Весна, лето, увядание

      У Элронда есть время только чтобы обменяться коротким приветствием с Галадриэль, прежде чем направиться в сторону временного госпиталя в долине. Его люди уже суетятся впереди, вместе с отрядом Галадриэль. Хотя он оставил леди позади, до его слуха доходит, как она быстро говорит с Келеборном и Глорфинделом (несомненно, относительно орков, устроивших засаду чуть к северу от врат Мории – те немногочисленные остатки, которым удалось спастись от объединенных сил Нуменора и Линдона и разведчиков Элронда).       Кто-то спешно идет рядом с ним: женщина, одетая в те же зеленые и коричневые одежды, что и личная охрана Галадриэль из Лоринанда, но ее лицо скрыто капюшоном и маской. Элронд замечает только глаза женщины, когда та оборачивается к нему, - проницательные, миндалевидные и серые. - У Элфира сломано несколько ребер и маленькая колотая рана в левое легкое, - начинает незнакомка без преамбулы или представления, указывая на мужчину едва в сознании, одетого в зеленое и коричневое. Его как раз укладывают на первую свободную кровать. – Удалось повторно расширить легкое, удалить все жидкости, зашить рану. Без каких-либо осложнений.       Элронд не знает, военный ли врач эта женщина или просто кто-то их охраны Галадриэль. Она продолжает отчет, быстрый и профессиональный. Он слушает сосредоточенно, даже попутно проводя свои собственные приготовления и проверяя каждого представленного пациента. Прежде чем отправить проводить подходящее лечение своих целителей – пестрый отряд с формальной подготовкой, что приехал с ним из Линдона и спонтанно набранных, хотя они и могли отступить из Эрегиона. - А Гирион получил отравленный дротик в бедро. В этой ране быстро пошел процесс отмирания, но я наложила повязку, которая оказала необходимый эффект и которую, мне кажется, можно уже безопасно снимать.       Элронд хмурится, удивляясь, почему об этом случае доложили в последнюю очередь, а не в первую, потому как раны с отравлением труднее всего поддаются лечению, если вообще получается их заживить. Тот, о ком идет речь, Гирион, лежит ничком на носилках, его глаза закрыты, а лицо бледно. Пока его помощники срезают испачканные штаны раненого, Элронд берет небольшой стерильный кинжал и удаляет бинты, стягивающие толстую повязку. - В первую очередь надо было очистить зараженную плоть, и…       Элронд так и не узнает, что еще она хотела сказать, он вздрагивает при виде того, что находится под повязкой. - Элберет! Что это значит?!       Его спутница наконец откидывает капюшон – открывая серебряно-золотые волосы, убранные в косы – и начинает снимать маску. - Хирургическая обработка раны, милорд Элронд – очень спокойно отвечает она. – Как вы можете представить, было мало времени и медицинских средств, так что пришлось проявить творчество.       Глаза Элронда сузились. - Однако… - произносит он холодно, искоса глядя на светловолосую девушку. Ее лицо открыто теперь, и, при других обстоятельствах, он нашел бы ее весьма хорошенькой, но сейчас… - Мне кажется, я не расслышал ваше имя, миледи. Вы обучены медицине?       Она пожимает плечами, снимая зеленые перчатки. - Я провела много времени в изучении искусства народа Амдира. Искусства, которое, без сомнения, кажется вам варварским в сравнении с нолдорианским, милорд… - она одаривает его пронизывающим взглядом. – Позвольте мне помыть руки, и я помогу вам с этой повязкой.       Она вытирает руки у ближайшего кувшина с водой, прежде чем вернуться к носилкам и взять кинжал из рук Элронда. Ловко убирает повязку и откладывает ее на серебряный поднос, лежащий на деревянной подставке рядом. - Они не трогают здоровою плоть, только ту, что отмирает, а также высвобождают нечто вроде восстанавливающего фермента. Но вы только посморите.       Незнакомка все еще не ответила на его первый вопрос, тем не менее, он наклоняется ближе, полный беспокойства и любопытства одновременно. Он ожидает увидеть зараженную кровь, обнаженную кость или гниющую ткань как минимум, но все же – ничего подобного. В самом деле, оставшаяся плоть почти полностью розовая, потрясающе чистая за исключением ярко-красной крови и выглядит гораздо более здоровой, чем это возможно, учитывая все обстоятельства. Он моргает, все еще пораженный. - Келебриан!       Элронд оборачивается, замечает входящего в комнату для больных Келеборна и не без удивления видит, как девушка рядом с ним встает, чтобы поприветствовать синдаринского владыку на полпути, чуть остановившись лишь для того, чтобы помыть руки. Указав помощникам завершить промывание раны и поменять повязку, Элронд также помыл руки, прежде чем присоединиться к Келеборну и молодой женщине – как оказалось, его дочери.       Теперь, когда он знает на что смотреть, то видит семейное сходство: серебро волос от отца и пронзительный взгляд и тонко очерченные брови, определенно, от матери. Она на голову ниже Келеборна и, следовательно, Галадриэль, а значит одного роста с ним. - Отец! Я вся в грязи. Позволь… - А также ты жива и здорова, а это самое главное для меня, - Келеборн перебивает ее, крепко обнимая. – Я хотел поздороваться с тобой раньше, но твоя мать и встретившие вас разведчики докладывали… - Понимаю, отец. Прости, что убежала. Я просто хотела убедиться, что о наших людях как следует позаботятся, - успокаивает его Келебриан, обнимая с той же горячностью. - И как они?       Кажется, этот вопрос он адресует также и Элронду. Тот предусмотрительно пока обходит вопрос лечения Гириона: - При сложившихся обстоятельствах ваша дочь отлично постаралась, - отвечает он с тщательной нейтральностью.       Однако Келеборн слышит в его тоне что-то другое. - А, но вы двое еще не виделись до сего дня, ведь так? – спрашивает он, глядя куда-то между ними. - К сожалению, нет, - Элронд вежливо кивает Келебриан, которая теперь смотрит на него совершенно непроницаемо. Как минимум в этом она поразительно похожа на мать. - Нет, - соглашается девушка. – Кажется, лорда Элронда не было при дворе, когда я несколько раз приезжала в Линдон. И похоже, я удивила его, как никогда в жизни! – на ее лице проскальзывает легкая улыбка. - Вовсе нет, - плавно вставляет Элронд, хотя Келеборн сейчас в большей степени озадачен и заинтригован. – Леди Келебриан всего лишь познакомила меня с… хм целительскими методами нандор. И поскольку с этим покончено, уверен, вы захотите насладиться ванной и небольшой трапезой, миледи. Хотя, боюсь, наши возможности все еще ограничены, мы можем предложить по крайней мере это и личные комнаты.       Келебриан склоняет голову, грациозная, за исключением очевидной усталости из-за трудного путешествия в скрытую долину. Он замечает, что ее одеяние в дорожной грязи и местами разорвано. - Благодарю вас, лорд Элронд.       Келеборн берет ее под локоть: - Идем, Келебриан, я провожу тебя на женскую половину. С вашего позволения, Элронд, у Глорфиндела есть для вас свежие новости, как только вы сможете уделить ему минутку. - Хорошо, благодарю.       Келебриан бросает короткий взгляд на него прежде, чем выйти за дверь, и Элронд кивает, стараясь убедить, что ее раненые спутники в надежных руках.       В это время кто-то осторожно кашляет у него за спиной, и он оборачивается к одной из целительниц, что уставилась на поднос, на котором валяются остатки повязки Гириона. Она смотрит на Элронда, ее брови лезут на лоб. - Личинки, господин?! - Мушиные личинки, - добавляет он, довольно бессмысленно. – Похоже… это работает лучше, чем можно было предположить, - признает он не без небольшой неохоты. В любом случае, они не навредили Гириону больше, чем орочий дротик. – Но, пожалуйста, сожгите… хм, повязку вместе с другими медицинскими отходами. - Тотчас, сэр, - ему отвечают.       И как только его приказ с большой поспешностью исполнен, Элронд обходит оставшихся больных в последний раз, прежде чем приводит себя в порядок и выходит. Он должен уделить внимание и прочим гостям – Галадриэль и другим ее раненым не в последнюю очередь, кроме того он желает послушать новости Глорфиндела о патрулях. И все равно, пока он проводит обход, его взор устремляется на дверь, за которой исчезли Келебриан и Келеборн, и это одновременно сбивает с толку и интригует.

***

- Подтвердилось, что это кучка дезертиров напала на леди Галадриэль, а не разведчики более крупного боевого отряда, - рассказывает Глорфиндел несколькими часами позже. Он указывает на карте Средиземья ворота Мории и проводит пальцем выше к укрытой долине, которую люди Элронда принялись называть Имладрис. – Предлагаю – и Келеборн поддерживает мою мысль – временно патрулировать и этот путь, дабы обезопасить наши территории. - Согласен, продолжай, - кивает Элронд.       С уничтожением главной угрозы для Эриадора совместными усилиями Линдона и Нуменора, он со спокойной душой передает вопрос безопасности долины на усмотрение Глорфиндела и Келеборна. Учитывая их общий опыт в Белерианде, было бы глупо не доверять им.       А пока Эрестор занимается устройством новоприбывших – Галадриэль, Келебриан и двумя дюжинами их охраны из Лоринанда, Элронд позволяет себе заняться другим делом, что больше всего занимает его в последнее время: перестройка Имладриса в обитаемое убежище. Поскольку Гил-Галад, найдя наконец возможность отправить депешу, советовал ему превратить долину из обычного аванпоста в цитадель эльдар в Эриадоре.       «В конце концов, ты уже давно достиг того возраста, когда можешь возглавить свой Дом и вести народ, как твои предки до тебя,» писал король, и хотя Элронд вполне доволен своим положением заместителя и советника своего кузена в Линдоне, но он был благодарен за новое поручение, в котором мог проявить себя. Что-то, чем можно искупить провал со спасением Келебримбора и многих других жизней в битве за Эрегион. Не то, что бы остальные называли это провалом. В самом деле, Гил-Галад, Келеборн и Глорфиндел старались похвалить то, как Элронд вел войска в столь сложных обстоятельствах. Но это было до того, как он со временем смог посмотреть на это объективно – или забыть вид тела Келебримбора, пронзенного стрелами и вывешенного словно гротескное знамя силами Гортхауэра. - А вы думали над созданием снабженческого маршрута у восточных водопадов?       Элронд поднимает голову от своих горьких дум и видит Келебриан по ту сторону стола, сосредоточенно изучающую развернутые планы сооружений. Глорфиндел, который все еще составляет планы по распределению своих патрулей на карте, в удивлении поднимает брови. - Добрый вечер, миледи, - вежливо произносит Элронд.       К его изумлению, щеки Келебриан слегка розовеют, когда она бросает короткий взгляд на него. Теперь на ней простое голубое платье, серебряно-золотистые локоны сплетены в свободную косу, девушка стоит прямо и гордо, несмотря на смущение, и Элронд внезапно сражен – да, ее красотой, но и острым умом, светящимся в серых глазах, и мудрым взглядом, каким она рассматривает архитектурные планы для Имладриса. - Добрый, лорд Элронд, - она приседает в реверансе; девушка выглядит отдохнувшей, будто приняла ванну и подкрепилась. – Простите, если помешала. Я осматривала восточные склоны долины и решила, что там легко можно устроить запасную тропу. Она будет достаточно длинной и извилистой, учитывая рельеф, но, определенно, гораздо безопаснее для торговых повозок, - произносит Келебриан, прочерчивая на карте пальцем предложенный ею путь.       Элронд чувствует легкое раздражение, потому что он сам прекрасно осведомлен об этой дороге. За четыре года в долине он изучил ее как свои пять пальцев. Однако это несправедливо: она просто хочет быть полезной, и вовсе нет никакого вреда в том, чтобы послушать новое мнение по этому вопросу – неважно, просил ли он о нем или нет. - По нескольким причинам решено было не пролагать там торговый путь, и я с удовольствием обсужу их с вами, - медленно произносит он. – Однако по чести сказать, я полагал, что вы желали бы отдохнуть от утомительного путешествия. - О, я хотела, - признается Келебриан, оробев. Честность во взоре идет ей не меньше, чем ранее серьезность. – Я немного поспала после того, как привела себя в порядок и поела. Но мне хотелось осмотреть долину. Она такая прекрасная!       Она столь искренна в своем восхищении Имладрисом, что Элронд не может удержаться от улыбки. - Мы стараемся выделить время, чтобы превратить ее в хорошее и чудное поселение. И вы с вашей матушкой выбрали особенно удачное время для визита, когда весна в самом расцвете. А лето будет еще лучше, поскольку дни станут длиннее, приятнее и ярче. - Надеюсь увидеть это, - отвечает Келебриан с улыбкой. – Уверена, она желает поговорить с вами об этом попозже. Но мы с матушкой думаем остаться здесь, как минимум, до следующей весны, с вашего позволения. - Ну, разумеется, - Элронд серьезен. – В конце концов, вы родня, так что я сам хотел просить вас задержаться здесь на какое-то время. Гил-Галад приедет, как только сможет; уверен, он пожелает услышать совет от вашей матушки и от отца тоже. - О, в этом недостатка не будет, - гримасничает Келебриан. – И мне следует предупредить вас, что она поделится своими идеями насчет устройства Имладриса.       Это заставляет его рассмеяться. - И я приветствую их: леди Галадриэль мудра. При этом выслушаю и ваши тоже, - он говорит правду. Они думают одинаково в каком-то смысле, но не так, как остальные, и, может быть, они выучатся друг у друга чему-нибудь.       Келебриан улыбается, довольно озорно, что не может не очаровать Элронда. - Очень скоро вы пожалеете о своем предложении. Мне говорили, что у меня есть склонность быть чрезмерно самоуверенной, как у матушки. Но пока вы говорили, меня заинтересовало это, - Келебриан указывает на довольно крупный план у края стола.       Этот вопрос доставляет Элронду удовольствие, и, возможно, он загорается значительно из-за него, если не принимать близко к сердцу ухмылку Глорфиндела со своего места за картами. - Рад, что вы спросили, - отвечает он, не обращая внимания на своего друга и помощника. – Когда строительство завершится, это будет мой дом; мой любимый проект, если можно так выразиться. Не просто дворец, но и убежище, приличествующие безмятежности этой долины, чьи двери будут открыты для всех, кто ищет отдыха, знания или совета, будь они из эльдар, эдайн или даже наугрим. - Домашний дом, так сказать, - глубокомысленно кивает Келебриан. - Да, - отвечает Элронд, одновременно удивленный и обрадованный, что она понимает его замысел и не считает его идеалистом или глупцом за это. - И вы хотите построить его из древесины и… известняка? - И мрамора для двориков и патио, если сможем получить его, - отвечает Элронд. – Исследования здешней территории оказались многообещающими в этом плане, а Гил-Галад согласился привезти карьерные инструменты во время своего визита летом. - Разве в Линдоне есть такие вещи? Я думала, там не так уж много каменоломен. - Да, с тех пор, как завершены постройки в Форлиндоне и Харлиндоне. И все равно, мы предпочли древесину и покупали у народа Дурина все другое, что было нужно. Но этот – бесплатно, и даже если технология добычи не передовая, то все равно это лучше, чем то, что мы пока добыли здесь. - Уверена, у вас есть и другие приоритеты тоже – провиант и спешное укрытие не в последнюю очередь, - Келебриан кивает. – Удивительно, как много вы достигли здесь всего за четыре года, учитывая, что три из них прошли почти в полной изоляции, прежде чем угрозу Эриадору удалось преодолеть.       Элронд высоко ценит хвалебные слова, но все же его ответ полон серьезности: - Наш труд еще не окончен, но я благодарю вас. В самом деле, строительство убежищ для изгнанного народа – что-то вроде семейной традиции, - сдержанно добавляет он, думая о Гаванях Сириона и даже Митриме в те давние времена. - И как и ваши предки, - улыбается в ответ Келебриан, - вы преуспели в этом.       Ее голос такой жизнерадостный, что Элронд не может не изумиться разительному контрасту между этой веселой девой и той не впечатленной и серьезной, что демонстрировала ему действие нандорианского целительства всего пару часов назад. - А это крыло… это будет пиршественный зал? – она возвращается к планам. - Вообще-то это… - он указывает налево на карте то место, которое с таким пристальным внимание рассматривает Келебриан. – Это, я думаю, будет Зал Огня. Родители моих родителей построили такой в Гаванях Сириона: приют как для ищущих утешения и созерцания при свете дня, так и для песен и рассказов под покровом ночи… - Пока огонь горит весь год в большом очаге – центре Зала, - кивая, завершает его мысль Келебриан. – Мои родители упоминали Зал, что возвели Туор и Идриль – отличный способ собрать всех, особенно, после бед. - Сердце дома, так сказать.       Они улыбнулись друг другу; если раньше Элронда пленили ее ум и красота, то теперь – тепло улыбки Келебриан – то, как нежно изогнулись губы и как их мягкость отразилась в мудрых глазах.       Но в следующую секунду звенит колокол (хотя он и доносится эхом, плывущим из трапезной через несколько строений), и Элронд должен выпрямится и вежливо склонить голову к Келебриан. - Похоже, ужин уже ожидает в трапезной, как и ваши родители, думаю. - Буду рада вашему сопровождению, - почти застенчиво произносит она. – И у меня, кажется, есть идея, как достать мрамор или любой другой материал, который ваши люди не в состоянии добыть в долине. - С удовольствием выслушаю вас и предлагаю свою компанию в обмен на вашу. Я ведь обещал поведать вам сагу о налаживании торговых и снабженческих путей в долине, - Элронд собирает планы вместе и складывает их в кожаное фолио прежде, чем с улыбкой предложить ей руку. Работа подождет до завтра, да и, в любом случае, свет меркнет.       Они уже на полпути в трапезную, когда Элронд понимает, что оставили Глорфиндела позади.