожий обет. — Кто? Я не знал, что у вас есть ещё братья… — опешил Лорас. Он не слышал, что братья короля поступили в мейстеры или септоны. Поэтому, наверное, и не слышал. Ему лишь известно о Риконе и Бране, чьи тела сожгли и обугленными подвесили у ворот Винтерфелла. — Есть. Он поступил в древний орден, — голос его понизился. — Куда более древний, чем Белая Гвардия и Цитадель. Некоторые даже утверждают, что он древнее, чем сгинувшая Валирия. — Он налил себе и Лорасу вина и сразу же отпил из своей чаши. — Ночной Дозор. Мой единственный оставшийся брат, в чьих жилах течёт кровь Старков. Он не носит нашей фамилий, но меньшим Старком он от этого не становится. Он Сноу. Джон Сноу. «Сноу — это те же Флауэрсы, но только на Севере, — размышлял Лорас. — Даже такой, как Эддард Старк, однажды оступился.» — Мой единственный живой брат сейчас замерзает на Стене, и я позволяю этому продолжаться… — В клятве Ночного Дозора усмотрена служба до последнего вздоха, — вслух вспомнил Лорас. — Я знаю. Также как и в белой гвардии, всё же это не помешало Ланнистерам сорвать белый плащ с Барристана Селми. Если бы я… — Это единичный случай, — прервал его Лорас. — Даже когда мы станем старыми и сморщенными — мы обязаны служить. Такова клятва. Действие Ланнистеров не добавило им чести. — Честь… честь дать жизнь и смерть моему брату на мёрзлой земле рядом со всяким недостойным отребьем, пока Ланнистеры, убийцы нашего отца, нежатся в тёплых лучах солнца в Королевской Гавани. — Я не смею вам указывать… — Вы и не можете. — Две голубые льдинки пристально наблюдали за ним. — Но что будет, если ваши подданные осознают, что клятва для вас значит чуть меньше, чем ничто? Оно так и будет, если вы позволите уйти вашему брату из Ночного Дозора с головой на плечах. — Я вас услышал, сир, — холодно промолвил Робб Старк. — Более обсуждать это с вами я не желаю. — Ренли всегда говорил, что его прямолинейность до добра не доведет. Его челюсть уже было двинулась, чтобы сказать что-то ещё, но он сдержался. Он его король, как-никак, и возражать ему не в его власти. Будь на его месте кто-то другой, Лорас вряд ли бы остановился. Запихнув остатки своей гордости куда подальше, спокойным голосом Лорас продолжил: — Мне можно идти? — Я уважаю твою прямоту, Лорас, — выдохнув, сложил руки в замок у подбородка Робб Старк. Он редко когда обращался к нему лишь по имени. — Это говорит о твоей честности. И я верю, что в нужный час ты не солжешь и скажешь мне правду. — Я вас не подведу. — Знаешь, Лорас, я хочу доверять тем, кто рядом со мной. Тем, кто хранит ночью мой покой около моих дверей. Тем, кому известны все мои тайны. — Лорас отпил вина. — Случаи, заставляющие сомневаться в беспрекословной верности Белой гвардии, уже имеются. Мне не претит мысль о том, чтобы быть заколотым одним из вас. «Всё это из-за Бриенны — она пятно в истории гвардии», — раздражённо подумал Лорас. — Я говорил Ренли, что не стоит брать Бриенну в Радужную Гвардию. Но он не унимался и заверил меня в её верности. Если бы он только послушал меня… всё было бы иначе. — Его охватили какие-то непонятные чувства, и он даже на миг забыл о своём позоре. — Ваше величество, я клянусь защищать вас всеми моим силами и отдать за вас жизнь, если оное понадобится. — В тебе-то я не сомневаюсь, Лорас, но остальные… Сир Робар и сир Люкас тоже поклялись защищать меня и мою семью, и в них я тоже верю… Однако где я найду людей, согласных вступить в мою гвардию, и в верности которых я буду уверен? — Лучших мечников можно отобрать на турнире — раньше бы я счел подходящим способом именно это, но как показывает время: турнирный боец, не значит верный боец. Для их отбора понадобится время, немало времени. — Ты прав, — сказал король, и опустив руки взглянул в окно. — Ещё с детства отец говорил мне, что нужно уметь правильно распределять обязанности. — Уже обратив взгляд на Лораса продолжил он: — Лорас, тебе я доверяю эту ношу. Любого, кого ты сочтёшь достойным, я приму в свою гвардию. — Вы оказываете мне неоценимую честь, ваше величество. — И ещё кое-что… Почему именно Ренли? — Я вас не понял, — растерялся Лорас. — У тебя на выбор было несколько королей, и у всех прав на трон было больше, чем у Ренли Баратеона. Так почему именно ему ты вручил свой меч? О чем ему говорить? О том, почему он поступил на службу к Ренли? То было скорее из любви, а не из-за чести. Если король начнёт спрашивать о Ренли, то ему невольно придется отвечать, клятва обязывает… — Это… кхм… — Лорас почерпнул вина из чаши. — Вы хотите узнать почему именно он, а не Станнис или Джоффри. Я вам отвечу: Ренли был достойным королём, куда более достойным, чем твердолобый Станнис или мальчишка Джоффри. Вестерос при нём бы процветал, и народ бы жил мирно и счастливо. Я готов отдать за вас жизнь при надобности, но память Ренли я не предам. Он был лучшим королём. — Я тебя понял. — Значит, рассказывать дальше? — Если… если хочешь… Но воспоминания мучительны для тебя. — А вы думаете, я забываю об этом, когда молчу? Постучав, герольд прервал их беседу, объявив им о прибытии лорда Болтона и Чёрной Рыбы. Король, не медля, пустил их. Чёрная Рыба, зайдя первым, лишь краем глаза взглянул на Лораса, а лорд Русе и вовсе будто его не заметил. — Присаживайтесь. Как Болтон и Чёрная Рыба уселись, король сразу же продолжил: — Милорды, вам известно, зачем я вас собрал тут. — Обсудить войну с Ланнистерами, — так тихо проговорил Болтон, что Лорас его едва расслышал. — И не только. Железные люди грабят Север, Винтерфелл сожжен, залив и всё Закатное Море кишит кораблями островитян, Карстарки дезертировали, Ров Кейлин занят Грейджоями, а союз с Фреями разорван. Мы оторваны от Севера. — Я успел прихватить с собой какую-то часть латников лорда Рикарда, — промолвил Болтон. — Остальные разбрелись кто куда, и их, по самым скромным оценкам, не меньше тысячи. — Вы удивляете своей дальнозоркостью, лорд Болтон, — ответил ему Чёрная Рыба. — Пехотинцы Карстарков, как и сам Харрион, были под вашим командованием, вам за них и отвечать. Они будут убивать, грабить и насиловать. Мы и так наслышаны о зверствах, что творят наёмники из Эссоса под вашим покровительством, неужели этого не достаточно? — Варго Хоут и Бравые Ребята посодействовали в взятии Харренхолла. Они полезны, если уметь их использовать. Но если его величество желает обезглавить эту змею, то я исполню его волю, — спокойно парировал Болтон. — Мы здесь собрались не для того, чтобы спорить о наемниках из Эссоса, — повысил голос король. — Пусть катится в пекло Варго Хоут и его люди, я хочу услышать предложения о возвращении Севера. — Фрей оскорблен, и нас он не пропустит, — прямо отчеканил Чёрная Рыба. — У нас также нет достаточно сильного флота, чтобы изгнать островитян из Закатного Моря, — взглянув на Лораса, продолжил он: — Разве что наши новые союзники не помогут нам. Что он имеет ввиду? Если он надеется на помощь его отца в этом деле, то зря это делает. У них нет кораблей, способных противостоять Грейджоям в море — флот, собранный из увеселительных барок и рыбацких лодок, они разметут в два счёта. — Лорд Редвин сохраняет нейтралитет, — мгновенно ответил он. — Лично в нашем распоряжении нет достаточного числа боевых кораблей. Из вассалов моего отца только у Пакстера Редвина имеется сильный флот. А его сыновья в плену у Ланнистеров — он не выступит за нас. — Вестей из Долины всё ещё нету? — спросил с надеждой король у сира Бриндена. — Мне не нужны рыцари Долины, лишь открытые Кровавые Ворота. — Не надейтесь на леди Лизу, — сказал Чёрная Рыба. — С годами она стала пугливой и ни за что не позволит чьей-то армии, помимо своей, присутствовать в Долине. Кровавые Ворота закрыты для нас. — Мы окружены врагами и лишены доступа к самому сильному союзнику, — с отчаянием в голосе объявил король. — Я могу предложить выход из ситуаций, ваше величество, — тихо промолвил Болтон. — Я весь во внимании, милорд, — с надеждой в глазах посмотрел на Болтона Молодой Волк. — Лорд Уолдер чтит кровные связи и чувствует, откуда дует ветер. Если я, как его зять, предложу ему ещё один хороший брак, то он не откажется. — Фрей надеялся скрепить союз с домом Старков, мало что может быть равносильно этому. — А мы ему предложим точно такой же брак, но с форелью. Лорд Эдмар молод и одинок, девица из Фреев сможет согреть его постель, — улыбнулся Болтон. — Проход через Близнецы не решит нашу проблему. Между нами и Севером всё ещё будет стоять Ров Кейлин, и как вы его предлагаете перейти? Пойти и мило попросить пропустить нас? — Чего-чего, а резкости Чёрной Рыбе не занимать. — Вы забавны, сир Бринден, — не по дружеский улыбнулся Болтон. — Но нет, я предусмотрел и этот случай. На Севере у нас ещё есть верные люди: Леобальд Толхарт заправляет остатками немногочисленного войска Родрика Касселя. По первому же приказу Короля Севера он выступит и атакует Ров Кейлин с юга. Но этого будет ненадобно, если вы прислушаетесь ко мне. — Говорите. — Единственным наследником лорда Бейлона был и остается Теон Грейджой — мы можем обменять его на Ров. — Вы говорите об этом так, будто первым додумались об обмене. Я не дам уйти Теону безнаказанным, — надув ноздри проговорил король. — Он умрёт. — Я предлагаю совсем иное, — уверенно продолжал Болтон. — Мой бастард, Рамси Сноу, обладает особыми талантами. Он способен убедить Теона Грейджоя принести нам в дар Ров. — И вы верите в него? — Более чем. Для пущей уверенности дайте ему под командование остатки войска Касселя. Увидев под стенами армию, железнорожденные укрепят свою веру о ненадобности Рва и Севера в целом. И королевство вновь ваше. — Это на словах всё так хорошо звучит. В реальности вы столкнётесь с массой проблем. Виктарион Грейджой сейчас лично командует гарнизоном Рва Кейлин — он не сдаст вам его так легко. — Нам нужно лишь согласие лорда Бейлона, а не его брата. Ежели и он не согласится, то Рамси сможет напасть с севера, когда я сделаю это с юга. — Мы не можем себе позволить разделить армию, когда войско Тайвина Ланнистера укрепляется, — вмешался в разговор Чёрная Рыба. — Разделимся — погибнем. Как гласит девиз дома его величества: «Зима близка»; и люди, вернувшиеся домой, не отправятся вновь на войну до наступления весны. Оглянув своих советников, король замолк. Лорд Болтон и Чёрная Рыба продолжали свою словесную перепалку, а он молчал, слушал и молчал. Смотрел на них и думал. Короткая рыжая шевелюра дернулась, и Робб Старк взял в руку перо и пергамент: — Сколько вам будет нужно людей? — Мне достаточно моих дредфордцев с примесью людей Карстарка, и помощь Фреев, — тонкие, бледноватые губы вновь изогнулись. — Всю работу сделает мой бастард — Ров никогда не брали с юга, но не с севера. — Я напишу Леобальду Толхарту о передаче вашему бастарду Теона, но не войска. Толхарт и сам в состояний вести людей.